* * *
У Гермионы был немного испуганный вид, и Гарри это напрягало. Грейнджер рассматривала узор на старинном сервизе Блэков и быстро обрабатывала информацию в своих безупречных мозгах, видимо, ещё не до конца веря услышанному. — Это очень серьёзные обвинения, Гарри, ты уверен, что хочешь пойти против Мунго? — неуверенно спросила она, поглаживая кончиком пальца край фарфоровой чашки. — А у меня есть выбор? — Поттер потёр глаза за очками, привычно вслушиваясь в тишину дома. Драко спал в его спальне под сонными зельями, и Поттер хотел быть рядом на тот случай, если что-нибудь пойдёт не так. — Мне не известно, чем там они занимаются, но… — Мы можем спровоцировать проверку, — Гермиона немного оживилась и поставила чашку на блюдце. — Внеплановую. Это будет не так скандально, если ты обратишься сразу к Министру. Я могу связаться кое с кем в Отделе Магического Правопорядка и дать тамошним работникам парочку наводок. Думаю, Аврорату не понравится, что колдомедики Мунго держат при себе наркотики и, вероятно, занимаются их распространением. — Но я же могу дать показания, — заволновался Гарри. — И снова станешь фигурантом очередного скандала, — невозмутимо сказала Гермиона и достала из сумочки записную книжку. — Тебе так хочется, чтобы твоё имя попало в заголовки? Думаю, тебе лучше уехать в Истборн, потому что я собираюсь отправить сову в Министерство уже сегодня вечером. Ещё неизвестно, что они найдут в моём отделении, и мне не хочется работать в Мунго ещё неделю, зная, какая там складывается ситуация. — А Малфой? — Гарри уже начал по-настоящему нервничать, в красках представляя себе их очередное расставание. — Забери его с собой, в чём проблема? — Гермиона что-то записывала в маленькую книжку в кожаном переплёте и даже не поднимала глаз. — Думаю, ты сможешь о нём позаботиться, а если нужны будут зелья, то в лаборатории ты всегда желанный клиент. — И что я буду делать, когда за нами погонится его отец? — Тогда Драко должен определиться, с кем он хочет остаться, — она так легко говорила всё это, будто не было никакой проблемы. Вообще никакой проблемы. Собирайся и уезжай хоть завтра, ни о чём не думай и наслаждайся заливом. Пошли Люциусу Малфою средний палец на прощание, и скатертью дорожка. — В любом случае, вам обоим лучше на время покинуть Лондон. Если в Мунго всё так серьёзно, как мы думаем, то эта проверка спровоцирует и судебные процессы, а я не думаю, что после войны ты снова горишь желанием встречаться с Визенгамотом, — поставив точку в своих таинственных записях, Гермиона убрала книжку обратно в сумочку и приняла самый серьёзный вид. — И никакой самодеятельности, Гарри, даже не смей в это лезть. Интриган и политик из тебя, честно говоря, просто отвратительный, а я не хочу давать журналистам почву для размышлений. Уезжай, Гарри. Предоставь это мне и Аврорату. Я буду держать тебя в курсе. — Кажется, я испортил тебе Рождество… — выдохнул Гарри, чувствуя на плечах тяжёлый отпечаток вины. Его хотят просто спихнуть подальше от разворачивающейся на горизонте сцены, и, к своему ужасу, он этому был почему-то рад. — И тебе, и Рону… — Вот только не начинай, ладно? — скривилась Гермиона, в успокаивающем жесте сжимая его плечо. — Знаешь, очень трудно расслабиться по жизни, когда твой лучший друг — Гарри Поттер, — на веснушчатом вдруг лице появилась мечтательная улыбка. — Думаю, отъезд пойдёт тебе на пользу. Вам обоим. — Гермиона задрала подбородок в сторону третьего этажа, делая вполне прозрачный намёк, и, чмокнув Гарри в щёку, поспешила к камину в гостиной, давным-давно всё для себя решив.* * *
Поттеру было ужасно неловко от того, что он бросил всё на Гермиону и покинул Лондон как последний трус. Гарри привык быть в гуще событий, решать проблемы грубой силой, нередко выезжая на одних лишь спонтанных порывах, но он понимал, что действительно не мог помочь. Смешивать своё имя с очередным скандалом, шарахаться от колдокамер и снова просиживать в Аврорате на допросах… Ему хватило и того бесполезного расследования, связанного с его покушением, которое, несмотря на все старания следователей, так и не сдвинулось с мёртвой точки. Может, ему и правда пора оставить все эти интриги и разборки для тех, кто в этом разбирается? Хотя, конечно, глупо думать об этом, выходя из здания Центрального магического госпиталя в Истборне. Глупо и опрометчиво. — Как ты? — спросил Гарри, подойдя поближе к Драко, который ушёл на пару шагов вперед, кутаясь в тёплую мантию. За те две недели, что они жили в городке на побережье Ла-Манша, Малфой был крайне подавлен, плохо ел, почти не спал и иногда даже не разговаривал по несколько дней. Впрочем, сегодня как раз был один из таких «молчаливых» понедельников, и Гарри не надеялся услышать ответ. — Мне нужно купить краски, — пробормотал Драко куда-то себе в шарф, даже не взглянув на Гарри. — Напиши мне список, и я съезжу сегодня в город, — с готовностью отозвался Гарри, не в силах выдерживать этот бесцветный тон. Даже когда Малфою было плохо, он предпочитал быть центром всеобщего внимания, а теперь, когда он действительно им был… Поттера не покидало чувство, что однажды он вернётся в их квартиру и никого там не застанет. Он едва не схватился ладонью за грудь, будто бы боясь, что из неё сейчас что-нибудь выпадет. — Отведи меня домой, — устало попросил Драко, когда они дошли до зоны аппарации во внутреннем дворе госпиталя. Он ведь знал, что на исполнение желания уйдёт всего пара секунд. Гарри не доверял ему палочку, хоть и знал, как Малфою было тяжело снова с ней расстаться. Но Поттер и так работал в госпитале только полдня, из-за того, что некому было присматривать за Драко. Было гораздо спокойнее пережить эти несколько часов, зная, что с Малфоем точно ничего страшного не случится. Ещё легче, когда Драко тоже приходил в больницу и просиживал в библиотеке, без устали листая фолианты по анатомии и зельям. Они вместе пережили пик абстинентного синдрома, и сейчас Малфой изо всех сил пытался совладать со своими эмоциями. Ему повезло, что ничего тяжелее экстази он так и не принял за время своего исчезновения, но, как и любое пристрастие, оно всё же имело последствия. В любом случае, в этот раз было легче. Он всегда мог свернуться под боком у Гарри и пролежать так весь день, стоило только попросить. Ему хотелось этого даже больше, чем секса, пока он вдруг не размазал по тарелке красный соус от нетронутого ужина и не вспомнил о красках, к которым не прикасался уже несколько месяцев…* * *
Это было первое содержательное письмо от Гермионы за все время, что Гарри отсутствовал в Лондоне. Первая действительно стоящая новость. Новость, которая не вызвала почти никаких эмоций, кроме сокрушительной злобы. Проверка в Мунго всё ещё шла полным ходом, а некоторых колдомедиков уже отстранили от должностей. Среди них были Локли и Роу Филипс. Всё просто и прозрачно: Чарльза поймали на взятках, а Роу не стеснялся приторговывать магловскими таблетками прямо в стенах лечебницы, без разбора предлагая свои услуги и больным, и здоровым. У него было поистине огромное поле для деятельности, но в какой-то момент клиентов больницы стало не хватать, и он положил глаз на Драко Малфоя — богатого и зависимого, вхожего во многие тусовки волшебного Лондона. Где тусовки, там и спрос. А где Малфой — там и дети богатых волшебников, готовых выложить мешок галлеонов за простое экстази или мет. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что такой образ жизни отнюдь не способствовал выздоровлению от наркозависимости. Малфой таскался по приёмам и вечеринкам, а Роу следовал тенью, обеспечивая его и других доступным экзотическим кайфом. Про тусовки Гарри узнал от самого Драко, хотя вытаскивать из него приходилось клещами, но про торговлю на допросах рассказал сам Филипс, и, спасибо Гермионе, что она не стала больше писать никаких подробностей, иначе от Лондона Поттера отделяла бы лишь секунда аппарации. Едва Гарри дошёл до последней точки длинного письма, его взгляд сам по себе упал на плотно закрытую дверь, ведущую в единственную свободную комнату, которую Драко быстро переделал под свою мастерскую. Он сидел в ней уже три дня, наотрез отказывался общаться или принимать зелья, лишь изредка попадаясь на глаза. Гарри хотел арендовать дом поближе к заливу, но решил, что не стоит травмировать Малфоя магловской частью города, хоть Истборн и считался городом пенсионеров и студентов, не представляя особой опасности для впечатлительного чистокровного мага, Поттер не стал так рисковать. Они поселились в самом обычном доме на Лангни-Роуд, как раз в том месте, где пряталась волшебная часть городка, уходящая в Аллею Висельников. Да, не самое радужное название, но вполне соответствующее духу угрюмых магов, решивших перебраться к побережью. Гарри был уверен, что Малфой знал что-нибудь об истории города, но не стал спрашивать, день за днём замечая его отрешённость и полное нежелание идти на контакт. То, что Драко согласился уехать из Лондона в крошечный пригород, уже было достижением, а большего Гарри от него и не ждал. Хоть они и спали в одной постели, иногда даже крепко прижавшись друг к другу, Драко приходилось заново бороться со своей психикой, отвыкая от постоянных стимуляторов. Поттер не был таким великолепным психологом, как колдомедик Стивенсон (пусть хотя бы он окажется порядочным человеком), но основы ведения терапии знал, хоть ни разу не предпринял попыток её провести. И вот сейчас, глядя на подробное письмо, написанное аккуратным почерком лучшей подруги, зная, чем теперь закончится вся эта история с Мунго, Гарри вдруг стало наплевать. Он был бесконечно далёк от всех этих интриг и суеты, и престранная апатия завладела его душой, заставляя тут же забыть содержание этих сухих строчек на пергаменте. Всё, что его волновало сейчас, пряталось за тёмной дверью из дуба, и одна только мысль о предстоящей ночи в пустой постели, вынуждала чувствовать себя ещё более одиноким, чем когда-либо. Может, Малфой и был здесь с ним, за этой стеной, но мыслями он находился где-то далеко от их крошечного дома и уютной спальни. Весь месяц они просто сожительствовали, почти не разговаривали и даже не отпраздновали Рождество. Абсолютно чужие друг другу люди, спасающиеся в коротких ночных объятиях на маленькой кровати. Всё или ничего? Гарри толкнул тяжёлую дверь, чувствуя где-то внутри себя болезненную необходимость поговорить. Прямо сейчас. А ещё стойкий запах свежей краски и кофе. Его уже давно преследовало какое-то тёмное наваждение, не дающее нормально спать по ночам и думать о чём-нибудь отвлечённом. Если этот разговор не состоится в ближайшую минуту, он не состоится уже никогда. И тогда нет никакого смысла в молчаливом сосуществовании с человеком, как Гарри казалось, абсолютно в нём незаинтересованном. Драко стоял спиной к двери и даже не обернулся на шум. Он был одет крайне непривычно, в спортивные брюки и старую футболку Гарри, прихваченную из гардероба на Гриммо. Малфой скептически осматривал огромное полотно с абстрактным рисунком, среди деталей которого Гарри смог лишь определить человеческие рёберные кости, тёмно-синие цветы и часть ярко-красного сердца, спрятанного за грудной клеткой. Драко всё не оборачивался и, Поттер поравнялся с ним, стараясь не вставать слишком близко, хоть и отчаянно этого желая. Он смотрел на точёный профиль и словно искал в нём что-то новое. Будто за те пару дней, что они не виделись, Драко мог как-то серьёзно измениться. Но кроме следов тёмной краски на щеках и собранных на затылке волос, Малфой оставался прежним. Гарри вдруг поймал себя на странной мысли, что с этой причёской Драко похож на экранного эльфа Леголаса (1). И правда ведь. Аккуратные уши слегка торчат, не спрятанные под лёгкими прядями, лицо такое же скуластое и сосредоточенное, только косичек не хватает, да колчана со стрелами за спиной. Пришлось даже подавить в себе необдуманное предложение посмотреть вместе «Братство Кольца». Вряд ли Малфой согласится опуститься до магловского кинематографа. Лучше подарить ему книгу. Да нет, книгу тоже не стоит дарить, иначе его лордовское Я упадёт в обморок, узнав, как маглы представляют себе эльфов и волшебников. Хотя последние вполне имели определённые сходства с настоящими представителями этого рода. Гарри до чёртиков хотелось узнать мнение Драко по этому поводу. — Интересный стиль, — лишь тихо сказал он, делая вид, что изучает каждый дюйм яркого полотна. Малфой потёр переносицу и неопределённо покачал головой. Чёрт и как теперь избавиться от образа лесного эльфа в своей голове? — Не уверен, что правильно изображаю внутренности, — задумчиво протянул Драко, теребя в пальцах широкую кисть. Так легко и буднично, словно никогда не было этих тяжёлых недель, наполненных их взаимным молчанием. Нужно было сделать глубокий вдох. Один глубокий вдох и просто спросить. Пока слова не вылетели криком. — Почему Люциус забрал тебя? — всего четыре слова, но Гарри они показались бесконечными. Он, как одержимый, следил за движением белых прядей, выпадающих из узла и падающих на испачканные скулы, каждый раз, когда Драко немного наклонял голову, закусывая щёки изнутри. — Ты не знаешь моего отца, Гарри, — выдохнул Малфой и наконец-то на него посмотрел. В его взгляде не было ни потерянности, ни злости, лишь неприсущая молодому лицу усталость и что-то ещё совсем незнакомое. — Люциус Малфой не может жить в мире, где его единственный сын и наследник содержится в психушке, и все волшебники, читающие «Пророк», могут ткнуть ему этим в лицо. Он говорил медленно, низкий голос ласкал слух, а интонации подкупали странным спокойствием. Как же хотелось его сейчас поцеловать. Но Поттер сдержался и выдал только: — Но ты ведь не вылечился. — Поверь, такой человек как Люциус сам решает, когда его сын вылечился. Ему сообщили про ремиссию, и он сделал свои выводы. — Драко убрал с лица волосы, ещё больше размазывая по щекам краску. — Наверное, вы с Грейнджер уже напридумывали себе страшных историй и попытались увидеть во всём этом заговор, но это не так, Поттер, не ищи в поступках моего отца скрытые мотивы. Он просто слишком горд. Даже для того, чья репутация рухнула после позорного служения Тёмному Лорду. Наверное, гордость, это единственное, что у него никогда не смогут отобрать… — И ты оставил меня, — Гарри проглотил душащую злобу, стараясь выглядеть не так жалко, как чувствовал себя на самом деле. Он знал, что никогда не умел скрывать эмоций, но это и не было его целью. Может звучало жестоко, но Гарри хотел, чтобы Малфою было так же больно, как и ему. Хотя бы немного. — Я не оставлял тебя, — Драко осторожно протянул руку и невесомо пробежался пальцами по его скуле оставляя слабые следы краски. Он и понятия не имел, как Поттер хотел сейчас прижаться к нему и больше никуда не отпускать. И как ненавидел себя за это. — Я пришёл в Мунго через несколько дней после выписки, хотел встретиться с Грейнджер и спросить о тебе, но встретил Роу и… — И впал в амнезию? — рыкнул Гарри, делая неосторожный шаг ближе. — Что? — Ничего… — Поттер спрятал лицо в ладонях, заставляя себя не думать о Филипсе и о всём, чем они могли заниматься с Малфоем, пока он сам лежал в отключке. Лучше бы он вообще ни о чём не спрашивал… — Я не знаю, как это случилось, но Грейнджер не было в Мунго, а мы оказались на какой-то вечеринке, — тихо продолжал Драко, хотя его об этом никто не просил. — И все говорили о вас с Крамом, — Гарри не видел, как тонкие пальцы, измазанные в краске, сжались в кулаки, вцепляясь ногтями в тонкую кожу. — Кто-то даже сказал, что видел, как вы обжимались на Чемпионате. Они не затыкались ни на секунду… — И ты повёлся? — не выдержал Поттер, впиваясь горячим взглядом в бледное лицо. — Наслушался каких-то грязных сплетен и решил поскорее сбежать, чтобы я тебя не позорил? Не задевал вашу фирменную малфоевскую гордость своими связями? Какой-то ты слишком ранимый для человека, пытавшегося снять с меня штаны в свой первый день в Мунго, ты так не считаешь, Драко? — Я и не спорю, что облажался, — спокойно сказал Малфой, отвернувшись к своему полотну. — Я ведь никогда не надеялся, что наши отношения выйдут за пределы лечебницы. Ты не стал отвечать на мой вопрос об этом, когда мы разговаривали перед Чемпионатом. Я решил, что для тебя это не так уж и важно… — Не так уж и важно? — эхом отозвался Поттер, проклиная себя за дрожь в голосе. — Что для меня могло быть тогда важнее, чем ты? — Вот же чёрт! Гарри не успел закрыть рот вовремя и прикусил со злости губу. Он снова показывает Малфою, как слаб перед ним. Растекается какой-то безвольной лужей, стоит ему взмахнуть волосами или мягко улыбнуться, вот как сейчас. Лучше бы они никогда не встречались. Никогда не разговаривали и вообще не были знакомы. Тогда не было бы этой больной зависимости, граничащей с зацикленной шизофренией. Малфой, Малфой, Малфой… Сколько можно по кругу — снова и снова? И главное — на сколько Гарри хватит? Сколько раз он сможет пережить эту потерю, пока окончательно не сдастся? Или он уже?.. — Я не солгал тебе, — прошептал Драко, убирая за уши непослушные пряди. Его глаза блестели, губы поджимались, и он выглядел всё таким же юным и беззащитным. Таким, в которого Гарри когда-то влюбился. — Не солгал, когда сказал, что… — Да к чёрту, — Гарри не выдержал, притянул к себе Малфоя и спрятал лицо в изгибе нежной шеи. Сколько раз он прикладывался к ней губами и вдыхал знакомый запах, словно пробуя на вкус парфюм? Несмотря на то, что они каждый день были вместе в одном доме, он безумно по нему скучал. По его голосу, по его рукам и даже этому запаху, смешанному с ароматами краски и свежих полотен. Кажется, что вся жизнь свелась к одному настоящему чувству — раздирающей тоске по одному единственному человеку. И не было больше никаких сил стоять от него так далеко. — Прости меня, — от еле слышного шёпота в висок, у Поттера подгибались колени, и он сжал руки сильнее, едва ли не до хруста в костях стискивая Драко в объятиях. — Гарри, я ни с кем не был. Клянусь тебе, я ни разу за всё это время… Только с тобой, я… только… Гарри знал. Чувствовал, наверное, где-то на подсознательном уровне, что действительно ничего и ни с кем у него не было. Что он принадлежит ему и только ему. И зависим точно так же, как и он. Да и не важно всё это теперь. Уже. Когда Малфой поцеловал его, это случилось как будто бы впервые. Такие незнакомые и странные были эти ощущения, словно они познакомились вчера и первый раз узнали, что значит чувствовать губы друг друга. Гарри так хотелось запомнить его. Его всего. Каждый дюйм тела под ладонями, жадно ласкающими изгибы спины. Его руки на своём лице и вкус краски на губах. — Так тебе уже лучше? — спросил он, где-то найдя в себе силы отстраниться. — Драко, я хочу, чтобы мы сегодня… — Я тоже хочу, Поттер, — выдохнул ему в рот Малфой, протискивая острое колено между его ног. — Очень хочу. Вообще-то Гарри говорил об ужине, но… Но прежде чем закрыть глаза и окончательно провалиться в такое долгожданное тепло, он успел заметить изящную подпись в углу жутковатого полотна, которое стало свидетелем их неожиданной близости. Витиеватый каллиграфический почерк и всего две строчки. Ребро номер семь. Драко Малфой.* * *
(1) Ле́голас Зеленолист (синд. Legolas Greenleaf) — в легендариуме Дж. Р. Р. Толкина лесной эльф, один из главных персонажей трилогии «Властелин колец». Леголас был эльфийским принцем, сыном Трандуила, короля эльфов Северного Лихолесья. В экранной интерпретации Леголаса играет актёр Орландо Блум.