Не важно, кто твой противник, не важен риск, в нужное время ты должен быть беспощадным, а иначе это путешествие закончится до его начала.
Время растянулось в одно бесконечно длинное мгновение, уместившееся в удар сердца. Тело двигалось восхитительно быстро, подчиняясь командам разума раньше, чем они успевали оформиться в полноценную мысль. Никакой боли от перегрузок, никаких неудобств от слишком резкого рывка. Изменения воспринимались как данность, позволяя в который раз совершить невозможное. Подобное стало неожиданностью для меня. Что уж говорить об изумленном и, как я думала, не ожидавшем такого Вескере. Он запоздало рванул в сторону, отскакивая вправо на сверхчеловеческой скорости. Попытался было перехватить мою руку или, возможно, защититься от удара. Но для моего нынешнего восприятия это движение было вполне читаемо. И слишком медленно. Кулак, вбившийся злодею куда-то в область солнечного сплетения, вырвал короткий звук, напоминающий не то кашель, не то всхрип. Мужчина покачнулся назад, попятился, но выстоял, раздраженно зарычав и попытавшись ударить в ответ. Подалась назад, избегая удара и запоздало понимая, что с рукой что-то не так. Глянула вниз, поднимая слегка трясущуюся руку. На костяшках проступила кровь, но раны мгновенно затягивались, вызывая дикий зуд и жар. Не понимая, поднимаю взгляд обратно, наконец замечая маленькую, но крайне важную деталь: «На нём же чёртов бронежилет!» Додумать или как-то осмыслить эту мысль мне не дали. Одним рывком, буквально за полсекунды преодолев три метра, Вескер оказался пугающе близко. Уверенно замахнулся, на этот раз гораздо быстрее, метя куда-то в челюсть. Совсем не по-геройски пискнув, я ушла в сторону, буквально физически ощутив тот миллиметр, разделяющий меня и черепно-мозговую травму, несовместимую с жизнью. Не дав времени на размышления, противник резко развернулся, пиная ногой в живот. От силы удара живот скрутило, из носа брызнула кровь. Рефлекторно схватилась за место удара, удивляясь, каким чудом я вообще устояла на ногах. «Куда бить, Тиран его задери?!» Этот урод озаботился бронежилетом под курткой, даром что почти бессмертный. Ноги? И как это поможет, с нашей-то регенерацией? А голова… Вескер не стал тратить время на разворот и выход из боевой стойки. Разозлившись, бросилась вперед, чуть подпрыгнув в попытках ударить по голове. Кулак пролетел мимо. Мужчина скучающе уклонился, просто отведя голову назад и отступая на несколько шагов. — Вас не учили тому, что для успешного нападения нужно знать хотя бы принципы рукопашного боя? — злодей не сводил с меня взгляда, до сих пор скрытого за тёмными очками. И как они только не слетели после всего произошедшего? Приклеены, что ли? Я медленно обходила противника по широкой дуге, пытаясь подгадать удобный момент для атаки. Тело дрожало от прилива адреналина и вируса, бушующего в крови, но этого было недостаточно, чтобы прикончить этого… — Что же вы молчите? Испугались? — ответную провокацию трудно было не заметить, но я отчётливо уловила отсутствие полагающегося превосходства и насмешки. Голос Вескера оказался обрывистым, словно… Уставшим? Я снова рванула вперёд, стоило осознать, по какой причине мужчина разорвал дистанцию и решил поговорить. И времени прийти в себя и проанализировать возможности противника ему давать совершенно не стоило. Альберт выглядел почти спокойно, полностью отслеживая меня даже в ускоренном режиме и не спеша уходить с дистанции атаки. Наши взгляды на мгновение пересеклись, и это отнюдь не приятное чувство пробежало по позвоночнику вместе со смутным, обрывистым предвкушением. Голова загудела от необъяснимой тревоги, словно вирус пытался о чём-то предупредить. На лице Вескера появилась злобная усмешка, и в это же мгновение я обнаружила хищно блеснувший ствол пистолета, направленный в мою сторону. Услышала медленный скрип курка, но сделать хоть что-то было уже невозможно. Только стиснуть зубы, приготовившись к боли. Прогремело три последовательных выстрела. Я обнаружила себя в воздухе — тело, ведомое вирусом, среагировало на угрозу без вмешательства разума. Полёт был недолгим, а приземление жёстким. Под ногами хрустнул бетон, осыпаясь мелкой крошкой. Не оставляя ни себе, ни противнику времени опомниться, я с яростным рыком: «С-с-с-сука!», выхватила из кобуры уже своё оружие, оборачиваясь и зажимая спусковой крючок. Первая пуля достигла цели. Вескер отскочил в сторону, пытаясь увернуться от выстрела, но расстояние было слишком незначительным даже для сверхскорости, а времени чертовски мало. Словно в замедленной съёмке, металл прошёл по касательной, вырвав из правого плеча мужчины несколько кровавых брызг. Второй выстрел пролетел мимо, а третий… Третий я так и не успела сделать. Быстрее, чем я успела понять, чужая ладонь обхватила запястье, одним сильным движением выворачивая руку до треска кости, заставляя инстинктивно выронить оружие и вместе с этим так же инстинктивно всадить по коленной чашечке сократившего дистанцию противника. Судя по болезненному выдоху прямо над ухом, наколенники злодей решил не надевать. И чувство боли он не потерял. В следующее мгновение мне очень профессионально ударили под рёбра, возможно, даже заставив треснуть несколько из них. Адская боль растеклась по каждой клеточке тела, дыхание сбилось. Это было сравнимо с ударом машины, если бы вся энергия сжалась до размеров человеческого кулака. Из горла вместе с кашлем вырвался кровавый сгусток. Я попыталась прижать свободную руку, чтобы обхватить пострадавшее место, но под ладонью что-то хрустнуло, явно проминаясь куда дальше, чем это задумано природой. Хватка на запястье разжалась, и я, лишившись опоры, рухнула вниз сначала на колени, а потом заваливаясь набок, пытаясь совладать с поглощающим чувством боли и кровью, рвущейся изо рта с каждым новым приступом кашля. Упасть мне не дали, вновь вздёрнув вверх за раздробленную конечность. Мужчина потянул чуть выше, едва не заставив меня взвыть от боли. — И это… Всё? — насмешка пробилась издалека, словно из-под толщи воды. — Слабовато, не находите? — М-р-р-ра-а-а-зь… — прорычала я, пытаясь сделать хоть что-то, чтобы облегчить страдания. Такое чувство, как будто всё внутри в кашу… Неужели… Разрыв органов? На губах появилась безумная, кровавая усмешка от собственных мыслей. Конечно же! После такого удара… Только короткая агония и смерть. — А теперь мы можем поговорить, — из ненавистного голоса постепенно исчезали напряжение и усталость, оставалось только злорадство и какой-то неправильный, незнакомый интерес, — вы ведь смогли меня заинтересовать, Мария. «Марина» — мысленно поправила я, чувствуя как медленно теряю сознание, проваливаясь в черноту. Потянулась назад, слегка дёргая рукой, намеренно приводя себя в сознание. Не должна падать. Не сейчас. — Я не разрешал отключатся. Чужая рука разжалась, и я завалилась на бетон. Но спокойствие продлилось недолго. Меня выкинуло в реальность острой вспышкой боли. Размытый взгляд обрёл чёткость, позволяя сфокусироваться на тёмном военном ботинке, вдавливающем моё и так повреждённое тело в бетон. — Помните наш разговор? — мужчина ещё раз опустил ногу, явно наслаждаясь моим хрипящим криком, а после опустился рядом, видимо, убедившись в том, что я точно не встану. Блондин явно ждал ответа, но, не видя реакции, картинно поправил очки, пожимая плечами и продолжая. — Вам тогда было весело, а сейчас, как видите, весело мне! — улыбкой Вескера можно было вполне запугивать людей, — помните, что я сказал? Я уже плохо различала слова, чувствуя, как вновь уплывает сознание. Но очередной резкий удар, на этот раз кулаком, мигом привёл меня в сознание. — Я вам напомню, — сейчас злодей выглядел почти доброжелательно, или это было связано с тем, что у меня отшибло последние клетки мозга, — что к моменту нашей встречи вам лучше быть мёртвой. Но, как я вижу, вы из тех глупцов, что цепляются за свою жалкую жизнь до последнего. — Кто бы… Говорил… — криво усмехнулась я, затрачивая на эту короткую фразу все оставшиеся силы. Выражение лица мужчины на мгновение изменилось, позволяя рассмотреть недоумение и осознание смысла моих слов. Вопреки ожиданиям, Альберт не разозлился, а даже напротив — криво усмехнулся. — Я могу убить вас в любое мгновение, — Вескер рассмеялся. Совсем как в игре — по-злодейски картинно и нелепо. Но сейчас это пугало. Какой нормальный человек вообще будет себя так вести?! — Так… Убейте… — с трудом выдавила я, прекрасно зная ответ. — Ох, ну что вы? Я не стану этого делать. По крайней мере, не сейчас, — смех прервался так же резко, как и начался, — вы — ценный образец. Так что нас ждут долгие исследования. А после… Боюсь, после вы даже не осознаете себя. Поэтому смиритесь. Вы все не более чем игрушки в моих руках. — Что?! Эта фраза вернула меня в реальность вернее, чем вся боль, причинённая до этого. Мой взгляд столкнулся с тёмными провалами стёкол очков, пытаясь понять, действительно ли Вескер считал, что кто-то вроде него в праве распоряжаться моей жизнью. Выходило, что так. И это стало последней каплей. Я! Я играла! С ними со всеми и со многими другими, потому что, чёрт побери, это их мирок воплощён на стареньком ноутбуке в квартире девочки-студентки, а не мой! Потому что я топила этого ублюдка в вулкане, и знаю его сложную судьбу лучше, чем он сам. И теперь меня смеют называть игрушкой?! Сердце забилось чаще, и разъедающую боль сменила не менее ослепительная ярость. Нет, не так. Ярость. Перекатом я ушла в сторону от не ожидавшего такого поворота злодея, и вскочила на ноги, загоняя любые лишние чувства глубоко в себя. Сдохнуть, захлебнувшись собственной кровью, можно и позже. Главное, чтобы не рядом с этим ублюдком. — Игрушки? — я чувствовала как медленно теряю разум от происходящего. Движения становились рваными и нечеловеческими, как у зомби, но цель оставалась предельно ясна, — так давай сыграем. Как раньше. Несколькими короткими перемещениями из стороны в сторону я оказалась возле Вескера, целясь тому в голову. Мужчина отскочил, почти играючи, без труда, но не учёл, что я специально не атаковала на пределе возможностей. Последний удар пришёлся по виску, наконец-то срывая проклятые солнцезащитные очки, позволяя столкнуться со взглядом ублюдка напрямую. В ало-жёлтых со звериным зрачком глазах не осталось ни капли человечности. Как, впрочем, и в моих. — Второе дыхание открылось? — осведомился Вескер, уворачиваясь от следующего выпада. Судя по глазам, крайне раздосадованный потерей. Я отскочила назад только для того, чтобы атаковать снова, в этот раз пытаясь зайти сбоку и в последнее мгновение резко поменять направление, ударив напрямую. Правую руку, сжатую в кулак, резко отвели в сторону, и я попыталась сделать что-то хотя бы левой, но замах без проблем прервали. Резкий рывок за ворот, и я чувствую, как исчезает опора под ногами. Пытаюсь дёрнуться в сторону, тем самым мешая мужчине завершить бросок, и мы вместе, потеряв равновесие, валимся на бетон. Я чувствую, как начинаю задыхаться. Воздух с хрипами вырывается из лёгких, а тело и так работает на пределе возможностей. Чёрт! Он сильный… Слишком, мать его так! Ярость не даёт остановиться, подкидывая меня обратно на ноги. А возможно, это последние крохи здравого смысла, говорящие о том, что сбежать не получится. Придётся стоять до последнего. Злодей тоже поднялся, снова разорвав дистанцию и картинно разминая кулаки. Кажется, он совсем не устал, но тревожный, внимательный взгляд опровергает эту догадку. — Вы вообще с кем-нибудь до этого дрались? — вопрос звучит с почти человеческим любопытством, — это не уличный бой, беспорядочное размахивание руками вряд ли поможет. «Позорище-то какое» — отмечает собственную слабость подсознание. И мне внезапно приходит отнюдь не утешительная мысль. Было ли всё это сражение забавным противостоянием обученного бойца против… Я с тоской вспомнила несколько своих драк, которыми очень гордилась, но теперь они казались не более чем враждой детей в песочнице. — Выбора нет, — почти обречённо выдыхаю я, выдавая некое подобие боевой стойки, уже заранее понимая, что она не выдержит и одного сильного удара. Зрение снова плывёт, но на этот раз нового прилива сил ждать не стоит. — Как жаль, — Вескер картинно наклоняет голову, с усмешкой глядя на мои действия, — наблюдать за вашими попытками было… Забавно. Злодей срывается с места, оказываясь совсем близко. Я пытаюсь заблокировать возможный удар, но мужчина не тратит силы даже на это, попросту заходя за спину и обвивая шею каким-то удушающим захватом. Я пытаюсь дёргаться, но это мало помогает. Хватка недостаточно сильная, чтобы задушить, но не позволяет выбраться. Машу руками, царапаю запястье, упираюсь об пол ногами, в попытках опрокинуть мужчину на спину, за что получаю удар по голове. Недостаточно сильный, чтобы пробить череп, но явно предупреждающий. Остаётся только беспомощно сопротивляться, пытаясь оттащить чужую руку от шеи, но это так же бессмысленно, как пробовать остановить поезд. — Вот и всё, — раздаётся над ухом самодовольный голос, — советую привыкать. Свет лабораторных ламп будет единственным, что вы увидите. Я почти верю в эти слова, жалея лишь о том, что упустила пистолет. Сейчас бы… Пулю в голову… Стоп. Свет? Руки опускаются к разгрузке, отстёгивая последнюю светошумовую гранату. На губах сама собой появляется безумная усмешка, и сильным рывком я выдёргиваю чеку. Зажмуриваюсь, хрипло проговорив: — Зря вы н-не подобрали очки… Громкий звук проходит, казалось бы, через всё тело. В голове остаётся только адский вой и светло-алое марево, от которого не спасли даже закрытые глаза. Хватка на шее становится немного слабее, и этого хватает, чтобы рвануть вперёд, изворачиваясь и вцепляясь противнику зубами в открытый участок кожи, между курткой и перчаткой. Небольшое усилие и я чувствую мерзкий привкус крови, на этот раз чужой. «Знаешь, сука, во время зомби апокалипсиса всё-таки стоит носить одежду с длинными рукавами», — мечется в мозгу злая мысль. Вескер инстинктивно дёргается, пытаясь не то стряхнуть меня, не то справиться с оглушением. Решая не испытывать судьбу, я разжимаю зубы, неловко падая на пол, а после вскакиваю, разворачиваясь к злодею. Тому, очевидно, не до меня. Мужчина ослеплён и, как и я, вряд ли что-то слышит, явно не успев даже зажмуриться. Проверять, насколько долго продержится этот эффект, решительно не хочется. Я бегу прочь на пределе своих возможностей, не позаботившись даже о том, чтобы забрать пистолет. Чёрт с ним, на кону сейчас жизнь! Сознание стремительно меркнет, уступая место воющему звуку в ушах, оставшемуся после взрыва. Меня контузило? Контузило же? Ноги внезапно отказываются работать, и я спотыкаюсь, по инерции пролетая ещё пару метров вперёд. Пытаюсь встать, но тело, как чужое, совершенно не слушается. Сбежать бы… Только бы… Сбежать…***
Ханк торопливо забежал в свой кабинет — снаряжаться. Ременной пояс полетел на стол, а дверцы шкафчика распахнулись перед владельцем. Там хранился полевой вариант экипировки капитана — до боли знакомая фанатам вселенной серо-матовая униформа сотрудника спецгруппы без всяких нашивок. Лишь крошечный шеврон с символом корпорации и аббревиатурой U.S.S. на левом плече, видный лишь под определенным углом. Капитан застегнул молнию на куртке, поправил налокотники и наколенники. Достал из лежавшего чемоданчика пистолет-пулемет с ремнем и начал размещать в карманах разгрузочного жилета прямоугольные магазины к нему, выстраивая из них дополнительный слой защиты. В заплечные ножны удобно зашло лезвие мачете, а на бедре щелкнула кобура с размещенным пистолетом. Ханк взял с полки в руку еще один громоздкий модифицированный пистолет, а в другую — пару обойм с патронами крупного калибра. И моментально навел оружие на дверь. Из-за неё раздался знакомый Ханку по Раккун-Сити клекот галдящих Хантеров… Биоорганическое Оружие с кодировкой MA-123, а в простонародье именовавшиеся «Хантерами» или «Охотниками», обладали широким потенциалом для различных вариаций. Например Хантеры с литерой «Гамма» могли не только работать когтями, но и имели крупное (по сравнению с «Альфа-Хантерами») телосложение и чудовищный метаболизм. Они могли стремительно проглотить свою добычу и переварить её в своих гигантских желудках… за пару-тройку часов. Причем голод начинал беспокоить своих хозяев даже в процессе переваривания проглоченной часом ранее добычи. Эти Гамма-Хантеры сейчас лежали на бетонном полу и конвульсивно подрагивали, пытаясь переварить и усвоить полученные минутой ранее пули 50-го калибра. Не судьба… Ну, а капитану Ханку сейчас было не до наблюдения за отдыхающими проглотами. Он ужом вертелся и носился в толпе зараженных, раздавая налево-направо выстрелы из пистолета пополам с ударами клинка. Опыт противодействия обычным людям и зараженным, помноженный на превосходную физическую форму, сейчас позволял Ханку буквально «читать» рисунок схватки. Он держал ровный темп дыхания и двигался в такт простенькой считалочки. «Раз-два-три-четыре! Раз-два-три-четыре! Раз-два-три-четыре…». Сейчас лаборант с перегрызенным горлом бросится к нему с вытянутыми руками… дождаться первого шага… схватить за запястье и дернуть на себя, одновременно смещаясь в сторону… и не глядя угостить того пулей в затылок… и по ходу врезать локтем в челюсть его соседу слева… Руки в кожаных перчатках смыкаются на голове администратора… резкий рывок телом вперед… оттеснить плечом очередную спину… Треск свернутой шеи слышен отчетливо. Метнуться к оседающему зомби… рывком выдернуть мачете из его черепа… не прерывая движение, вбить лезвие в череп другому… пнуть окончательного покойника вперед, устроив небольшую свалку в одном направлении… Оперативник сгреб за шкирку щупленькое тельце уборщика, ухватился второй рукой за поясной ремень и отправил того головой вперед… в стоящих неподалеку коллег. Если бы бедолага был жив, он бы непременно выдал матерную тираду в полете. Но в текущем состоянии его хватило лишь на жалобный стон, и некро-снаряд с грохотом врезался в тела, аки боулинговый шар в кегли. Ханк кувырком перескочил свалку из тел, выскочил из помещения и закрыл дверь на замок. Огромный зал, куда он сейчас ворвался, тоже был неплохо заселен нежитью. Матерый наемник вскинул пистолет-пулемет и выжал спусковой крючок, широко перечеркивая колыхающееся море тел веером пуль. Следом в массу полетел круглый цилиндрик осколочной гранаты. Глухой хлопок — и несколько тел нашпиговало тучей осколков. Ханк вновь достал свой тяжелый пистолет. Алые Головы — не тот враг, которого можно проигнорировать…***
Как только ослепительно-яркая пелена начала уходить, а в голове помимо звенящего, оглушающего звука появилось место для внятных мыслей, Вескер бросился в погоню. Мужчину душила такая ярость, которую он не чувствовал даже тогда, когда его планы рушились Крисом. Даже тогда, когда Уильям облажался. Но уже в который раз он оставался в дураках из-за этой дряни. Для него было нехарактерно бежать за врагом — куда приятнее было медленно настигнуть, упиваясь отчаянием, а потом, играючи, придушить. В этот раз Альберт доигрался. Здравый смысл твердил, что нет повода для столь неожиданных эмоций, но бесконтрольная ярость рвалась из-за границ холодного разума, созданная той силой, которую даже он не мог контролировать. Конец его поискам положило бурое пятно на белом бетоне, длинно расчертившее пол и оборвавшееся возле закрытых створок лифта. Мужчина с громким ругательством всадил кулаком по стене рядом с лифтом, глядя, как на месте удара появляется внушительная вмятина, от которой в сторону ползут длинные трещины. Недобитая шавка корпорации помогла цели уйти прямо из-под носа. Иных объяснений тому, как открылась дверь шлюза, а после уехал лифт, запускающийся только при идентификации сотрудника «Амбреллы», он не находил. Нужно было убить помеху сразу. Но кто же знал, что он лично упустит девчонку прямо из рук? Этот факт до сих пор заставлял кулаки сжиматься в бессильной злобе, что для обычно собранного Вескера было весьма нехарактерно. Укус на руке затягивался медленно, издевательски напоминая о мгновении изощрённого унижения, которое довелось пережить. Это же надо было додуматься — в таком состоянии ещё и успеть подколоть врага. «Лучше бы подобрал очки, да?», — пронёсся в голове риторический вопрос. Кстати, об очках… Вескер вернулся обратно к шлюзу, осматривая место короткого сражения. Пятна крови, несколько вмятин в полу, отброшенный в сторону пистолет и его сбитый аксессуар. К большому счастью «Марии», и стёкла, и оправа остались целыми, поэтому очки заняли своё законное место после тщательной протирки об ткань. Мужчина же присел возле одного из самых крупных кровавых пятен, которое всё ещё влажно блестело, не успев высохнуть. Из подсумка была извлечена небольшая пластиковая пробирка для сбора образцов. Несколько привычных движений и небольшое количество чужой крови оказалось внутри ёмкости с плотно закрывающейся крышечкой. Пару волос он успел сорвать, когда попытался удержать противницу. Не лучший материал, но с девчонкой могло случиться всё что угодно до их следующей встречи, а рисковать подобной возможностью Альберт был решительно не намерен. Мужчина покрутил пробирку в пальцах, рассматривая содержимое. То, что сделает его на шаг ближе к спасению, именно спасению, из цепких когтей уже официально мёртвой, но всё ещё смертельно опасной корпорации. Внутри боролись две противоположные эмоции. Девчонка была живым примером того, что концепция сверхчеловека, живущего в симбиозе с вирусом, не просто возможна, а воплощена в жизнь. Но в это же время сам Альберт переставал быть чем-то исключительным, вопреки всему возвысившимся над ограниченным человеческим стадом. И ответ на вопрос, почему именно она — человек недостойный по всем параметрам — получила такую возможность, не давал покоя. Как и то, что даже после личной встречи Вескер совершенно не мог вспомнить, где видел её раньше. И видел ли вообще? Он её не знал. Потому что в ином случае точно бы запомнил. Свалить вину на мутации и раны, из-за которых его противница выглядела едва ли лучше живого трупа, было нельзя. Голос и лицо так просто бы не забылись из неплохой памяти Альберта. Первое воспоминание было о компьютерном, глупом голосе из спутниковой рации и последующем «сотрудничестве». Все прошлые догадки разбивались о реальность — в лаборатории или в ближайшем окружении он «Марию» никогда не видел. Если это имя вообще было настоящим. А вот она знала слишком много, местами даже больше, чем кто-либо еще. «Как раньше» — всплыла в мыслях фраза, брошенная в бою. И чёрт возьми, какое «раньше» он не мог вспомнить при всём желании. Девчонка знала, что скрывается за цифрами его корпоративного пароля, о его сверхспособности, прошлом, смерти в Арклейских горах… Альберт ощутил неприятное, липкое чувство пугающей неизвестности. Никто и никогда не знал о нём так много. Ни живой, ни мёртвый. И не должен был узнать. Отвратительная ситуация, как ни погляди. Неизвестная переменная в виде некоего «Алиума» под защитой правительства, дёргающийся труп корпорации со скрывшимся из виду Спенсером и безумный лорд Эшфорд со своей «Т-Вероникой». Вопрос в том, что сейчас получить важнее: вирус или «Марию»? Меньше часа назад он бы не сомневаясь выбрал вирус. Но теперь… Какую опасность может представлять «Алиум»? Будь он на её месте — огромную. Но после короткого поединка, который Альберт намеренно затянул, оценивая чужой уровень, появлялись сомнения. Девчонка вела себя неправильно. Нелепо. Не как враг. Конечно, его смерть была бы ей только в радость. И убить его пытались вполне всерьёз. Но будет ли человек, осведомлённый о его прошлом, пытаться шутить? Это было сражение скорее из нужды, уж он-то в этом прекрасно разбирался. Думать, а уж тем более говорить про способ борьбы, было невозможно. Девчонка совершенно не умела драться, разрушая так и не оформившийся образ «тайного агента». Никакой подготовки, никакой техники. И если бы не желание Альберта испытать возможности врага и последующая оплошность, никакой вирус ей бы не помог. Вопрос в том, как такой человек пережил Раккун-Сити. А у Вескера были все основания предполагать, что на тот момент никаких сверхспособностей у Марии не было. Это было похоже на игру, в правила которой Альберта решили не посвящать. И он уже достаточно следовал за Спенсером, чтобы понять, ни к чему хорошему это не приведёт. И позволить себе обмануться внешним видом противника… Поговорить они смогут и в лаборатории в качестве учёного и покорного объекта исследования. По крайней мере, это гарантирует высокую степень правды. А там уже несложно будет разобраться, кто безумец, а кто кукловод.