ТО, ЧТО НАС НЕ УБИВАЕТ

ТРИ МЕСЯЦА СПУСТЯ Успокаивающее журчание реки, разбитной щебет птиц, тихий шелест листвы, разнообразные лесные запахи, щекочущие чувствительный нос, - весь этот мирный антураж вводил Сергея в состояние легкой дремоты. Он лежал на берегу реки, подставив тело горячим солнечным лучам, и блаженствовал. Рядом сидел Риорданн, поглаживая белого леопарда, перебирая пальцами густой мех. - Пойдем купаться? – предложил йиннэн Сергею. – Жарко сегодня. Леопард навострил уши и сморщился, кончик хвоста нервно заметался по траве. С недавних пор отношение Сергея к воде несколько поменялось. Если учесть, какую роль она сыграла в произошедших событиях, то это было, в общем-то, объяснимо. Он не боялся ее, нет, но относился к ней несколько настороженно, подсознательно ожидая очередного подвоха. Леопард прижмурился и тихонько замурлыкал, ощутив ласкающие волны спокойствия и ободрения, пришедшие от Риорданна. Как же это было приятно, хотя поначалу и пугало. Пугало своей тотальностью. Это было настолько всеобъемлюще, что становилось страшно. От этой связи не скрыться, не сбежать, не спрятаться. Все твои чувства как на ладони. Создавалось впечатление, что ты теряешься, растворяешься в другом существе, отдавая ему частицу чего-то сокровенного, тайного, какое-то знание, которое только твое, только для тебя – то, чем нельзя делиться ни с кем. Серега боялся раствориться полностью, растратиться, потерять себя окончательно. Пока к нему не пришло осознание, что взамен отданного он получает ничуть не меньше, а скорее, наоборот. Каждое чувство находило отклик и возвращалось бумерангом, но много раз усиленное или измененное. Страх или беспокойство перекрывались волной ободрения и поддержки; растерянность сменялась спокойствием; радость возвращалась сторицей, многократно усиленная; смущение стиралось легким поддразниванием. И лишь тогда Серега понял, что, сколько бы он ни отдал, взамен он получит много больше - нужно было не делить эти ощущения на свои и чужие, а принять их как общие, и тогда весь этот океан чувств будет принадлежать ему… им. Конечно, на осознание этих новых истин Сергею требовалось время, и Риорданн дал ему это время. Он дал ему возможность привыкнуть, понять, принять и довериться. Уходя из поселения йиннэн, белый леопард блуждал по лесу, исследовал территорию, прилегающую к реке, знакомился, узнавал и думал. И куда бы он ни пошел, он всегда ощущал присутствие своей пары, иногда не физическое, но на уровне ощущений - всегда. Серега долго решал, что ему делать дальше: вернуться ли назад, на Землю, или остаться здесь. Этот мир не был гостеприимным к нему, встретив очень неласково. Но, пройдя через все испытания, Серега обрел здесь гораздо больше, чем имел на Земле за всю свою жизнь, хотя прожил в Ильмарен совсем недолго. Здесь он чувствовал себя нужным. Даже не просто нужным, а необходимым, как воздух, как сама жизнь. Он и был жизнью для своей пары, и дело даже не в том, что их судьбы переплелись намертво, неся смертью одного смерть другому. До этого момента Риорданн, так же как и Серега, понятия не имел, каково это – быть настолько близким другому существу, отдав ему часть себя, получая ответ, делиться всем: мыслями, эмоциями, жизнью. Но теперь, когда он мог прочувствовать это на себе, а не просто наблюдать со стороны за своими собратьями, он уже не хотел отказываться от этого. Не захотел бы, даже если бы мог. Это ни с чем несравнимое ощущение целостности, наполненности – правильности. Будто у него появилось еще одно сердце – горячее, живое, сумбурное, но уже такое свое и родное. И отказаться от него? Нет! Йиннэн уже не мог представить себе другого и не понимал, как он раньше жил таким неполноценным. И они вдвоем учились быть вместе. Здесь, в чужом для него мире, Серега чувствовал себя дома. В этом ему во многом помогли другие йиннэн и, конечно же, измененные. Крылатый народ принял иномирянина как своего, не выделяя его, не делая акцента на его необычности, ведь он был парой их собрату – это главное. Измененные же помогли Сергею принять свою новую сущность, ведь кто, как не другой человек, поймет его? Серега знакомился с этим миром, в этих вылазках его иногда сопровождал кто-то из измененных, чаще всего Дрейвен. Лекарь, собирая попутно какие-то нужные ему травки или корешки, рассказывал Севастьянову об Ильмарен – не так сумбурно, как это сделал в свое время Риорданн. Дрейвен оказался очень общительным парнем, каким-то неуловимо обаятельным, способным ненавязчиво направить и необидно указать. Конечно же, измененным было интересно узнать и о мире Земля. Хоть Хранители и рассказывали своим парам о тех мирах, где побывали, но пообщаться с жителем другого мира – это совсем другое. И Серега рассказывал, вспоминал, при этом заметив, что говорит о Земле лишь с небольшой долей ностальгии, но без сожаления. Ведь, придя в этот мир, он обрел больше, чем потерял. Эти посиделки помогали всем: Сергею – осознать свое место в этой жизни, а измененным – успокоиться и отвлечься. Жизнь постепенно входила в свое привычное русло: перестала вздрагивать Мия от каждого шороха или резкого движения, все чаще улыбался Спайк, прищуривая серые глаза. Время и забота делали свое дело. - И долго ты еще собираешься мучить вас обоих? – задал ему однажды вопрос Спайк. – Почему ты не даешь ему возможности приблизиться к себе? Почему держишь на расстоянии? - Не знаю, - растерялся тогда Серега. – Все слишком быстро и неожиданно. Я… не готов. - И не будешь, - хмыкнул измененный. – Пока ты отталкиваешь его и прячешься по кустам – не будешь. Сделай шаг навстречу, один только шаг – этого будет достаточно. И Серега сделал, даже не шаг, скорее, намек на движение. И ни разу не пожалел об этом, окунувшись в эмоции с головой, будто нырнул в омут. И стало уже неважным, где заканчивались свои чувства и начинались чужие – не разобрать, да и не нужно. Легкий шорох вырвал Серегу из воспоминаний и приятной истомы. Леопард распахнул глаза и узрел Риорданна, стоящего рядом и неторопливо снимающего одежду. - Ты как хочешь, а я пойду, поплаваю – слишком жарко, - известили Севастьянова. Леопард проводил взглядом высокую поджарую фигуру йиннэн и вздохнул – Риорданн, конечно, прав. В меховой шубе на такой жаре было очень даже некомфортно. Но Сереге нравилось находиться в этой ипостаси – необычно, больше возможностей, острее зрение и обоняние, лучше реакция и гибкость, удобные когти – да много чего еще. - Иди сюда, трусишка, хватит там жариться в своей шкуре, от тебя уже пар валит, - раздался насмешливый голос из реки. – Вода просто волшебная. Леопард на эти слова лишь сморщился и заворчал – да уж, волшебная. Они находились намного ниже того места, где в свое время барахтался Сергей. В отдалении слышался шум водопада, здесь же река намного расширялась, и течение практически не чувствовалось – отличное место для купания. - Ну иди, - продолжал уговаривать йиннэн, - я тебе даже водичку подогрею, если хочешь. Серега чувствовал, что его дразнят, провоцируют, но и не только. Его звали, в нем нуждались, его хотели. Это заводило. Леопард уткнулся мордой в передние лапы и прикрыл глаза, стараясь отвлечься и сосредоточиться. Тело начало выворачиваться и меняться, сейчас это было уже контролируемо и не так больно, как первое время, хоть и неприятно, но терпимо. Сергей сел на песке и откинул за спину влажные, сильно отросшие волосы и коварно улыбнулся, почувствовав, как игривое настроение Риорданна сменилось вполне понятным напряжением. - Иди ко мне, - тихо попросил йиннэн. - Ты обещал воду подогреть, - заметил Серега, вставая и направляясь к реке под пристальным взглядом зеленых глаз с вертикальным зрачком. - Подогрею, даже вскипячу – не замерзнешь. Серегу нетерпеливо дернули за руку, заставив окунуться в воду по плечи, сразу же притянув в теплые крепкие объятия. Дыхание сбилось, сердце бешено заколотилось, заставляя кровь забурлить, словно в водовороте. Рядом, под ладонью, в таком же неистовом сумасшедшем ритме билось еще одно. Да, вот так правильно, теперь все правильно… КОНЕЦ