Бесконечная история

Планета Рианнон. Галактика Акрукс. Год 3 945 от узурпации Великой империи. Благодарные жители провожали Доктора громкими салютами над хрустальными куполами Стеклянного города. На площадь вышел целый хор юных рианнонцев, которые пели для Доктора прощальную песню с горящими от радости глазами. — Спасибо! Спасибо! Большое спасибо! — посылал он им воздушные поцелуи в ответ. — Вот это я понимаю! Над площадью пролетел большой красный дракон, спикировал вниз, прямо над головой Доктора, осыпав его искрами, затем закручиваясь в спираль, взлетел наверх, и громко разлетелся на части, оставив после себя цветок из огненных искр. Доктор радостно хлопнул руками и надрывно засмеялся. — Какой красавец! Вы только посмотрите! — поднял он палец, указывая в ту сторону, где еще рассеивался дым от пиротехнического дракона. — Вот это я понимаю! Дети окружили Доктора, пытаясь передать ему свои маленькие благодарственные подарки и розы из синтетического голубого хрусталя. Все поделки Доктор складывал в большую коробку, а розы аккуратно ставил в высокую вытянутую вазу, которую нашел в кладовой комнате №3. — Спасибо, спасибо! Вот это да! Поставлю ее в библиотеке, а что у тебя? — спросил он, обращаясь к последнему из очереди ребенку. Мальчик с волосами точно вороново перо и самыми голубыми в мире глазами, протянул Доктору рисунок, где были изображены башни Стеклянного города и надпись "Смотри на звезды". Звезды в этой галактике имели привычку менять цвет и положение, причина всему то, что они были искусственно созданы вокруг, с не более чем декоративной целью. Рианнон — ночная планета, день на ней никогда не наступает, поэтому программированные звезды — единственные приближенные небесные светила. — Спасибо, — улыбнулся он, и сел перед мальчиком на коленки. — Для меня давным-давно никто не рисовал. Была одна девушка, моя подруга, очень хорошая девушка... Знаешь, она точно так же обводила контур зданий белой краской, и ее небо казалось мне самым глубоким небесным океаном, которое я когда-либо видел, а видел я невозможно много. Твое тоже очень даже неплохое, возможно лучшее из последних, что я встречал. Да, была очень хорошая девушка, но я потерял ее много лет назад... Эй! А что значит "Смотри на звезды"? Будет еще одно представление? — Доктор поднял голову и взглянул на небо, где так ярко мерцали звезды. — Скажи ей смотреть на звезды. Со временем она поймет, — сказал мальчик серьезным тоном, словно это говорил взрослый. Доктор внимательно на него взглянул и поднялся на ноги. Мальчик в смешных черных шортах до колен и поношенном пиджаке явно отличался среди детей разодетых в белые и серебристые одежды — любимые цвета на Рианноне. На его худые ноги были натянуты черные гольфы, а из-под пиджака выглядывал свитер с яркими толстыми полосками. Мальчик смотрел на Доктора в упор и нисколько не сопротивлялся его взгляду. — Кому? Он не ответил, но продолжил, не отрываясь смотреть на Доктора. — Я тебя знаю? — Знаешь. — Как тебя зовут? Ой, что вы делаете! Дети стали водить вокруг Доктора хороводы и снова громко распевать песни. Мальчик, пока внимание спасителя рианнонцев было отвлечено, выбрался из кольца, образованного вокруг них детьми и скрылся в толпе. — Тот мальчик! Куда пошел тот мальчик? Кто-нибудь видел? Нет? Добравшись наконец-то до ТАРДИС, Доктор поставил вазу и коробку с поделками детей в угол у входа и, захлопнув дверь, стал ходить вокруг панели управления, потирая руки под тихое вращение временных винтов. ТАРДИС, тонувшая в серых и голубых тонах, притаилась, будто внимательно наблюдала за Доктором, время от времени выпуская пар под двигателями и издавая приглушенные звуки, когда Доктор переставал бормотать себе под нос. — Где же я его видел? А я его видел? ТАРДИС, как ты думаешь? Я его видел? Это нелепость! Мы никогда не встречались. Точно! Совершенно! На самом деле! Хотя он кажется мне знакомым... Нет! Совершенно незнакомое лицо! Но он сказал мне, что я его знаю, но так откуда же я могу его знать, если мы никогда не встречались?! ТАРДИС! Сделай что-нибудь! ТАРДИС издала звон, напоминающий по звуку разжатую пружину. — Спасибо, ты мне очень помогла! Доктор хлопнул в ладоши и обернулся вокруг себя. — Так! Где тот рисунок?! Хватаясь за перила, Доктор пролетел по мостику, соединяющему вход с платформой консула, и забрал из коробки рисунок башен, лежавший на поверхности. — Умный парнишка, — пробормотал себе под нос Доктор и заметил, в свете круговых светильников главной комнаты, что на бумаге проявился темный прямоугольник, расположенный по центру бумаги. Доктор перевернул лист и обнаружил на другой стороне фотографию, приклеенную к рисунку. Проведя пальцами, он осторожно открепил ее и повернул стороной, где было изображение. — О, как мило! Это же я. На снимке были изображены The Beatles и Доктор. Очень старая черно-белая фотография, сделанная в темном помещении, но веселые лица были видны, хоть и очень неразборчиво. — Какой это год? Сложно сказать, я встречался с ними несколько раз. Смотри, ТАРДИС здесь я, и Пол, и Джон, и Ринго и Авис. АВИС?! Доктор резко повернулся так, чтобы свет от консоли падал прямо на фотографию. — Это она! Или не она? Авис? Моя Авис? Но этого никогда не было, мы не встречали The Beatles. Она выглядит иначе... МОЯ АВИС! АВИС! СЕЛЕНИ! Девочка, которую я потерял, девочка, которая спасла меня от Плачущих ангелов. Доктор пробежался до панели управления и уставился на экран. — ТАРДИС, покажи мне ее! Покажи Авис! На экране промелькнули строчки с показателями, а затем, рядом с Доктором, появилась голограмма девушки с большими зелеными глазами. Такая, какой она появилась в ТАРДИС в последний раз: маленькая, неуклюжая, в синем платьице, со спутавшимися в концах темными волосами. Доктор вытянул руку и поместил фотографию на уровне лица голограммы, чтобы сравнить изображения. Те же глаза, та же улыбка, но на снимке она выглядела старше, чем он ее запомнил. — Это Авис, — прошептал Доктор, и снова поднес к глазам старую фотографию, будто хотел убедиться, что она настоящая. — Я искал ее восемьдесят лет. Восемьдесят лет! Чего только не произошло за это сумасшедшее время. Я терял и находил, защищался и спасал, прощался раньше, чем встречал, но не нашел ни одного ее следа, в какой бы уголок вселенной мы не заглядывали. Доктор опустил руку с фотографией и медленно подошел к голограмме, пристально смотря в глаза девушки. — Восемьдесят лет, — повторил Доктор. Голограмму исказили помехи, но образ быстро восстановился. — Откуда у этого мальчишки наша фотография? Зачем он ее мне передал? Затишье в ТАРДИС прервала птичья трель. Доктор вытянул шею и, замерев, прислушался к звуку столь необычному для его корабля. Вооружившись звуковой отверткой, он отправился на птичье пение, стараясь уловить из какой части ТАРДИС исходит звук. Зеленый огонек отвертки подсказывал ему, как близко он находится к источнику. Пройдя вниз по коридору, Доктор открыл дверь кладовой, где хранились старые вещи спутников. Птица вспорхнула у него над головой и полетела к комнате управления. — Откуда? — изумился Доктор, закрутившись, вокруг себя. Поняв, что пташка давно упорхала, он отправился за ней вслед, поражаясь тому, как в пустовавшей ТАРДИС могло оказаться какое-то живое существо помимо него. — А ну-ка, а ну-ка! — залепетал Доктор, сбегая по мостику. Малиновка села на опорный поручень, и завертела головой, будто разглядывая все вокруг. Доктор же крался, слегка разведя руки в стороны, стараясь не спугнуть птицу. К крохотной лапке была привязана свернутая в маленький квадрат записка. — Почта? Интересно. У меня есть кое-что для тебя дружок... или подружка? Прости, я говорю по-лошадиному, но вот по-птичьи, к сожалению — нет. Ну? Как тебе? Доктор приманил малиновку крошками печенья, которые скопились у него в кармане пальто. Недолго раздумывая, она склонила голову и начала клевать лакомство. В это время, Доктор аккуратно обхватил ее руками, стараясь не причинить вред. Малиновка трепетала в его широких ладонях и старалась вырваться, испуганно щебеча. — Потерпи совсем немного. Кстати, а ты случайно не говоришь по-лошадиному? Доктор постарался, как можно быстрее отвязать бумажку от лапки и отпустил птицу, которая тут же взлетела к временным винтам. Взволнованный, он быстро развернул записку и пробежал глазами по начертанным словам. Уголки губ растянулись в широкую улыбку, и Доктор засмеялся, перечитывая сообщение снова и снова. — Всегда со мной! Муа! — прокричал он, целуя звуковую отвертку. — Конечно! Конечно! Итак... Доктор завертел приборами на панели управления, начав выстраивать нужные координаты. ТАРДИС весело зашумела и привела в движение главный двигатель. Корабль сотрясло и начало вращать во временном вихре. Птица испуганно кричала, Доктор держался за поручни и старался не соскользнуть. Внезапно все прекратилось, и ТАРДИС остановилась, издавая так любимые Доктором, сдавленные звуки. — Надо что-то с собой сделать, я так волнуюсь! — пробормотал он, разглядывая свое искаженное отражение в центральной линзе. — А вот бабочки! – длинные пальцы поправили сливовую бабочку, съехавшую на бок. — Все знают, что бабочки — это круто. Доктор извлек из кармана расческу и несколько раз провел ею по волосам, затем бросил на панель управления, подмигнул ТАРДИС и, спустившись по мостику, распахнул двери. — Джеронимо — всем! Ой...