***
Сегодняшнее утро встретило меня пасмурным небом и даже намёками на дождь. Что ж, прекрасное начало дня. Я действительно очень люблю дождь, эту серость, сырость, которая его сопровождает. В такую погоду хочется сидеть на подоконнике, читать потрёпанную книгу и упираться лбом в стекло. Но все мои родные не разделяют моих взглядов, им больше по душе солнце и чистейшее голубое небо. Разве что только кроха Кэролайн поддерживает мою любовь к дождю и сырости, но это, скорее, из-за большой любви ко мне. Когда я проснулась, на часах было всего шесть часов утра. Это действительно было удивительно, ведь мне удалось заснуть только во втором часу ночи. А всё из-за того, что я думала о Кристи и о том, откуда она узнала о моём отъезде в Великобританию. Но даже несмотря на этот небольшой казус мне удалось проснуться бодрой и отдохнувшей. Делать было нечего, поэтому я просто ушла в кухню, а вернулась уже со стаканом сока. Спустя ещё несколько мгновений я приняла решение почитать книгу на моём уютном подоконнике. Сильно нагружать себя не хотелось, и мой выбор пал на просто невероятнейшую историю всех времён: «Ромео и Джульетта». Очень часто мне говорили, что моё любимое произведение несколько банально, но я действительно очень, просто безумно люблю этого импульсивного Ромео и такую же Джульетту. Шекспир действительно сотворил шедевр, который был прочитан мной уже бессчётное количество раз. Спустя несколько часов я решила отложить книгу, ибо вылет уже завтра, а мне ещё не удалось упаковать все свои книги в коробки. «Ромео и Джульетту» я возьму с собой в рюкзаке, так как эта история слишком дорога мне, чтобы ехать с остальными непонятно сколько дней или даже недель.***
В итоге я насобирала четыре огромных и две небольших коробки. Надо сказать маме, что я уже всё сложила и что мне нужно уйти. — Мам, — позвала я родительницу, — мне нужно сейчас уйти, встретиться с Кристи и, может быть, просто прогуляться. У себя в комнате я все книги собрала и упаковала в коробки, так что их можно отправлять в Лондон. — Хорошо, но помни об осторожности, — коронная фраза всех матерей и бабушек. — Насчёт книг я поняла. Через пару часов наберу людей, договорюсь о перевозе. — Оки. Всё, я пошла одеваться, а потом сразу пойду.***
Так как на улице сегодня было довольно-таки прохладно, а прогноз погоды в телефоне показывал, что температура опустилась до 19 градусов по Цельсию, выбор одежды пал на обычную белую футболку, чёрный кардиган, такого же цвета зауженные джинсы и на ноги белые Найки. Взяв всё необходимое и положив в мой любимый рюкзак, я направилась в сторону дома Кристи. Она долго не открывала и мне уже думалось идти домой, но тут дверь открылась и на пороге показалась мама девушки. Миссис Йорк, или же Дженна, она же мама моей лучшей подруги была очень хорошей женой, отличной матерью, домохозяйкой именно с большой буквы и просто замечательным человеком. Эта невысокая женщина, никогда не выглядящая на свои сорок с лишним лет, искрилась оптимизмом и счастьем. За спиной у неё 20 лет жизни в браке, двое замечательных детей и прекрасный муж. Мистера Йорка я не так часто видела, ведь он трудоголик и отдаётся своей работе почти полностью. Но и про семью он не забывает и старается проводить с двумя дочерьми и женой как можно больше времени. Пока мои мысли были заняты всем этим Дженна уже успела пригласить меня к чаю и позвать Кристи. Подруга пришла буквально через пару минут, я даже ещё не успела снять обувь. Как и полагается в её семье, эта рыжая девушка была в своём домашнем сером костюме. Трикотажные серые штаны и такая же кофта были дополнены короткими белыми носками и фантастическими боксёрскими косами. На лице, как всегда, нет макияжа, но он ей и не нужен. Здесь в семье такие порядки: даже дома ты должен выглядеть презентабельно, но не слишком вычурно. — Мам, извини нас, но мы подойдём к чаю чуть позже. Мне нужно поговорить с Элис наедине. Мы будем у меня в комнате. Ладно? — Кристи спустилась со второго этажа и подошла ко мне обняться. Потом она подошла к миссис Йорк. — Да, но недолго. А то чай и пирог остынут, — женщина доброжелательно улыбнулась нам. — Хорошо, — хором ответили мы и спокойно удалились в покои подруги.***
Войдя к ней в комнату, меня в который раз подряд одолевает восхищение. У Кристи большая, нет, даже огромная комната и отдельная душевая. Войдя в неё через дверь из какого-то светлого дерева, мой взгляд натыкается на окно почти во всю стену, завешенное бежевого цвета шторами с узорами. Из него открывается великолепный вид на зелёный газон и озеро, которое является небольшой достопримечательностью этого района. Прямо под окном расположен белый стол с множеством ящиков и светлый стул, на котором лежит бирюзовая подушечка, очень мягкая и удобная. Справа от окна стоит очень большой книжный шкаф, от и до забитый книгами. Далее я вижу среднего размера двуспальную кровать тоже из белого дерева, накрытую мягким бежевым флисовым пледом, расположенную вдоль стены и две небольшие тумбочки с ночниками, находящимися по бокам от неё. Непосредственно справа от двери здесь белый шкаф, вмонтированный в стену. Если переместиться взглядом в левую сторону комнаты, то тут можно увидеть туалетный столик с бессчётным количеством тюбиков увлажняющих кремов и различной косметики, такую же дверь из светлого дерева, которая ведёт в ванную, большой белый стеллаж с мягкими игрушками, в особенности с зайцами и медведями, ведь Кристи их очень любит и диванчик с парой кресел, чтобы можно было отдохнуть. Ну и завершающими всего этого великолепия являются высокий светлый потолок и красивая люстра, а так же светлый ламинат под ногами и большой белый ковёр, в который так приятно зарываться пальцами ног. Родители Кристи очень любят её и как истинные родители стараются дать дочери всё необходимое. Но изредка это самое необходимое выходит за рамки разумного. Подруга не раз мне говорила, что жизнь в такой большой комнате её тяготит, и пусть ей дадут комнату немногим меньше, примерно как у меня. Нет, конечно же Кристи любит своё обиталище, я бы даже сказала очень, но иногда ей хочется спрятаться от всего мира, а такая большая комната не даёт девушке этого сделать. Приземлились мы с ней в два уютных и комфортных кресла. Я, как всегда, села в своё любимое, расположенное прямо перед окном. Кристи же всё равно, где сидеть, её любимым местом в доме является кровать. Но даже при мне девушка не может расположится на ней, ибо воспитание, привитое родителями не позволяет ей этого сделать. — Лис, мне нужно тебе кое-что сказать, — спустя некоторое время Кристинна подаёт голос. Я не узнаю подругу. На всегда улыбающейся девушке сейчас нет лица. — Чёрт, как же я нервничаю, — ого, а это было мощно с её стороны. Ведь подруга раньше так не выражалась. — Элиссон, прости меня, но мы с Кириллом встречаемся уже неделю. И вот, снова это чувство опустошенности и такое ощущение, будто об тебя вытерли ноги. Теперь понятно, откуда Кристи узнала о моём переезде в Лондон. Но я не буду сильно злиться на подругу, ведь во-первых, она моя подруга, во-вторых, Кирилл уже в прошлом и в-третьих, я не хочу портить с ней отношения из-за какого-то там придурка.\ — Всё нормально, Крис, — примирительно улыбаюсь и продолжаю. — У вас всё серьёзно? — Надеюсь, что да. Но, по крайней мере, я точно знаю, что люблю его, — подруга смущённо улыбается, а потом резко кидается мне на шею и обнимает меня крепко-крепко. — Божечки, спасибо Элис, что не обижаешься на меня и не злишься. Для меня это действительно было очень важно. Прости ещё раз. И знай, что я тебя очень сильно люблю, —девушка стискивает меня в объятиях настолько сильно, что я забываю, как дышать. — Лисёнок, — я частенько называю подругу так, ибо у неё такой цвет волос, что она всегда напоминала мне лисичку. — Ты меня сейчас задушишь, — проговорив это я обнимаю её в ответ, а она сбавляет напор так, что я могу вдохнуть полной грудью. Но тут Кристи резко отстраняется. — Стоп. Подожди. Кирилл мне сказал, что ты завтра улетаешь в Лондон. Это правда? — и смотрит на меня таким взглядом, который говорит о том, что девушка до последнего надеется, что это шутка, и что я никуда не лечу. — Ммм, да. Я приняла это решение вчера, ибо Кирилл мне признался, что опять мне изменил, и что на этот раз у него с той девушкой всё серьёзно. Из-за этого дуэт просто не может существовать, ведь когда он только зарождался, мы с Кириллом поклялись друг-другу, что он просуществует ровно столько, сколько мы будем вместе. Если бы было иначе, но ты же сама видела разницу между влюблённой парой и просто друзьями или даже партнёрами. А у нас всё было бы вдвойне сложнее. Ну, из-за того, что Кирилл мой бывший, а я его. И поэтому смысла оставаться здесь попросту нет. Но не переживай, я буду тебе звонить и писать, — я снова обняла Кристинну. На этот раз наше объятие было долгим, но молчаливым. Но это как раз то молчание, которое было нам обеим так нужно. Спустя ещё некоторое время мне пришлось отстранить от себя подругу, потому что я услышала рваные вдохи и тихие всхлипы. — Крис, ты чего? Не расстраивайся ты так, я же не навсегда уезжаю. На каникулы буду к тебе приезжать, обещаю. И по видеосвязи каждый день с тобой болтать буду, и писать тебе буду. Лисёнок, выше нос, и хвост пистолетом, — последняя моя фраза заставила подругу улыбнуться. — Ладно, да, ты права. Что-то я совсем расклеилась. Хмм, расскажи поподробнее о своей поездке. Мне всё хочется знать, — в этом вся Крис. Вот так легко, буквально за несколько секунд она может успокоить себя и снова светиться позитивом. Я же так не могу. Мне нужно сначала жалеть себя, потом прокручивать всё в голове, и только спустя всякое такое я успокаиваюсь. И то, бывает, что истерика накрывает меня снова. Сидя и болтая с подругой, мы не замечаем, как проходит время. Прерывает нас тихий стук в дверь. Из-за последней высовывается темненькая голова девочки на вид лет семи-восьми. Это сестра Кристи — Лизи, или же Элизабет Йорк. — Кристи, мама просила передать, что зовёт вас к столу. Там папа пришёл. И да, здравствуй, Элис, — она солнечно и заразительно улыбается нам, после чего удаляется, прикрыв за собой дверь. Даже этой маленькой девочке нужно учить все правила этикета и следовать им. Но она никогда на это не жалуется, ведь насколько я знаю, учат её исключительно мистер и миссис Йорк только в игровой форме. И если малышка иногда забывает какое-то правило, они её не ругают, как часто бывает в подобных семьях, а просто напоминают. Что ж, пойдём, подруга, надо тебя как следует проводить в долгий путь, — Крис улыбается во все тридцать два и встаёт со своего кресла, рукой приглашая следовать меня за ней.***
Войдя в кухню, Кристи с задорным смехом кинулась на шею мистеру Йорку. Тот, обняв её в ответ, закружил в воздухе. Просто невероятно! Вроде взрослая девушка, будущая выпускница, а иногда ведёт себя, как маленькая девочка. — Папочка, я так рада, что ты пришёл! Как на работе? Всё хорошо? — подруга всегда очень сильно переживала за отца, из-за того, что видела его крайне редко. — Да, в общем, всё хорошо. Есть конечно, небольшие проблемы, но вас они не должны волновать. Доброе утро, Элиссон. Отлично выглядишь сегодня, — мужчина повернулся ко мне и улыбнулся своей фирменной улыбкой, сверкая белоснежными зубами. — И вам, мистер Йорк. Как вы? — спросив это, я присела за стол на свободный стул. — Милая, ну какой я тебе мистер Йорк? Я же много раз говорил, можно просто Рик, — шутливо пожурив, он всё же ответил на мой вопрос. — У меня всё хорошо, тем более сейчас. Лучше расскажи как у тебя дела? И давайте, наконец, начнём завтракать. Я ужасно голоден. Девочки мои, присаживайтесь, мы с Элиссон вас ожидаем. Спустя несколько мгновений все уже сидели за большим круглым столом из светлого дерева. Напротив меня сидел непосредственно хозяин дома, по правую его руку располагалась миссис Йорк, а по обе стороны от мужа и жены сидели их дочери. Следующие несколько минут все занимались завтраком. Сегодня Дженна приготовила очень много всего: Рик кушал яичницу-глазунью, две полоски жареного бекона, жареную картошку и два тоста с маслом, мы с Лизи панкейки с кленовым сиропом и голубикой, а непосредственно миссис Йорк и Крис — мюсли вместе с натуральным йогуртом. Этот невероятный вкус — эта нежность, воздушность этих великолепных пышечек, которая идеально сочетается с приятной сладостью и тягучестью кленового сиропа. А голубика — это отдельное наслаждение. придающее этому блюду лёгкую кислинку и неповторимый ягодный оттенок. Я безумно люблю панкейки, и, даже можно сказать, готова продать за них душу. Когда трапеза кончилась, мы все ещё оставались сидеть за столом, ибо мистер Йорк попросил нас с Крис рассказать, что происходило в нашей жизни за последнее время. Просветив его необходимой информацией, я решилась упомянуть о своём завтрашнем перелёте в Лондон. — Эмм, и, хочу ещё сказать, что завтра я улетаю в Лондон на постоянное место жительства, — как только я сообщила эту новость, в кухне наступила тишина. Мне было известно, что чувствовал сейчас каждый человек в этой комнате. Для Лизи, например, я была сродни второй старшей сестры, а для миссис Йорк — третьей дочери. Хоть мы и с Алариком, или же Риком виделись не так часто, я знаю, что являлась для него кем-то, вроде подопечной, или ученицы. Он был таким своеобразным наставником и человеком, дающим то необходимое отцовское тепло своему ребёнку, которое было так необходимо мне. Своего настоящего отца я не знаю, мама всегда говорила, что мы с Гвендолин, Ником и Кэролайн не родные друг другу, и что у меня был другой папа. Она много раз рассказывала эту историю, но при этом никогда не говорила кем же является тот человек, в которого она влюблена и по сей день. Встретила мама отца раньше, чем папу моих сестёр и брата, но так сложилось, что обстоятельства и невозможность быть вместе вынудили их расстаться, но моему родному родителю не было известно о моём существовании, впрочем как и маме. Узнала она совершенно случайно, спустя несколько недель после расставания. Было принято решение ничего не говорить о беременности тому, кто брал непосредственное участие в этом. Потом мама встретила дядю Ника, и спустя примерно 2 года у них уже родилась Гвен. Он умер от лейкемии, когда мне было девять лет, а Гвен восемь. Но несмотря на то, что дядя Ник не мой родной отец, он заменил мне папу на эти годы. Я настолько погрузилась в раздумия, что не заметила, как все начали потихоньку отходить от шока. Кроме Крис, конечно. Так как она узнала об этом раньше, то сейчас девушка еле сдерживалась, чтобы опять не заплакать. — Элиссон, ты в этом уверена? Это достаточно серьёзный шаг, да и к тому же у тебя здесь школа, три класса осталось. Может, тебе лучше доучиться здесь и только потом уже лететь куда ты там хочешь? — первой от шока оправилась Дженна и начала уговаривать меня остаться в Бостоне до конца обучения в школе. Но так как я всё решила, мой ответ оставался прежним. — Нет, Дженна, уже всё решено. Это осознанное решение и я давно уже приняла его, — неосознанно смотрю на Кристи, а она на меня. Ведь только мы вдвоём в этом доме знаем, что я бессовестно лгу. Но ничего поделать не могу, ибо если скажу правду и настоящую причину моего решения, родители просто-напросто убьют мою подругу. А я этого ой как не хочу. — Хмм, что ж, если всё настолько серьёзно, то я могу лишь порадоваться за тебя и пожелать удачи тебе, милая. И пожалуйста, будь осторожна, мы очень за тебя переживаем, — сказав это, женщина всё же не сдержалась и, повинуясь порыву чувств, крепко-крепко обняла меня. Прямо, как Крис какое-то время назад. Обняв миссис Йорк, я почувствовала вибрацию от телефона, лежавшего в заднем кармане джинс. Женщина тоже её почувствовала и поэтому отстранилась от меня. Взяв телефон в руки я увидела привычно-высвечивающее на дисплее «Мама». Интересно, зачем она звонит в такую рань? Просто поинтересоваться где я, или, может, ей нужна помощь? А если что-то случилось? — Доброе утро, мам, — начала я бодрым голосом, но внутри уже напридумывала себе невесть что. Вот так всегда: когда мне что-то хотят сообщить или просто поговорить со мной, я представляю в своей голове самые плохие сценарии развития. — Ага. Элиссон, можно вопрос? Где ты пропадаешь с утреца пораньше? И это хорошо, что ты у нас одна собралась. Но ни Ник, ни Кэролайн, ни я, ни Гвен не собраны. И это я уже молчу про все наши вещи вроде кухонной утвари, вещей из гостиной… Одним словом, сейчас не время гулять, а нужно собираться, — вот так всегда. Я собрана, а у них ещё ни одной сумки не собрано. Мои это проблемы? Именно так, не мои. Мама всегда говорила, что эта собранность у меня от отца. Ответив родительнице, что я у Кристи, и что сейчас так уж и быть пойду домой, мне оставалось только попрощаться с ними всеми, ибо испытывать терпение своей мамы — это всё равно, что держать в руках бомбу замедленного действия. — Прошу меня извинить, но мама требует моей помощи и я не могу ей отказать, — я улыбнулась прощальной улыбкой одновременно всем и отдельно Кристи. Мне действительно будет очень не хватать этой рыжей бестии и сейчас я еле сдерживала слёзы, ибо если заплачу, меня не выпустят из Бостона. — Вот и пришёл черёд прощаться, — Аларик встал со стула и подошёл ко мне. — Элиссон, если тебе вдруг понадобиться моя помощь или просто дружеский совет, — он подмигнул. — Звони мне в любое время, милая, я всегда рад тебе. Будь осторожна, — он крепко обнял меня, а после отступил, давая другим возможность попрощаться. — Я уже всё сказала ранее, но повторюсь ещё раз: я желаю тебе удачи в Лондоне, и очень хочу, чтобы тебя там приняли как родную. Если вдруг решишь вернуться в Бостон — звони, мы будем тебе рады. И, будь осторожна, — Дженна расчувствовалась и тоже крепко обняла меня. — Элиссон, ты уже большая, и я хочу сказать тебе только одно: запомни, что если тебе что-то понадобится, говори об этом мистеру Пушинке. Он тебя внимательно выслушает и передаст всё мне, — маленькая Лизи тоже прощается со мной, но по-своему, ведь я не понимаю, о чём девочка сейчас говорит. — Подожди, я сейчас, — сказав это, Элизабет срывается с места и бежит на второй этаж. Не только я не понимаю ничего. Мы все стоим сейчас и друг с другом переглядываемся. Спустя несколько коротких мгновений девочка вбегает в кухню, держа плюшевого зайчика в своей ручке. Это была удивительная мягкая игрушка бежевого цвета, размером чуть больше моей руки. Аксессуарами ей служили розовые вязаные шапка и шарф. На концах обоих были мягкие помпончики. Действительно волшебная игрушка. Может и мне такого себе купить? — Вот. Это Мистер Пушинка и я дарю его тебе. Держи, — девочка улыбается и протягивает мне это маленькое чудо. — Это правда мне? — после утвердительного кивка девочки я продолжаю. — Большое спасибо, я буду ему всё-всё рассказывать. Не переживай, Мистер Пушинка за мной присмотрит, — после этих слов я сажусь на колени, крепко обнимаю девочку и целую её в щеку. — Теперь я спокойна. Ты в надёжных руках, — Лизи отстраняется от меня и снова заразительно улыбается. — Мам, я провожу Элис, — говорит Крис и ведёт меня к выходу.***
Выйдя в прихожую, я начинаю надевать свои кроссовки, параллельно болтая с Кристи. — В котором часу вы завтра едете в аэропорт? Я хочу приехать проводить тебя. — Хм, вроде, в двенадцать или около того, — отвечаю и поднимаю глаза на подругу. — Но я не уверена в этом. Точно смогу сказать только завтра, ну или сегодня вечером. Но, если ты хочешь, то приходи ко мне домой к одиннадцати. Там, правда, к маме придут люди, которые будут заниматься продажей нашей квартиры, но я не думаю, что мы им будем сильно мешать, — наконец обувшись, я уже накидывала на себя кардиган. — Хорошо, Лис, я буду у тебя завтра ровно в десять, — она улыбается и подмигивает мне. — Ок, жду, — улыбаюсь в ответ, мы прощаемся и я выхожу на улицу. Идти до дома мне минут двадцать, может больше, поэтому я вставляю наушники в уши, включаю музыку и благополучно добираюсь.***
Войдя домой, мне предстал полный хаос. Горы картонных коробок, начиная от совсем маленьких и заканчивая просто гигантскими, в которые мы с Гвендолин могли спокойно уместиться. На стенах нет картин, все вещи находятся под клеёнкой, всё разбросано и лежит непонятно как… Как будто мы ремонт собрались делать, ей Богу! И вот, среди всего этого хаоса показывается мама. Из длинных рыжих волос сейчас сделан неряшливый пучок, на лице вообще нет косметики, на подтянутом теле старенький спортивный костюм и на ногах красуются тапочки. Мда, видимо переезд сильно трепает старушку. Обычно мама даже перед нами предстаёт со всегда аккуратно уложенными волосами, подкрашенными ресницами и чистой одеждой. Может, она всё постирала просто? Или сложила? — Привет, мам, —поздоровавшись, я снимаю обувь и подхожу, чтобы обнять её. — Отлично выглядишь сегодня, — после этих слов я улыбаюсь и начинаю идти по направлению к своей комнате, но тут мама окликает меня. — Элиссон, ты можешь помочь Нику и Кэролайн собрать вещи. А то мне ещё вот это всё собирать, — она обводит руками комнату. — И плюс ещё мои чемоданы. — Да, мам. Конечно. Через несколько минут, — сказав это, я наконец поднимаюсь в родную комнату, чтобы переодеться.***
Захожу в неё и в который раз за последнее время осматриваюсь. Вся комната выполнена в бежево-шоколадных тонах. Вот справа от двери стоит книжный стеллаж из тёмного дерева во всю стену, уже пустой. Далее идёт мой шкаф для одежды, не совсем большой, но достаточно вместительный. В стене, которая находится напротив двери, располагается мой уютный широкий подоконник и окно. Потом в углу стоит уютнейшее кресло-кокон, в котором я частенько сижу, когда мне грустно. Рядом с ним находится любимая кроватка. На ней единственной пока ещё что-то лежит. А именно мягкий бирюзовый флисовый плед, «Ромео и Джульетта» и мой мягкий тюлень. Обожаю его. Мягенького, беленького, с голубыми глазами. Ну, и конечно же постельное бельё с матрасом. И в середине комнаты лежит нереально мягкий бежевый ворсистый ковёр, на котором стоит мой письменный стол и стул. Сейчас возле них ещё стоят мои чемоданы, и по всему периметру комнаты лежат коробки с книгами. Эх, я буду очень по ней скучать. Такая родная и уютная комната. Надеюсь, что в Лондоне не будет хуже. Переодевшись в свои любимые джинсовые шорты и чёрную майку, в которых я буду лететь, мне предстояло сложное испытание в виде сбора чемоданов сначала для Кэролайн, а потом для Ника. Ну, или наоборот.***
Спустя несколько часов все вещи были собраны, а в комнатах брата и сестры царила чистота. Решив помочь маме со сбором вещей, я направляюсь к ней в спальню, чтобы узнать, что еще нужно собрать. Зайдя в весьма нескромную обитель родительницы, меня одолевает шок. Все шкафы были распахнуты настежь, а вещи лежали везде: на полу, на кровати, на столе, на стульях… При этом среди всего этого хаоса сама мама сидела на единственном свободном месте — небольшом кресле, которое находилось в углу комнаты возле окна. — Маам, — протянула я. — А что здесь происходит? И почему в чемоданах ещё нет вещей? Ты же собиралась складывать чемоданы, вроде, — ничего не понимаю. За то время, которое я помогала собираться Нику и Кэролайн, мама должна была всё сложить. Почему ещё ничего не собрано? — Милая, пока ты помогала брату и сестре, я заходила пару раз в комнаты, но ты, видимо, была сильно увлечена процессом и не видела меня, — она встала и подошла ко мне. — Элиссон, помоги мне пожалуйста собрать вещи. Я очень тебя прошу. Без тебя — мне не справиться, — она смотрела такими умоляющими глазами на меня, что я не смогла отказать. Иногда мама напоминает мне не взрослую женщину, а маленького наивного ребёнка. — Хорошо, — мне ничего не оставалось, как примирительно вздохнуть и улыбнуться женщине. — Я как раз собиралась тебе ещё чем-то помочь. С чего начнём?