Доктора с порнхаба

      Спать в объятиях Канды было так тепло и уютно, что Аллен впервые за очень долгое время не подрывался до самого утра. Пару раз за ночь он просыпался с желанием пойти на кухню и своровать что-нибудь из холодильника, но тут же засыпал обратно, утопая в мягкой подушке и крепких руках.       Когда начало светать, его сознание по привычке уже пробудилось, но он тут же впал в легкую дремоту, прекрасно и четко воспринимая все, что происходит вокруг. Он почувствовал легкий сквозняк, обдавший лицо приятной прохладой и едва-едва коснувшийся кончиков волос. Почувствовал, как Тим, лежащий на ковре возле кровати, внезапно захотел проявить любовь и стал лизать теплым языком пальцы его руки, выглянувшей из-под одеяла.       Канда, дышавший другу куда-то в шею, немного беспокойно шевельнулся, высвободил ногу из-под одеяла и закинул ее на бедро Аллену. Секунда тишины, и Юу проворчал что-то вроде: «Мелкий, иди ты в жопу, мне жарко», а потом выпустил его из своих рук и отвернулся к стене. Аллену же стало холодно, поэтому он укутался в одеяло сильнее и уткнулся холодным носом в нагретую подушку. Так хорошо он давно не спал.       Они лежали так еще минут десять, пока на телефон Канды не начали приходить бесячие вибрирующие уведомления. Он вздохнул, тихо чертыхнулся, выудил телефон откуда-то из-под подушки, после чего сел в кровати. Видок у него был просто уморительный: хвост растрепанный, сам умилительно сонный, такой домашний, одним глазом еще спящий. Юу несколько раз открыл и закрыл глаза, надавил на переносицу, сделал вдох и, наконец, проснувшись, повернул голову к Аллену.       — Чай будешь? — спросил он хрипло.       Аллен угукнул, продолжая дальше дремать, мило обняв подушку.       «Наверно, Тики представляет…» — Канда позволил себе улыбнуться. Он тихонько сделал фотографию этой компрометирующей картины, осторожно перелез через парня и ушел сначала в душ, а потом — на кухню.       Через время из комнаты донеслись страдальческие звуки.       — Канда-а-а… у меня спина не разгибается, помоги… — взывал о помощи несчастный голос.       Юу, который уже успел привести себя в божеский вид, зашел в комнату.       — Чего? Мелкий, тебе только девятнадцать, ты куда такой дед? — он подошел к кровати.       Парень лежал на боку, как и лежал до этого, не шевелясь, и несчастными глазами смотрел на друга.       — Просто вправь мне спину молча, задрал бузить, — фыркнул он, насупившись.       Канда закатил глаза, неспешно стащив Аллена с кровати за талию, и помог ему размять кости, после чего отправил в душ тоже. В самом деле, Мелкий порой бывал хуже маленького капризного ребенка, за которым нужно было присматривать. Возможно, иногда ему и не хватало отцовской заботы? Все же, Мана рано ушел, а Мариан Кросс никогда не был примерным отцом.       Несмотря на то, что уже приближалась зима, сегодняшний осенний денек выдался на удивление теплым и солнечным. Канда сидел на веранде за уютным столиком и беспрестанно зевал, выпивая уже третью чашку зеленого чая. Бледное солнце оставляло блики на поверхности стола. Погода позволяла парню сидеть здесь, внутри деревянного сооружения, окруженного сплошь искусственными цветами, в черной домашней оверсайз-футболке с короткими рукавами и пижамных штанах в горошек. Не без обогревателя, конечно. Смотря в экран своего телефона, парень чему-то улыбался.       Аллен бесшумно, как привидение, вышел из дома и посмотрел на солнечное небо, щуря глаза. Волосы у него были немного влажными, а сам он натянул на себя домашний махровый халат и белые тапочки.       — Я выжил… — вздохнул он, заходя на веранду к Канде, и сел рядом с ним, попадая прямо в поток теплого воздуха от обогревателя.       — Да, я вижу, — улыбаться Юу сразу перестал и отложил телефон в сторону, придвигая к себе чайник и наливая еще горячий чай в чашку Аллена. — Ну и как ты себя чувствуешь, лучше?       Уолкер задумался, и в итоге, чуть улыбнувшись, благодарно кивнул.       — Пожалуй, — он протянул руки к чашке с напитком и с наслаждением погрел о нее руки. — Можно даже сказать, ощутил себя человеком. Без каждодневных стримов так хорошо… — парень вздохнул. — Жаль только, что скоро придется возвращаться в свою реальность, — вот уж куда Аллену точно не хотелось.       В объективе камеры комната парня всегда выглядела уютно, расслабляюще, и прекрасно подходила для секса своей атмосферой гирлянд, светодиодов, и неоновым фиолетово-розовым клубным светом. Но что было за пределами этой комнаты, никто не знал, кроме, разве что, все того же Канды. Хоть Аллен и любил свой дом, ведь он провел там все свое детство. Но с уходом Маны он стал казаться безжизненным.       В нем был ужасно старый ремонт: кое-где расслаивались стены, пахло плесенью, а периодически падающая с потолка штукатурка могла и убить ненароком. Аллен нисколько бы не удивился, найдя где-нибудь под полом крысиное убежище. Мариан, конечно же, никогда не занимался домом, даже имея средства. Он искренне считал, что это все легче сжечь, чем привести в порядок.       Аллен же очень хотел бы однажды облагородить дом. Если не ради себя, то хотя бы в память о Мане. Но пока все, что он мог — это чувствовать тоску и отчаяние, сидя ночами на кухне и смотря в стену с заплесневелыми обоями. Все было поблекшим, выцветшим, и даже сад, который примыкал к дому, уже вряд ли когда-нибудь станет таким же зеленым, как в детстве. Парень одновременно любил и ненавидел это место за воспоминания, которые оно хранило в себе. Жить в нем можно было, а вот жить счастливо — вряд ли.       Аллен посмотрел на друга после небольшой паузы и вдруг улыбнулся.       — Ты так много для меня делаешь. Спасибо тебе большое, Канда…       Парень говорил искренне. Он был благодарен судьбе за то, что хотя бы с таким другом, как Канда, ему повезло. Юу же вздохнул как-то по-особенному тяжело. Действительно ли то, что он сделал для Аллена, пошло ему на пользу? По правде говоря, Канда так уже давно не считал. Если бы он только вовремя понял, сколько моральных испытаний пришлось на долю Уолкера, наверняка даже не заикнулся бы о вебкам-заработке.       Издержки этой «профессии» лишь добавили проблем в и без того плачевное состояние ментального здоровья Аллена. Особенно четко Канда понял это из вчерашнего разговора, до того, как они вместе заснули. Теперь он точно знал, что в глубине души Мелкий ненавидит эту работу, хотя и с огромным успехом врет себе, чтобы в ней остаться. Потому что не нашел ни лучшего способа заработать, ни лучшего способа расплатиться с долгами, ни лучшего способа… показаться себе чуть меньшим уродом, чем он сам о себе думает? Пожалуй, последнее было самым странным.       Если для Канды вебкам был способом «выебать всех в рот», то для Аллена — бегством от реальности? От одиночества? От своих чувств? Если так, то это было очень плохо. Канда, конечно, не винил себя за то, что так произошло, но, все же, чувство было премерзкое.       — Хотел бы я сделать больше, — Юу вдруг потянул руку в сторону стопок каких-то квитанций и счетов на краю стола. Среди них он извлек ровный белый запечатанный конверт и положил прямо перед Алленом. — Вот, возьми. Это, конечно, не сильно исправит ситуацию, но… хотя бы на пару недель, или, может, месяц, позволит тебе не мучиться.       Аллен, конечно же, сразу понял, что было в конверте, и почувствовал свое полное бессилие и беспомощность. Уже предвидя, как придется упираться, он все же из вежливости взял конверт, осторожно открыл и заглянул внутрь. Там лежали ровные, новенькие купюры, судя по всему, тысячи так две баксов.       — Канда, я не могу их взять, — Аллен поджал губы и закрыл конверт, положив обратно на стол.       Юу же лишь повернул голову и посмотрел на него, прищурив глаза. Так он давал понять, что с ним лучше не спорить — этот взгляд Уолкер прекрасно знал.       — Удар в рожу прилагается бесплатно, если начнёшь, блять, выпендриваться, — опять этот холодный, презрительный тон, с которым невозможно спорить.       Какое-то время Аллен даже не знал, что сказать, да и стоит ли здесь говорить хоть что-нибудь? Ему, вроде, была приятна эта забота, но вместе с тем хотелось провалиться под землю и перестать причинять проблемы.       — Ну ты, блин… — он ощутил, как невольно загораются его щеки. — Баран упертый! — парень вздохнул. — Ладно… спасибо, — совсем смущенно проворчал он, нервно закусывая губу. — Я верну, как только смогу.       — Не вернешь, — Канда же спокойно отпил глоток чая и прикрыл глаза. — Я не очередной твой долг. Вместо возврата лучше пообещай, что при первой же возможности полетишь лечить свою кукуху.       Аллен немного помолчал, не зная даже как реагировать. В смысле, не нужно отдавать?       — А она тебе прямо-таки покоя не дает, да? — он невесело усмехнулся, чувствуя какую-то горечь. — Хочешь сказать, что я ненормальный? — он бы огрызнулся, но вместо этого его слова вышли какими-то отчаянными, что сразу давало Канде понять — он проезжается по больному месту.       — Еще как не дает. Если я такой весь из себя хладнокровная мразь, это еще не значит, что я за тебя не переживаю, ясно? — Юу снова бросил в Аллена ледяной взгляд из-под полуопущенных век. Парень мигом притих, сразу же уступая Канде, уж легче было дать ему высказаться и дождаться, пока он снова станет неразговорчивым. — Не то, чтобы мне сильно хотелось признавать это, но мы все-таки друзья. Я хочу хотя бы однажды увидеть, как ты заживешь хорошо, а не танцевать «Астрономию», если ты откинешься. Я не пытаюсь тебя убедить в том, что ты ненормальный, — он вдруг совсем непривычно смягчил тон, говоря уже на усталом выдохе. Видимо, понимал, что орать бесполезно. — Ты нормальный, Мелкий, ты такой же, как и все, просто с тобой случилось слишком много плохого, чтобы ты мог сейчас жить без загонов и страха за свою жизнь. И я… может и правда не до конца понимаю, что ты чувствуешь, но, черт возьми!       Он вздохнул, налил себе еще чая и устало почесал лоб. Аллен же, опустив взгляд в стол, просто напряженно молчал.       — Прошлое тебя не отпускает, чувство вины буквально за все — тоже, — теперь Канда как будто пытался анализировать. — Все интересные события ты пропускаешь мимо себя, с универской тусовкой не общаешься, сидишь затворничаешь.       — Это потому что из-за долгов приходится во многом себе отказывать, — поджал губы Аллен в попытке оправдаться, хотя сам уже был ни в чем не уверен. И вообще, Канде ли об этом говорить? Можно подумать, он общается со всем универом.       — А ты уверен, что в них дело? — сразу же переспросил Канда. — Уверен, что пребывание в долгах не является для тебя дополнительным поводом, отмазкой, чтобы не жить здесь и сейчас? Даже то, что ты не можешь признаться Тики в том, кто ты такой… тебе не кажется, что ты пытаешься отложить жизнь на потом, или не жить ее вовсе?       «Все так… — разбито подумал Уолкер, — все так, потому что я вечно только и делаю, что убегаю от проблем, которые нужно бы решить здесь и сейчас. Но что, если… если у меня просто нет сил? Нет у меня сил жить, и все», — парень вздохнул и зарылся руками в волосы, не говоря ни слова.       — И черт с ним, с Тики, меня, конечно, бесит твоя нерешительность, но я понимаю, почему ты убегаешь от него, — Канда подпер щеку рукой, невесело усмехнувшись. Удивительно, что они еще не начали драться. — Я бы тоже не был в восторге от такого, случись это со мной. Непонятно, чего ожидать, вариантов развития событий дохуя, и не все радужные. Но ведь проблемы были еще задолго до него, верно? И что, тебя не заебало так жить? — несмотря на то, что Аллен на него вообще не смотрел, Юу знал, что тот слушает очень внимательно. — Какого дна тебе нужно достичь, чтобы ты, наконец, оттолкнулся? Твое прошлое, твои долги или твоя работа никак не определяют твою ценность, как человека. Ты можешь жить, не чувствуя себя ничтожеством, это реально, просто поверь мне. Все, что тебе нужно сделать — это признать, что тебе нужна помощь специализированного на твоей проблеме человека, и попросить о ней. И если тебе нужен был пинок под жопу для этого, то вот он, этот ебаный пинок.       Когда парень замолчал, возникла глухая тишина. В голове Аллена царил полный кавардак из мыслей, он то сопротивлялся, то соглашался с Кандой и принимал неизбежное, то снова хотел убежать и спрятаться куда-то, лишь бы не пришлось принимать никаких решений. Все верно… дна он достиг давно, вот только зачем отталкиваться, барахтаться, если можно просто подождать две минуты и захлебнуться? Какой смысл? Утонуть проще. Проще…       На глаза практически накатили слезы, в носу защипало от закипевшей в душе злости, зубы были сжаты до скрежета. Аллен сглотнул неприятный, даже болезненный, саднящий ком в горле. Если смысла нет, значит, его просто нет. Ради чего тогда продолжать жить? Ради чего он все еще здесь, если он лишь чувствует, что ничего бы по сути не изменилось, не будь Аллена в этом мире вовсе? Никто бы не страдал по нему, не заметил его отсутствия. Канда нашел бы другого друга, Тики веселился бы с другой веб-моделью.       Единственный человек, которому он был нужен — Мана. И Маны больше нет. Его жизненный ориентир, его опора, человек, который любил его всей душой, исчез, и больше никто не полюбит Аллена так же сильно, да и разве кто-то обязан?       Без Маны… Аллен просто не знал, кто он такой. Без Маны он не знал, где в этом мире его место. Эта потеря полностью опустошила его сердце. Но, если подумать, то и умирать страшно тоже. Так что же делать? Где брать силы, на кого опираться? За что в этом мире еще можно зацепиться?       Мозг Аллена, до этого генерировавший лишь серый, пропитанный тоской мир, совершенно неожиданно напомнил ему, как здорово было спать всю ночь в объятиях Канды. Как забавно было подшучивать над ним, играть с его псом, видеть, как он пытается в поддержку.       Или Тики. Ох, их с Тики знакомство. Эти смешные совпадения профессий, его тупые шутки и странные подкаты, бабочки в животе от одного лишь взгляда на него, и это первое появление перед Алленом в университете… сколько всего могло бы еще случиться, если бы он только дал себе шанс…       Если Аллен захлебнется, то он уже никогда не увидит будущего, которое могло бы у него быть. Осознание этого пришло слишком внезапно и ему вдруг очень сильно, до трепета в сердце и мурашек по коже захотелось узнать, а каково это вообще — жить без ненависти к себе? Жить в гармонии со своей душой и телом? Жить, не ожидая и не завися от любви тех, кто дать ее уже не может? Жить, любя… самого себя? Неужели этого действительно можно достичь?       — Знаешь, Канда, — выдохнул Аллен, с силой сжав пальцами волосы на своей макушке.       — Что? — Юу был напряжен.       — Ты жестокий, совершенно бестактный, раздражающий и нарушающий мои границы придурок, — был простой ответ. Аллену тяжело дались эти слова, потому что сказать он хотел совсем не это. Наверно, будь это не Канда, он сказал бы честное «спасибо» в самом искреннем его значении, потому что… да черт, он не знал почему. Вроде как это было довольно жестко, но почему это действительно придало сил?       Возможно, потому что Канда никогда не жалел Аллена, а лишь сочувствовал и пытался помочь, как бы ни пытался парень закрываться и решать все сам. То, что Юу каким-то чудом всегда находил нужные слова, было действительно кстати. Но, поскольку это все еще был именно Канда, Уолкер сказал то, что сказал. Так ведь интереснее, правда?       — Вовсе нет, — фыркнул Канда, стукнув ногтем по чайнику с громким звуком, — я гораздо хуже, Мелкий.       Аллен даже издал что-то вроде нервного смешка. Немного помолчал. Вздохнул. И, наконец, произнес:       — Ты прав. Неприятно это признавать, но может, мне и правда нужен психотерапевт. Обещаю, что займусь своим ментальным здоровьем… ради самого себя. Я… признаю, что мне нужна помощь, и если у меня есть хотя бы небольшой шанс на то, чтобы жить нормально, я воспользуюсь им.       Канда тоже помолчал немного. И почувствовал облегчение.       — Аллилуйя… не верю, что я до тебя достучался, — уже снова безэмоционально заговорил он, не смотря на друга.       — Я и сам надеюсь, что это не временно, — Уолкер задумчиво и немного тревожно поочередно сжимал пальцы правой руки. — Знаешь, о чем я еще сейчас подумал? — он наконец смог посмотреть на друга. — Я очень хочу переехать из того дома, как только выдастся возможность… кажется, я больше там не могу находиться. Буквально все в нем… напоминает мне о смерти, — он поджал губы.       — Я бы тоже на твоем месте хотел свалить как можно скорее, — Канда едва заметно скривился и отставил чашку. — Ну, что я могу сказать в таком случае? Собирай манатки и переезжай ко мне, пока не найдешь себе вариант получше. Если это пойдет тебе на пользу, я только за.       — Ты серьезно сейчас? — моргнул Аллен, искренне удивившись.       — Нет, конечно, я шучу, — съязвил Юу, — я что, похож на клоуна, Мелкий?       — Нет уж, главный клоун здесь я, — Уолкер даже слегка засмеялся, делая глоток чая и понимая, что тот уже немного остылю — Да уж… хорошо. Я тебя понял. Значит… переезжаю и стараюсь навести порядок в своей жизни, — он задумчиво смотрел в чашку и видел в ней на поверхности темного чая свое отражение. Глаза парня все так же выдавали тоску.       — Да. Кстати, что насчет подарка от Тики, мне его забрать сегодня или ты сам? — спросил Канда.       — Думаю, что справлюсь сам, что уж тут, — Аллен улыбнулся краем губ. — Возможно, сегодня наши кошки-мышки кончатся.       — Что-то мне в это не верится, мышонок, — фыркнул Юу и закатил глаза. Одни обещания, а в итоге эти два придурка так ни к чему и не пришли.       — Отвратительно звучит, — шутливо возмутился Уолкер. — Лучше уж зови меня Мелким, и то благороднее.       — Видишь, все познаётся в сравнении, скажи спасибо, что не назвал тебя крысой, — Канда иронично посмотрел на друга, а потом вдруг подпер щеку рукой и бросил печальный взгляд в сторону леса, как-то совсем странно вздохнув и задумавшись.       «Так… это уже интересно», — Аллен тут же отвлекся от созерцания своей чашки и уже начал мысленно потирать руки от мысли, что теперь самое время ему самому влезть не в свое дело.       — О чем задумался, БаКанда? — с ехидной улыбкой поинтересовался он.       На удивление, тот ответил вяло.       — Об Алме, — имя он произнес почти шепотом.       — Оу… — Уолкер тут же остудил свой пыл, решив все же побыть тактичным. — Мы с тобой никогда толком не говорили о нем. Хочешь поделиться?       Это было что-то необычное. Кажется, Канда чуть ли не впервые… хотел рассказать что-то личное? Обычно он и сам бывал скрытным и не то чтобы любил откровенничать, так что это чувство было даже очень приятным.       — Да просто… я все думаю о твоей ситуации с Микком, а потом возвращаюсь мыслями к Алме, и знаешь, я понимаю, что чувствует Тики, — Канда без особых эмоций откинулся на спинку диванчика. — Я чувствую нечто похожее. Мои мысли все время занимает определенный человек, но я даже не знаю, как он выглядит. Это раздражает и… делает больно тоже. Невольно начинаешь искать его среди толпы, хотя и знаешь, что его здесь нет. А иногда и правда хочется отыскать и дать пизды, чтобы оставил в покое. Но самое хреновое, что он ведь даже… не виноват…       Аллен выдержал паузу. «Это ли в самом деле чувствует Тики?» — подумал он, поджал губы и подсел ближе.       — Хочешь сказать, что влюбился в него? — спросил парень и ощутил, как внутри аж затрепетало. Неужели наконец появился повод застебать Канду?! Сам-то говорил, что никогда бы так не вляпался!       Уолкер был готов к любой реакции: к раздражению, злости, к обиде со стороны Юу, но тот совершенно спокойно, словно давно это понял, ответил:       — Ну, хер знает… да, наверно? Признаться, сам не заметил, как это случилось. Может, это и не любовь вовсе, но он явно за все это время стал очень много для меня значить. И другого слова для того, чтобы описать кавардак в моей голове, я подобрать не могу.       Аллен глупо заулыбался, хмыкнув. Теперь-то уж точно можно было сказать, что они в одной лодке.       — Может, предложишь ему встретиться в таком случае? — он легко поддел друга локтем в плечо и тоже расслабленно откинулся на мягкую спинку, рассматривая деревянный потолок веранды. — Уверен, он не откажется…       — Нет, ты немного не понял, — отвратительным всезнающим тоном возразил Канда, — Это просто смешно, он ко мне не приедет. Я к нему тоже. Я вообще не готов тратить на это время.       — Какой ты капризный, жуть. Ты же буквально только что говорил, что, возможно, влюблен в него? Я не вижу логики, ты ею вообще пользуешься хоть иногда? — Уолкер непонимающе развел руками.       — А сам-то? Долго будешь умничать? Может, я и влюблен, это да, но я повторяю: я никогда его в глаза не видел. Все это время он был всего лишь строчками на моем экране. А это значит, что за пределами компьютера я не знаю о нем вообще ничего. Что, если ему пятьдесят два года, он женат и у него двое детей? М? — и, увидев замешательство на лице Аллена, Канда добавил. — То-то же.       — Оу, ну… тогда я тебе посочувствую? — парень усмехнулся. — Даже и не знаю, что сказать.       Канда невесело усмехнулся.       — Вот и я говорю, что все эти ваши «чувства» в интернете — то еще дерьмо. Хотя весь современный мир только так и живет, — он вздохнул. — Мне бы тоже хотелось, чтобы все это разрешилось как-нибудь без моего участия.       — Увы, сердцу не прикажешь… — Аллен вздохнул совсем как Канда и вдруг, прикрыв глаза, положил голову ему на плечо, несколько секунд помолчав. — Мы с тобой… такие идиоты.       — Нет уж, я нормальный, — Юу улыбнулся слегка грустно и не стал отстраняться, — думаешь, было бы легче, влюбись я, к примеру, в тебя? Мы просто, видимо, легких путей не ищем, — буквально несколько секунд он подумал. — Хотя, погоди, забудь то, что я сказал. Меня тошнит от одной мысли о том, что я мог бы быть с тобой, — выдал он издевательски.       — Я тебя сейчас двину! — Аллен начал ухмыляться и полностью перенял издевательскую манеру разговора. — Меня тоже тошнит, между прочим. Не хотел бы я в тебя влюбляться, это была бы жесть. У нас с тобой итак отношения всратые и какие-то ненормальные! К примеру, сегодня мы спали всю ночь в обнимку, потом погрызлись немного, сейчас миленько сидим и болтаем о твоем краше. А стоит ли напоминать, как мы дрались до неузнаваемости, когда только начинали друг к другу притираться? Потом еще сидели, друг другу раны зализывали, хах, — Аллен вдруг сделал сложное лицо, -…забудь это слово.       — Да, было дело, — ухмыльнулся Канда. — И правда отвратительно. Впрочем, как это сейчас зовется в интернетах? Броманс?       — Наверно… — Аллен искренне улыбнулся, а после вздохнул и вдруг шутливо предложил. — Ладно, я сдержу свои рвотные позывы и предложу: давай, если у нас к тридцати годам ничего не сложится, просто выйдем друг за друга?       Канда сначала засмеялся, но затем его голос стал могильно серьезным:       — Забились, — сказал он, на секунду скосив взгляд на Аллена, а затем посмотрел в потолок. — Да уж, Тики с Алмой от такого точно бы охренели.       — Не то слово, — согласился Уолкер. — Но знаешь, я действительно считаю, что Алма влюблен в тебя по уши. Возможно, даже одержим тобой… вон, сколько тратит на тебя, ни одного стрима не пропускает.       — Но при этом ужасно боится открыться мне, — Юу поджал губы. — Каждый раз замечаю это. Что такое он может скрывать?       Аллен задумался.       — Я не знаю… вдруг он, как и я, боится, что ты разочаруешься в действительности?       Канда выгнул бровь.       — Выходит, он такой же как ты?       — Не исключено, — Аллен пожал плечами.       — Значит, мне нужно искать странного, зашуганного, незаметного парня со шрамом? — Юу ухмыльнулся, рассчитывая подстебнуть друга, но внезапно его лицо совершенно изменилось, как будто он что-то понял. — …Вроде того парня, который постоянно на меня пялится?!       Повисла тишина. Парни отстранились друг от друга, очень серьезно о чем-то задумавшись.       — Блять, и правда… а что, если это он и был?! — спросил Аллен возбужденно.       Юу даже внезапно побледнел, говоря непривычно тихо:       — В следующий раз, когда его увидим, нужно его либо расспросить, либо, если он ненормальный сталкер, дать ему знатных пиздюлей…       — Мы этим займемся обязательно, — Уолкер усмехнулся. — Хотя, если это и правда он, будет смешно. Тот парень ведь первокурсник…       — Сплюнь! — Канду передернуло. — Не мог Алма быть школьником. Гр-р, — он нахмурил брови, прикрыл глаза и надавил двумя пальцами на переносицу. — Школьники обычно анонимы или серые пользователи без денег, а Алма зеленый, значит, возраст он подтверждал. Он не должен быть младше тебя.       — Ну, а вдруг? Есть столько способов обхода этой системы, — Аллен задумчиво постукивал ногтями по столу. — Единственная причина, по которой мне в это не верится до конца — деньги. Если он был школьником все это время, откуда столько денег тебе на донаты? Вопросики.       — Да уж, не сходится, — фыркнул Юу. — Ну… в любом случае, уж лучше школьник, чем старый хер, — Уолкер мысленно согласился, а Канда вдруг продолжил мысль, — Кстати, об этом, а сколько Тики лет? — он облокотился на стол двумя руками.       — Двадцать девять, вроде бы… — Аллен пожал плечами, не понимая, почему он спрашивает.       — Вот как. То-то я смотрю, что он выглядит то на двадцать пять, то на все сорок, когда очень заебан. Середина есть?       — Ой, знаешь! — возмутился Уолкер. — Ты тоже не всегда на свои девятнадцать выглядишь, так что молчал бы! — его щеки чуть загорелись. Это уже было слишком! Тики, по мнению Аллена, выглядел замечательно, и вообще, его возраст волновал парня в последнюю очередь.       — Вы гляньте, у кого припекло. Заделся? — Канда подпер щеку и уставился на парня. — Это не было намеком на то, что Тики урод какой-то, я о том, что он постоянно завален работой. Ради чего? У него есть какие-то… цели? Чем вообще он живет? Посмотришь на него, так мужчина-загадка. Он, выходит, старше тебя на десять лет? Тебя это не смущает? Разница приличная.       Аллен свел брови, осуждающе смотря на парня.       — Он привлекательный, харизматичный, обеспеченный и воспитанный мужчина, почему меня должен смущать его возраст? Десять лет разницы — не тюрьма, тем более, я давно совершеннолетний! — он фыркнул. — И работает он так много, потому что хочет самостоятельно добиться чего-то… не хочет сидеть на шее у богатой семьи.       — Ты так много о нем знаешь? — усмехнулся Канда.       — А тебе завидно? — вторил ему Уолкер, победно улыбнувшись и давая понять, что эту тему он продолжать не намерен.       Юу выдержал паузу.       — Пожалуй, — он быстрым взглядом посмотрел на улицу, затем — на время в телефоне, и произнес. — Ладно, хватит болтать. Нужно завтракать и собираться в универ.       Аллен кивнул и встал из-за стола первым, благодарно посмотрев на конверт в своих руках. Предстоял очередной длинный и тяжелый день, который нужно было пережить, и желательно так, чтобы в конце недели было что поесть и чем заплатить по долгам.       Если раньше все казалось серым и он словно блуждал в темноте, то сейчас у него появилась какая-то смутная, почти неосязаемая надежда, просветление. Наверно, некоторое время без стримов и уютная атмосфера дома Юу сделали своё дело.       Оставалось надеяться, что это душевное спокойствие, которое он обрёл здесь, не оставит его хотя бы ещё некоторое время. Одно радовало: кажется, он постепенно начинал действительно осознавать, что и на Канду, и на Тики можно было положиться.       По крайней мере, ни один из них в ближайшее время не собирался… умирать из-за внезапным образом сложившихся обстоятельств.