Паутина

Много лет спустя… В помещении одного из крупнейших банков города кондиционеры работали на полную мощность, пытаясь перебить жару, стоящую уже не первый день. Люди, одетые в деловые костюмы сновали туда-сюда по светлым помещениям, пытаясь обслужить своих клиентов как можно быстрее, чтобы не задерживать их. Но когда в холле появилась эта девушка, работа словно остановилась и взгляды всех присутствующих начали обращаться к ней по мере того, как она проходила к свободному сотруднику. Среди серой массы она была похожа на существо с другой планеты. Среднего роста со стройной фигурой, облаченной в короткие шорты, белую майку под которой отсутствовало нижнее белье, и коричневые ботинки без шнурков, которые казались слишком большими на ее худых ногах. Но даже не это привлекало ошарашенное внимание окружающих. Из-под белой майки торчала замысловатая цветная татуировка, тянущаяся от груди до горла, в ушах — белые плаги, а ярко-красные волосы, сбритые на одной стороне головы, смотрелись огромным ярким пятном среди окружающей ее серости. Но девушка словно не замечала странных взглядов, некоторые из которых смотрели с явным осуждением и недовольством. Она лишь спокойно прошла к свободному сотруднику и, водрузив на стол небольшую сумку, протянула документы. Молодой человек тут же поднял телефонную трубку и, вызвав коллегу, обратился к девушке. — Всю сумму на один счет? — поинтересовался он. — Да. Как обычно, — с легкой хрипотцой, которая ничуть не портила ее голоса, произнесла девушка. — У господина Гои все в порядке? — спросил молодой человек, забрал сумку и, передав ее коллеге, протянул девушке бланк. — Почему вы спрашиваете? — прищурила та темные глаза. Молодой человек пожал плечами: — Обычно он приезжает сам. — У него много дел, — коротко ответила девушка и погрузилась в заполнение. Быстро выводя слова, она мельком поглядывала на двух сотрудников, которые по очереди помещали пачки в аппарат для пересчета денег и фиксировали суммы. И чем меньше купюр оставалось в сумке, тем сильнее нарастала ее тревога. Но все же, когда с пополнением счета было покончено, девушка решилась. — Простите, — замялась она, оглядевшись по сторонам, и, снова вернув взгляд на сотрудника банка, понизила тон. — Могу я получить доступ к тринадцатой ячейке? — Да, конечно, — широко улыбнулся молодой человек, быстро начиная что-то искать в компьютере. — Могу я взглянуть на документы? Она кивнула в ответ и положила перед ним свой паспорт. На что молодой человек снова улыбнулся и мотнул головой. — Нет. Для доступа в эту ячейку нужно специальное разрешение. Оно у вас с собой? — Я, наверное, что-то перепутала, — натянуто улыбнулась девушка. — Я уточню и приду в следующий раз. Сердце участило свой темп, но она пыталась не подавать вида. Поэтому только поблагодарила молодого человека и направилась к выходу. Торопливо покидая банк, она даже не заметила, как на входе столкнулась с мужчиной, тут же подняв на него взгляд. Помятая одежда, лицо сероватого оттенка и противный запах дешевого алкоголя заставили девушку скривиться. Он, в свою очередь, одарил ее туманным взглядом и, что-то пробурчав заплетающимся языком, покачивающейся походкой отправился дальше. А девушка, быстро подойдя к парковке, где ее ждала машина, села в салон и, разрешив водителю ехать, откинулась на спинку сиденья. В голове роились непонятые мысли не имеющие никакого конкретного смысла. И девушка постаралась отключиться от реального мира: воткнула в уши наушники и закрыла глаза. Но когда через час поездки по пробкам машина остановилась у двухэтажного ночного клуба, над входом которого висела выключенная неоновая вывеска «Amadeus», девушка тут же достала наушники и, покинув салон, быстро скрылась за дверью центрального входа. За ранним часом в помещении было тихо. На столиках стояли перевернутые стулья, а обслуживающий персонал натирал до блеска танцпол, официанты сновали туда-сюда, меняя скатерти и расставляя все на свои места, а бармен с усердием вытирал бокалы, проверяя их чистоту на свет. — Ульрика, — окликнул бармен, как только девушка появилась в поле его зрения, и когда она подошла, тихо произнес: — Он искал тебя. — Давно? — спросила та. — Водички дай. — Минут двадцать назад, — чуть повел бровью бармен и протянул девушке бутылку минеральной воды. — Он внизу. Ульрика только кивнула и, забрав минералку, быстрым шагом направилась в коридор, откуда вели проходы в служебные помещения. Набрав код на одной из дверей, которая тут же открылась, Ульрика начала спускаться вниз по винтовой лестнице. И по мере того, как она спускалась, ее взору открывалось большое подвальное помещение, где в один длинный ряд были выставлены девушки совершенно разной внешности. Возле них стояли несколько охранников, а довершал всю это картину мужчина в черных брюках, белой рубашке и пиджаке. Он прохаживал вдоль девушек, то поправляя ниспадающую на лоб прядь своих темных волос, которые были уложены так, что казались торчащими в разные стороны, то в задумчивости поглаживал свою бородку, плавно переходящую в бакенбарды, и снова ходил взад-вперед, постукивая начищенными ботинками по бетонному полу. И по всему его виду Ульрика с точностью могла сказать, что выбор он так и не сделал. — Помощь нужна? — поинтересовалась она, шагнув с последней ступеньки. Он тут же развернулся, и на его лице появилась странная улыбка, которая заставила девушек начать переглядываться. И только Ульрика точно знала, что означает это выражение лица. Он был рад ее появлению, ведь это могло быстро облегчить муки его выбора. Поэтому мужчина только указал рукой на стоящих перед ним девушек, тем самым разрешая Ульрике высказать свое мнение. Она медленно прошлась вдоль ряда, осматривая каждую с ног до головы, а потом направилась назад, но, не дойдя до середины, вдруг остановилась возле одной из девушек, пристально глядя в ее лицо. — Цвет натуральный? — спросила Ульрика, зажав рыжую прядь волос девушки между пальцами и проведя ими вниз. — Да, — кивнул та, со страхом глядя на ту, которая должна была решить ее судьбу. Но Ульрика лишь усмехнулась и, развернувшись, быстро направилась к мужчине, который с кривой улыбкой наблюдал за всем происходящим. — Я свой выбор сделала, — оповестила его Ульрика. — Если доверяешь… — А когда-то было иначе? — прищурил глаза тот. Она улыбнулась и, встав рядом с ним, развернувшись лицом к девушкам, начала перечислять, показывая на каждую указательным пальцем. — Эта и эта. Еще вот эта в синем. Вон та рыжая и мулатка рядом с ней. — Ты уверена? — скептически произнес мужчина. — В прошлые выходные клиента на экзотику потянуло. И что я должна была ему предложить? — Предложила бы себя, — невозмутимо отозвался он. — Хорошо, — кивнула Ульрика. — В следующий раз так и сделаю! Он усмехнулся и махнул рукой, приказывая охране увести всех, а сам повернулся к девушке, и, дождавшись, когда все покинут помещение, коснулся пальцами ее щеки, медленно скользя ими вниз. А она стояла не шевелясь и глядя в его горящие глаза, взгляд которых нес в себе похоть и боль многих людей, которые оказывались здесь, под его покровительством. — Ты выполнила мою просьбу? — вдруг спросил он, понимая, что эта игра не имеет продолжения, и направился к лестнице, быстро начав подниматься вверх. — Да, — отозвалась Ульрика, идя за ним по пятам. — И чтобы я без тебя делал? — помотал головой мужчина, открыл дверь, пропуская девушку вперед, и уже вместе с ней направился в конец длинного коридора. Отперев ключом замок, мужчина снова пропустил Ульрику вперед и, закрыв за собой дверь, прошелся по тускло освещенному помещению, которое являлось его рабочим кабинетом. Здесь было еще тише, чем в остальных помещениях, поскольку хозяин слишком ценил свое спокойствие во время работы, и звукоизоляция справлялась как нельзя лучше. Даже в те моменты, когда здесь, посреди этого кабинета, происходило то, что не должно было выходить за пределы стен. Открыв бутылку с минеральной водой, Ульрика вальяжно разместилась в офисном кожаном кресле хозяина и, закинув ногу на ногу, сделала небольшой глоток, в то время, когда мужчина присел на край своего стола, внимательно рассматривая ее с ног до головы. Каждый раз, когда она вот так же точно сидела в его кресле, когда пила, касаясь своими губами горлышка бутылки или стенки бокала, его сердце заходилось в бешеном ритме, кровь вскипала, а мысли были заняты лишь этим прекрасным телом, возбуждая фантазию. Она принадлежала только ему. Всегда, когда он хотел ее. Не сопротивлялась. Поддавалась каждый раз, когда его руки начинали исследовать ее тело, когда его губы обжигали ее кожу. И тогда с ее губ слетал стон, а глаза начинали блестеть. Но сегодня что-то было не так. И мужчина видел это по ее задумчивому взгляду. По тому, как она вертит в руке бутылку, судорожно делая глоток за глотком. И он хотел было задать вопрос, но Ульрика опередила его. — Деро, — задумчиво произнесла она и подняла на него взгляд, ставя бутылку на стол. — Помнишь, когда-то давно ты рассказывал мне про ячейку? — Какую ячейку? — слегка мотнул головой тот и нахмурил брови. — Та, что в банке Линдеманна. — Ну… — Деро кивнул, прекрасно понимая, о чем идет речь. — Для ее открытия нужно специальное разрешение. Оно у тебя? — У меня его нет, — ответил Деро, но тут же его брови сдвинулись к переносице еще сильнее, глаза заблестели в тусклом свете кабинета и он, встав со стола, воззрился на девушку. — А откуда ты знаешь про разрешение? Ты что, узнавала в банке?! — и он нагнулся, представ перед Ульрикой лицом к лицу. — Да ты с ума сошла! — прошипел Деро. — Я просто спросила, — глядя в его глаза, дернула плечами Ульрика. — Ты в своем уме?! — выпрямившись, начал повышать голос Деро, и быстро заходил по кабинету, не сводя взгляда с девушки. — Я не для того прятал тебя! Я не для того делал все, чтобы ты была в безопасности! — и он, в два шага снова очутившись рядом с ней, схватил кресло за подлокотник, резко разворачивая его к себе и приближая свое лицо так, что Ульрика ощущала его дыхание. — А теперь ты собственноручно хочешь себя угробить?! — Я бы сказала тебе «спасибо», но не могу, — усмехнулась ему в лицо Ульрика. — Я никогда не планировала становиться твоей шлюхой. Ты все решил за меня. А у меня просто не было выбора. От этих слов кровь вскипела еще больше, и Деро замахнулся раскрытой ладонью с чуть согнутыми пальцами. Но рука зависла в воздухе в нескольких сантиметрах от лица девушки, которая даже не шелохнулась. Тяжело дыша и раздувая ноздри подобно дракону, Деро опустил руку и резко отвернулся к окну, задернутому плотными шторами. Сердце стучало где-то у самого горла, своей пульсацией поднимая из недр тошнотворный ком. Поэтому слова, которые он хотел сказать, дались не сразу. — Улли, детка, все не так, — чуть охрипшим голосом произнес Деро, поворачиваясь к девушке, а его взгляд в одно мгновение отразил какую-то боль. — Я всегда любил и люблю тебя. Но Ульрика лишь усмехнулась, продолжая смотреть ему прямо в глаза. — Видимо от большой любви ты трахнул меня сразу же, как мне исполнилось восемнадцать. Или это был своеобразный подарок на мое совершеннолетие? — и с этими словами она поднялась из кресла, но уходить не спешила, а лишь повернулась к мужчине спиной, оставаясь стоять у стола. Ее слова больно полоснули по сердцу, заставляя вернуться на несколько лет назад. Деро прекрасно помнил тот день. Шикарная вечеринка в его клубе, море выпивки, множество гостей и подарков. А среди всего этого — Она. Длинные русые волосы, радостный взгляд и нежная кожа, еще свободная от татуировок. Такая юная, невинная, похожая на Ангела в белом платье. В тот вечер он слишком много выпил. И хотя находился в сознании, по приезду домой не смог удержать себя в руках. А она не сопротивлялась. Просто лежала, давая ему то, чего он хотел, и молча глотала слезы. Он был нежен и аккуратен, стараясь доставить удовольствие не только себе. Но только сейчас Деро понял, что даже та любовь и нежность, которые он вложил, не дали своего эффекта. Та ночь стала переломом для нее, превратив чистого Ангела в порочного Демона. — Улли, — тихо позвал Деро и осторожно дотронулся до ее плеча, ощущая под пальцами нежную кожу. — Мне нужно готовиться, — дернула плечом Ульрика, скидывая руку мужчины. — Скоро открываемся, — и с этими словами она направилась к выходу. Но голос Деро остановил ее у самой дверь, когда Ульрика уже надавила на ручку, в намерении выйти. — Ты можешь не работать. Убрав руку, девушка медленно повернулась. Деро все так же стоял у окна и пристально смотрел на нее в ожидании ответа, на что Улли усмехнулась и неспешно направилась к нему. — Раньше ты мне этого не говорил, — на ее лице появилась странная ухмылка и она, подойдя к мужчине вплотную, чуть склонила голову на бок, не сводя с него глаз и начав говорить, обжигая своим дыханием его лицо. — А мне нравится то, что я делаю. Нравится, когда они, — Улли сделала чуть заметный кивок в направлении двери, — пожирают меня взглядом. Я знаю, что в этот момент у них текут слюни и они все хотят меня. Вот и ты… — она прерывисто выдохнула, чуть коснувшись губами губ Деро. — Сейчас ты тоже хочешь меня. Твое сердце бьется быстрее. Ты прерывисто дышишь. Еще пара минут и ты больше не сможешь сдерживаться. Поэтому… — она сделал шаг назад, — …я пойду готовиться, — и с этими словами она быстро покинула кабинет, слыша за своей спиной приглушенный звук разбившегося о стену стакана. Ульрика усмехнулась, продолжая идти по коридорам к служебной комнате, где уже собрались остальные девушки. Она точно знала, что разбитый стакан — свидетельство о том, что хозяин этого заведения выпустил пар. Он делал так всегда. Всегда, когда она отказывала ему, хотя такие моменты и были редкостью. Поэтому сейчас и не смогла сдержать улыбки, потому что точно знала: только она способна дать ему то, что он хочет. И это в какой-то степени льстило ей, давая осознание того, что она, в определенные моменты, стоит выше него, потому, как уже на протяжении многих лет никто, кроме нее, не мог вызвать желание Деро Гои. Ульрика снова усмехнулась и, толкнув дверь, с улыбкой вошла в комнату, тут же поймав на себе взгляды других девушек, которые всегда с завистью и злостью смотрели на нее, каждый день мечтая оказаться на ее месте. *** Светлый кабинет, куда лучи яркого солнца попадали через большие раскрытые окна, был заполнен людьми. Они сидели за длинным столом, каждый раз прижимая к столешнице бумаги, которыми играл теплый ветерок, и внимательно слушали своего начальника, уже не первый час дающего оценку их работе. Это был мужчина средних лет, с осветленными волосами, забранными в небольшой хвостик на затылке, с небольшой щетиной на лице и уставшими зелеными глазами, смотрящими на своих сотрудников многозначительным взглядом. — На сегодня это все, — вдруг произнес он и, закрыв папку, навалился на стол. — Все свободны. Кроме господина Лоренца. После его слов подчиненные поспешили удалиться, прекрасно зная, что приказы босса нужно выполнять незамедлительно. Остался лишь один: высокий худощавый мужчина в деловом костюме и с очками на носу, которые он постоянно поправлял. Дождавшись, когда коллеги уйдут, он пересел на несколько стульев, чтобы быть ближе к начальнику, и внимательно взглянул на него, начав теребить уголок своей папки. — Моя помощница доложила, что ты хотел поговорить лично. Я слушаю тебя. — Да, я хотел поговорить с вами, герр Линдеманн, — кивнул мужчина, наблюдая за тем, как его босс поднимается из кресла и подходит к окну, подставляя свое лицо ветерку. — Сегодня возникли некие проблемы с одним из наших клиентов. Ничего особенного, — поспешил пояснить Лоренц. — Он был пьян. Требовал дать ему очередной кредит. Но когда ему было отказано, стал громить все вокруг. Охрана его быстро вывела, но остальные наши клиенты… — Что значит «очередной кредит»? — Линдеманн резко повернулся к подчиненному и, пройдя к столу, навалился на него вытянутыми руками. — Этот человек, — начал объяснять Лоренц, — уже давно является клиентом вашего банка. Здесь у него когда-то был накопительный счет, но лет шесть назад он подчистую снял с него все деньги. Затем, брал кредит. Сроки не выполнял. Платежи задерживал. Пришлось забрать его дом. — Да, припоминаю что-то, — закивал Линдеманн и вернулся в свое кресло, устало откидываясь на спинку и прикрывая глаза. — Этим тогда занимался мой заместитель. Пусть земля ему будет пухом, — последние слова он процедил сквозь зубы и, усмехнувшись, открыл глаза, снова взглянув на подчиненного. — Что за субъект? — Служба безопасности уже разобралась и… — Я задал вопрос! — вмиг уставшие глаза потемнели, а во взгляде заплясал дьявольский огонь, не предвещающий ничего хорошего. — Вот, — Лоренц тут же протянул документы, вынутые из папки, и начал говорить, чтобы не утруждать босса вчитыванием в досье. — Александр Вессельки. Сорок лет. Не женат. Детей нет. Постоянной работы тоже нет. Перебивается от случая к случаю. То там, то тут, — пожал плечами он. — Работал в полиции. В каком-то спец.подразделении. То ли по борьбе с проституцией, то ли… — Как? — вдруг выпрямился Линдеманн и его брови медленно свелись к переносице. — Вессельски? — Да, — кивнул Лоренц и, порывшись в своей папке, протянул фото. — Правда, оно старое. И Линдеманн тут же опустил взгляд. С фотографии на него смотрел молодой темноволосый человек с карими глазами, точеным лицом и безупречной выправкой. Что вызвало усмешку Линдеманна, который, собрав документы и фото в кучу, кинул своему подчиненному. — Передай охране, чтобы он, — кивком указал Линдеманн на фото, - больше не приближался к моему банку. Свободен! — и он махнул кистью руки, давая понять, что больше не задерживает. Но Лоренц уходить не спешил. Он опустил взгляд вниз, с еще большей силой начав мять уголок папки и подбирая нужные слова, чтобы сказать самое главное из того, что хотел. — Это еще не все, — тихо произнес Лоренц и с боязнью поднял взгляд на босса. — Что еще? — без видимого интереса произнес Линдеманн. — Давай, говори. Только быстро. У меня еще одно совещание через пять минут. — Сегодня днем, — нервно начал Лоренц, — пытались получить доступ к тринадцатой ячейке. — Что?! — словно не веря тому, что услышал, переспросил Линдеманн и медленно поднялся из кресла, нависая над столом. — Кто? — Я не знаю, — мотнул головой Лоренц. — Этого мне не доложили. Клиент вносил деньги, а потом поинтересовался про ячейку и… — За мной иди! — прошипел Линдеманн и, взяв со стола свой телефон, быстро направился из кабинета. — Перенеси совещание, — кинул он своей помощнице, сидящей в приемной и, убедившись, что Лоренц следует за ним, быстрым шагом направился к лифтам. — Вызови мне этого сотрудника в службу охраны, — четко начал давать указания Лоренцу Линдеманн, глядя на то, как бегут номера этажей, спуская лифт вниз. — Пусть возьмет документы. От накатившего нервозного состояния Линдеманн постукивал носком ботинка по полу и продолжал следить за цифрами. И как только лифт остановился на нужном этаже, он выскочил оттуда как ошпаренный и понесся к комнате службы охраны так, что Лоренц не поспевал за ним. — Вышли все! — прогромыхал Линдеманн, как только влетел в кабинет. — Господин Линеманн, как мы покинем пост… — Ты мне еще возражать будешь?! — взревел тот. — А ну пошли вон! Больше охрана перечить не стала, поскольку знала наверняка: споры с боссом могут выйти боком. Поэтому через секунду в комнате остался только сам Линдеманн, Лоренц и молодой человек, вызванный сюда. — Во сколько хотели получить доступ к тринадцатой ячейке? — немного спокойнее спросил Линдеманн и уселся перед мониторами, накрывая «мышку» ладонью. — Сейчас скажу, — и молодой человек быстро начал листать документы. — Так… Вот… Деньги она внесла в 12.34. — Она? — Линдеманн быстро перевел нахмуренный взгляд на подчиненного и снова уставился в мониторы, ища на записи с камер видеонаблюдения нужное время. — Да, — подтвердил молодой человек. — Девушка пришла от господина Гои. Внесла деньги на его счет, а потом спросила про тринадцатую ячейку. Но я ей отказал. Слушая подчиненного, Линдеманн внимательно всматривался в экран до тех пор, пока не увидел девушку, о которой и говорил молодой человек. — Шлюха Гои?! — удивленно пробурчал он себе под нос, рассматривая девушку на экране. — Что, простите? — переспросил молодой человек. — Ничего, — буркнул Линдеманн и, задумавшись на секунду, резко развернулся в кресле. — Имя… Имя ее как? Он тяжело дышал, глаза блестели, а на лице от напряжения играли желваки. И он продолжал сверлить взглядом подчиненного, лишь иногда переводя его на Лоренца, который стоял у самой двери, и ждал нужного ответа. — Я не знаю, — помотал головой молодой человек и предусмотрительно сделал шаг назад. — Господин Гои наш давний клиент. Вы же сами распорядились о том, что в таких случаях принимать деньги без… — Я помню, что я говорил! — А потом, когда она попросила открыть ячейку, я потребовал документы. Но ячейка же с открытием по специальному разрешению. Я и не стал даже паспорт ее смотреть. Герр Линдеманн, я не подумал, что… — Иди, работай, — по своему обыкновению махнул рукой тот и поднялся из кресла, вместе с подчиненными выходя в коридор и запуская охрану на рабочее место. Молодой человек тут же испарился, чтобы не вызывать гнев босса, а Линдеманн и Лоренц медленно пошли в направлении лифта. — Откуда шлюха может знать про ячейку? — словно сам себя спросил Линдеманн, хотя вопрос был адресован идущему рядом Лоренцу. — Ну, вы же знаете, Гои всегда был в курсе, — напомнил тот. — И рассказал об этом своей шлюхе? — усмехнулся Линдеманн. — При всем при этом сам он ни разу за много лет не пытался получить доступ. Почему именно сейчас? Да и девка странно себя вела. Заметил? По сторонам оглядывалась, из банка выбежала так, будто за ней гнались. — Что вы предлагаете? — поинтересовался Лоренц. — Я хочу узнать о ней. Кажется мне, что что-то здесь не так. Столько лет прошло. — Забронировать вам столик в клубе? — Сколько раз я там был, и ни разу имя этой девки не произносилось в стенках клуба. Я только сейчас понял, что никто и никогда не говорит о ней «чужим». Раньше я как-то не обращал на это внимания. Да и люди Гои неподкупные. Преданные, — усмехнулся Линдеманн. — Видимо хватает жалования, чтобы не наживать себе врага в лице босса. А столик, — произнес Линдеманн, нажимая на кнопку лифта, — все-таки забронируй. И распорядись, чтобы машину подали ко входу через десять минут, — с этими словами он развернулся, попутно забирая из рук Лоренца документы на дневного дебошира, и шагнул в кабину лифта. Двери которого тут же скрыли его от взгляда подчиненного. *** Он шел, запинаясь на каждом шагу и рискуя упасть на асфальт каждый раз, когда ноги, обутые в старые стоптанные кроссовки, подворачивались, не желая идти дальше. Последние деньги, которые завалялись в карманах потертых джинс, он истратил на бутылку водки, поскольку организм требовал дневной нормы. Поэтому он брел к своему дому, делая на ходу большие глотки, и чувствовал, как организму, получившему подпитку, становится легче, а рука, разодранная при падении с лестниц банка, где он пытался получить кредит, перестает саднить. И он продолжал идти, иногда останавливаясь на перекрестах и пытаясь понять, в каком направлении идти дальше, поскольку захмелевший мозг начал постепенно отказывать в работе. Но такое состояние было уже привычным на протяжении долгих лет. Когда-то у него было все. Дом, работа, друзья, красивая девушка и деньги. Много денег, несмотря на то, что служба в полиции не была высокооплачиваемой должностью. А потом, в один момент всего этого не стало, стоило лишь ему пойти против течения. Сразу исчезло все. Девушка, интересующаяся только его деньгами, ушла, друзья, в числе которых были лишь коллеги, забыли о его существовании. Он остался совершенно один, наедине со своими деньгами, ради которых он не раз пачкал руки. Но вскоре появился новый друг, который помогал ему забыться, разливал по его телу спокойствие и напоминал о своем отсутствии каждое утро ужасной жаждой и болью в голове. Поэтому сейчас в его распоряжении были лишь несколько квадратных метров в самом худшем районе города, куда он кое-как добрался. Толкнул незапертую дверь и вошел. Квартира представляла собой некое подобие жилья, поскольку везде стояли коробки, в воздухе витал запах спиртного и стоял смог от дыма сигарет, под обувью хрустел песок, поскольку пол давно уже никто не мыл, а на кухне возвышались целые горы грязной посуды и валялись пустые бутылки из-под водки. Но хозяин уже не обращал внимания на эту привычную обстановку. Он лишь сделал очередной глоток, осушив бутылку до конца и, бросив ее на пол, развернулся, резко сделав шаг назад. На него покрасневшими глазами смотрел мужчина. Его голова была гладко выбрита, но помятое и слегка опухшее лицо обрамляла густая борода. И хозяин квартиры долго смотрел на незнакомца, пока не понял, что стоит перед зеркалом и смотрит на самого себя грязного, несчастного, опустившегося на самое дно. Но и это не дало ничего, поскольку мужчина просто усмехнулся и, держась за стену, направился в комнату, чувствуя, что опьяненный разум покидает его. Последнее, что он увидел — человек, стоящий у окна и внимательно наблюдающий за его передвижениями. — Ты кто такой? — только и смог сказать он заплетающимся языком, прежде чем упасть на пол и провалиться в глубокий пьяный сон.