Благородные узники свободы

Великолепный, и так любим мною Ханс Зиммер. http://file.sampo.ru/sg2wtw/ Над морем поднимается солнце. Вода относительно спокойна. Туман стремительно рассеивается, морской бриз уносит редкие облака, из которых выглядывает насыщенная просинь, имеющая оттенок моря. Подхватываемое попутными ветрами, резвые волны быстрым ходом разрезает судно. Солнце красит белоснежные паруса в нежно-розовый, проходит ещё несколько минут, и жёлтый диск закрепляется на небе. Солнечные лучи шныряют по основной палубе, прогревая дерево, путаются среди высоких мачт, ютятся в верхних парусах. Матросы неспешно просыпаются, занимая свои места на палубе. Солнце окончательно избавляется от облаков, золотые лучи касаются отполированного штурвала, мягко лаская теплом рукоятки и держащие их руки. Боцман лениво потягивается, позволяя косточкам хорошенько похрустеть, и замирает, едва выйдя на основную палубу. Он оглядывает переднюю палубу и складывает руки на груди, когда кто-то пинает в спину. Ифань разворачивается, заметив первого помощника капитана, когда по Нобилесу разносится возмущённый вопль: - Ким Джонин! Команда и все стоящие на палубе офицеры, включая штурмана у штурвала, тут же просыпаются, распахивают глаза и охают. Вышеупомянутый и трижды проклятый капитаном в спину Ким Джонин выскакивает из капитанской каюты в одних штанах и тут же юркает прочь с капитанского мостика, где его максимально быстро могут поймать. - Иди сюда, маленькая дрянь! То, что я тебя люблю – не освобождает тебя от ответственности! – кричит во всю глотку капитан, выскальзывая из собственной каюты следом в одной только тонкой, белой рубашке и штанах, без капитанского камзола, и устремляется следом. Беглец в три больших шага поперёк пересекает основную палубу Нобилеса и юркает по канатной корабельной лестнице вверх, к смотровой палубе, а потом замирает там, поглядывая вниз. Джунмён быстро оказывается у своих пиратов, выхватывая из-за пояса Бэкхёна пистоль, и вскидывает руку, хорошенько прицелившись. Джонин ойкает, когда меткий удар вырывает прочь канат из его рук и тут же устремляется по канатной сетке на другую мачту, ловко перебирая ногами и ладошками. Джунмён устремляется по основной мачте следом, поднимаясь к малым каютам, и выбегает на среднюю палубу. - Стой, кому говорю! Это приказ! Джонин не слушает от слова «совсем», только смеётся сверху, цепляя длинный канат, и перебирается на следующую мачту, чтобы не спускаться вниз. Капитан легко поднимается на вторую смотровую площадку на следующей основной мачте и целится уже отсюда. Меткий выстрел снова выметает из рук беглеца канат и тот едва удерживает равновесие. Он оборачивается и, перед тем, как прыгнуть на четвёртую, Джунмён успевает поймать только его хитрую улыбку. Когда капитан почти настигает его на канатной лестнице, спускаясь с чётвёртой мачты, Джонину всё-таки удаётся увернуться и, наконец, приземлиться ногами на палубу. Он оглядывается и устремляется мимо малых кают и спуска в трюмы снова на основную мачту со всех ног. - Простите, извините. – Джонин перемахивает через поручни капитанского мостика, на котором оказывается замкнутым из-за неосторожности застывшего на месте Сэхуна и снова прыгает на основную палубу, устремляясь от настигающего Джунмёна на нос Нобилеса к Лухану и штурвалу. Он выскакивает на носу и поднимается на бортик кормы, держась за канат, а потом оборачивается лицом к команде, Нобилесу и своему капитану. - Стой, Джонин! – Джунмён грозит младшему тонким пальцем. – Не смей этого делать, слышишь? Джонин только улыбается, опять, а потом заглядывает через своё плечо. Внизу уже море, одно неосторожное движение и… - Даже не думай об этом, дрянной мальчишка! - Джунмён делает шаг к нему, поравнявшись уже с Луханом. – Ты слышишь, что я говорю? Слезай. Пожалуйста. Я уже не злюсь. Слезай. Джонин облизывает губы, пожимает плечами и снова улыбается, а потом расставляет руки и ласточкой летит вниз. Слышится глухой удар о дерево и тишина. - Ловкач. – вздыхает Лухан. – И когда он успевает открывать нижний иллюминатор, чтобы никто после него не закрыл? - Лухан пожимает плечами. - Где его искать? – капитан вздыхает. – По всем палубам и трюмам внизу? – Джунмён снова вздыхает, поднимаясь на нос и вытягивая мокрый край каната, за который держался Джонин. Капитан машет боцману рукой, веля командовать, и поднимается на капитанский мостик, где его ждёт Бэкхён. - Ты слишком много ему позволяешь! – смеётся первый помощник, когда Джунмён устало трёт виски, хотя всего лишь утро. - О, спасибо, Бэкки, без тебя я бы этого не понял! – отвечает капитан, кивая. - Доброе утро. – громко здоровается квартирмейстер со всей командой, когда потирая глаза, выходит на основную палубу. – Что с вашими лицами? – Чанёль останавливается, оглядывая всё ещё слегка шокированную происходящим несколько минут назад команду, а потом слабо улыбается. - Джонин. – коротко отвечает Ифань. - Ааа, - тянет Чанёль, почёсывая затылок и вынимая из за пазухи бандану. – А я привык. - Ты видел всего раза два. – одёргивает Бэкхён, когда Чанёль замирает под капитанским мостиком, протягивая старшему шёлковый платок, чтобы тот завязал его на беспокойной, уже тёмной голове – день обещает быть жарким. - Он снова прыгал с носа, да? Хён, у тебя такое лицо, словно ты привидение увидел.- Чанёль хихикает, глядя на капитана, а потом ойкает, когда Бэкхён, завязав бандану, отвешивает ему подзатыльник. Чанёль облокачивается о стену, рядом с дверью в трюм для хранения боеприпасов под капитанским мостиком и накрывает ладошки Бэкхёна своими, когда те ложатся ему на плечи, в силу того, что Бэкхён стоит выше. - И когда он успевает открывать нижний иллюминатор, чтобы никто после него не закрыл? – задумчиво тянет Чанёль и Сэхун тут же смеётся. Ему надоедает стоять на ступеньках у спуска с мостика и он, наконец, выходит на основную палубу. - У рулевых один мозг на двоих. – констатирует он, замирая возле Лухана. - Весь у Лулу, потому что у этого в голове пусто. – Бэкхён легонько стучит Чанёля по лбу и прислушивается, словно ожидая там что-то услышать. - Эй! – фыркает квартирмейстер, надувая губы и глядя снизу вверх на первого помощника, на что Бэкхён только смеётся и тянется, чтобы обнять его. - У меня тоже не хватает органа. – слышится сзади знакомый голос и Джунмён тут же оборачивается и даже собирается прилично размахнуться, чтобы хорошенько вмазать кое-кому оплеуху, но Джонин успевает раньше и сгребает старшего в охапку. – Сердца. – кивает он, мягко улыбаясь. - Его украли и не планируют отдавать. Но мне и не надо. У меня есть другое взамен. – Джунмён вскидывает бровь, набирает в легкие побольше воздуха, чтобы сначала спросить, что это на него нашло, а потом чтобы отчитать, но опять-таки не успевает. Младший бесцеремонно затыкает его долгим поцелуем. - Ничего не меняется. – Сэхун вздыхает, отворачиваясь от капитанского мостика, и обнимает Лухана за плечи. – Навстречу ветру? Лухан улыбается и целует младшего в нос. - Навстречу ветру!