On Restera Au Bout Du Monde/ Мы останемся на краю света

«Вурдалаки» - пронеслось в голове у бога обмана. Уродливые сутулые твари, с грязной почерневшей кожей и безумными сверкающими глазами. Кривящиеся в оскале губы обнажили острые гниющие зубы. Они были определенно рады попавшейся им добыче и уже предвкушали пир. Когда-то, много веков назад, Бёр, отец Одина, истребил их всех во время битвы с темными эльфами, которые с помощью древней магии программировали этих существ на убийство всех высших форм жизни, исключая только самих эльфов. Это были военные времена, и земля тогда кишела трупами, которые годились на превращение в вурдалаков, и темные эльфы создавали огромнейшие армии, которые по ночам опустошали военные лагеря. С помощью армии и сложных механических орудий дворфов, Бёру удалось истребить их всех и отправить останки в озеро Гёула. Трикстера мучила мысль, каким образом эти существа тогда выжили. Если конечно, это не есть то самое озеро, ведь в этом случае выходит, что эти кадавры умеют сами себя восстанавливать. От этой догадки, внутри у него все похолодело, ибо это означало, что в этом озере целые полчища живых мертвецов, и их так просто не уничтожить. - Локи, сделай что-нибудь! - дворф не переставал кричать, мешая богу обмана сосредоточиться и придумать хоть что-нибудь, что могло их спасти в сложившейся ситуации. - Заткнись! - Локи начинал злиться, потому что никакого способа он найти не мог, и его, всегда столь хладнокровного, начинала захлестывать паника. Он откинул пытающихся забраться на лодку вурдалаков призванной им ударной волной, но это лишь подарило ему примерно полминуты, потому что заместо откинутых монстров, полезли новые. Тогда бог обмана принял облик ётуна и стал скидывать живых мертвецов в воду руками. - Греби быстрее, прокляни тебя Один, тупоголовый дворф! - крикнул Локи Хруту, который он страха еле шевелил веслом. - Их слишком много! - Я, по-твоему, сам не вижу, что ли? Если предпочитаешь сразу подохнуть, так прыгай в воду прямо сейчас! Это облегчит лодку, мне же лучше! - бог обмана яростно продолжал скидывать вурдалаков, но было не известно, сколько он так еще сможет продержаться, ведь конца этому огромному полчищу существ видно не было. «Не бойся их, они приведут тебя» - раздался в его голове голос. - Чертова душа, как их можно не бояться? - рыкнул трикстер. - Ты будто не видишь, в каком мы положении! - тут один из вурдалаков вцепился в его руку острыми, как бритва, когтями и принялся тянуть его под воду. - Локи, кажется, мы обречены! -взвыл Хрут, падая на дно лодки, и стараясь слиться с ним, очевидно решив, что, таким образом, его не заметят. Но вурдалаки не учитывали его желания, и один, особенно прыткий, сумел забраться в лодку и начал тянуть дворфа за край плаща в воду. - Помоги мне! - голос карлика начинал звучать все истеричнее. - Каким образом мне тебе помочь?! - рявкнул Локи, который пытался стряхнуть двух повисших на его руках вурдалаков. Дворф хотел что-то крикнуть ему в ответ, но в этот момент монстр с силой дернул его, и не сумевший удержать равновесие карлик сверзился с борта лодки в ледяную воду озера. - Проклятье! - изрек бог обмана, прежде чем его самого утащили под воду чудовища, вернувшиеся с подкреплением. Было бессмысленно пытаться удержаться на плаву, потому что они тянули на дно с удвоенной силой, и не долго сопротивляясь, бог обмана потерял сознание, заглотнув слишком много воды. *** - Мне не нравится эта прическа, Анга! Я не хочу выглядеть на своей свадьбе, как кудрявая овца! Немедленно исправь! Сегодня я была раздражена до предела - день перед свадьбой был ужасно нервным, да еще и сестра моего жениха, такое впечатление, будто делала все, чтобы испортить мне мой праздник. - Ты считаешь, что это смешно?! - я окинула Ангу, которая даже не пыталась, услышав мое недовольство, подавить усмешку, уничтожающим взглядом. - Поверь мне, это последние дни твоего безнаказанного веселья. С завтрашнего дня, я буду королевой, а тебе придется смириться, что твой брат выбрал именно меня, - поспешила я ей лишний раз напомнить, стирая этим с ее лица самодовольную улыбку. - Змея... - прошипела она еле слышно, но я смогла разобрать ее слова. - Убирайся отсюда немедленно! - Ну уж нет, милая моя, не уберусь, мне велено подготовить тебя к свадьбе, и я это сделаю уж поверь, – заорала она, пребольно дергая мои рыжие кудри. – Я не желаю, чтобы мой брат опозорился перед множеством важных гостей только потому, что его невеста... - Кто? Ну кто же я по-твоему, договаривай! – закричала я в ответ, бешено тряся и дергая головой, хоть и осознавая при этом какой-то частью сознания, как глупо и смешно выгляжу. - Психически неуравновешенная истеричная смертная, не умеющая достойно себя вести,- отрезала Анга, изо всех сил ударив меня по голове щеткой, так, что из глаз брызнули слезы. Я испытала непередаваемое желание схватить ее саму за волосы и постучать головой о зеркало, но вовремя сообразила, что подобное поведение только подтвердит мою неадекватность, и расстроит Омергейра, которому эта крыса вне всякого сомнения нажалуется, стоит мне причинить ей хоть малейший вред. Огорчать любимого мне не хотелось, поэтому я проигнорировала слова Анги и гордо выпрямилась в кресле. С ней я расквитаюсь за все, но позже. Удивленная тем, что я не отвечаю, не швыряю вещи и не бью зеркала, она даже присмирела и оставшаяся часть процедуры укладки прошла хорошо, не считая того, что количества выдранных в процессе из моей головы волос, хватило бы на пять дорогих мидгардских париков. Закончив делать мне прическу, она вышла из комнаты, и я, наконец то, смогла передохнуть, и предаться раздумьям о предстоящем бракосочетании. Не сказать, что меня не радовала перспектива выйти замуж за богатого, обаятельного мужчину, который к тому же очень любил меня, был готов исполнять любые мои прихоти и делал так, чтобы я ни в чем не нуждалась. К моим услугам было все, что я пожелаю, кроме прогулок за пределами замка. Но на подсознательном уровне я все же понимала: что-то не то. И в моих снах в последнее время иногда неизвестно к чему мелькал какой-то размытый силуэт высокого длинноволосого мужчины, который будто бы шел ко мне. Я помню, что в каждом сне я плакала, и мужчина пытался подойти ко мне, чтобы утешить. Но стоило ему приблизиться на расстояние, с которого я могла бы разглядеть его лицо, я всегда просыпалась. «Наверное это от волнения, надо выкинуть эти глупости из головы» - решила я, заметив открывающуюся дверь и увидев входящую Ангу с моим платьем в руках. - Еще не рано одеваться? - я в изумлении изогнула бровь. - Свадьба на закате, я только помну его. - Посидишь немного в платье, все равно уж тебе-то делать сегодня ничего не надо, - отрезала она. Я промолчала, но в очередной раз подумала об Анге много неприятных вещей, но, в конце концов, это последний день, когда ей позволяются такие вольности, пусть насладится этим моментом. - А что насчет приглашений? Всем гостям отослали? Надеюсь, отказов никаких не пришло? - Понятия не имею, - она пожала плечами, - этим занимается брат, - она резким движением сдернула платье с вешалки, и стала расправлять. Я неохотно поднялась с кресла и позволила ей начать упаковывать себя в это красное облако из кружев. Вид у моей будущей невестки был такой, будто она готова меня удавить этим платьем прямо на месте, а потом в нем же и похоронить. Она конечно и раньше не была ко мне особо дружелюбно настроена, но сегодня ее ничем не прикрытая злость по отношению ко мне прямо так и плескалась через край. - С тобой все в порядке? - решила я поинтересоваться из вежливости. - Все прекрасно, - отрезала она. - Лучше просто некуда. - Ну все-таки? - я решила настоять на своем. - Я, конечно, понимаю, что ты никогда не пылала ко мне особыми дружескими чувствами, равно как и я к тебе, но сегодня - день моей свадьбы, мы породнимся, и ты могла бы держать себя в руках. - Ты ничего не понимаешь... - ее лицо перекосила недовольная гримаса, и она с яростью принялась шнуровать корсет на моей спине. - Чего я не понимаю? - Всего! Всего ты не понимаешь, тупая полукровка! - грубо ответила она, все туже затягивая шнуровку корсета, так, что мне будто сдавило ребра железным обручем. - Ай! Я не могу дышать, ненормальная! - взвизгнула я, разворачиваясь и отталкивая ее от себя. - И как вообще ты смеешь говорить со мной в таком тоне! - Я разговариваю так, как хочу, пустоголовая кукла! Ты здесь - временное явление, поверь мне. - Что? - ее наглость начинала переходить всяческие границы. - Кажется, у тебя проблемы не только со способностью мыслить, но еще и со слухом, - она вскинула голову, заставляя ее светлые локоны рассыпаться по спине сверкающим водопадом, и звонко рассмеялась, очевидно, обрадовавшись своему остроумию. На этом моменте, чаша моего терпения переполнилась, и я с размаху ударила ее по щеке. - Я никому не позволю так со мной говорить, будь ты хоть сестрой Всеотца! - я было собиралась протянуть руку, чтобы схватить хамку за волосы, но тут распахнулась дверь, и в комнату влетел рассерженный Омергейр. - Что за курятник вы здесь развели? - начал он разговор на повышенных тонах. - Уже все слуги во дворце столпились под дверью и только и судачат о том, что вы друг с другом тут вытворяете, и делают ставки, когда же уже начнется убийство. - Она стала меня оскорблять, - я обиженно отошла к окну и надула губы. -Сейчас я разберусь, кто начал, - глаза жениха недобро сверкнули, и он схватил упирающуюся Ангу за руку и силой выволок из моей комнаты, захлопнув дверь, и оставив меня в полнейшем недоумении. Будто было не ясно, кто зачинщик и без того. Я поспешила к двери и прильнула к ней ухом. Первые несколько минут до меня не доносилось ни звука, и я уже хотела бросить это занятие и пойти накладывать себе макияж, ведь о "помощи" со стороны моей любимой невестки больше не могло быть и речи. Я отнюдь не мечтала покрыться волдырями в день собственной свадьбы, хватит с меня и этих ужасающих кудрей. Но не успела я отойти от двери на пять шагов, как из-за нее послышалась крики Омергейра, всхлипывания Анги и следом звук пощечины, сдавленные рыдания и шорох юбки по полу. Чем они там занимаются, интересно? *** - Это что еще за неадекватное поведение? - прошипел Омергейр, наклонившись к самому лицу Анги, так, что на нее попадали брызги его слюны. - Мы о чем договаривались, никчемное ты существо? - его зрачки стали быстро менять цвет. - Мало мне невесты-психопатки, так еще и идиотка в помощницах! Ты забыла, ради чего мы все это затевали? Я же говорил тебе подождать до свадьбы с проявлениями эмоций! - Прости, мой господин, мне становится все сложнее сдерживать себя, когда она находится рядом, а я еще и обязана ей прислуживать. Она меня так раздражает, ты же знаешь я люблю тебя, и мне невыносимо видеть, как эта ненормальная вешается тебе на шею. Это я должна быть на ее месте! Я! - выпалила женщина, собравшись с духом. Вместо ответа змеиный царь молча отвесил ей пощечину. - Прости, повелитель, - зашлась в рыданиях Анга, падая на колени и подползая ближе к царю, целуя край его мантии. - Встань, утри сопли, и иди извиняйся перед этой больной, - брезгливо ответил царь. - И запомни, свадьба - фикция. Если будешь вести себя, как договаривались, все будет так, как ты хочешь, и ты не будешь ни в чем нуждаться,- неожиданно мягко добавил он. - Спасибо тебе... Спасибо... - прошептала она, пытаясь умерить всхлипывания, зная как они раздражают царя, и не переставая целовать его подол. - А теперь пошла вон с глаз моих, свадьба через несколько часов,- рявкнул Омергейр. *** Когда раздался звук открываемой двери, я как раз заканчивала наносить на щеки румяна, одновременно любуясь собственным отражением: болотно-зеленые глаза, обрамленные длинными темными от природы ресницами, были подведены сурьмой и накрашены толченым углем, что визуально делало их ярче и больше, а подкрашенные клюквенным соком нежно-коралловые щеки и губы отлично сочетались по цвету с медными волосами и красным платьем. Впервые в жизни мне настолько нравилось, как я выгляжу. Обернувшись на звук шагов, я увидела Ангу, подходившую к моему креслу с выражением глубочайшего и, кажется, даже искреннего раскаяния на лице. - Прости, не знаю, что на меня нашло, - тихо произнесла она, опустив голову. - И ты такая красивая. От услышанного глаза у меня буквально полезли на лоб, но я кивнула: - Забудь, все в порядке, правда. -Спасибо, госпожа, - сдавлено сказала она, - Я сейчас позову портниху, она подошьет край платья... - Что? - я мгновенно опустила глава вниз и увидела, что на кружева, которыми был обшит низ платья, оторвались и, буквально, болтались на паре ниток, - очевидно, в суматохе, кто-то из нас наступил на них. - Да, конечно, я подожду, - я опустилась на кровать, молясь про себя, чтобы этот день поскорее подошел к концу. - И я принесу сейчас ваши туфли, госпожа, - Анга быстро выбежала из комнаты, а я так и осталась в недоумении, пытаясь понять из-за чего же произошли столь разительные перемены в ее отношении ко мне. *** - Где я? Доберусь я до тебя, Омергейр... - изрек Локи, открыв глаза, и обнаружив, что находится в каком-то гроте, находящемся, судя по сырости, где-то глубоко под землей. Бог обмана оглянулся по сторонам, и заметил Хрута, который сидел, прислонившись к стене пещеры, и озадаченно осматривался. - Как мы сюда попали? - произнес он наконец. - Судя по всему, нас сюда притащили вурдалаки, - пожал плечами бог обмана, который уже перестал чему-либо удивляться. За последние несколько месяцев столько всего произошло, что он временами начинал проникаться невольным уважением к своему врагу. Тот провернул столько всего, так умело расставлял свои ловушки, что Локи иногда боялся узнать какова же его истинная мощь. Да, он встречался с змеиным царем ранее, в его другом воплощении, и он смог победить то, старое воплощение. Но в новом облике он обрел новую силу, новые способности, и это не могло ускользнуть он внимания трикстера. Впрочем, у этой твари было несколько столетий, чтобы отточить свое мастерство... - И что мы теперь будем делать? - задумался карлик. - Могу предположить, что здесь где-то должен быть выход. Омергейр еще не запирал нас в таком месте, где его не было бы. Надо только хорошо поискать, - ответил Локи, осознавая смысл сказанных только что им же слов. Да, его враг всегда делал так, чтобы они могли продолжить свой путь к нему, ослабленные, уставшие, но живые. Ловушка. Это все определенно было ловушкой, но он не мог отступиться. Где-то там эта змея держит Лау, и он, Локи, не может бросить ее там, наверняка испуганную, истерзанную, но, главное, живую. Она верит, что он придет за ней, спасет ее, как он делал это раньше, пусть иногда это и занимало какое-то время. Мысли о ней придавали ему сил, и отбивали желание бросить все на полпути. - Нужно поискать получше, - продолжил трикстер, прерывая свои лирические мысли. - Хотя, кажется, уже и не надо ничего искать, - его взгляд остановился на небольшом отверстии в стене, находящемся почти у самого пола, в которое можно было залезть только на четвереньках. - Я пойду первым, а ты - следом, - наказал он Хруту не терпящим никаких возражений тоном, и даже не проверяя ничего, быстро скрылся в проходе. Дворфу ничего не оставалось, как опуститься на карачки, и последовать за богом обмана. Впереди ничего не было видно, и Локи полз на ощупь. Тоннель местами сужался, и путникам приходилось прикладывать усилия, чтобы пробраться дальше. Сырая земля, находящаяся под ними, забивалась под ногти, доставляя явный дискомфорт. К тому же, Хруту было сложно проталкивать свое массивное тело по узкому проходу, и трикстер, то и дело, слышал его громкие вздохи у себя за спиной. Наконец, вдали забрезжил свет, и бог обмана пополз вперед с удвоенным рвением.Спустя еще метров двести, под ногами у путешественников захлюпало и зачавкало, а впереди послышались звуки, похожие на крысиный писк. Локи пополз быстрее, и скоро буквально уперся головой в металлическую решетку. Она была слабо закреплена, и с легкостью сняв ее, он вылез из сточной канавы на краю мощеной брусчаткой площади, с обеих сторон застроенной странными домами, в самом центре которой находился фонтан, украшенный исполинской скульптурой змеи, напоминавшей василиска. От созерцания обстановки трикстера отвлекло громкое чавканье и проклятия позади него, с которыми из канавы вылез с ног до головы перемазанный нечистотами Хрут. - Отвратительное место, - недовольно проворчал он. - Ну так, чай, не в гости к королеве альвов пожаловали, - бог обмана холодно оборвал собирающийся начаться поток причитаний. Локи не покидало ощущение, что где-то это место он уже видел. И так же не покидало ощущение, что за ним наблюдают. Он оглянулся по сторонам, но ничего, кроме множества окружающих статуй не заметил. Правда, на мгновение ему показалось, что в окне дома кто-то промелькнул, но присмотревшись получше, он никого не увидел.Не успели они сделать и пары десятков шагов по площади, как богу обмана почудилось,что статуя змеи движется. Он остановился как вкопанный, настороженно глядя на фонтан, но змея оставалась неподвижной. Тем не менее что-то с этой площадью было не так, трикстер явственно чувствовал это. Он осторожно приблизился к фонтану и пристально уставился на него, но на первый взгляд и фонтан и статуя выглядели совершенно обычно.Раздраженному до всех мыслимых пределов Хруту быстро надоело стоять на одном месте. - Долго ты еще собираешься созерцать это великое произведение искусства? - язвительно поинтересовался он. - Это обыкновенная статуя и пошли уже, - продолжал дворф, протягивая руку и хлопая змею по носу. Мгновение спустя, он горько об этом пожалел, когда стоило ему коснуться статуи, чудовище резко перестало притворяться каменным, открыло желтые глаза и сделало бросок вперед,страшно шипя и оскалив пасть с длинными кривыми клыками. - Бежим!!!- истошно заорал дворф, отдернув руку, и толкнув бога обмана в спину так, что тот чуть не угодил прямо в пасть беснующегося василиска, и с бешеной скоростью помчался в конец площади. Стоявший чуть в стороне Локи увидел как тварь, не обратив на него ни малейшего внимания развернулась во всю длину, молниеносно сползла с постамента и с бешеной скоростью поползла за дворфом, плотоядно шипя и за какие то секунды пересекая площадь. Вскоре до Локи донесся жалобный вопль. На свой страх и риск, бог обмана метнулся туда, откуда раздавался голос дворфа. От увиденного зрелища вывернуло бы любого: несчастный карлик лежал в луже собственной крови, еще живой, хоть и едва в сознании, а коварная змея уже приступила к своей трапезе. - Локи... послушай... - донеслись до трикстера обрывки фраз, - Омергейр... заставил.. рассказывал.. пытать... Прости, не хотел... - он хотел было сказать что-то еще, но василиск в одно мгновение заглотил его полностью, и стал крутить головой, в надежде найти новую добычу. Бог обмана начал медленно пятиться назад, чтобы змея, не дай Всеотец, его не заметила. Под ногой трикстера хрустнула ветка, и чудовище резко развернулось в его сторону. «Проклятие» - подумал Локи, судорожно пытаясь придумать, куда ему деваться. Силуэт замка виднелся вдалеке, для того, чтобы добраться до него, нужно было пересечь весь город. Понимая, что больше ничего не остается, трикстер побежал. Для него же будет лучше, если он уберется из этого города до заката, до которого оставалась буквально пара часов. Его окружали сплошные статуи, так что, кто знает, во что они могут превратиться с наступлением темноты. Пробегая по одной из узких улочек, Локи даже показалось, что он видел статую самого себя, правда находилась она в металлической клетке, прутья которой выглядели, как змеи с разинутыми пастями. Он бежал все быстрее и быстрее, отчетливо слыша за спиной чудовищный грохот, с которым передвигалось жуткое пресмыкающееся. Когда он почти уже выбился из сил, перед ним замаячила огромная пропасть и единственный, соединяющий оба ее края, веревочный мост, который распространял вокруг себя странное зеленоватое свечение. До него оставалось всего несколько метров, когда до слуха бога обмана донеслось чавканье, примешавшиеся к грохоту. Не успев сообразить что это может значить, он ощутил, что его лодыжку обвил раздвоенный язык монстра и ее будто обожгло холодное пламя. Не обращая внимания на адскую боль в ноге, трикстер прыгнул вперед, подтянулся на опоре моста, и быстро пополз по-пластунски вперед. За его спиной раздалось яростное шипение, Локи обернулся назад и увидел престранную картину: свечение, окружавшее его, усилилось, и откинуло незадачливого змея в стену ближайшего здания. Огромная рептилия снова приблизилась к мосту, и начала раздраженно мотать хвостом, в надежде разрушить мост, но световая волна снова откинула ее назад. Бог обмана захохотал: неожиданно для самого себя он был спасен самым обычным мостом, вот к чему был этот странный зеленый свет. Умно было придумано, ничего не скажешь, владелец этих земель хорошо подумал, чтобы обезопасить себя от населяющих эту местность монстров. Нужно немного передохнуть, чтобы дать больной ноге немного успокоиться, и Локи облокотился на веревочные перила моста, и продолжил наблюдать за пресмыкающимся, которое не собиралось успокаиваться, и сейчас ползало рядом с краем пропасти, издавая странные протяжные звуки. - Нет, змейка, сегодня ты не получишь меня на ужин, - устало пробормотал трикстер. Регенерация пока еще не вступила в силу, а долго задерживаться в этом месте ему не хотелось. Ему нужно было отправляться дальше, превозмогая боль, но когда он попытался встать, все тело будто пронзило электрическим током, а из глаз брызнули слезы. - Было бы время, пустил бы тебя на сапоги, проклятая рептилия, - Локи с ненавистью окинул взглядом свирепствующего василиска, который, судя по всему, не собирался умолкать, и продолжал издавать раздражающие звуки. - Да что ты все никак не угомонишься, мало тебе Хрута было что ли? - когда он произнес это вслух, до его сознания вдруг дошло, что его трусливого и надоедливого спутника больше нет в живых. Хоть он и служил чаще всего обузой, но бог обмана уже успел к нему привыкнуть, да и путешествовать с ним было все-таки веселее, чем в одиночку. Каким бы дворф ни был, он не заслуживал смерти в желудке рептилии-переростка. Локи попытался вспомнить, что же карлик хотел сказать ему перед смертью, но обрывки фраз не составлялись в логичную фразу. Было только ясно, что Омергейр был снова к чему-то причастен. Возможно, Хрут пытался сказать, что снова предал его, разболтав что-то прислужникам змеиного царя — чего-то такого Локи всегда от него ожидал. Но трикстеру не дали развить эту цепь рассуждений - он понял, что означали странные звуки, издаваемые тварью, когда увидел как к мосту со всех сторон приближаются зеленоватые, синеватые и нежно-сиреневые призраки, а судя по отдаленному пока что гулу вдали, вскоре к ним собирались присоединиться и более крупные создания. Но мост надежно защищал трикстера от монстров, окутавшись зеленым свечением, и заключив бога обмана в светящуюся полусферу, так что твари не могли причинить ему ни малейшего вреда, хотя, как было видно сквозь прозрачную преграду, разделявшую их, некоторые подползали почти вплотную и пытались прокусить ее. Что же до призраков, то они кружились над мостом пеленой тумана. Вдруг один из них отделился от общей пелены и подплыл вплотную к куполу из света, оказавшись прямо напротив лица трикстера. Тот остолбенел, чувствуя, как буквально прилипает к месту - ему в глаза смотрела Аслауг, и если этот призрак реален, это может значить только одно. Обезумев от ярости и горя, трикстер зарычал и принялся остервенело бить и пинать стенки купола. Если Омергейр посмел уничтожить по настоящему единственное дорогое трикстеру во всех девяти мирах создание, жить ему осталось совсем недолго. Локи уже знал, что убьет его, отомстив за смерть любимой, но после этого и для него все будет кончено. Но сначала нужно убедиться, что это не ловушка и разобраться с королем змей. Тем временем, к мосту подбирались силуэты, которые очень походили на человеческие, только больших размеров. Локи стал пристально к ним приглядываться, и какого же было его удивление, когда он увидел Одина, Тора и других асов, идущих бок о бок в его сторону. - Тор! - воскликнул бог обмана, не веря своим глазам, - Отец! - в этот момент Локи как нельзя больше был рад их видеть. - Что вы здесь забыли? Как вы узнали об этом месте? - в его голове роилась целая куча вопросов. Но вместо ответа, бог грома метнул Мьёльнир в сторону трикстера. Ударной волной защитного купола молот отправило обратно, прямо в Тора. Получив такой сильный удар, громовержец обратился в кучу каменной пыли. - Понятно... - протянул Локи, в голове которого стало все проясняться. - Здесь все ненастоящее, не так ли? - задал он вопрос в воздух, не особо надеясь, что кто-то ему ответит. -Хель с вами со всеми, - обратился он уже к ходячим статуям, чудовищам и прочим, - мне пора убираться отсюда. Нога не перестала болеть, но было неизвестно, сколько охранное поле моста сможет еще продержаться. Превозмогая боль, бог обмана пополз по мосту, который с каждым его движением начинал все сильнее раскачиваться. За его спиной то и дело раздавались шипение и хлюпанье, с которыми змеи выстреливали своими языками, схлестывавшимися над головой трикстера, наподобие алых лент, и свист каменного скипетра Всеотца, которым тот с завидным упорством пытался снести голову младшему сыну. "Спасибо, папочка, я всегда знал, что ты меня любишь" - на бегу пронеслась в голове трикстера горькая мысль, хоть он и осознавал, что жаждет убить его всего лишь статуя, а не сам Один. Но времени на подобные размышления у него не было, намного больше его занимали мысли, как побыстрее унести ноги от толпы чудовищ, с которыми он не готов был сейчас сразиться, но вот они определенно жаждали его крови: совсем близко и почти одновременно рядом пролетели языки двух василисков и злополучный скипетр. Но тут на его счастье мост кончился - всего несколько метров мощеной булыжниками дороги отделяли Локи от фигурных кованых ворот, за которыми виднелся замок из черного гранита - обитель Омергейра. Кое-как встав на ноги и пробежав эти последние метры, бог обмана с нечеловеческим усилием спрыгнул с моста, добрался до ворот, и упал на землю, готовый лишиться чувств. *** Тем временем, царь змей закончил праздничные приготовления, и, стоя перед зеркалом в своих покоях, торжествующе улыбался своему отражению, ведь до осуществления его коварного плана оставалось лишь несколько часов. После этого, эта полоумная смертная будет принадлежать ему навеки, и он разделается и с ней, и с этим заносчивым божком, который мечтает ее спасти, но придет слишком поздно - уж его милые создания, о которых он, Омергейр, заранее позаботился и оставил на его пути, встретят, как полагается. При этой мысли он довольно засмеялся и поправил платок на шее. - Надо бы зайти в башню, посмотреть, что нового в моих владениях, а потом можно и дорогую невесту вниманием почтить, - решил он, проведя кончиками пальцев по холодной глади зеркала. - Ну разве я не прекрасен? - он снова улыбнулся самому себе, обнажив острые змеиные клыки. В своей тайной комнате в башне, он сразу же подошел к заветной волшебной чаше, и окунул в нее голову. Но через мгновение, он вынырнул из нее, чуть ли не задыхаясь, и быстро отодвинулся от магического сосуда, глядя на него со злобой. - Какого дьявола он здесь делает?! - воскликнул царь змей, судорожно вытирая серые капли волшебного зелья, стекающие по лицу. - По моим подсчетам, он должен был быть еще в городе! Надо немедленно начинать свадьбу, и провести обряд бракосочетания, после которого, его возлюбленная дура будет навеки принадлежать мне! Он выбежал из своей башни, даже не захлопнув, как следует, дверь, и понесся вниз, созывать слуг и торопить их. *** В мою комнату вбежала запыхавшаяся Анга: - Госпожа, быстрее, мой брат уже ждет вас в тронном зале. - К чему такая спешка? До заката еще два часа, - удивленно спросила я, отпуская портниху, которая только закончила чинить мое платье, и натягивая на ноги изящные туфли-лодочки из красного шелка, отделанные восхитительными черными и белыми жемчужинами, и, конечно же, на высочайших каблуках. - Только не беги так быстро, я за тобой не угонюсь, в этой обуви. - Простите, госпожа, таков приказ царя, - она убежала дальше по коридору, а меня на выходе из комнаты подхватили под руки две служанки, а остальные две взялись нестись шлейф моего платья. Меня привели в небольшую комнату рядом с тронным залом, и усадили на низкий диванчик в ожидании. Служанки суетливо поправляли мои волосы и свадебное одеяние, а я задумчиво смотрела в небольшое окошко, из которого открывался вид на тронный зал. Я видела, как зашел мой жених, одетый в праздничное, за ним явились музыканты и слуги, которые делали последние штрихи в украшении комнаты. А после уже начали приходить разномастные гости. Я видела, как Омергейр приветствовал каждого из них, и с нетерпением и волнением ждала момента своего выхода. Вскоре заиграла праздничная музыка, и за мной пришла Анга, уже переодевшаяся в изящное изумрудное платье, ярко контрастирующее с ее волосами, которые были собраны в изящный пучок. - Ваш выход, госпожа, - она помогла мне встать, и мы направились в главный зал. Музыка раздавалась все громче, и мое волнение нарастало вместе с ней. Меня подвели к огромным богато украшенным драгоценными камнями входным дверям, и двое слуг отворили мне дверь. В глаза ударил яркий свет, я сделала еще один шаг вперед и кто-то взял меня за руку. Когда глаза немного привыкли к свету, и я увидела, где нахожусь, я замерла от восхищения: огромное квадратное помещение тянулось, насколько хватало глаз. Стены были обтянуты золотым и зеленым шелком, на противоположной стене располагались два огромных, от пола до потолка витражных окна в рамах из темного дерева, увитых живыми розами кремового цвета так, что закатное солнце должно было придать им приятный коралловый оттенок. На медового цвета полу, во всех четырех концах комнаты стояли изящные зелено-золотые вазы, полные роз, которые одуряюще благоухали на все помещение. У стен были расставлены уютные диванчики и кресла в той же гамме, и столики со стоявшими на них блюдами с фруктами и причудливыми хрустальными графинами с водой, медом и различными винами. Я восхищенно вздохнула и перевела взгляд на возлюбленного, который выглядел просто потрясающе с длинными снежно-белыми волосами, рассыпавшимися по плечам, и великолепно сочетающимися с темно-бордовым бархатным костюмом и туфлями в тон. Глаза, окрасившиеся золотым от упавшего на радужку луча солнца, были аккуратно подкрашены тонкой линией сурьмы, и от этого казались еще огромнее и прекраснее, а губы вишневого цвета казались больше за счет свекольного сока. Словом, Омергейр был просто неотразим и я смотрела на него, не в силах отвести глаз и поверить, что это мой жених, который через несколько часов станет законным мужем. Из задумчивости меня вывели его слова: - Позволь пригласить тебя на танец? - он галантно склонился передо мной, протягивая тонкую белую руку с темно-вишневыми, в тон губ, от субстанции, которая здесь применялась вместо мидгардского лака для ногтей, ногтями. - О, с превеликим удовольствием, - выдохнула я с благоговением. Омергейр вывел меня в центр зала, махнул рукой, и в то же мгновение чудесные звуки вальса заполонили помещение, а вокруг нас закружились призрачные пары, которых, в этом я могла поклясться чем угодно, раньше не было. Жених обхватил рукой мою талию и закружил по залу. Когда мы в очередной раз пронеслись мимо одного из зелено-золотых диванчиков, какое-то смутное воспоминание кольнуло меня в сердце, появилось чувство, что кто-то, некогда очень близкий и значимый для меня, предпочитал эти цвета, и возникла мысль о том, как замечательно они, должно быть, сочетаются с черными волосами. Но я выбросила эти мысли из головы, целиком растворившись в танце и поцелуях Омергейра, которыми тот принялся покрывать мое лицо. Когда музыка остановилась, он плавно подвел меня к алтарю из белоснежного мрамора в середине зала, на который я до этого не замечала. - Ты готова, мое сокровище? - прошептал мой жених. От волнения, захлестнувшего меня, я не могла выдавить из себя ни слова, и поэтому просто кивнула. - Тогда начнем! - воскликнул Омергейр, становясь напротив меня с другой стороны алтаря. Все присутствующие в зале повернулись в нашу сторону. - Я, Омергейр, повелитель этого королевства, и сегодняшний день, как вы все знаете, войдет в историю. Эта девушка, которая сейчас стоит напротив меня, - я почувствовала, как все взгляды устремились на меня, - Аслауг, дочь Эйвина - станет сегодня моей супругой. По старинному и всем известному обряду, мне нужно четыре свидетеля, которые подтвердят, что наш брак будет законным, и заключенным, как полагает всем нормам и обычаям. Итак, кто согласится принять данную честь? - он обратил свой взгляд на гостей. С одного из диванчиков поднялся высокий рыжий мужчина, одетый в кожаные доспехи, с волосами заплетенными в множество косичек: - Мой старый друг Омергейр, я, Олаф, правитель Медвежьего королевства на юге Ванахейма, буду рад оказать тебе эту честь! Но для начала, налейте мне еще эля! - он громко захохотал. После него вызвались еще один мужчина-воин из королевства дворфов, хрупкая волшебница, одетая в прекраснейшую серебристую мантию, настолько тонкую, что, казалось, она была соткана из паутины, и еще одна женщина, одетая в темную мантию с капюшоном, который доходил до самого подбородка, так что рассмотреть ее лицо мне не удалось. Они встали по обе стороны алтаря: женщины рядом со мной, а мужчины рядом с моим женихом, и начали петь заклинание, которое должно было соединить меня и Омергейра навеки. Внезапно, женщина в черном плаще резко откинула капюшон, прекращая петь и прерывая обряд, и я вздрогнула, увидев шрам, пересекающий ее лицо - отметку пророчицы-вёльвы. - Аслауг, дочь Эйвина! Дитя мое! Ты совершаешь огромную ошибку. Если ты заключишь сейчас союз с этим человеком, ты похоронишь себя заживо. - Что за чушь Вы несете? - воскликнула я в изумлении. - Какая-то сумасшедшая явилась на мою свадьбу, которая была предсказана норнами, и пытается мне доказать, что это ошибка? Да как вообще Вы смеете после этого называть себя прорицательницей? - Если ты не веришь мне, как прорицательнице, так поверь мне, как своей матери! - женщина в отчаянии упала на колени передо мной, уткнувшись в край моего платья. - Я предсказывала тебе быть невестой бога, а не какого-то проходимца, который выдает себя за царя! - У меня нет матери, - презрительно посмотрела я на нее, отталкивая от себя, - моя мать сбежала от семьи с другим мужчиной. - Так вот что тебе рассказывал твой отец? - ее печальный взгляд вдруг стал колким. - Выставлял меня перед всеми потаскухой? В принципе, мне наплевать, считаешь ты меня матерью или нет, я знаю, что спустя столько лет я потеряла право ей называться, но я хочу оберечь тебя от огромной беды в первый и последний раз. Я заглянула ей в глаза, в которых промелькнуло что-то мне давно знакомое, но тут же замотала головой, понимая, что такого не может быть. Тем временем, Омергейр стал заметно раздражаться: - Что ты несешь, полоумная? - его фарфорово-белая кожа стала покрываться красными пятнами. - Тебе ведь известно, кто я, и что я могу сделать с тобой! Решила распрощаться с жизнью? - его желтые зрачки стали менять цвет сначала на зеленый, а потом на прозрачно-голубой. - Я тебя не боюсь, царь-нага, - грустно усмехнулась женщина, - ты знаешь, ОН придет, и сведет с тобой счеты, как сделал однажды прежде. - Ты мне надоела, - зевнул царь и одарил ее уничтожающим, в прямом и переносном смысле, взглядом. Женщина стала медленно превращаться в камень, так и не выпустив из рук край моего подола. Мне показалось, по ее щеке потекла слеза, когда она прошептала в последний раз: - Прости меня, дочь. Я почувствовала, как по моему лицу потекли горячие слезы, мне стало почему-то грустно, хотя я не помнила почему. Я совершенно точно не знала эту женщину и не понимала о чем она говорила, но странный комок боли внутри нарастал. Кажется, все остальные это заметили, и ко мне быстро подбежала Анга со стаканом вина, которое практически силой заставила меня выпить. После этого, меня немного отпустило, и я была в состоянии продолжать церемонию. Омергейр выбрал новую свидетельницу среди присутствующих, и обряд возобновился. *** Локи заставил себя подняться с земли, тяжело дыша. До замка уже было рукой подать, и бог обмана, хоть ему и давалось это тяжело, направился к нему. Оставалось надеяться, что его сейчас не встретит там целая армия змееподобных существ, готовых его сожрать. На его удивление, главные ворота замка никем не охранялись, и он смог беспрепятственно пройти внутрь. Точно также, ему удалось миновать и главный вход. Сам замок представлял собой довольно мрачное место: внутри было темно и сыро, повсюду висели портреты, которые будто-бы были созданы, чтобы следить своим упрекающим взглядом за всяким, кто сюда войдет, и создавали дополнительный дискомфорт. По началу трикстеру казалось, что все в этом замке вымерли, ибо пройдя по коридору, он умудрился не встретить ни одного слуги, ни одной живой души. Но пройдя дальше, он услышал шум, громкую музыку и пение. Мелодия показалась ему смутно знакомой, так же как и один из голосов, который ее пел. Когда затянули следующий куплет, Локи наконец-то понял, что это за песня, и эта догадка заставила его забыть о раненой ноге, и побежать на звук. Ударом он распахнул огромные двери, и открывая для себя проход в огромный, богато украшенный зал. Картина, которая ему открылась заставила его на миг примерзнуть к месту: Омергейр держал над моей головой брачный венок из золотых ветвей, мы допевали последний куплет заклятия, которое, после того, как жених оденет на меня венок, свяжет нас навеки. - Нет! - закричал он, заставляя всех присутствующих обернуться на его голос. В ярости, он произнес заклинание, и тут же венок над моей головой заполыхал зеленым пламенем, обращаясь в пепел. Я завизжала от страха, обращая свой взгляд на человека, столь наглым образом прервавшего священный обряд. - Как не вовремя ты явился, - зашипел Омергейр, отдергивая свои руки и стряхивая с них пепел, обращаясь к этому человеку так, как будто он его знал. - Отойди от нее, и не смей больше никогда прикасаться, - холодно процедил незнакомец, приближаясь ко мне и нацеливая на царя огненный шар. Я стала рассматривать незваного гостя: высокий худощавый темноволосый мужчина, довольно симпатичный, несмотря на то, что сейчас он выглядел измученным, лицо и руки были грязными и исцарапанными, в должно быть очень красивых длинных черных, но сейчас свисавших грязными сосульками волосах запутались щепки и листья, хотя даже в более здоровом и ухоженном состоянии, по красоте, конечно, он был не сравним с моим возлюбленным. Запустив в жениха заклинанием, он подбежал ко мне, хоть и было видно, что бег ему причиняет невероятную боль - я заметила как он хромал. Он притянул меня за плечи к себе и обнял. - Аслауг, ты жива! Я думал, что потерял тебя навсегда, - он стал покрывать мое лицо и руки поцелуями, после чего отстранился, взял меня за подбородок, и заглянул в глаза. - Как Вы смеете себе это позволять! - воскликнула я в возмущении, вырываясь из объятий незнакомца и давая ему пощечину. - Вести себя так со мной, почти замужней женщиной! Чью свадьбу, между прочим, Вы только что имели наглость сорвать! Мужчина сначала оторопел от моего поведения, а после, подлетел к Омергейру и схватил его за воротник праздничной рубашки: - Что ты с ней сделал, чудовище?! - он затряс его так сильно, что теперь я действительно начала бояться за нашу безопасность. В ответ мой возлюбленный только засмеялся: - Я то к ней не прикоснусь, но попробуй ты к ней прикоснуться теперь, Локи! Локи! Это имя мне было уже знакомо. Так звали младшего принца в Асгарде. Помню, в детстве мы даже были с ним дружны. - Я еще раз спрашиваю, что ты с ней сделал?! - он схватил Омергейра за горло. - Ничего особенного, пока что. Это все любовь, - царь ухмыльнулся, а после оттолкнул Локи от себя со злобой. - В моих планах было пойти гораздо дальше, я хотел совершить обряд бракосочетания, тогда мы бы были связаны с ней на века. Но ты испортил все. Хотя, теперь будет даже веселее. Каково будет любить женщину, зная, что она любит другого? Существа, испытывающие любовь к другим, вы такие жалкие, - после этого, он хлопнул в ладоши, и все гости, которые заполняли зал, и почему то до сих пор ничего не предпринявшие, начали исчезать. - Да, это очередная иллюзия, - он проследил за нашими с Локи удивленными взглядами, - я буду иллюзионистом даже получше, чем ты, бог обмана. Но хватит с вас, я бы рад был еще поболтать, но, к сожалению, у меня еще есть дела. Мне нужно освободить Драугра из недр Муспельхейма. Ведь мои планы мести не ограничиваются тобой, трикстер. Есть еще 9 миров, которые меня, в свое время, не приняли, и теперь будут об этом жалеть. А вам я желаю повеселиться, и даже оставлю вам компанию, чтобы не скучали, в случае чего. После этого Омергейр исчез, будто по щелчку пальцев, оставив меня с асгардским принцем наедине. Вокруг заплясали языки пламени, и мой новый знакомый схватил меня за запястье: - Нам пора отсюда убираться.