Приятно познакомиться, дьявол.

      В купальне Хёк погрузился в горячую воду, нагретую на манер земных водных источников. Пар от камней нагревал температуру в большом помещении зала и демон с удовольствием смывал водой липкость от взаимодействия с Йесоном. Сын Хичоля ни в чём не нуждался, у него были самые лучшие покои во дворце Пандемониума. Инкуб просто хотел восстановить свои силы, но то брюнет отвлечёт от дел, то вновь непрошенный гость требует внимания. Хёкджэ привык к этому и просто смирился с этим фактом, он бы хотел сейчас никого не видеть и не слышать, и не потому что слишком истощён наглым любовником, просто даже у демонов бывает апатия. Такая, что просто хочется наплевать на устои отцов и нарушить хоть одну заповедь и посетить мир живых. Греховные мысли людей очень вкусные, терпкие, прям так и просятся чтобы темные мыслишки были воплощены в жизнь. Хотелось напакостить так, чтобы ангельское терпение Чонсу лопнуло и Кима тоже, но как же надоело что они прощают ему всё. Тем более папочка Хичоль всё намекал на то, чтобы остепениться и связать узами брака, а там и хочет видеть пополнение в касте высших демонов. Вот и постоянно устраивает смотрины. На которые Хёк плюёт с большой колокольни, да и не сдалось оно ему. Как там, для адского отродья инкубной подстанции нужно только три вещи: много похоти, секса и вкусных, человеческих душ. Невинных, как чистый ручей, которых ломать одно удовольствие. Ловить на грешке, на одном, шептать на ухо другой, творить грязь в душе и развращать, пока человек не погрязнет в пороках и не станет милым послевкусием для пиршества из эмоций. А после этого можно вытянуть из человека силы и поработить. Из прекрасных дум, Хёкджэ выводит звонкий голос больше похожий на хриплый ропот суккуба. И это не сулит ничего хорошего, ибо он не хочет лицезреть ту назойливую особу, которая ворвалась в купальню и хотела закатить истерику. Но после того как увидела благоверного, успокоилась и елейным голос вещала, опустившись в воду купальни: — Ох! Мой господин! Я так соскучилась по вам! Господин Хёкджэ, почему я одна не удостоилась внимания?! Я стала непривлекательна? Почему Йесон?! — суккуб могла захныкать в любой момент, что и делал, успела пустить слезу, чтобы Хёк растаял и приголубил. Но, отнюдь он не собирался этого делать, он не смотрел на девушку, которая обнажилась и спустившись в нишу купальни и грациозно подплыла к брюнету, собственно который даже не смотрел на её прелести. Приоткрыв тёмные глаза, он оценил её фигуру: да упругая небольшая грудь, умещающаяся в ладонь, рай для остальных демонов. Точеная фигурка, смазливое личико, за которой спрятан ужасный характер и стервозные всплески эмоциональной нестабильности. За этой милой ухмылкой ярких, влажных пухлых губ, проскальзывал оскал. Зубки, та умела показывать искусно, записала себя в невесты Хёка на первых смотринах и переспав с ним однажды, теперь клянётся в верности, но на самом деле та ещё похотливая стерва. Суккуб привычно действует, оглаживает плечи высшего демона, как бы стирая следы от прошлого секса с Йесоном. Целует в шею и хочет под питаться от него энергией через похоть, но если бы Хёк и хотел её, то выпил бы уже и разложил прямо тут на влажном, каменном полу, как только та бы появилась. Но, девчонка надоела и приелась так, что в демонских печёнках сидит. — Угомонись, Айю. С Йесоном у меня были дела. Личного характера. — спокойно произносит брюнет, хотя нервозность сквозит в голосе. Он не любит телячьи нежности, тем более с противоположным полом. Его забавляют мужчины, стойкие и не закатывающие истерики, а женщины как аперитив просто так на закусочку, на один раз. — Я же знаю, что он не просто так вокруг вас ходит! Позвольте мне поделиться с вами энергией, он же вас совсем испил! Я просто обязана, — щебечет суккуб почти прислоняясь своими губами к губам полукровки, но в ответ слышится шипение и недовольный голос. — Ты чего — то не поняла? Твои подачки меня не насытят! Оставь их для других и тебе не надоело, Айю? Что на этот раз, мой отец пообещал тебе? — голос Хёка отдаётся от каменных стен звонким ропотом, что пугает суккуба, она отодвигается от брюнета, словно тот нанёс ей пощёчину. — У тебя хватает наглости обманывать меня, но я вижу тебя насквозь. Так что отец тебе пообещал? — глаза Хёкджэ темнеют, а после наливаются ярким красным проблеском, он в ярости. Суккуб кривит губы в нелепой улыбке, а после девушка прячет лицо в ладонях и содрогаясь в рыданиях глухо произносит: -Что стану вашей невестой, господин Хёкджэ, не сердитесь! Я же вас люблю! Владыка Хичоль хочет сделать вас счастливым и я тоже, поэтому он... -Понятно. Снова эта шарманка. С такими темпами я в большей степени вознесусь на небеса, ибо Ангелы не так коварны. — Инкуб реально готов уже попросить помощи у второго отца, чтобы он оградил его от посягательств Хиннима на его свободу.