Вилос - Красная глава. Фанатское продолжение. 5-ая часть.

Во дворце раздался крик, резко оборвавшийся. В спальню вождя вбежали близняшки, застав на кровати генерала с выгнутым телом, широко раскрытыми глазами и открытой пастью. Она мнёт и рвёт лежанку, уставившись в потолок, хрипит и, похоже, задыхается. - За-га (быстро), воды! – приказала Гервика и бросилась к Рейн, несколько раз тряхнула и ударила ладонями по морде. Зрачки генерала сузились, она шумно втянула воздух и вскочила, часто дыша. Трясясь, посмотрела на белошёрстную, обернулась на дверь... Хельсита вернулась с ведром и с порога плеснула водой в Сильвес, да тутже выронила его, прижав ко рту ладони. Рейн провела рукой по намокшему меху, после отряхнулась, от чего шерсть на голове, груди и плечах вспушилась. Недовольно посмотрела на сестру… - Великая, га-у (извинение), хотела помочь! - Вы кричали, - заступилась Гервика. – И задыхались. Желтоглазая устало подвела ладонь к глазу. «Он снова был здесь. Снова, ха-са. Этот образ. Этот голос. Но слов не помню». - Я не злюсь на вас, - добро сказала и посмотрела на руки. – Однако, вы испортили мне шерсть… Намёк был понят мгновенно, и вот сёстры уже прихорашивают лидера Шигу, вытирая и расчёсывая шерсть. «Эта тварь была ближе. Она уже не прячется. Не боится, са-га, она сама испускает страх, очень сильный, что даже мне страшно. Но только во снах. В этом мире её нет, в этом мире она слаба. Ха-са. Здесь ей не быть сильной… здесь, не там». Сквозь мысли женщина уловила на улице шум и спросила: - Что происходит? - Солдаты устроили празднование, там пляски и развлечения. - Празднование? Хм, это ку-ва. Правильно. – Заметила, что сергалы немного грустные, и Сильвес поняла, в чём причина – Гервика, Хельсита. Гу-су (идти). - К-куда, Великая? Она поднялась, одарила доброй улыбкой, после чего сунулась в шкаф и отыскала понравившуюся красно-жёлтую мантию. Надела и сказала: - Сегодня ночь ыта-ри (танцы) и юча-па (музыка), а мы сидим здесь. Не дело. Ра! Присоединимся к нашим са-ада и са-эва. Идите. - Ло-ва! Служанки поклонились и покинули вождя. Рейн же принялась за разложенные на тумбе украшения: серьги, кольца, различные браслеты, кулоны и подвески. Все прелести дорогих металлов и чудесных камней, собранные со всего города. Женщина украсила себя всеми этими побрякушками, довольно улыбнулась и пошла следом, и вот уже на улице, где ночь наполнена огнями, музыкой и весёлыми голосами. Через короткое время, проходя мимо отдыхающих и приветствующих её сергалов и талаксийцев, она вышла к большому костру и сборищу подчинённых. Те, завидев её, от ближайших и далее прекращали свои занятия и становились смирно перед вождём, закрывая левые глаза. Музыка стихла, голоса умолкли, все замерли, смотря на Великую. Стало тихо, только треск костров не в силах исчезнуть. Она улыбнулась и под звон украшений громко заговорила: - Ку-ва, прекрасное время, чтобы отдохнуть! – Раскинув руки, сделала несколько шагов вперёд. – Продолжайте! Отпразднуем наши победы, прошедшие и грядущие! Ка-ях! - Ка-ях!!! – ответили ей, и празднование продолжилось. Из неоткуда вышел Зин, закрыв левый глаз. - Великая, рад, что вы вышли к нам! - Зин, ва-ло, найди мне хороший вид на площадь. - Конечно! Гервика, Хельсита! Через пару минут недалеко от музыкантов образовался импровизированный трон. Сильвес, довольная работой и предоставленным видом, уселась и выставила руку. В неё вложили бокал с соком. Близняшкам, готовые было ухаживать за ней, она жестом приказала не беспокоить её. - Идите, танцуйте, пойте! Ха-са! Сегодня праздник, и не важно, какой! Вождь довольно наблюдает за процессией. Танцующих стало больше, но в тоже время из них стали часто выходить пары, покидая площадь и теряясь средь домов. Толпа сергалов собралась вокруг Джериса: тот ловко и азартно выплясывает с мечами, вытворяя различные трюки и приёмы, от чего больше всего, конечно, восхищаются дети. С другой стороны от кострища несколько лучников сергалов и талаксийцев соревнуются в навыках владения оружием, их мишени, в виде южан и восточников, уже успели вдоволь оценить эти потуги. У малых костров сергалы бурно разговаривают, утоляют жажду и голод. Группка детей преследует ровесника с игрушкой в руках, в их тонких голосах можно услышать желание завладеть игрушкой. Вот два самца что-то не поделили, послышались недовольные гавканья. Один толкнул другого, первый шаг к драке, но подошедший серошёрстный с заплетённой в хвост гривой схватил обоих за шкирку и раскинул. Нор недовольно посмотрел на них и что-то сказал, после чего зачинщики разошлись. Майор встретился с генералом взглядами, закрыл глаз, слегка поклонившись, и ушёл. Проводив его взглядом, Сильвес заметила другого командира. Кадд, прислонившись к косяку здания, недовольно следит за веселящимися. Зевнул, после чего заметил Великую. Отпив из бокала, она жестом подозвала его. Когда он подошёл, спросила: - Кадд, ты никак скучаешь? Закрыв левый глаз, ответил: - Великая, вы знаете меня. Для меня существует только один праздник. Она внимательно посмотрела на него. - Даже в мире, полный боли и крови, всегда есть место радости и чистой воде. Ха-са. Так и в душе, наполненной жаждой битв и драк, есть место для плясок и веселья. - Для меня это одно и тоже. - Са-га. Знаешь, почему шаманы исчезли? Они слишком лу-са (много) ща-хио (говорить) с зу-шои (мёртвые). Скажи мне теперь, как ты думаешь, са-ада, почему исчезают воины? Черношёрстный ответил не сразу: - Они слишком долго сражаются. - Ха-са, за-за. Иво-ла без ири-га – не воин, но он растворится в ней стремительно, если не будет замечать иного. – Она попросила ещё бокал, протянула его сергалу. – Пей. За меня и Шигу. За войну и мир. Кадд принял бокал, заглянул в своё отражение. Он задумался на несколько секунд, после чего развернулся и громко зарычал. Все стихли и прекратили танцевать, уставились на капитана. Сергал же, сделав несколько шагов, заговорил: - Братья и сёстры! Друзья и подруги! Я предлагаю вам восхвалить ту, благодаря которой мы сейчас здесь! Не на границе Мутза и Азето, не на бедных и опасных землях, а здесь, на землях врага, что так долго не давал вам покоя! Она сплотила вас, объединила, развеяла страх перед природой и Реоно! Она сделала то, что не мог сделать никто за прошедшие полтора века! Ваше и моё благополучие – её заслуга! Ваш и мой мир, где не будет воин – её заслуга! Мы узнали, что сильны, узнали, что этот мир принадлежит нам, и это всё – её заслуга! – Поднял бокал над головой. – Так восхвалим же её! Непобедимую сергалу, Великую Рейн Сильвес! Повернулся к ней. Выражение его наполнено уважением к сергале. Громко заявил: - За Шигу! За Великую! За Рейн Сильвес! И, пока он пил, все вокруг хором повторили: - За Шигу! За Великую! За Рейн Сильвес! «И всё же, я не ошиблась, - довольно подумала вождь. – Я никогда не ошибаюсь».