Хронически хочется верить тебе, Сжимая в руке не предателя руку. Заходится разум в неравной борьбе И просит у сердца: прими за науку! Но снова оправдан любимый злодей. Возможно, ты просто по жизни везучий. По-прежнему хочется верить в людей. Наверное, это — клинический случай.
Петербург встретил проливным дождем, подстать моему состоянию. Пьяного в хлам, но не буйного, меня пустили в самолет. Пытался заснуть, но, увы, ничего не вышло, мне казалось что я вообще бессмысленно уезжаю, снова погружаясь в эту чернуху. Разве месть способна вернуть мне родителей? Но все слишком так далеко зашло, что в это впутались многие люди, и теперь уже так просто не выйти сухим. В аэропорту меня ждал Аркадий Викторович, мы должны были поехать к нему, ввести меня в курс дела. Ах, да, ещё я обещал починить машину Кати. Внутри все снова похолодело. Аркадий Викторович деловито стоял в сторонке, рядом с таксистами. — А где же цветы, Аркадий Викторович? Где же табличка «Предатель сердца моей дочери»? — Горько усмехнулся я. — Ты шутишь, это хорошо — замечает мужчина, пожимая мою руку. — О, да ты пьян! — Чего не могу сказать о вас — Он тянет меня в сторону выхода, к своей машине. — Мне некогда было пить, да и главный собутыльник уехал с моей дочерью — замечает он, открывая для меня дверь. — Смешно — пытаюсь посмеяться, то ли от горечи, то ли от боли. — Кстати как она? — Вас интересует до того как я её бросил или после? — Он хмурится. — Я очень благодарен тебе, Игорь. Знаю, это не просто, но…она тебя любит… — он не заканчивает. Больно режет по живому. — Мне было бы проще, если бы я не любил её тоже — говорю я, усаживаясь на пассажирское сидение. Аркадий Викторович закрывает за собой дверь и называет адрес водителю. — А может проще отказаться от всего этого? Мужчина смотрит на меня серьезно, пытаясь понять серьезен ли я, или просто пьян. — Я устал жить в вечном страхе, Игорь. Двадцать с лишним лет я переживал за жену, за Катю, и что Фишер мог объявиться в любой момент. Я был строг с Катей, запрещал ей отношения… — Со мной, например — усмехнулся я. — Особенно с тобой — подтвердил он. — Спасибо, что мы ещё не родственниками оказались — смеюсь. — Не после того, как… — Я посчитал, что нам будет легче её уберечь, если ты будешь об этом знать. Я согласно кивнул.**********
— Пойдем — он тянет мне руку, лучезарно улыбаясь. — Не бойся, пойдем. — подбадривает, раскрывая свою руку, приглашая её взять. Я без колебания беру его за руку, чувствуя тепло его ладони. — Ну вот, а ты боялась — мягко шепчет он и мы выходим из этого страшного здания, залитого кровью и трупами. — Игорь? — мы оборачиваемся на звук голоса, разносящегося по залу. Виктория Сергеевна смотрит на нас с удивлением и паникой в глазах, я автоматически чувствую себя лишней. Но рука Игоря сильнее сжимает мою ладонь. — Почему ты здесь? Тебе здесь не место — голос Игоря звучит строго. — Я волновалась. — Не стоило — он тянет меня в сторону выхода, открывая тяжелую дверь здания, из которой лился ослепительно белый свет…оставляя Вику позади. Будильник не срабатывает, а привычного размеренного дыхания рядом не слышно. Воспоминания вчерашнего вечера мелькают как вспышки в сознании, ослепляя своей яркостью: признание в любви, злость, кафе, вечер в номере, ночь…поворачиваю голову в сторону. Пусто. Контрольный выстрел. Тянусь за телефоном — пусто. Ни смс, ни звонков. Сажусь в кровати. — Игорь? — в ответ эхо и тишина. Босыми ногами бреду к балкону, прилипая к холодному стеклу. Пусто. Иду в ванную. Пусто. Это чувство пустоты наполняется во все уголки моей души и тела. Это как набирать ванную. Тревога росла так постепенно, по чуть-чуть, изо дня в день. И все. Сейчас я потонула… Бегу к телефону, набираю его номер. Но гудков нет «Номер абонента не обслуживается» Как сумасшедшая набираю снова и снова, прослушивая голос автоответчика. Бреду к тумбочке с его стороны кровати: паспорт, карточка, листок бумаги. Дрожащими руками раскрываю сложенный пополам лист, не получается, сильно мешает дрожь. Строчки не формируются в единую картину, перед глазами все плывет и я оседаю на пол…**********
— Сейчас выкупается здание, и разрабатывается план, как взломать систему безопасности. — Аркадий Викторович кидает папки с документами на стол между нами. — А что если компромата уже нет? Как мы будем его сажать? — Предполагаю я, подозревая что все может пойти не по «плану» — Убьем его — заключает мужчина, и внутренне я соглашаюсь, но на границе сознания граничит мысль, не ранит ли это Катю. — А дочери вашей вы собираетесь когда-нибудь раскрывать правду? — он смотрит на меня испытывающее, видать думая. — Нет, она всегда была, есть и будет нашей — наконец отвечает он. — И ты не смей говорить. — Не думаю, что она мне поверит, — отвечаю — а она не звонила? — Мне? Нет — его взгляд выражает сочувствие или боль, тяжело разобрать его эмоции в полумраке. — Главное, что она сейчас в безопасности. И Фишер не сможет её достать. — И паспорт не действительный, чтобы сбежать — замечаю я, чувствуя как слова застревают в горле. — Со взломом системы безопасности я знаю, кто нам может помочь. — Кто?**********
Прости меня, я вынужден был так поступить. Дождись меня, оставляю свое сердце с тобой И помни я тебя люблю. Всегда твой Игорь
Я перечитываю эти строчки снова и снова, пытаясь поверить в происходящее. Как такое могло случиться? Дура, снова поверила, поверила, что он мог остаться с тобой. Наивная. Я готова была бить стены от отчаяния и бессилия. — Катя? — дверь моего номера открывается, и я вздрагивая от знакомого голоса. Из угла появляется мама. — Девочка моя — ласково бормочет она, садясь рядом со мной на колени и прижимая к себе. — Не обижайся на Игоря — она гладит меня по голове, а я не в силах сдержать слезы. — Что ты здесь делаешь? — Спрашиваю, пытаясь совладать с дрожью в голосе. — Отец прислал к тебе — Он…он все знал? С самого начала? Она молчит, значит да. — Выходит, Игорь поехал, чтобы…чтобы… — Нет, он не хотел. Твой отец убедил его. — Она заглядывает мне в глаза, вытирая слезы с моего лица. — Он не вернется…когда все закончится, он не вернется — повторяла я. — У нас продлен номер ещё на две недели, это не так уж и много, а после мы вернемся с тобой домой. — К чему это все, мама? — Они переживают за нас, нам с тобой небезопасно оставаться там. — Я бы не уехала — отрешенно произношу я. — Катюш, ну когда мы ещё с тобой вдвоем отдохнем? Давай наслаждаться? — Она берет меня за руку. — Не сердись на Игоря, я уверенна, что он не поступит с тобой бесчестно. Я же вижу, как он к тебе относится… — Я хочу ему позвонить — решительно заявляю я**********
День подходил к концу, и отпуск мой тоже заканчивался. Вернувшись в свою пустую квартиру, сел запивать свою пустоту в груди спиртным. Аркаше Ипподрому это не нравилось, да что там, мне самому не нравились мои поступки. Сидя в старом ободранном кресле, в котором так любила сидеть Катя, я набирал одно и тоже сообщение, и удалял, не решаясь отправить адресату. Я не должен был, не должен был светить свой номер… Черт. Так хотелось позвонить или хотя бы узнать… Напечатал короткую фразу и отправил… Будь что будет.