I'm searching for answers because something is not right. I follow the signs, I'm close to the fire. I fear that soon you'll reveal your dangerous mind. ****** It's in your eyes, what's on your mind. I fear your smile and the promise inside. It's in your eyes, what's on your mind. ****** It's in your eyes, what's on your mind. There is no mercy, just anger I find. I just have to know, while I still have time. Do I have to run, or hide away from you?
Within Temptation «A Dangerous Mind».
— Какого Мерлина вы там делали?! — прорычал Снейп, как только за ними закрылась дверь в гостиную. — Я могла бы задать вам тот же вопрос, — сердито прошипела Гермиона. — Почему вы не отвечали мне?! На мои письма с совами. — Я был занят, — он подчеркнул интонацией последнее слово. — Кажется, у вас легко получается прерывать меня, когда занята я. — Так вот как это называется? — брови Снейпа взлетели вверх. — Быть «занятой» с Поттером? Гермиона прикусила язык. «Это, чёрт возьми, вообще не его дело!» — А вы не думали, что ваш очаровательный флирт мог бы подождать ещё один вечер?! — сорвался он. — Не моя вина, что вы всегда оставляете наши встречи на самую последнюю минуту! Вы не отвечали! Мне нужно было с вами поговорить! — Разумеется. Так вот почему вы отказались от нашей встречи и предпочли провести это время в «интимной беседе» с Поттером. — В чём проблема?! — от негодования Гермиона даже повысила голос. — Я вам не принадлежу! Осмотревшись вокруг, Снейп схватил её за локоть и широкими шагами прошествовал дальше по коридору. — Вы ожидаете, что я прибегу, как только вам понадоблюсь! — тяжело дыша, шипела она, стараясь от него не отставать. — Или ещё хуже, что я сделаю абсолютно всё, что бы вам ни потребовалось! Вы сами должны контролировать происходящие события! Вы! — он ничего не отвечал. — А ещё пора бы вам уже отрастить яйца! — Вы хотите, чтобы я всё взял под контроль? С трудом сглотнув под его немигающим мрачным взглядом, она наконец-то кивнула. — Скажите это! — приказал он. — Я… я хочу, чтобы вы всё взяли под контроль, — пролепетала она. — Не… забывайте… об этом, — каждое слово прозвучало как резкий удар, безоговорочно подразумевающий, что он сам не позволит ей забыть. Сжимая пальцы вокруг её руки ещё сильнее, он потянул Гермиону к ближайшей двери. Отперев её беспалочковым заклинанием, Снейп втолкнул Грейнджер в затемнённый класс. — Что мы?.. Его рука зажала ей рот. — Когда я всё беру под контроль… вы делаете… а не говорите. Сердцебиение Гермионы ускорилось, когда она почувствовала его горячее дыхание, спускающееся вниз по её затылку. «Святой Мерлин, что я ему позволила?» Схватив за плечи, он развернул Гермиону, дезориентируя её в темноте. Она в испуге вскинула руки, пытаясь за что-нибудь уцепиться, но они мгновенно оказались прижаты к бокам. «Бежать! Нужно срочно бежать!» Пытаясь вырваться из крепкого захвата, она неожиданно почувствовала тёплое неровное дыхание у основания своей шеи. Его губы. Гермиона замерла. Волнующее ощущение напротив её чувствительной кожи усиливалось темнотой, и по ней побежали мурашки. Поднимаясь чуть выше, Снейп с удовольствием коснулся губами её трепещущей плоти, засасывая кожу прямо над пульсирующей артерией на шее. Гермиона ощутила, как все мышцы начали медленно плавиться, а голова невольно откинулась назад, несмотря на угрозу того, что его зубы скользили в опасной близости от жизненно важного местечка. — Ах-х… — застонала она, бессловесно умоляя о помиловании. Тем не менее у неё появилось странное предчувствие, что она его не получит. Снейп выразился предельно ясно о том, что собирался делать. Честно говоря, Гермиона была почти уверена, что он уже осуществлял задуманное, пока она изо всех сил старалась не забывать, как нужно дышать. Впрочем, когда Снейп стал произносить одно заклинание Разрезания швов за другим, заставляя слой за слоем её одежды сползать и падать на пол, Гермиона поняла, что он только начал. Холодный воздух просачивался в помещение. Всё тело напряглось. Она быстро замёрзла. — Вы не могли бы наколдовать?.. Что-то грубо втолкнули ей в рот. Это оказался его большой палец, захватывающий в ловушку её язык. Слова Гермионы превратились в невнятное мычание, а затем она и вовсе замолчала. Тогда Снейп полностью отстранился от неё. Она так и осталась стоять в одиночестве, дрожа от холода. В почти непроглядной темноте виднелись только очертания его фигуры. «Неужели он собирается оставить меня здесь? Или заставит вернуться голой в гриффиндорскую гостиную?» Но потом она почувствовала это — лёгкое, как пёрышко, прикосновение, скользящее по обоим замёрзшим соскам. Гермиона затряслась, сжимая руки в кулаки. И пока она с нетерпением ждала возвращения приятных ощущений, произошло кое-что ещё более неожиданное. Внезапное тепло затрепетало вокруг её губ. Дыхание. Его дыхание. А затем его губы мимолётно прикоснулись к ней — единожды, дважды, после чего чуть задержались, оставляя на губах Гермионы почти невесомое, едва ощутимое влажное послевкусие. Тем временем кончики его пальцев вернулись к соскам, прикасаясь к ним так же легко, как и его губы прижимались к груди. Всё её тело мгновенно пришло в полную готовность — нервные окончания вспыхивали как безумные, пытаясь поглотить каждое божественное ощущение. Гермиона одновременно испытывала манящий соблазн и мучительную агонию. И она чувствовала себя настолько… подвластной ему. Напряжение постепенно возрастало, превращаясь в накапливающееся возбуждение, заставлявшее воздух застревать где-то в лёгких и оставаться там до тех пор, пока прикосновение Снейпа к следующей чувствительной точке его не высвобождало. Действия профессора походили на работу какого-то чувственного волшебного иглотерапевта. Её соски уже затвердели. Каждый из них он нежно и деликатно ласкал до такой степени, что Гермиона сама могла ощутить их заострённость и выраженное набухание. Затем он настойчиво уговаривал её с помощью нежных невесомых прикосновений губ до тех пор, пока она не обнаружила, что её рот приоткрылся, издавая судорожные вздохи прямо из горла. Она начала задаваться вопросом, к какой части её тела он прикоснётся в следующий раз. Его язык безжалостно дразнил, доставляя умелые, но недолгие ласки. Как только она устремлялась ему навстречу, в тот же момент он отступал. Оставался только вибрирующий след его мощной энергии, к которой Гермиона легко могла пристраститься. Её губы приоткрывались, дрожали и покалывали, наливаясь в ожидании соединения с ним, в надежде на конец этих мучений, которыми он так изысканно её наказывал. Даже теоретическая возможность того, что Снейп может не захотеть её поцеловать, спровоцировала непроизвольный всхлип из ноющего горла девушки. — Скажи мне, чего ты хочешь… — его шелковистый голос растекался в темноте тёплым мёдом, заставляя её судорожно сглотнуть в бесполезной попытке сохранить хоть какую-то часть рассудка. — Я хочу тебя, — её голос прозвучал жалким, хныкающим и нуждающимся в нём. Тем не менее только это она и могла сказать: — Я хочу, чтобы ты… поцеловал меня. Он ничего не ответил. И убрал свои руки. Всё её тело кричало, просто умоляя о большем, несмотря на полную темноту. «Интересно, что он хотел услышать?» В ту же минуту его жадный рот без предупреждения поглотил её губы. Мужская рука сгребла волосы Гермионы, собирая их в кулак, затем Снейп рывком дернул её голову назад так, чтобы челюсть девушки опустилась, максимально открывая для него ротик. Пока его губы исследовали, а язык глубоко проникал в её рот, она чувствовала, что отдаётся его грубости с таким отчаянием и наслаждением, что оно потрясло её саму до глубины души. Гермиона упивалась его поцелуями, как умирающая от жажды путница, добравшаяся до источника с чистейшей холодной водой. Лишь когда она начала слышать свои невнятные стоны, то мысленно поразилась, в кого она превратилась. Никогда в своей жизни она не издавала таких бесстыдных звуков. Гермиона могла бы списать это на случайное помутнение рассудка, но внезапно Снейп отпустил её, однако они продолжили так же яростно упиваться друг другом. Получается, что она сама его хотела. Как никого другого когда-либо раньше. — Где твоя волшебная палочка? — Прости? — задыхаясь, прошептала она. — Твоя палочка… — Она… М-м-м… В моём кармане… В кармане моей рубашки. — Accio! Мгновение спустя Гермиона почувствовала, как гладкую древесину палочки вложили в её ладонь. Снейп приподнял девушку, сделал несколько шагов и посадил её голой задницей на твёрдую поверхность письменного стола. В темноте она ощутила под собой мягкую ткань, а затем последовало решительное надавливание его руки на её грудь. Он настойчиво подталкивал её лечь на спину, пока она не улеглась на материю, подозрительно похожую на его мантию. Его тёплые ладони удовлетворённо пробежались вниз по её обнажённому животу, затем скользнули по бёдрам и длинные пальцы жёстко впились в них с внутренней стороны. Грубо раздвинув её ноги в стороны, он схватил кончик палочки и направил его вниз между её ног. Холодное дерево коснулось клитора Гермионы. — Накладывай Histomalleus, — приказал он. Её рот шокировано открывался и закрывался несколько раз, пока она моргала, всматриваясь в окружающую темноту. «Что он собирается со мной сделать?» — Накладывай… своё… заклинание, — угрожающе прорычал Снейп. Гермиона закрыла глаза. — Histomalleus. Она немедленно почувствовала, как небольшой комочек клитора стал крупным и распухшим между её половых губ. Палочка выскользнула из её пальцев и упала на пол. Снейп небрежно отодвинул её ногой. Всё началось с ощущений, когда его ловкие пальцы уверенно развели в стороны складочки плоти, подставляя тем самым увлажнённую промежность прохладному воздуху. Гермиона лежала на столе с широко раздвинутыми ногами и чувствовала себя слишком порочной. Новые ощущения, когда раскрылась самая интимная часть её тела, как будто розовая девичья плоть была безболезненно рассечена искусным хирургом, терзали и изводили её врождённую скромность. По крайней мере, подобные тягостные мысли гуляли в её голове до тех пор, пока не произошло кое-что ещё и детальный анализ ситуации внезапно не стал… гораздо… менее… важным… — О Боже!.. Обжигающий рот Снейпа сомкнулся на увеличенном клиторе, кончик его языка поглаживал вдоль него, посылая волны удовольствия в самые глубины её сущности. Гермиона непроизвольно приподняла голову, желая взглянуть на происходящее — как будто она могла лучше познать все ощущения, если бы увидела его своими глазами. Но повсеместно была почти непроглядная тьма, а Снейп казался просто тёмной фигурой между её ног. Чёрной опасной мужской фигурой, возбуждающей её до запредельного уровня. Его язык оказался гибким, но упругим, и он ласкал её им вполне сознательно, преследуя определённые цели — требуя её, утверждая и заявляя на неё свои права, окончательно затуманивая её рассудок. Судя по всему, для его исследований не существовало никаких границ. После взмахов и поглаживаний, превративших клитор в пульсирующего монстра, он спустился вниз и начал омывать языком её изнывающую от желания плоть. Должно быть, она уже истекала смазкой, но, похоже, это не вызывало у него отвращения. Снейп попеременно чередовал щекочущие ласки и ритмичные погружения языка внутрь. Тогда Гермиона случайно заметила, что её бёдра инстинктивно покачиваются ему навстречу. В чём-то всё было похоже на секс, но приятное щекотание длинных волос профессора между бёдер не давало ей забыть, что на самом деле там происходит. Его язык во влагалище доводил её до пределов, однако, когда он вернул всё своё внимание к клитору, одновременно с этим проскальзывая в разгорячённое отверстие двумя длинными пальцами, Гермиона окончательно потеряла голову, позабыв обо всём, что было до этого. — Ох мой… Ох… Да!.. — всхлипывая, простонала она, схватившись одной рукой за край стола, а другой сжимая в кулак его волосы. — М-м-м… Её голова металась из стороны в сторону, пока его пальцы постепенно проталкивались внутрь всё быстрее и глубже, а язык сражался с клитором и явно побеждал. Она чувствовала, как голова Снейпа ритмично покачивалась, безжалостно терзая пульсирующий комочек, и ещё он начал массировать какую-то особенную область глубоко внутри её тела, отчего Гермионе неожиданно захотелось помочиться. Не существовало таких слов восторга или ругательств, которыми можно было описать то, что между ними происходило. Иногда даже невозможно было дышать. Рыдания оказались единственным естественным выходом эмоций, когда Гермиона наконец отдалась всепоглощающим инстинктам. Трение пальцев, прижимающихся изнутри к стенкам влагалища, в сочетании с откровенными хлюпающими звуками, когда те снова и снова резко вторгались внутрь… Внезапно Гермиону накрыла слишком мощная волна удовольствия… предельное наслаждение… и ей оставалось только выпустить всё это из себя… Гермиона крепко сжала пальчиками чёрные пряди его волос, её бёдра содрогнулись, а после она исступлённо пришла к оргазму. Хриплый крик слетел с губ, в то же время она почувствовала, как из её лона под давлением его пальцев брызнула какая-то жидкость. Всё её тело охватили сладостные судороги, выглядящие скорее как сильные рывки и спазмы. Его пальцы продолжали погружаться и поглаживать всё внутри неё, пока она окончательно не затихла. «Как он может так хорошо меня чувствовать?!» Гермиона беззвучно разрыдалась, когда последние мощные сокращения прокатились по нижней части тела. Снейп выпустил клитор, всё ещё пульсирующий от притока крови, и вытащил пальцы из влагалища, продолжавшего сокращаться под интенсивными повторяющимися волнами. Её мысли стали хаотичными, но теперь, когда отвлекающее возбуждение осталось позади, Гермиона попыталась осознать случившееся. Вот только прежде, чем она успела потерять интерес к его сексуальному мастерству, Снейп одним рывком перевернул её на живот. — Я не думаю, что… — возмущённо начала она, но внезапно её грубо толкнули вперёд, а мужская рука больно сжала затылок. — Что вы, чёрт возьми, делаете?!.. В тишине прозвучал звонкий шлепок. Гермиона ударилась лбом о деревянную поверхность стола. Она почувствовала, как Снейп опустился на колени позади неё. Теперь Гермиона стояла на четвереньках, а он прижимал её голову своей рукой вниз и насильно удерживал в таком положении. — Для того чтобы я всё взял под контроль, ты сама должна от него отказаться. — Но я не!.. Последовал ещё один звучный шлепок. Голова Гермионы вновь оказалась крепко прижата к столу. На самом деле всё было не так уж болезненно, скорее очень шокировало. Его грубое доминирование определённо казалось ей в высшей степени неправильным. Несколько секунд спустя Гермиона ощутила напористое давление на промежность, а затем он до основания вошёл в неё. От перевозбуждения она слишком сильно припухла изнутри, из-за чего его член показался ещё крупнее, чем обычно. К тому же Снейп налегал на неё всем своим весом, и это очень сильно подавляло. Как только он начал ритмично двигаться, прижимая её голову к столу при каждом толчке, она невольно сжала внутри вагинальные мышцы. И внезапно Гермиона остро почувствовала то, с чем боролась годами — будучи магглорождённой — грязнокровкой, считающейся второсортным членом волшебного мира, низшим звеном. Она поняла, что именно это лежало в основе её неуверенности. «Почему я всегда так отчаянно пыталась себя проявить? Почему я стала такой «невыносимой всезнайкой»?» Потому что стать хоть кем-то казалось ей намного лучше, чем быть никем. Лучше, чем быть отвергнутой из-за своего происхождения — это был подсознательный страх, который она абсолютно не контролировала. И сейчас Снейп стремился сделать с ней то же самое — заставить её почувствовать себя ниже, ничтожнее… подавленнее… Вспыхнувший внутренний жар и гнев от физического унижения слились в ней воедино. Потянувшись руками назад, Гермиона постаралась оторвать его пальцы, но он вцепился ими ещё сильнее. — Остановитесь! — всхлипывала она, яростно царапая его руку. — Отпусти свой страх, — хладнокровно приказал Снейп. После этих слов она громко разрыдалась. «О чём вообще он говорит?» Снейп продолжал погружаться в неё: ритмично, уверенно, безостановочно… Она чувствовала себя беспомощной: он оказался слишком силён. В какой-то момент Гермиона перестала бороться и просто сдалась. «В конце концов, нужно позволить этому случиться». И вот тогда странная лёгкость внезапно захватила Гермиону, прокатываясь волнами по всему телу. Она начала дышать: правильно, нормально, глубоко. Она почувствовала освобождение, как будто всю свою жизнь она находилась в ловушке, под гнётом невероятной тяжести страхов и стереотипов, и наконец-то от них освободилась. Вес давящей на неё тяжести (как она подозревала) являлся её склонностью к излишней ответственности — потребностью управлять и контролировать каждый аспект своей жизни, чтобы держать в узде скрытый страх неудачи. Зато сейчас, находясь в беспомощном состоянии, ей пришлось отказаться от самоконтроля. Хотя Гермиона чувствовала, как её тело снова реагирует и откликается на каждое его движение, её охватила сокровенная мысль, что оно ей больше не принадлежит. Её плоть стала просто вещью — безвольным инструментом, удовлетворяющим его желания, а главным желанием Снейпа в данный момент было остановить её от саморазрушения. Вот только для этого ей требовалось довериться ему. Гермионе было совершенно чуждо слепое доверие, но оно оказалось… просто огромным… облегчением! Достаточным, чтобы вызвать слёзы на глазах. Она начала дрожать, и давление на шею постепенно ослабло. Вместо этого Снейп запустил пальцы в её волосы, успокаивающе поглаживая кожу головы. Другая рука скользнула вниз, массируя всё ещё огромный клитор, который более чем жаждал очередной стимуляции. Как только ритм его толчков ускорился, Гермиона вновь ощутила напряжённость в самой глубине своего лона — в отличие от остального тела, которое стало практически бескостным. Она слегка повернула голову на бок и мокрой от слёз щекой прижалась к его ладони, потираясь о неё, как кошка, ищущая ласки. — Превосходно, мисс Грейнджер, — его голос казался возбуждённым и сосредоточенным. Затем трение на клиторе усилилось, и она растворилась в ощущениях. Прижимая голову к столу, Гермиона бессильно задыхалась, пока в её теле взрывался второй головокружительный оргазм. Снейп опоздал всего на несколько секунд — облегчённо простонав что-то нечленораздельное, он кончил внутрь неё. Электрическое шипение магии, проходившее через его член, одновременно наэлектризовывало стенки влагалища, делая наслаждение от оргазма ещё ярче. Вскоре его ладони оказались на её спине: сильные длинные пальцы растирали её утомлённые мышцы, когда они оба обрушились на стол. Аккуратно выйдя из неё, он поднялся со стола, помогая Гермионе спуститься. И когда они вдвоём уже стояли на холодном полу, она посмотрела на теряющееся во тьме лицо Снейпа. — Я не забуду, профессор, — благодарно прошептала она.