Продажная любовь

      Что может быть, общего у той, что продает любовь, и тем, кто предпочитает вместо тяжелой работы ублажать всяких дамочек, которые вроде могут найти себе развлечение на вечер? Ничего. Потому что это грошовая любовь. Но так хотелось вкусить ее попробовать хоть капельку столь запретного плода. — Ты никогда не думала над тем, почему многие считают именно любовь за плату чем-то изысканным и прекрасным? — спросил Марни, смотря на Шарлотту.       Его рука легко скользнула по изгибам ее белой спины, касаясь тонкой линии позвоночника. Она улыбнулась, совсем не зная, что ему ответить, хотя никогда не страдала отсутствием остроумия. Шарлотта Уэллс могла кого угодно лишь одной фразой больно уколоть. О ее остроумии ходили целые легенды в городе, не удивительно, что многие мужчины хотели хотя бы просто сесть с ней за один карточный столик. — Потому что ничего лучше люди еще не придумали, — вдруг спустя время нашлась Шарлотта. — Они считают, что за деньги можно купить вообще все. И в чем-то они правы. — Никогда не думала, что счастье они точно не могут купить за деньги? — задал тихо вопрос Марни.       Шарлотта дотянулась до дешевой бутылки вина, стоящей у грубой ножки кровати. Эта комната на чердаке совсем не была похожа на то, что было у ее матери, даже в старом доме. Хотя Шарлотта лишь однажды видела, как выглядит элитный бордель. Там все сверкало, как в домах тех богатых клиентов, с которыми она проводила время. Роскошь была на каждом шагу. Но Шарлотта прекрасно знала, что многие мужчины так устали уже от всего окружающего их, что готовы были пойти в самый дешевый бордель со скрипучими кроватями, находя это очень пикантным. Иногда в подобных заведениях можно было найти настоящее сокровище, к примеру, шлюху, готовую исполнять всякие грязные желания и при этом брать небольшую плату. Эти шлюхи порой делали все то, что не делали куртизанки из элитных бордель, а порой именно это мужчины и искали. Низменные животные, живущие примитивными инстинктами.       Шарлотта отпила вина. Марни поставил на серую простынь, явно стиранную уже не один раз, и потерявшую свой цвет, тарелку с сыром, который им дала хозяйка. Шарлотта сразу поняла: сюда Дэниель Марни водил своих клиенток, если им хотелось чего-то эдакого.       Куртизанка опустила в рот кусочек сыра, ощущая, как он сразу же начал таять во рту. Она снова взяла бутылку, желая лишь только одного — напиться в эту ночь. — Если бы у меня было много денег, то я купила бы все, что было душе угодно, — вдруг сказала Шарлотта. — Но счастье бы ты точно не купила. Я все время смотрю на этих дам из высшего общество и понимаю, что все они женятся на деньгах и титулах, но при этом очень несчастливые, — Марни отобрал вино у Шарлотты.       Его взгляд снова коснулся ее спины, потом пробежался по линии бедер, остановившись на белых чулках с голубыми подвязками. Шарлотта как и подобает куртизанке ее уровня носила дорогие шелковые чулки, наверное, их ей купил ее бывший хозяин; труп, которого нашли совсем недавно.       Именно труп благодетеля Шарлотты и был причиной, почему они были здесь. Наверное, никогда бы Шарлотта не пришла сюда, несмотря на то, что между ними уже случалась близость. Для них секс сейчас был, как запретный плод, нарушение всяких правил. Подобные не спят с подобными и не получают при этом никакого удовольствия. Но в их случае все было иначе.       Шарлотта под ним извивалась, как змея, выгибалась, словно натянутая тетива, и она точно не изображала то, что ей хорошо с ним. О, нет, фальшь он бы сразу же определил. Понял бы все. В эту ночь, как и прошлую она действительно была с ним.       Марни совсем нечем было ей заплатить, да и она бы ни за что не взяла эти деньги. Подобные никогда не расплачиваются за то, что имеет цену для других. Из этой спальни придется выйти однажды. Просто так Шарлотта тут сидеть не сможет, однако, Марни хотелось просто остановить мгновение, задержать его на миг, чтобы Шарлотта Уэллс лежала рядом с ним, а ее прекрасная задница белела в полумраке маленькой комнаты. — Они сами избрали такой путь, — отметила Шарлотта, пожимая плечами. — Никто не заставлял людей их класса делать это. — Они могли бы создавать прочные союзы, основываясь на любви, — продолжил Дэниель. — Как думаешь любовь знакомое им чувство? — Думаю, что нет. И вообще существует ли эта любовь? — Шарлотта улыбнулась. Краска с губ после поцелуев стерлась, но без нее ее губы были еще прекрасней. Так и созданы для страстных поцелуев. — Никогда не думала, что сможешь влюбиться? — Марни провел ладонью по ее спине. — По-настоящему. Вот просто взять и отдать кому-то свое сердце. — И при этом ничего не получить взамен? — ответом на вопрос был вопрос. — Это звучит слишком скучно. Отдать свое сердце мужчине, чтобы он получил безраздельную власть над тобой, чтобы он делал с тобой все, что угодно, а потом выкинуть тебя из своей жизни. Вот уж нет. Я видела такое. Когда молодые девушки во имя любви отдавали все мужчине, а в итоге они оставались ни с чем, и все, что им оставалась делать, так это идти на улицу и торговать собой, чтобы было что есть. — Но не у всех так.       Шарлотта почему-то на это рассмеялась. Она слабо верила в то, что у других все было иначе. Любовь в их время — глупость. Не нужная вещь, которую никто совсем не ценит. Что творилось по сути в высшем обществе? Все друг другу изменяют, потому что считали, если у тебя нет любовника, то с тобой все не в порядке. Супруги любили друг друга в первые месяцы брака, а потом шли на сторону искать и любовь, и страсть, и обожание.       Кому нужна эта чертова любовь? Никому. Даже ей. — Ты просто никогда не любила никого, — сделал вывод ирландец. — Если бы ты любила… — А ты любил? — резко спросила Шарлотта. — Лишь однажды. Но она разбила мне сердце, — Марни поцеловал ее в плечо. — Поэтому с того дня ты торгуешь собой? — она положила голову на ладони. — Или тебе просто нравится секс? Мужчинам же он всегда нравится. — А тебе нравится секс? — этот вопрос застиг ее врасплох.       Шарлотта никогда не задумывалась над этим. Она ничего не умела делать по жизни, когда ей было лет тринадцать, мать продала ее девственность, а потом Шарлотта стала ублажать всяких богатых клиентов. В итоге она стала одной из лучших куртизанок города, но при этом не купалась в роскоши. — Я никогда не задумывалась над этим, — прошептала она. — Тебе понравилось это делать со мной? — он снова поцеловал ее в плечо. — Это было лучше, чем спать с мужчиной, который называл меня ананасом, — Шарлотта засмеялась, стараясь уклониться от ответа. — А я думал, что я все же лучший, — он лег рядом с ней, закидывая руки за голову. — Ты другой, — подбодрила его Шарлотта.       Она знала, что в грошовой любви нет ничего хорошего, но иногда так хочется сбежать от всего на свете. Сегодня они здесь на этом острове, а завтра мир обязательно напомнит о себе.