— Я могу что-нибудь сделать? Как-нибудь помочь тебе? — Конечно. Можешь убить себя.
«Идти» Чуждая, но вместе с этим понятная команда стремительным потоком вырвала из объятий забвения, позволяя проснуться хотя бы крохам сознания. Мысли плыли медленно, никак не желая обретать осмысленность, накатывая одной единой волной бессвязных чувств и шума. Попытка осмотреться ни к чему не привела. В глазах было мутно: среди тьмы пробивались лишь проблески всех оттенков красного. Иногда проскальзывало и что-то светлое, вызывая тем самым жгучую боль в затылке и висках. Вместе с пробуждением и болью пришли и чувства. Все чувства. Вернулся слух, благодаря которому я смогла различить странное шарканье, словно кто-то волок за собой ногу, затем хрип, принадлежащий непонятно кому. Мерное покачивание скрипящей лампы, что с каждым новым звуком словно вонзала в мозги тонкие иглы, заставляя хрипеть от боли. Хрип выходил сиплым, едва ли не булькающим. Никак не могла понять почему, ровно как и то, как я вообще оказалась в таком состоянии. И в тщетных попытках вспомнить хоть что-то, голова вновь гудела от боли. В нос ударил сладкий запах, отдавшийся в голове непонятными образами, заставляя тело медленно побрести куда-то вперед. Это было похоже на сон. Липкий, отвратительный кошмар без цели и смысла. Сознание подгоняет тревога и страх неизвестности, а тело, как послушную марионетку, ведёт вперёд звериный инстинкт. Ненормально. Словно твои руки и ноги перестали принадлежать тебе и единственное, что остаётся — быть наблюдателем, что лишь отчасти разделяет все ощущения своего тела. Помутнение в глазах проходило медленно. Красная пелена постепенно опадала, позволяя разглядеть слабые очертания предметов, что становились более четкими, стоило приблизиться к ним. «Как странно. Я умерла, да?» Эта мысль, на удивление, не вызвала никакой паники, показавшись до одури логичной. Может, все заражённые после «смерти» каждый раз проходят через это? Бесконечный кошмар, в котором инстинкты и голод правят бал, а остатки разума медленно растворяются, поглощая сами себя. Ты счастлив в своём маленьком, уютном мирке, лишённый страхов и желаний, пока твоё тело убивает людей… И я вспоминаю. Неясными обрывками, словно рассматривая проносящиеся перед глазами фотографии. Как стреляю в мертвеца, но тот не погибает, достигая своей цели. Как пытаюсь отбиться, но тяжелый и лишенный ограничений мутант просто-напросто сдавливает руки, затем перегрызая мне шею. Следом вновь возвращается тьма, отбрасывая куда-то назад. Сознание подавляется приятным запахом, который вскруживает голову, заставляя двигаться быстрее. Боль уходила куда-то на задний план, уступая место опустошающему голоду. Кровь внутри словно кипит, помогая игнорировать холод, охвативший почти всё тело. Живот крутит в болезненных спазмах. Мне станет лучше, когда я доберусь до источника запаха. Намного лучше… Помутненное зрение уловило странное движение впереди. Что-то медленно, даже медленнее меня, шло вперёд, туда, где находилась и моя цель, вызывая неестественное раздражение и ярость, что лишь усиливалось от хрипящих звуков зараженного. Он упёрся во что-то, раз за разом ударяясь гнилым телом о препятствие, лишь иногда дергая конечностями в тщетных попытках пробиться вперёд, не обращая на меня абсолютно никакого внимания. Раздаётся ещё один хрип, больше похожий на рычание, и я с удивлением понимаю, что он исходит от меня. Руки, до этого просто свисавшие вниз, вдруг вновь обретают способность двигаться, смыкаясь на голове заражённого. Небольшое усилие и уже слышен хруст, перемешанный с хрипом. Мертвец задёргался, не обращая внимание на сломанную шею. И это словно подстёгивает, раздражая сильнее, заставляя несколько раз ударить тварь о твёрдое препятствие, раскраивая зомби голову. Больше он не сдвинулся. Сделав шаг вперёд, натыкаюсь рукой на что-то холодное и твердое, запоздало понимая, что это рычаг. Дверь. Это помещение. Запах исходит оттуда. Поэтому зомби тянулся туда. Теперь должна пройти я. Дергаю ручку вниз, надавливая телом, но дверь не поддается, видимо, закрыта на замок. Волна ярости накрывает с ног до головы, и я начинаю толкать сильнее, то и дело ударяясь телом о препятствие, совсем как зараженный до меня. За скрипом двери и ручки подмечаю посторонний шум — кто-то вскрикнул, засуетившись внутри. Выживший человек? В этом аду кто-то мог выжить? Нет, просто показалось. А если нет… Надеюсь, у него есть хоть какое-то оружие. Для его же блага. «Но не моего» Дверь покачнулась под ударами, послышался скрип, с потолка посыпалась бетонная крошка. Это тело действительно оказалось сильнее, чем я думала. Но слишком поздно. Сила была нужна, когда я была жива. Резкий толчок, замок не выдерживает, заставляя дверь с грохотом раскрыться, а меня ввалится внутрь. Всё вокруг было словно в красном тумане, предметы различались лишь по неясным силуэтам, и даже свет ламп никак не помогал. Но среди предметов явно выделялся двигающийся силуэт на полу, пытавшийся отползти от меня подальше. Человек явно был напуган, видимо, даже не подумав спрятаться. Впрочем, это вряд ли бы помогло. Пусть зрение и подводило меня, бешеное сердцебиение, сбившееся дыхание, шарканье по полу и так выдавало жертву слишком отчетливо. — Отстань от меня! — отчаянный крик и последующий толчок чем-то не слишком тяжёлым, на мое же удивление, остались проигнорированные неконтролируемым телом. Вместо того, чтобы наброситься на живого, не заражённого человека, как и требовал инстинкт, меня понесло куда-то в сторону. Запах… Шёл не от человека. Вернее, и от него тоже, но и в половину не такой сильный, как от… Я дёрнулась в левую сторону, опрокидывая несколько попавшихся на пути стульев и едва не споткнувшись об что-то мягкое, видимо, труп не слишком везучего зараженного. И не остановилась, пока не ударилась о что-то твердое, видимо, об стол. Потянула руки вперед, беспорядочно скидывая на пол хрупкие вещи. Но это было не важно. Инстинкт вел сюда, источник был здесь. И я не могла его увидеть, но могла почувствовать. Густой, тяжёлый запах, вызывающий одновременно тревогу, настороженность и злое, яростное предвкушение. Кровь. Едва пришло полное осознание цели, я снова потеряла хотя бы малейший контроль над собой. Руки слепо ощупывали слишком широкую поверхность, и прежде чем новый приступ бешенства заставил бы с грохотом перевернуть стол, рука наткнулась на что-то вязкое и липкое. Затем потянулась дальше, нащупав слегка опустевший пластиковый пакет. Повинуясь порыву, резко вгрызлась зубами в свою находку, раздирая её на части. Кровь была густой и холодной, но не вызывала отторжения или тошноты. Хотелось ещё, больше, гораздо больше. Желудок скрутило вновь, но боль и беспокойство ушли куда-то назад. Осталась лишь инстинктивная тяга к выживанию. Почти замершее до этого сердце застучало набатом, руки начало потряхивать, сковавший их холод теперь причинял дискомфорт. Словно живое, тело начинало сопротивляться обморожению. Когда разорванную шею обожгло, как огнем, я поняла, что это шанс. Шанс, который стремительно начал увядать, стоило только пакету опустеть. Этого не хватит, мне нужно больше. Сзади послышался всхлип, и меня на секунду посетила чудовищная мысль, что я знаю, как можно восстановиться. Вспышка страха, посланного собственным сознанием, утонула в чувстве голода. Чего я боюсь? Ведь меня бы никто не пожалел… Я двинулась вперёд, глядя только куда-то в сторону цели. Задетые на столах предметы звонко бились об пол, вместе с ними падало и что-то потяжелее, но на шум было наплевать. Девушка у стены вскрикнула, заставляя меня раздражённо прохрипеть в ответ. Она мешает, она должна уйти. Как можно быстрее… — Назад! Не… Не подходи! — Со…жр…ррр…ууу. Разум, пробуждённый кровью, проиграл вирусу так же быстро, как и вернулся, и я более не сомневалась, всем своим существом желая наконец-то прокусить чужую шею и забыться хоть на мгновение, прекратив этот кошмар. Рывок вперёд был быстрым, но не долгим. Выстрел застыл в сознании отдалённым гулом, но удар пули стал куда сильнее, чем я могла выдержать. Не было боли, не было хоть какой-то реакции на ранение. Лишь на мгновение алая пелена перед глазами стала ярче, а до головы дошло сухое понимание того, что меня попытались застрелить. Кажется, это был револьвер. Меня швырнуло на несколько метров назад. Усилие, способное разорвать обычному заражённому череп, к счастью, прошло почти мимо. Правый бок обожгло запоздалой болью, но она вовсе не была настолько сильной, чтобы обращать на неё внимание. Послышался жуткий грохот битого стекла. Я глухо зарычала, пытаясь подняться с места, схватившись руками за края, но это не увенчалось успехом, и я провалилась еще сильнее, царапая руки и голову об осколки стекла. Вместе с потоком морозного воздуха, на голову посыпалось что-то тяжёлое и холодное. Кажется… Пакеты с кровью? Пальцы слушались отвратительно, но я всё-таки смогла подцепить скользкий от конденсата пластик. И, не ожидая более и секунды, разорвала его зубами. Кровь потекла по горлу ледяным ручьем, заставляя зажмурится от плохо контролируемого восторга. Тело, до этого едва ощущавшееся, задрожало от боли и усталости. И лишь когда очередной пакет опустел, я смогла податься немного вперёд, падая на пол. Жгучий жар расползался по венам от прокушенной шеи, разорванного выстрелом бока, концентрируясь где-то в голове. Хотелось просто закрыть глаза и отдохнуть, но я из последних сил держалась, не желая терять рассудок вновь. Только не после такой удачи. Заставив себя сконцентрироваться, обхватила руками разрывающуюся от боли голову и опустила взгляд в пол, пытаясь хоть как-то совладать с нарастающим безумием. Зажмурилась, когда виски прошила дикая мигрень. Алое постепенно спадало, позволяя вернуть былое зрение. Взгляд упал вниз, на разбитое стекло. Из осколков на полу на меня смотрело чудовище. Первыми внимание притягивали глаза. Два горящих янтарём уголька, в центре которых застыл суженный зрачок. Не вытянутый, как у других мутантов, а обычный, круглый, только вот человечности это ему совершенно не добавляло. Спутанные, грязные от чёрной засохшей крови волосы закрывали едва ли не всё лицо, но даже это не мешало разглядеть глубокие царапины на коже, что медленно затягивались, образуя тонкие рубцы. Кожа, несмотря на то, что я оказалась вымазана в крови, была мертвенно-бледной, и через нее проступали тёмные вены. Из горла вырвался сдавленный хрип, так и не превратившийся во что-то осмысленное. Шею болезненно жгло, и от этой боли хотелось выть и кататься по полу, но это бы сделало только хуже. Я попыталась встать, но ноги и руки подкосились, уронив меня обратно на землю. Любое движение вызывало новую агонию. Но я была еще в сознании. Я, наконец, полностью осознавала себя, и это было победой. Пусть и небольшой, но победой. Вирус не забрал меня окончательно. Я могу спастись. Нужно только переждать. Не в силах подняться, я попыталась отползти подальше, подтягиваясь руками и разгребая осколки. Я все еще слышала судорожное дыхание той девушки. Она не двигалась. Она не собиралась стрелять снова. Либо ждала, либо слишком сильно боялась. Наплевать. Если застрелит — ей же будет хуже. Я не смогу нести ответственность за себя будучи с пулей в голове. Зато точно знаю, что выживу. Перевернувшись на спину, я старалась не жмуриться от яркого света ламп, а наоборот, фокусировать на них внимание. Все ради одной мысли: «Не засыпать»***
Сбоку раздался тихий шорох. Та девушка не старалась уйти или добить меня. Судя по редкому, тихому дыханию всё было в банальном страхе. И в этом, на самом деле, не было ничего удивительного. Я бы тоже себя испугалась. Я не могу сказать, сколько времени прошло, но не думаю, что больше часа. По крайней мере, если доверять своим ощущениям. Приподняла голову, затем медленно повернулась в сторону двери, удивляясь, как я вообще смогла ее выбить. Дверь была железной, толщиной сантиметров в десять. И всё же, на ней были видны внушительные вмятины. И кстати, с выводами я ошиблась, когда поняла, что это был за шорох. Девушка медленно, практически крадучись, хотела уйти. Глупая затея, пусть и имеющая смысл. Находиться рядом с заражённым, который ведёт себя, как минимум, неоднозначно — страшно. Вопрос только в том, почему она не сбежала раньше. Только нападать я более не собиралась. А вот зараженные в коридорах, которые там еще могут быть, моего настроя не разделят. Удивительно то, почему они так и не пришли на шум. Почувствовали хищника поопаснее? — С-стой, — слово прозвучало в приказном тоне, чего я, собственно, и хотела. Тихо прокашлялась, с небольшой радостью подмечая, что уже могу говорить без горящей боли. Выходило хрипло, адски хотелось пить и согреться, но всё ещё было терпимо. Девушка вдруг резко остановилась, не в силах обернуться. Кажется, её даже начало заметно потряхивать. Я затихла, дожидаясь хоть какой-то реакции, но она молчала. — Снаружи… Могут быть… — я хрипло выдохнула, с трудом проговаривая слова, — …больше зараженных. Обычных. Горло периодически сжимали спазмы, делая разборчивую речь тем ещё испытанием, поэтому я замолкла, все еще ожидая реакции, наблюдая за ученой. Да, белый халат работника Амбреллы. В иной ситуации даже бы не подумала её отговаривать, с радостью доверив судьбе её жизнь. Только мне нужно выбраться отсюда. Нужен кто-то, кто знает план здания. Так что, её жизнь пока побудет в моих руках. — Убьют, — озвучила очевидный факт я, попытавшись приподняться на руках. Голова от таких действий закружилась сильнее, зрение поплыло, но я смогла совладать с этим. Осмотрела ладони: багрово-красные от засохшей крови, но уже совершенно точно без царапин. — В-вы… В-вы н-не тронете м-меня? — тихим, дрожащим голосом прошептала она, чуть оглядываясь. Наши взгляды встретились, и это едва не стоило учёной ещё одной истерики. Да, то, как теперь выглядят мои глаза, действительно способно напугать. Но вот внутри меня отчего-то совершенно не осталось ни сочувствия, ни понимания. Злая, кривая усмешка расползлась по лицу, и я поспешила отвернуться. Эта девушка нужна мне. Незачем её пугать. По крайней мере, пока что… — Работники «Амбреллы» такие странные, — кажется, я конкретно одурела от выпитой крови и вирусного коктейля, играющего в крови. Слова вырывались быстрее, чем заканчивались размышления над тем, стоит ли их говорить, — вы создаете чудовищ, которых сами же боитесь до усрачки, — я замолкла, касаясь ладонью место укуса. Вернее небольшого шрама, который там остался. — Я… Я не понимаю о чём вы. Я ассистентка профессора Брауна и… — И что, для вас обычная практика проводить эксперименты на людях? — я уже не скрывала злорадства. Эмоции выходили из-под контроля и держать себя в руках было той ещё задачей. — Я ничего не знаю про людей! Мы испытывали новый препарат, но только на мышах! — девушка отступила назад, выставляя руки в защитном жесте, и теперь мне наконец-то удалось рассмотреть, что она действительно была ненамного старше меня. Значит, говорит правду? Да чёрта с два! Это сотрудники «Амбреллы», все из которых заслуживают того, чтобы их душили ещё на собеседовании. — Как скажешь. Пока что я тебя не трону, — я медленно встала, придерживаясь за стол. Слабость стремительно отступала, стоило начать шевелиться, — а теперь отойди от двери. Я не стану спасать тебя, если ты привлечешь зараженных. Страх перед неживыми тварями пересилил страх перед живой, и девушка благоразумно отошла от двери. Затем едва не вскрикнула, когда где-то вдалеке коридора послышалось знакомое, прерываемое хрипами и стонами шарканье. Внутри поднялась волна плохо сдерживаемого гнева. Отлично. Просто отлично. Теперь этот упырь рано или поздно дойдет до нас и вся затея с тихим побегом может накрыться. Как же так вышло, что они не появлялись раньше? А теперь проблему придется решать самостоятельно. Осмотрелась вокруг, пытаясь разглядеть хоть что-то, чем можно атаковать. Комната была полна всяких приборов, наподобие микроскопов или центрифуг, но ничем из этого нельзя было толком убить и так мертвого. Автомат, как на зло, остался трофеем для алоголового, мёртвой и голодной мне он был ни к чему. Пистолет и последнюю световую гранату удалось сохранить, благо они были закреплены на разгрузке. Но для сражения не годились — боеприпасы стоило беречь. Затем взгляд зацепился за соседнюю стену, на которой висел одинокий огнетушитель. Выбирать не приходилось, поэтому медленно поплелась в сторону стенда, снимая не слишком тяжелый красный баллон. Точнее, абсолютно не тяжелый. Да и заражённого вполне можно было бы приложить о стену, без труда нанеся несовместимые с жизнью и не-жизнью травмы. Только вот показывать мою силу сейчас не стоит. Пусть и жутко хочется… — Так будет легче убить, — сухо выдавила я, подойдя к двери. Затем, повинуясь порыву, слабо начала постукивать по металлу. Звук отдался эхом по коридору, шарканье приблизилось. — Ч-что вы д-делаете?! Хватит! — ассистентка как можно тише попыталась запротестовать. И тут же получила мой далеко не самый дружелюбный взгляд. — Заткнись, — прошипела я, чуть подавшись вперед, пытаясь занять место справа от двери, — иначе тебя ждет то же самое. Больше она мешать не стала, отойдя подальше и явно не собираясь привлекать внимание мертвеца. Я прислушалась. Зараженный был практически в нескольких шагах, затем ускорился, почуяв кровь. Завела огнетушитель назад, замахнулась. Глухой удар прервался звуком треска, влажного хлюпанья и падением. Тело зараженного задергалось, словно получив разряд, но не успело сдвинуться. Я прижала ногой грудь мертвеца, сдерживая желание надавить ногой сильнее и раздробить грудную клетку, а после ударила еще несколько раз, изображая, что прикладываю к этому хоть какое-то усилие. — Сдохни. Сдохни и только попробуй… опять… встать, — еще один удар по телу, что перестало двигаться уже несколько секунд назад. Меня колотило, как в лихорадке. Этого мало. Хочется ударить еще раз. Тяжело дыша, подняла своё «орудие», целиком заляпанное в крови и даже промнувшееся где-то. Череп заражённого превратился в кашу, а я била уже по полу. Чувствую, еще бы нескольких ударов и огнетушитель бы не выдержал. Вернулась в комнату, осторожно обходя труп. Девушка сидела на полу, в углу комнаты, поджав ноги и обхватив их руками. — В-вы убили его? — Да, — коротко ответила я, стараясь не пересекаться с собеседницей взглядом. Девчонка оставалась на грани истерики, а меня дико штормило от мгновенно сменяющих друг друга эмоций. Не лучшее сочетание, особенно учитывая тот факт, что вирус в крови всё ещё навязчиво побуждал желание вцепиться незаражённому человеку в шею, — это выиграет нам время. — «Нам»? — переспросила она, отчего я без какой-либо веской на то причины сжала ладони, немного ослабляя очередной приступ ярости. Если так продолжится и дальше, я начну бросаться на людей. Все заражённые испытывают нечто подобное? — Да, ты выведешь меня отсюда, — в голосе явственно проступили рычащие нотки, поэтому мне пришлось тут же исправиться, — ты же не собираешься здесь сидеть и ждать спасения? — Я? — она покачала головой, уткнувшись носом в колени и утирая глаза, — н-нет. Амбрелла редко озабочена судьбой л-лаборантов. Я это понимаю. На мгновение подобный ответ даже пробудил во мне некую жалость. Действительно, ситуация безнадёжная. Надеяться на чудо бесполезно, а просьбы о помощи никто не услышит. Напоминает кое-кого, сгоревшего вместе с Раккун-Сити. Мы были с ней чем-то похожи. Но у неё нет и никогда не будет моего главного оружия. Знание дарует надежду. — Как тебя зовут? — вопрос прозвучал, словно я допрашивала её. Взгляд скользнул по белому халату, кое-где испачканному кровью, но бейджика или чего-то подобного я не увидела. Длинные каштановые волосы и тоненькие руки не давали возможности разглядеть. — Миранда, — девушка замялась, тоже не стремясь встречаться со мной взглядом. — Вот как, — я провела ладонью по правому боку, куда чуть ранее пришёлся выстрел, не обнаруживая раны и пытаясь собираться с мыслями, — послушай. Я не смогу выйти отсюда в одиночку. Потому что не знаю плана комплекса. И ты тоже не сможешь. Потому что стоит тебе выйти — ты умрешь. Другие зараженные не остановятся, — я намеренно сделала паузу, позволяя обдумать информацию, — можем сидеть здесь, дожидаясь группу зачистки или уничтожения комплекса, а можем попытаться уйти. — Другие уже пытались. Я едва успела дверь закрыть, — она снова уткнулась лбом в колени. Аргумент, который бы подействовал на меня раньше, но сейчас — вызвал только бешенство. Как будто я собираюсь дать ей выбор. Хорошие люди всегда умирают первыми, а значит, теперь всё будет так, как скажу я. — Тогда отдай мне своё оружие, мёртвым оно ни к чему, — жестокая усмешка, сама собой появившаяся на моём лице, никак не вязалась с обманчиво-доверительным тоном голоса, — и тебе стоит постараться, чтобы вспомнить путь к пункту эвакуации. Иначе… Мне придётся убедиться, что в этот раз ты не успеешь закрыть дверь. Она не ответила, ещё сильнее уткнувшись лицом в колени и протягивая мне… Хорошо знакомую по играм и стрельбищу, в той, ещё прошлой жизни, Беретту. Стандартную М9 без модификаций, да и откуда им взяться в девяносто восьмом году? Вопрос заключался в другом — как она вообще умудрилась из неё выстрелить, а тем более даже попасть? Я забрала оружие, тут же подмечая полное отсутствие боеприпасов. Теперь становится понятно, почему меня не застрелили до того, как я очнулась. Хотя… Даже если бы были патроны, хватило ли бы этой Миранде смелости? В любом случае, хорошо, что всё закончилось так. Тем более, в состоянии бешенства, мне вообще показалось, что в меня стреляли как минимум из «Пустынного орла». — Что вы такое? — внезапно подала голос девушка, наконец-то задавая такой важный для любого человека вопрос. — Я? Результат экспериментов которые вы здесь не проводите, — я постаралась придать своему тону как можно большей убедительности, — как видишь, мне повезло намного больше, чем всем остальным. Но тебя это беспокоить уже не должно. Знания полезны только для живых. Даже если это живые мертвецы. Так что насчёт плана комплекса? Миранда вздрогнула, поднимая на меня взгляд, в котором теперь помимо страха появилась ещё какая-то плохо читаемая эмоция. Мои слова о собственном подвешенном состоянии между человеком и зомби способны так внезапно что-то изменить? — Я-я пойду с вами, — она медленно поднялась, отряхивая халат от мелкого мусора, оставшегося после моего буйства, — л-люди должны узнать, что здесь происходит. Новая вспышка злости, вызванная подобным заявлением, была тут же задавлена внезапной догадкой. — Когда ты приехала работать в этот комплекс? — В начале июня, а что? Забавно. Значит, вполне вероятно, большинство работников так и не узнали, что моим незапланированным вмешательством корпорация пошла ко дну на несколько лет раньше. В каноне они смогли частично оправдать своё имя и непричастность к Раккун-Сити, задержав судебные разбирательства, а после всё же потерпели банкротство из-за дурной репутации и слитых данных. Но сейчас… «Амбреллу» объявили вне закона, но она сохранила достаточно средств, чтобы продолжить вести подпольную деятельность. И каково будет обычным сотрудникам узнать, что в их отсутствие мир кардинально изменился? Хотя, это, пожалуй, глупый вопрос. Кто позволит свидетелям вернуться? — Ничего. Я просто спросила. Меня-то привезли не так давно, — я ещё раз осмотрела свои ладони, предчувствуя беду. Кажется, на этих руках скоро прибавится крови. Благо, больше не моей.***
С сотрудником комплекса, пусть и знакомым только с несколькими его уровнями, идти оказалось намного проще. Ситуация с ориентированием была относительно простая. Здесь, как и в Раккун-Сити, лаборатории делились на несколько секторов. Каждый из которых был действительно огромным, размером с весь «N.E.S.T.» в принципе. Мы находились в третьем секторе — где, на удивление, оказалось меньше всего мутантов. Причина этому была не известна Миранде, зато прекрасно понятна мне — не так давно почти все нижние уровни перекрыли и перевели большую часть сотрудников в другие сектора, оставив лишь немного рабочих помещений на верхних этажах. Видимо, Фрэнк очень не хотел, чтобы кто-либо узнавал об «Алиуме». Поэтому, когда случилась утечка, основная часть зомби сосредоточилась только ближе к поверхности, где мне не посчастливилось на них нарваться. И если это так, то меня пугает реальное количество мутантов в, так сказать, «густонаселённом» районе. Сейчас нам нужно было добраться до первого сектора. Там находились личные лаборатории владелицы комплекса Алексии Эшфорд. Я справедливо не стала шокировать собеседницу фактом того, что Алексия-то с подвохом. Настоящей только суждено проснуться, а пока что её роль играет шизанутый на всю голову братец. Да уж, неподготовленному человеку такое сходу и не объяснишь. Мне не хотелось приближаться к месту, где возможно и не сейчас, но всё же произойдёт канон. Просто по той простой причине, что вмешиваться в местные разборки я совершенно не горела желанием. Но альтернативы не было — доступ к транспорту был возможен только оттуда. Своеобразный элемент контроля — все прибывающие и отбывающие с базы должны отслеживаться главным сектором. И если бы он был полностью уничтожен, остальные окажутся в ловушке. В обычное время шлюз между секторами серьёзно охранялся и был возможен только с кодом допуска, но сейчас с системой безопасности комплекса творилась хакерская атака. Это открывало все двери. Проблема только в том, что далеко не для меня. Мы остановились перед массивными дверьми с огромной жёлтой надписью «Sector-1». Пол был обильно залит кровью, кусочками плоти и одежды, но ни одного заражённого поблизости не было. Такое чувство, что они чего-то боялись и все вместе куда-то разбрелись. Но чего, на самом-то деле, могут бояться существа, порождённые вирусом?Доступ разрешён.
Компьютерный голос без какого-либо предупреждения раздался откуда-то сверху, и вместе с этим дверь медленно поползла наверх. Новая вспышка ярости жаром прошлась по венам, но теперь в ней было что-то ещё. Опасность. Словно обостренное восприятие ощущало что-то ещё, и инстинкты, порождённые вирусом, не могли подсказать, как реагировать. Одна часть меня хотела броситься вперёд, чтобы использовать всю полученную силу, в то время как другая побуждала спрятаться. — Пойдёмте? — неуверенный голос Миранды вырвал меня из напряжённой задумчивости, заставив сделать несколько шагов вперёд. За дверью находилось ещё одно помещение — не сказать, что огромное, но достаточно обширное, по краям которого располагались множество контейнеров, а в конце обнаружилась идентичная дверь. За спиной раздался низкий гул, и металлическая створка медленно поползла вниз, отрезая нам путь, по которому мы только что пришли.Приготовьтесь к дезинфекции.
Тот же компьютерный голос немного успокоил, даря иллюзорную надежду на то, что всё идёт по плану. Плохое это место, здесь даже инстинкт не нужен. Выхода нет, много свободного пространства. Больше на арену с боссом похоже… Воздух наполнило шипение, мутные клубы какого-то вещества и запах чего-то химического. Но, судя по спокойной реакции Миранды, волноваться насчёт этого не следовало.Дезинфекция завершена.
Сквозь белёсую пелену раздался звук поднимающейся двери, ведущий в первый сектор, и вместе с этим чувство обжигающего восторга и ужаса достигло своего апогея. Вещество в воздухе быстро рассеивалось, позволяя увидеть в открывшемся проёме человеческую фигуру. Имя проступило в сознании, сопровождаясь десятками нелицеприятных слов. Альберт Вескер. Тот, кого бы я не пожелала встретить ни при каких обстоятельствах. Внезапно кусочки паззла словно бы встали на свои места. Атака на комплекс, сбой системы безопасности, камеры, следившие за мной, этот чёртов шлюз, открывшийся без видимых на то причин… Конечно, после, не в следствии этого. Так что вряд ли этот монстр здесь по мою душу. Но, насколько я могу судить, ему всегда нравилось получать всё и сразу. Так что нет сомнений, что за мои прошлые выходки заставят ответить. Я прикрыла глаза, не желая показывать пылающих эмоций, в которых по какой-то причине превыше всех стояло желание вцепиться сопернику в глотку. Моё перерождение случилось совсем недавно, но вирус уже требовал взять своё. И здравый смысл вместе с человеческим ужасом прогнулся под звериной злобой, рассыпаясь осколками. — Беги, — рычаще прошептала я Миранде, надеясь, что эта уловка заставит Вескера отвлечься хотя бы на мгновение, открывшись для моей атаки. Стоило надеяться, что новоявленный сверхчеловек до сих пор не знает о моих силах. Девушка не стала спорить, рванув в сторону контейнеров, явно надеясь спрятаться между ними, чтобы потом проскочить к выходу, который всё ещё загораживал чёртов Альберт Вескер. Но тот, несмотря на провокацию, не сдвинулся с места. Не поднимая глаз, я чувствовала опасный, чужой взгляд на себе. — Если бы вы хотели выиграть ей время, то хотя бы попытались изобразить защитную стойку, чтобы остановить меня, — в низком, насмешливом голосе раздалось столько превосходства, что я едва устояла на месте, не желая терять элемент неожиданности, — это всё, на что вы способны, Бен? Или мне стоит называть вас Мари? Я промолчала, не шевелясь, пытаясь подгадать момент для атаки. Время словно размылось между ударами сердца, интервалы которых для моего нынешнего восприятия казались огромными, несмотря на безумное волнение. — Кажется, раньше вы были посговорчивее, — Вескер явно наслаждался своим триумфом, который лишь усиливался от понимания того, что я тоже осознаю его силу и собственную слабость, — или вы из тех людей, кто смел только на расстоянии? Мне не стоило этого делать, но умные мысли уже не могли достучаться до охваченного боевым азартом и безумием сознания. — Ну так подойдите. Или вы… испугались? Я резко вскинула голову, с рычанием выплёвывая короткую провокацию, замечая, как насмешка и уверенность собеседника превращается в изумление и… Беспокойство? Оранжевые глаза встретились с жёлто-алыми, и я сорвалась с места.