Все, что блестит

Не спрашивайте Джона Уотсона, с чего начались его романтические отношения с Шерлоком Холмсом. Просто не спрашивайте. Потому что все спрашивают его, никто не спрашивает Шерлока, и, честно говоря, это начинает раздражать. Частично потому, что он сам точно не знает, как ответить честно, разве что в самом расплывчатом виде: "Это просто случилось. Со временем. Как-то так." А частично потому, что они всегда спрашивают его, и никто не спрашивает Шерлока, а он для разнообразия хотел бы побыть тем, кто слушает эту историю, а не тем, кто ее рассказывает. И тем не менее, если Джон рискнет намекнуть, "Спросите его, как все началось, он вам все расскажет, включая высоту ртутного столба и цену на бензин в тот день," он точно знает, что произойдет тогда. Этот человек, если он не знает Шерлока хорошо, на самом деле так и поступит. Повернется к детективу с обаятельной улыбкой и реально спросит: "Так действительно, как вы вообще сошлись?" И потребуется не менее восемнадцати секунд, но и не более двадцати двух, чтобы скулы спросившего запылали румянцем от шока. Потребуется от двадцати трех до тридцати секунд, чтобы осознать, да, он действительно только что произнес слова стояк, мастурбация, и анальный секс, и не более чем сорок секунд спустя этот человек сбежит из комнаты, забыв перчатки, но, к счастью, вспомнив о своем пальто. (Джону никогда не доставало мужества занести перчатки на следующий день.) Так что не спрашивайте Джона о том, как они сошлись, потому что он просто устал от этого вопроса, да, и ради всего святого, не спрашивайте Шерлока. Если вам действительно любопытно и вы достаточно крепкого телосложения, почему бы вам просто не потратить пару минут и не прочитать это? Так будет быстрее, вы можете сами выбрать темп, а также у вас будет время задернуть шторы. Ибо считайте, что вас заранее предупредили: В этой истории встречаются слова стояк, мастурбация, анальный секс, эрекция, кончить, трахнуть, огромный пенис, "сделай это со мной", твердый член и Франкенштейн. Все еще читаете? Чудно. Возьмите чашечку чая и присаживайтесь, худшее уже позади, а лучшему еще не конец. Так сказать. Итак. Джон и Шерлок. Шерлок и Джон. Сошлись. В романтическом смысле. Как? Ну, в сущности, это была вина Гэри Блеска, тут к гадалке не ходи. Имейте в виду, что Шерлок Холмс не то чтобы знал, кто такой Блеск. Он никогда даже не встречал термина «глэм рок» и до той октябрьской ночи не слышал ни одной песни этого исполнителя. Все это изменилось, когда он направлялся домой с расследования в Глазго на три дня раньше срока. Да, он пытался послать Джону смс из аэропорта, чтобы дать ему знать, да, он подумал о том, чтобы оплатить доступ в Интернет на четверть часа и послать электронное письмо, но его мобильник сел, потом самолет пошел на посадку, и все это показалось не настолько важным. В конце концов, спустя пару часов он будет дома. И он был. Дома: Там, где он мог выпить чашечку чая и рассказать Джону о деле. Дома: Там, где он мог выпрашивать у Лестрада еще одно дело, одновременно хвастаясь о том, что он только что закрыл. Дома—где пульсирующий ритм басов сотрясал старые полы как на чертовой дискотеке? Шерлок стоял внизу в прихожей в 221Б на Бейкер Стрит пять долгих секунд, в небольшом замешательстве. А потом он рванул вверх по ступенькам, перепрыгивая по три за раз, ошибочно придя к заключению (и это на основе настолько шатких доказательств), что в его отсутствие Джон собрал вещи и съехал, пересдав квартиру толпе пьяных студентов универа. Когда он распахнул настежь дверь квартиры, то практически физически ощутил биение ритма. Зажав руками уши, детектив с усилием вступил в волну возмутительного звука, взглядом прочесывая комнату сверху донизу. Но в ней не было косяков, пивных бочонков, опасно накренившихся стопок учебников и горящих ароматических палочек. Вместо этого был череп (спасибо, миссис Хадсон), опасно накренившаяся стопка неоплаченных счетов, подушка с флагом Великобритании, знакомый беспорядок—короче, благословенная нормальность. Если не считать этого выносящего мозг шума. Шерлок повернулся, одновременно манимый и отталкиваемый какофонией, и заглянул за угол в кухню, где он обнаружил своего недооцененного соседа по квартире, своего кроткого друга, своего мягкого коллегу…ну, это можно назвать только так, зажигающего под «Рок-н-ролл, часть 2» Гэри Блеска. Совершенно одного. Там. В кухне. С закрытыми глазами. Едва одетого. Едва одетого в две вещи: фиолетовую шелковую рубашку Шерлока и серый шерстяной шарф Шерлока. И стоя там, глядя, как двигается невысокий мужчина, было бы правильным сказать, что казалось, будто Джон вообще отсутствовал в комнате. Возможно, его даже не было в Лондоне. Он был где-то в совершенно другом месте, и ему там нравилось, так сильно нравилось, что он улыбался как идиот и член его был больше чем наполовину твердым. Незамеченный, неувиденный, консультирующий детектив автоматически отмечал все детали того, что видел, так же, как обычно, но его реакция на то, что он видел? Вот это было что-то необычное. Потому что впервые за почти двадцать лет, вместо того чтобы отмечать, впитывать и делать выводы, разум и тело Шерлока Холмса зажглись как чертова суперновая, охваченные ледяным пламенем сексуального желания. С практически подгибающимися коленками Шерлок уковылял от двери на кухню, привалился к стенке гостиной и сделал несколько рваных вдохов. К счастью, ему потребовалось всего три секунды (да, он считал, потому что иногда он не может мыслить вне собственного образа мышления, Шерлок автоматически считает, сколько времени ему требуется, чтобы вернуться на нужный путь), чтобы осознать, что ему нужно шевелиться, прятаться, бежать. Почему ему нужно было делать все это, он в тот момент сказать бы не смог, но он позволил инстинкту передвигать ноги вместо него, закрыть для него дверь квартиры, и таким образом он и очутился по ту сторону двери в 221Б в прихожей с приступом паники. На самом деле, для Шерлока это был первый приступ паники за двадцать два года, и это было нечто из ряда вон. В отличие от серии истерик, когда ему было двенадцать—я хочу им нравиться; мне все равно, если я им не нравлюсь; они идиоты; я идиот—этот приступ паники был трехмерным, немного нервным, и причинял боль. Давайте посмотрим правде в глаза, Шерлоку уже не двенадцать, ему тридцать четыре года и у него есть устоявшийся образ жизни. Иметь любую сексуальную реакцию на внешний раздражитель было неприемлемым. Иметь сексуальную реакцию, от которой подгибались коленки, на собственного соседа по квартире было сумасшествием. Иметь болезненную эрекцию прямо сейчас, сию минуту, в ответ на взгляд на Джона и его эрекцию (в то время как у Шерлока не было даже эротических снов уже больше двух лет), ну, это было просто невозможно. Если не принимать во внимание, конечно, что это не так. Если не принимать во внимание, что, возможно, это его воображение играло с ним. Чтобы собрать воедино улики и раскрыть дело, требовалось нечто большее, нежели логика и острый ум; нужно было иметь заодно и живое воображение. Так что, может быть, он…просто…преувеличил и…ну, ему следовало проверить, собрать данные, убедиться. Сделав глубокий вдох, стоя в прихожей, опираясь на собственную входную дверь (музыка пульсировала сквозь дерево), Шерлок поднял подбородок, закусил губу и тайком провел неуверенными пальцами по своей промежности, словно слепой, читающий книгу, набранную шрифтом Брайля. Господи, какой он был твердый. Твердый как…его разум затрепыхался, в поиске. Твердый, как череп, вот насколько твердый. (Три месяца спустя, заскучав на месте преступления, Шерлок неприлично рассмеется вслух, вспомнив, что он сравнил свой первый стояк за долгие годы с, ну в общем, костью.) Ладно, факты были налицо, они пугали, и теперь реакцией Шерлока было запаниковать настолько, что он не мог дышать. А это именно то, что происходит, если безжалостно обращаться со своим жестким диском. Чистите диски слишком тщательно, и у вас на самом деле, реально, не будет нужной информации, когда она вам понадобится. Такой, например, как "Что надо делать, если меня внезапно начнет бешено возбуждать сосед по квартире?" или данных для "На нем была моя одежда. Моя одежда. О, Боже, его возбуждаю я?" В очередь выстраивается целая партия новых эмоций, когда Шерлок "Я гений, а ты - идиот" Холмс понимает, что он не только не смог осознать собственное влечение к Джону, но и упустил все признаки влечения Джона к нему. Слава Богу, что есть пустые прихожие, потому что во всем Лондоне, наверное, не было места безопаснее, где бы Шерлок мог мирно пережить свой первый и последний нервный срыв. "У меня нет нервного срыва," сказал он низким от раздражения голосом. И вот так просто, не использовав ничего существеннее звука собственного голоса, своего собственного разгневанного голоса, Шерлок нашел крошечный клочок нормальности. Очень жаль, что его мгновенно выбило у него из-под ног, когда Джон Уотсон открыл дверь квартиры. "Что за черт—" Шерлок скрестил лодыжки и небрежно запахнул полы своего длинного пальто, словно он часто сидел вот так, вытянувшись на полу. "Привет, Джон." "Шерлок, что—" Но детектив уже взлетел на ноги, схватил свою сумку и промчался мимо своего соседа—которого он тщательно постарался не коснуться—бросив по пути через плечо горстку случайного вранья и отвлекающих маневров. "Ужасный перелет, унылое дело, надо набрать кое-какие заметки, не хочешь сходить поужинать попозже, я несколько часов побуду в своей комнате." По крайней мере, последнее было правдой, поскольку Шерлок действительно провел следующие два с половиной часа в своей спальне, сидя на краешке постели и делая три вещи: * Периодически размышляя, будет ли лучше или хуже, если он прикоснется к этому. * Очень сильно стараясь не думать о том, чтобы прикоснуться к этому. * Крайне тщательно работая над тем, чтобы не думать, почему это хочет, чтобы к нему прикоснулись. В конце концов, он не прикоснулся к этому, потому что он так долго это игнорировал, что был практически уверен, что если он уделит этому какое-то внимание, то все равно испортит весь процесс. И все же, даже когда эрекция наконец спала, он остался на месте, размышляя. И ни к чему не приходя. Потому что глубокое и пульсирующее сексуальное влечение, когда он был взрослым? Это для Шерлока новая территория. Это Дикий Запад, Терра Инкогнита, Земля Неведомая. Он мог думать об этом до посинения, но без дополнительных данных он понятия не имел, что делать дальше. К счастью, Шерлок Холмс необычайно хорошо собирает, сопоставляет, истолковывает и в конце концов делает выводы на основе данных. Между прочим, он этим достаточно известен. Хорошо. С этим разобрались. Шерлок встал, провел ладонями по передней части своих девственных брюк, схватил со стула пальто, открыл дверь, и— —влетел прямо в Джона Уотсона. Потребовалось мгновение, чтобы распутать их тела, и в этот драгоценный миг сбор данных начался: * Волосы Джона намного мягче, чем выглядят (это донесение получено благодаря щеке Шерлока, которая на мгновение прижалась к голове Джона). * Мои губы находятся на идеальной высоте, чтобы поцеловать его в лоб (это сообщение в общем было доставлено той же щекой, но губы согласились с уведомлением). * У Джона есть запах. Конечно же у Джона есть запах. Я просто не знал, что он…приятный (эта маленькая заметка, естественно, предоставлена носом Шерлока). * Он настолько крепкий, компактный, плотный (это послание было получено от практически всех передних нервных окончаний тела Шерлока, когда они счастливо столкнулись с большей частью передней стороны Джона). И наконец: * Я не могу в это поверить, я не могу в это поверить, я не могу в это поверить. У меня снова встает. Надень пальто, Шерлок. Надень его сейчас же и скажи что-нибудь грубое. "Ну правда, Джон, неужели так необходимо красться по дому, как мышонок?" Детектив просвистел мимо своего соседа и спросил через плечо, "Как насчет поесть у Анджело?" Шерлок не услышал ответа Джона, будучи слишком занят размышлениями о последнем элементе информации, собранной его телом: * Либо у Джона все еще наполовину стоит, либо, Господи ты Боже мой, у него реально огромный пенис.