С любовью в Ксинг

      Централ встретил Эда привычной суетой, сойдя с поезда он сразу же попал в поток людей, кого-то встречающих, кого-то провожающих, кто-то сам приезжал, а кто-то покидал столицу.       Лавируя в толпе, он быстро выбрался из неё, покидая вокзал, и тут же направился в сердце города по главной улице, а именно в Штаб. Навстречу шли люди, никак не обращающие внимания на Эдварда. Ну, высокий блондин, с плащом в одной руке и с чемоданом в другой, ничего интересного. Это так контрастировало с его прошлым, когда на него с Альфонсом не пялился только слепой. Раньше парня это раздражало, но сейчас ему было все равно. Видимо, повзрослел хоть немного.       — Господин генерал, к Вам посетитель. Впускать? — как официально звучит. Неплохо устроился, господин На-Одно-Звание-Ниже-Фюрера Мустанг. Во время последнего приезда Элрика в Централ, он так хвастался своим званием и ходил с настолько довольной рожей, что у Эда непроизвольно чесались кулаки, по ней вмазать. Напыщенный индюк, пришло время сравнять счёты.       — Пускай войдет, — едва слышно раздалось за толстыми дверями.       Одна из них распахнулась, пропуская Эдварда в кабинет, в который он прошёл с широкой улыбкой.       За столом сидел сам Мустанг, а рядом стояла Риза Хоукай, несменная правая рука господина генерала. Поговаривают, что между ними роман. Как всегда холодная и неприступная, Риза лишь моргнула, словно и не удивилась появлению Эда. А вот сам Рой выглядел ошарашено, наблюдая как парень подходит к столу.       — Стальной? Надо же, давно не виделись. Рад встрече, — чуть усмехнувшись, мужчина встал и протянул руку для приветствия.       Эдвард пожал её, сменив улыбку на ухмылку, и сел на один из двух диванов напротив стола. Новый кабинет Мустанга от старого отличался только большим размером.       Сам генерал сел на место, и сложив пальцы домиком, откинулся на спинку стула, с нескрываемым интересом глядя на Эдварда.       — И по какому поводу ты посетил меня, Элрик? Ни за что не поверю, что ради меня ты приехал с самого Запада, но буду очень тронут, если это так.       — И не надейся, я в Аместрисе почти четыре дня, — Эд, ухмыльнувшись, достал из чемодана небольшой конверт, который положил на стол генерала. — Вот.       Рой с удивлением взял его и повертел в руках, осматривая.       — Что это? На те деньги, что ты брал в долг, не похоже.       — Ты открой и прочти, — сказал парень, с предвкушением откидываясь на спинку дивана и глядя на настороженных военных.       Те недоверчиво переглянулись, но Рой все-таки осторожно вскрыл его, пробормотав:       — Если это какая-то пакость...       А затем достал из конверта небольшой сложенный пополам прямоугольник тонкого картона, в мягких светлых тонах с единственной надписью «Приглашение».       — Да открывай ты уже, у меня есть более важные дела, чем с тобой засиживаться, — и Эд театрально зевнул, прикрыв рот.       Хмыкнув, Мустанг открыл лист, громко зачитав заголовок:       — «Дорогой Рой Мустанг», — на этих словах мужчина вновь хмыкнул. — «Приглашаем Вас на бракосочетание Эдварда Элрика и Уинри Рокбелл, состоящееся...». Стоп, что?!       Эдвард засмеялся, когда увидел удивлённые и даже какие-то шокированные лица Роя и Ризы, смотрящие на него.       — Да, я женюсь на Уинри, и пришёл потому, что хотел приглашение отдать, — с улыбкой сказал он и выпрямился. В душе всё ликовало от гордости за самого себя. — В конверте ещё приглашения, на всю твою команду и некоторых людей из армии. Госпожа Хоукай, для Вас тоже есть.       — Спасибо, Эдвард, — сказала она, приходя в себя. — Рада за вас.       — Бедная Уинри, — вздохнул Рой, положив приглашение на стол. — Что же заставило её согласиться выйти замуж за истеричную креветку?       — Кого это ты креветкой назвал, мистер Напыщеный-Индюк?!       — Что и требовалось доказать, — хохотнул генерал, выпрямляясь в кресле. — Ладно, постараемся приехать.       — Ну, тогда я пошёл — уже успокоившись, сказал парень и встал, поправляя воротник белой рубашки. Взяв чемодан и плащ в руки, направился к выходу, довольно улыбаясь.       Но вдруг остановился, разворачиваясь к генералу и Хоукай.       — Грейсия-сан и Элисия-тян живут всё там же? Мне нужно отдать приглашения ещё и для них.       — Да, но они на лето уехали из города к её родителям, — ответил Рой. — Можешь отдать мне приглашение, я передам.       Эдвард усмехнулся.       — Нет, уж лучше я сам что-нибудь придумаю. И только попробуй не приехать, иначе ты своих денег не увидишь даже после того, как станешь фюрером, — Эд подошёл к двери и открыл её. — Если станешь им.       Он вышел, услышав напоследок что-то вроде «стальная коротышка», но ему было плевать.       С гордо расправленными плечами парень пошёл к выходу из здания, вспоминая адрес Хьюзов.       Мустанг не обманул — дома действительно никого не было, поэтому Эд оставил приглашение в почтовом ящике. Спускаясь по лестнице вниз, он чуть не столкнулся с какой-то женщиной, поднимающейся по ней.       — Ох, прошу прощения, — он отошёл в сторону, глядя на неё. Это была тощая и суховатая на вид женщина, примерно лет сорока. Спокойное, ровное и абсолютно безэмоциональное лицо, только живые глаза показывали, что это всё ещё живой человек, а не кукла. Так, по крайней мере, казалось Эдварду.       — Ничего страшного, — спокойно ответила она.       «Кроме тебя», — мысленно добавил Эд.       Он уже развернулся, и хотел было пойти дальше, как она спросила       — А Вы случайно не от Хьюз шли?       — Да, я хотел кое-что передать, — Вроде и спокойно, а все же неуверенно сказал Эд, почему-то странно чувствуя себя рядом с этой незнакомкой. — Вы не знаете когда она будет?       — К сожалению, нет. Я их новая соседка, но когда она была у меня в последний раз, то ничего не говорила про время возвращения, — женщина впервые за весь разговор выдала подобие эмоций на лице. Кожа натянулась от какого-то подобия улыбки, как резина, будто она никогда этого не делала, отчего парню стало жутко.       — Очень жаль. Тогда я пошёл, прощайте, — пробормотал Эд, и развернувшись, быстро спустился по лестнице, чувствуя липкий страх, ползущий по спине.       — До свидания, — донеслось до него пугающе ровно.       Странная женщина.       Эдвард, буквально пулей вылетев из подъезда, быстрым шагом направился к вокзалу, гонимый странным чувством тревоги. Обычно он никогда не убегал от чего-либо, стараясь смотреть страху в лицо, но почему-то именно сейчас парень предпочёл не связываться с этим странным чувством.       Так сильно испугался? Но он видел и куда более ужасные вещи, явно страшнее новой соседки Грейсии-сан.       Или он просто был не готов? Был не готов к тому, чтобы дать бой неизвестному.       Или не готов из-за того что стал бесполезным?       Махнув светлой головой, парень быстро дошёл до вокзала, игнорируя прохожих и странные взгляды некоторых из них. Плевать. Поскорее бы добраться до Ризембурга, ведь путь до него неблизкий. Он и так не спал около суток, вначале спорив с Уинри и Пинако над датой свадьбы, потом над дизайном приглашения, а потом над тем что готовить на праздник. И всё это до четырёх утра, после чего, взяв всё необходимое, направился на вокзал, чтобы купить билет и ждать поезд ещё около часа. Сам путь он благополучно продремал, едва не став жертвой карманников, и проснулся за час до приезда в Централ.       Теперь ему предстоит такая же дорога, только немного короче. А как приедет, то сразу возьмёт в охапку Уинри, и ни на что не обращая внимания, ляжет спать, попросив чтобы разбудили к свадьбе. Хотя, кто ему позволит такую роскошь, да и гаечным ключом по голове получить не охота.       Купив на вокзале билет, Эдвард посмотрел время приезда нужного поезда.       — То есть, как это, задерживается на пять часов?! — парень гневно, хотя скорее раздражённо-устало, посмотрел на кассиршу прятавшуюся за крошечным окошком. Она пожала плечами.       — В небольшом ремонте. Можно, конечно же, другим маршрутом, но это будет дороже из-за пересадок, да и по времени выйдет дольше. Менять билет?       — Нет, лучше уж подожду, — вздохнув, ответил Эдвард, вспомнив что денег он брал только на билет туда и обратно. И, развернувшись, пошёл к телефонной будке. Нужно предупредить Уинри, что он будет поздно.       И как будто специально, телефонная будка оказалась закрытой на замок, с большой табличкой «Не работает» на двери.       Эд готов был взвыть от досады. Ну почему сегодня ему так не везёт?!       Сев на лавочку у столба платформы, парень уставился на часы, показывающие всего лишь час. Ещё четыре с половиной часа безделия. Твою мать.       Откинувшись на спинку, Эдвард зло сунул руки руки в карманы пальто и закрыл уставшие глаза. В них будто песка насыпали. Если так будет продолжаться, то зрение начнёт падать, чего ему совсем не хотелось. Придётся носить очки, а этот значит быть похожим на Ван Хоэнхайма, что весьма неприятно. Его итак сравнивали, отчего Эд приходил в ярость.       Нет, он давно простил Хоэнхайма, и даже назвал папой, но после того как Эд вернул тело брату, они больше не виделись. А по возвращению в Ризенбург, придя на кладбище, он увидел рядом с могилой Триши еще одну, совсем свежую. Прочтя имя, Эдвард просто... Заплакал. Конечно, он об этом никому не говорил, и никто об этом никогда не узнает, но ему было чертовски плохо от смерти Хоэнхайма. Они даже не успели нормально пообщаться, не говоря уж о том, чтобы вжиться в роли отца и сына. Эд был готов извиниться за все свои слова, и даже за то, что несколько раз ударил его. Но уже поздно.       Эдвард завидовал в этом плане Альфонсу — его младший брат был прекрасным молодым человеком, из плохих чёрт у него было только детская наивность и доверчивость, ну, и любовь к кошкам. Он не мог отказать в приюте ни одному пушистому созданию, из-за чего походил на старую деву. И он легко прощал обиды. Ал не мог избавиться от этой привычки, как Эд от своей грубости и хамоватости. Это уже давно стало частью характера. Он решил больше никогда не быть слабым, как тогда, когда на следующее утро мама сказала ему, что отец больше не вернётся, и резко начала щекотать маленького Ала, чтобы показать что в этом ничего такого не было. Но хоть Эд и был пятилетним ребенком, он все же был достаточно умен, чтобы понять — жизнь начала рушиться.       Может, именно из-за этого он так ненавидел отца? Нет, скорее не понимал причин этого поступка. Даже когда тот рассказал, что это из-за ненависти к себе, Эдвард все равно невольно винил Хоэнхайма в смерти мамы. Они бы с братом не провели человеческое преобразование в попытках воскресить ее, если бы та не умерла. Она не умерла если бы Хоэнхайм не ушёл. Хотя нет. От этого ничего не зависело, мама все равно рано или поздно заболела бы, и умерла, только вот... братья чувствовали бы себя более нужными, любимыми что ли, если бы рядом с ними в тот тяжёлый момент был отец, поддерживающий их. Может и не пришла бы им в голову идея вернуть Тришу.       «Когда я буду отцом, то никогда не брошу своих детей... — вдруг мечтательно подумал Эдвард, начав засыпать от таких раздумий. Голова становилась тяжёлой, но в тоже время лёгкой. — Буду лучшим отцом. И мужем... »       Зевнув, Эд задремал, не обращая внимания на людей на платформе. Как и на него никто не обращал внимания.       Идиллия.       — Кто это? — спросил Рой, подняв трубку звонившего телефона.       — Император Ксинга, Линг Яо, — донеслось из трубки насмешливо, заставляя генерала бросить свою бумажную работу, к которой он только хотел приступить. Прости, Хоукай, но Вселенная не хочет чтобы Рой Мустанг работал.       — Чем может быть полезен простой генерал Его Величеству? — не менее насмешливо спросил мужчина, откидываясь на спинку кресла.       — Буду краток. Мне нужны алхимики для обмена знаниями, — голос парня стал серьёзным и твёрдым, отчего он казался старше. Даже не верится, что нынешний император большой, даже гигантской, страны является ровесником Стального. Да нет, даже младше его!       — Почему бы Вам не обратиться с этим вопросом к фюреру, как-никак, он равен по статусу, — вкрадчиво спросил Мустанг, боясь того что мог предложить этот парень. Он тесно общался с Эдвардом Элриком, внутри него был гомункул Грид, а теперь он император Ксинга, да еще и юношеский максимализм не прошёл. Хотя надо признать, правил он на удивление разумно.       — А наш посол пойдёт к нему завтра, уже с официальной просьбой, — вновь насмешливо раздалось в трубке. — Но подсказывает мне шестое чувство, что фюрер отдаст этот вопрос именно генералу Мустангу, так что решил попросить напрямую.       — Это точно, — вздохнул Рой. — Значит нужны алхимики для обмена опыта... Так вроде бы у Вас уже есть Альфонс Элрик? Хороший алхимик, спокойный и усидчивый, не менее умён и гениален, чем его брат.       — Но одного его мало, да и... — в телефоне, после небольшой паузы, раздалось тихое: — ...У нас возникли кое-какие проблемы с ним, так что помощь Эдварда и ещё нескольких алхимиков будет кстати.       — Что с Альфонсом? — резко спросил Мустанг, забывшись с кем говорил. Хотя что сделает ему Линг, если он в другой стране?       — На него напали, но рядом с ним вовремя оказались Мэй Чанг и Лан Фан, — прямо ответил Линг и, вздохнув, продолжил: — Я знаю, что Эдвард больше не алхимик, и что на него также было совершено покушение, но...       — То есть, как это, на Элриков напали? — генерал, мягко говоря, был зол. Почему он узнаёт об этом, от главы другого государства?! Братья Элрики, как ни хотелось это отрицать, были для него как собственные дети. И беспокойство за них вполне объяснимо.       Повисла тяжёлая тишина, затем послышался чуть хриплый голос императора Ксинга:       — Завтра утром мой человек принесёт кое-какие сведения об этом, но я прошу не откладывать дело в долгий ящик. Выбери алхимиков срочно.       — На Эдварда можешь особо не рассчитывать, он в сентябре женится, — устало сказал генерал, потерев переносицу, после чего взял приглашение на свадьбу, повертев между пальцев, задумчиво глядя на него.       — Как это женится?! И ничего мне не сказал?! — с неподдельным удивлением спросил Линг, превратившись из озабоченного императора Ксинга в двадцатилетнего пацана. — Тоже мне, друг называется...       — Могу дать номер его телефона, — вдруг с мрачной усмешкой сказал Рой. — Лично выскажешь все претензии, и предложить поездку в Ксинг. Но я не знаю, дома он уже, или нет, от меня он ушёл около трёх, — Мустанг посмотрел на часы. — Нет, четырёх часов назад. Так что можешь наткнуться на его невесту или ещё кого-то.       — Буду рад поговорить с ним, — спокойно и как-то весело сказал парень. Похоже, он не понимал что его используют для подлянки Эдварду.       — Записывай.       — Господин, я видела его.       — Кого?       — Сына Светлого Мудреца. Он очень похож на него.       — Хорошо, дочь моя. Но их двое. Кого именно ты видела?       — Того, который лишился алхимии.       — Ты немного опоздала, поскольку Доретт уже успела сделать половину работы.       — Простите меня, Господин! Я такая...       — Не вини себя, ты не была властна над временем. Но теперь нам нужно заставить их оказаться там, и сделать это тогда, когда нам нужно.       — Но как, Великий?       — Они справятся с этим и без нашего вмешательства. Теперь остаётся только ждать.       В кромешной тьме вспыхнули тусклым светом два красных глаза.