Чёртушкины записки

      (Первая страница от и до изрисована какими-то немыслимыми закорючками, кляксами и набросками чертежей)       Подарил же мне Штелин эту книжонку... С настоятельным советом начать вести дневник и записывать все, что я делаю. Да что я, барышня кисейная?       (прямо под строчкой красуется размашистая клякса)       Точно! И как я сразу не додумался? Мои записки ещё войдут в историю! "Житие Карла Петера Ульриха"... Тьфу ты, совсем голову забили своим катехизисом. "Путь великого полководца: от истоков до вершин боевой славы!" Звучит, правда? То-то! Завтра же и начну!       5 августа 1743 г.       День начался отлично! Успел встать к утреннему построению, впереди самого генерала выступил. А главное, никто не мешает! Профессор ещё дрыхнет, российских самодержцев во сне считает, а тётушка ещё и не ложилась. Ну да пусть, тем лучше. Пока нет никого, можно и делом заняться.       Нет, ну что это за форма? Кто придумал такой дурацкий мундир? Вырядились, как кокотки на балу, глядеть тошно! Надо срочно придумать новую форму. Солдату не положено перья распускать: чем проще и удобнее, тем лучше. Надо бы ещё придумать, чем заменить пуговицы. А то видал сегодня одного: рожа помятая, пуговица оторвана, из-за уха перо торчит... Допросить надо, где был и что делал.       Пока собрался допросить, и сам услышал. Точно угадал, в курятнике был! Там, говорит, такие цыпочки... Распорядился всыпать ему двести шпицрутенов. А нечего солдату валяться где попало! А вдруг завтра война, а ты дрыхнешь себе где-то в соломе, и перья у тебя отовсюду торчат?       Остальные все ничего, стоят смирно, без перьев, пуговицы все на месте. У троих так блестят, что зажмуриться охота! Надо ввести моду на блестящие пуговицы - хорошо будет ими слепить врага.       Перед завтраком успел набить карманы орехами - это дело нужное, солдат при себе должен иметь запас. И вообще, где завтрак? Почему наследник престола должен голодать, если тётушке угодно почивать до обеда? Где за... (дальше не разобрать - старательно зачёркнуто) Крепись, Петер, ты всё-таки будущий полководец.       Интересно, а полководцам можно обойтись без героических голодовок, если они царских кровей?       Долго думал, кем лучше быть - полководцем или престолонаследником? Понял, что вторым гораздо лучше. Пошёл на кухню, велел повару отрезать мне лучший кусок пирога. Этот поганец ещё спорить со мной вздумал! Тесто, говорит, ещё подходит! Сам знаю, что оно мне подходит, и начинка тоже. У меня вон кишки похоронный марш третий час играют, а он ещё издевается! Сговорились на варёном крылышке. Еле из супа выловили, который для тётушкиного Алёшеньки варился. Суп этот, сказать по правде, штука премерзкая! У нас на родине тоже капусту любят, куда только не кладут. Но зачем туда сметану лить, чеснока пол-кастрюли швырять и ещё уйму всякой дряни? Один вид весь аппетит начисто отбить может...       (под жирным пятном)       Крылышко было вкусное! Повару сегодня повезло, пусть живёт. Он и так наказан - вторую курицу теперь ощипывает.       6 августа 1743 г.       Сабуров откуда-то притащил бутыль восточного шнапса. Не помню, как они его называют, но Сабуров говорит, вещь что надо! Кто не пробовал хоть глотка, тот не жил. Вечером испробуем - жить всем хочется!       Тётушка встала раньше обычного и не с той царской ноги. Явилась, когда я заканчивал выстраивать наступление на центральный бастион. Разбила всю армию в пух и прах одной правой туфелькой! Вот кого в офицеры пожаловать надо - цены бы ей не было в бою! Если бы она ещё что-то смыслила в военном деле... Бастион, между прочим, просто так голыми руками не возьмёшь! А она не только взяла, но и забрала с собой, и ещё за ухо меня оттаскала, и строго-настрого пригрозила, чтобы я никогда больше не смел брать её любимую шляпку. Одно слово - женщина...       Ушёл на псарню, Гектору на жизнь пожаловался. Здоровенный вырос, до груди мне лапами достаёт. Красавец! И самый верный друг. Любого врага облаять готов! Погоняли с ним часок по саду, он мне притащил восемь палок, троих крыс, бычью кость, садовую лейку и чей-то парик. А на закуску - туфельку Катьки Нарышкиной. Сговорились вы все, что ли?       Полдня искал генерал-аншефа под кроватью. Нашёл циркуль, три рубля с дыркой, яблочный огрызок, сломанный карандаш, смычок и пыльный парик. Всю дрянь велел выкинуть (то-то тётушка будет рада!) Но как туда попал смычок? Я за ним, родимым, на той неделе три дня и три ночи по всему дворцу ползал!       А генерал-аншеф потом всё равно нашёлся. Под шкафом и без головы. Еле выскреб их оттуда смычком - и генерала, и голову. Тётушка - страшная женщина! Пойду к Бастиану, пусть мне голову приплавит на место. То есть не мне, а генералу.       Чуть не забыл про Сабурова! После Бастиана попробуем, что за зверь этот шнапс...       10 августа 1743 г.       Чтоб ты провалился со своей отравой, Сабуров! Еле вспомнил, кто я и откуда, и то на третий день. В зеркало глянул - не узнал! Рожа опухшая, глаз не видно - натуральный китаец. Испугался, что сабуровское зелье всех в китайцев обращает на веки вечные... Смирился с участью императора всея Поднебесной. Пришла тётушка, выбила все мечты о китайском троне одним щелчком. Чёрт возьми, как у неё всё так запросто получается?       Потом пришёл лекарь. Мучил долго и нудно, но через сутки я китайцем быть перестал. Сказал ему, чтоб Сабурова не смел лечить - так ему и надо, пусть теперь красуется своей рожей узкоглазой.       12 августа 1743 г.       Фукса тоже не хочу видеть. Думал, он поймёт и поддержит, как положено боевому товарищу, а он дерзить мне вздумал! Это ваше, говорит, высочество хватило лишка, нечего было из горла хлестать! Не нравится из горла - отхлестал его по обнаглевшей роже. Чтоб вам пусто было с вашей отравой!       Один Устинов у меня остался... Ну, и Гектор ещё. Устинов хоть и всего один день китайцем пробыл, но меня сразу понял. Поговорили по душам, выпили шнапсу нашего, проверенного. К Гектору не пошёл, он от одного запаха шнапса бесится. Пошли с Устиновым в стрельбе упражняться. Шесть из десяти... Устинов говорит, что на чумную голову это очень даже ничего: раз больше половины попаданий есть, уже хорошо. Ему, может, и ничего, а будущему полководцу - ничего хорошего. Это всё потому, что у меня от этого китайского зелья ещё глаза до конца на место не встали.       15 августа 1743 г.       Тётушке вчера взбрело в голову подать к обеду любимый Алёшенькин суп - тот самый, который со всем подряд вперемешку на сметане с чесноком. Да ещё и всем велела есть - какие на нём орлы вырастают! Меня хватило ровно на две ложки... Теперь точно знаю, что не хочу быть орлом. Под шумок скормил Гектору под столом. Не знал, что он мечтает отрастить крылья...       Чуть не остался голодным - Брюммер оставил без жаркого за то, что тётушку не уважил. Углядел же, собака! Пришлось помириться с Сабуровым, но под честное офицерское, что в его бочке с груздями никакой китайской заразы не водится. Позвали Устинова и Фукса, куда ж без него. Отведали грибочков, выпили на славу, спели нашу родную, застольную. Хорошо посидели! Не то что с тётушкой и её Орлёшенькой...       17 августа 1743 г.       Погода - что надо! Хочу вдоль Невы прокатиться, да с ветерком! Брюммер мне всю голову прогрыз, что его шведские бумажки в сто раз важнее, чем моя блажь. Дурак неотёсанный! Взять бы да сбежать, если бы этот бурдюк ко мне охрану не приставил. Спасибо, хоть за ногу не привязал, как собачонку.       Тётушке нездоровится, за Лестоком послала. Не велит к себе никого пускать, кроме него. Даже Алёшеньку видеть не желает. Ещё бы, какой здоровый человек будет есть эту бурду с капустой? И как они могут это за обе щеки наворачивать?       Кстати, к обеду опять эту дрянь подали. Под шумок удрал из-за стола и отдал свою долю Фуксу. Тот слопал в один присест, ещё и добавки потребовал! Что не так с этими помоями?       Куда-то пропала коробка с лейб-кирасирским полком. Два часа искал - и всё без толку. Грешу на тётушку, но она вроде как хворает... Может, она их в темноте с конфетами перепутала?       20 августа 1743 г.       Не знаю, что за хворь одолела тётушку, но на четвёртый день она уже не лежит и не охает, за столом щебечет с Алёшенькой и опять на похлёбку налегает. Не на шутку эта дрянь на нашем столе осела... Попробовал вытащить из неё всю капусту - ничего так, есть можно. Но солдат в походе я бы этим кормить не стал.       Учил Гектора стоять по стойке "смирно". Способный малый, но без куска сахару лапы от земли не оторвёт. Стоять тоже долго не будет - слопает сахар и обратно на четыре кости падает. Пришлось водить этим куском у него перед носом, чтобы не достал. Правда, вместо стойки получается какой-то собачий краковяк. Пришлось самому показать, как с четверенек на задние лапы взлетать. Тётушка увидела в окно, и её это позабавило от души; и всё бы ничего, если бы за ней весь цветник не сползлся. Мадам Шувалова носом к стеклу прилипла - не отдерёшь! Чоглокова так хохотала, чуть своё необъятное чрево не надорвала. А Нарышкина давай по стеклу колотить и выкрикивать всякое гневное - видно, про туфельку ещё не забыла... Злые они все, ушли мы с Гектором от них.       21 августа 1743 г.       Чоглокова вчера, видно, досмеялась - рожать среди ночи вздумала, весь двор на уши поставила. Фрейлины и статс-дамы сбежались смотреть, что за чудо этот младенец. Один я, что ли, не понял, чего в нём такого чудесного? Лысый, красный, сморщенный и орёт во всю глотку. Ни дать ни взять Брюммер, если с него парик снять. Раз уж им так хочется чуда, могу отдать им Брюммера в полное распоряжение - навсегда и задаром.       Тётушка на радостях решила закатить очередной бал-маскарад. А ну его к чёрту, не хочу! Ненавижу танцы. Опять павлином вырядиться заставят, потом весь вечер скачи и приседай, как дурак... Не пойду. Скажу, что мне тоже плохо. Ради такого готов даже Алёшенькиного супа объесться.       Фу... Зря только старался! Тётушка всё равно не поверила, ещё и француза ко мне приставила, чтоб я усерднее перед балом упражнялся. Легко сказать, когда у тебя желудок набит всякой бурдой, не то что кривляться - дышать не хочется! Ничего, может, получится удрать перед маскарадом...       23 августа 1743 г.       Ничего не получилось. Нарышкина, змея такая, нарочно пристала ко мне после урока танцев. Скучно мне, говорит, Пётр Фёдорович, рассмешите меня! Решил показать ей, как тетерев пляшет. Брови сдвинет, руки в боки, то есть крылья, ноги расставит - и пошёл, пошёл гарцевать! Нарышкина хохотала до упаду, рукоплескала, как в театре. А француз, собака такая, всё видел! У него аж лысина под париком взопрела от смеха. Грозился, гад, доложить тётушке, какой во мне танцевальный дар скрыт!       На бал я всё-таки пошёл, но при условии, что буду в мундире, а не в блестящих лохмотьях какого-нибудь венецианского купца. Чуть не разругались с тётушкой, в конце концов сошлись на парадном мундире. Но парик мне на голову всё-таки водрузили. Кудри чуть ли не по пояс болтаются! Так требует этикет, чтоб его... Я потом Нарышкину весь вечер смешил, шевелил этими буклями, как собачьими ушами. Потом Сабуров откуда-то притащил под плащом три бутыли токайского. После того, как мы распили первую, я нашёл в кармане залежи орехов. Сначала думал просто погрызть, а потом вспомнил про свой парик... Набил себе орехи за щёки и выдал свой коронный фокус - изобразил Бестужева. Дамы краснели, хохотали и закрывались веерами. Васька Устинов чуть сквозь землю не провалился, как увидел, что настоящий Бестужев тоже явился! Он его даже в облике шахматного ферзя признал. Сразу забубнил что-то вроде "грехи мои тяжкие, но кандалы тяжелее" и отобрал у меня остаток орехов. Устинов, я не думал, что ты такой правильный! И что теперь делать прикажешь? Распили вторую бутыль, чего уж там. Я вспомнил про собачьи уши, встал на четвереньки и залаял на Нарышкину, а потом попытался утащить у неё туфельку. Крику было на весь дворец!       Бестужев уже начал подозрительно косить недремлющим оком. Хотел повторить фокус с орехами, но Устинов только руками развёл и облизнулся. Погоди у меня, праведник, я тебе это припомню!       Распили третью бутыль. Фукса понесло в пляс. Устинова - за картами. Один Сабуров остался... Все меня бросили, предатели! От нечего делать давай фрейлин считать. Сбился со счёту, когда разглядел, что мадам Шувалова в своём зелёном облачении и немыслимом парике здорово смахивает на капусту брокколи. Ткнул Сабурова локтем, поделился соображениями. А он со мной и соглашается бестужевским голосом. Поднимаю голову - а на нём и костюм, и физиономия бестужевские... Взял он меня за шиворот по-бестужевски и выволок из зала. Я его потом аж расцеловал на радостях, что он меня от этого пляшущего сада-огорода избавил!       P. S. Узнал, кем нарядился Устинов - неким Лоренцо Великолепным. Не знаю, кто таков, но очень похоже на венецианского купца. Передумал мстить, раз он меня от этой участи спас.       25 августа 1743 г.       Случайно узнал, что Чоглокова собралась окрестить своего первенца Петром. Так, говорит, её ещё никто не смешил. Мелочь, а приятно!       29 августа 1743 г.       Штелин спрашивал, как успехи с дневником. Ответил ему, что лучше не бывает. Ему сразу приспичило почитать. А вот вам, профессор! Живым не дамся! Я будущий государь или как? Имею я право на свои государственные тайны?       Обиделся всё-таки. Пошёл вразнос, экзекуцию устроил, допрос с пристрастием. Разложил на столе штук двадцать монет и давай меня допрашивать, чьи тайны из этих великих государей мне известны. Я сказал, что по части тайн лучше обратиться к мадам Шуваловой, а по части государственных тайн - к Алексею Петровичу. В знак протеста начертил ему план Кремля за минуту. Профессор сразу сменил гнев на милость, а историю - на геометрию.       31 августа 1743 г.       Краем глаза видел, как чистят пушки. Как гляну в это здоровенное дуло, аж дурно делается. Это с какой же дурью оттуда летят ядра, чтобы так грохотать?.. Надо бы придумать другое оружие, не такое громогласное.       Чую неладное, тётушка опять задумала очередной праздник. Надо уговорить её на парад, только без пушек. Если не согласится (а она это может), с порохом надо что-то делать...       Фукс задумал какой-то сюрприз. Молчит, как пушка в мирный день, сказал только, чтобы мы парадные мундиры надели. Не знаю, как это связано с чисткой...       На всякий случай репетируем с хором борзых маленький домашний концерт. Я играю на скрипке, хор во главе с Гектором подвывает. В конце все получают сахар, а я - затрещину от Брюммера. Изловчился и ткнул ему смычком под рёбра, чтоб неповадно было на царскую кровь руку поднимать!       Опять явился француз со своими плясками, всё охал и жаловался, какая у меня выворотность плохая. Сам ты выворотность, попрыгун плешивый! Отобрал у скрипача смычок, ткнул француза под рёбра, чтобы над престолонаследником не глумился. Начинаю всерьёз подумывать, как можно применить смычок в военном деле - враг с первого тычка дезертирует, только пятки сверкают!