Гении вне закона

Знаешь что? Впустить кого-то в свою жизнь — значит разрушить стены, которые ты возвёл для собственной защиты, а не ждать, пока другой эти стены проломит! Марк Леви Когда они с Мораном вернулись в дом, Мориарти сразу направился к комнате Холмса, набегу приказав Морану припарковать машину. Мориарти не обратил внимание на ошарашенного снайпера. Подождёт. Сейчас был важен Шерлок. Мориарти буквально вихрем пронёсся по лестнице в надежде как можно быстрее узнать подробности мести Холмса. О, его это не просто интересовало, что Шерлок сделал, его будоражило от мысли, что Холмс способен на жестокость. — Я в восхищении, — с этими словами Мориарти вошёл в комнату Холмса, даже не подумав постучаться. К чёрту этикет. Тем более сейчас. Холмс смотрел на него заинтересованным насмешливым взглядом, словно он ожидал чего-то подобного. Он улыбнулся уголками губ и меланхолично ответил: — Надеюсь, я не увижу Себастьяна Уилкса в списке погибших. — Есть вещи пострашнее смерти, импотенция в тридцать пять — одна из них, — ответил Мориарти, и не в силах больше терпеть, лёг на постель Холмса. Не спрашивая разрешения, он стал целовать шею, что Холмсу нравилось. Мориарти успел изучить его тело от и до и знал, как Шерлока возбуждают поцелуи в шею. Сердце в груди Холмса отбивало чечётку. По телу пробежала волна мурашек. И его глаза… Такие манящие, горящие азартом и похотью… Мориарти на мгновение перестал целовать шею, чтобы перейти к губам Холмса. Между ними не было пространства. Между ними был только ток и напряжение в сотню вольт. Электричество. Оно могло зарядить лампочку, если собрать его между ними. — Почему ты мне не рассказал о своей мести? — томно шептал Мориарти, запустив пальцы в кудри Холмса. — Потому что я не горжусь этим. Я сломал человеку жизнь, исходя из своей жажды мести и… Мориарти не дал ему продолжить увлекательный монолог о морали, заткнув рот поцелуем. — А я очень даже горжусь. Своей выходкой ты довёл мой мозг до оргазма, — возбуждённо шептал Мориарти. Боже, что с ними происходило? За несколько дней они устроили самый настоящий секс-марафон, и всё равно не могли насытиться друг другом. Шерлок охотно отвечал Мориарти, их губы двигались в унисон, и от одного осознания этого факта их окутывала эйфория. Никогда прежде они не испытывали подобных ощущений. Холмс приглушённо застонал, и Джим зарычал, поглаживая кудри на его затылке. От нехватки кислорода, Холмс отстранился, пытаясь отдышаться. Они оба тяжело дышали, но Мориарти не собирался давать Холмсу передышку. Не теряя времени, он стал расстегивать пуговицы на рубашке Холмса, параллельно украшая белоснежную кожу страстными засосами. Из губ Холмса вырвался полувздох-полустон. Шерлок потянулся к Мориарти, чтобы доставить тому удовольствие в ответ, но был жёстко отвергнут. Мориарти перехватил руки Холмса и прошептал: — Расслабься и получай удовольствие. — Но… — Ты меня сегодня порадовал. Позволь сделать тебе приятное. Шерлок не нашёл что ответить и смог только что-то промямлить, когда Мориарти лёгкими поцелуями заставил его приятно задрожать от нетерпения. Его губы скользили по торсу Холмса, заставляя кожу пылать и плавиться. Шерлок сходил с ума от предвкушения, заставляя разум томиться в ожидании крышесносного оргазма. То, что оргазм будет, он не сомневался. — Ах… — Не думал, что ты такой чувствительный, — Мориарти укусил мочку уха. От жара тела Шерлока он сам возбуждался и хотел как можно скорее перейти к развязке, но он не мог насмотреться на то, как Холмс таял от его прикосновений, умоляя о большем. Мориарти снял с Холмса рубашку и брюки, оставляя его в одном белье. — Какого чёрта ты не раздеваешься? — возмущённым голосом сказал Холмс, за которым отчётливо стояло возбуждение. — Всему своё время, милый, — ответил Мориарти, откровенно наслаждаясь ситуацией. Холмс в одном белье сгорал от желания, смотрел на него сумасшедшими глазами, в то время как Мориарти был полностью одетым и делал с его телом, всё что хотел. От этого контраста он сходит с ума. — Не…ненави…ненавижу тебя, — шипел Холмс, когда Мориарти стал ласкать его через бельё. — Ты хочешь меня, — утверждал Джим. Холмс извивался на постели, из последних сил сдерживаясь, чтобы не начать умолять Мориарти. Этот гад был лучшим любовником, за что Шерлок уже хотел его стукнуть. Он был непростительно хорош. Мориарти снял с Холмса бельё, принимаясь поглаживать его бёдра. От этих пыточных ласк Холмс испытывал жгучее желание. Сердце выпрыгивало из груди. В порыве страсти его голова металась по подушке, не в силах терпеть эти жгучие прикосновения. Это была настоящая животная страсть. Мориарти уже сам не мог сдержать себя от жёсткого секса. Холмс лежал перед ним без белья и сводил его с ума своим возбуждённым взглядом. Холмс возбуждался от каждого взгляда, прикосновения и слова Мориарти, отчего Джим совершенно терял голову. Он любил смотреть, как любовники кончали от одного его взгляда, но с Холмсом ситуация была совершенно другой. Такого животного желания Джим давно не испытывал, и Шерлок и представить не мог, насколько он сейчас был красив в своём возбуждении.

***

После крышесносного оргазма Шерлок ещё долго не мог прийти в себя и восстановить мыслительный процесс. Душа словно отправилась в Рай, совершив там небольшое путешествие. Такого оргазма Шерлок давно не испытывал, если испытывал вообще. Было ощущение, словно весь мир на одно мгновение замер, и никого не существовало кроме них двоих. И это чувство опьяняло и будоражило. Шерлок не знал как относиться к совершенно ненормальной сделке с Мориарти, но мог смело заявить, что Мориарти внёс в его жизнь буйству красок. Он словно ворвался в сказку Шерлока Холмса, стал там главным героем и начал писать собственную интригующую историю. Теперь его жизнь отчётливо разделилась на «до Мориарти» и «с Мориарти», и второй вариант Холмсу импонировал больше. Шерлок помнил как сдыхал со скуки до тех пор пока на горизонте не замаячил убийца-таксист, который стал предвестником их Большой Игры. И с той поры он больше никогда не скучал. Однако были вещи, которые насильно возвращали Шерлока в реальность, разбивая все мечты и желания. С меня хватит, Шерлок. Так низко ты ещё никогда не падал Слова Джона после последнего разговора всё ещё эхом отзывались в Чертогах, напоминая Холмсу, кто есть кто в этом мире. Он был детективом-консультантом, помогающим Англии, Джим Мориарти — преступным консультантом, их пути никогда не должны были пересечься. Слова Джона отравляли его, словно каждое его слово было пропитано ядом. — Шерлок, тебе вредно думать, — сказал Джим, затылком чувствуя как Холмс в очередной раз накручивал себя. Джим удобно расположился на постели, смотря прямо в глаза Шерлока. — Раньше ты думал иначе. — Одно дело когда ты раскрываешь преступления, вызывая у меня восхищение и злость одновременно, а другое — когда пытаешься себя сожрать, ставя в нелепые рамки. Что на этот раз мешает нам, как и положено любовникам, заснуть после сумасшедшего секса? — Ничего такого, думал про все эти ограбления, — ответил Холмс. — Не ври, ты и раньше думал про ограбления, но не вёл себя так. После секса ты был в шикарном настроении, но потом вошёл в Чертоги и стал рефлексировать, верно? Шерлока поражала его проницательность и некоторая эмпатия. Джим читал его, словно открытую книгу, что не удавалось никому. — Джон, — честно ответил Шерлок, понимая, что Мориарти он солгать не сможет. — Кто бы сомневался! Почему мы так много внимания уделяем этому нелепому доктору? Я скоро начну ревновать! — Ты сам слышал наш последний разговор с ним. В этот момент черты Мориарти стали серьёзнее, и он пронзительным взглядом посмотрел на Холмса. Мориарти принял сидячее положение, и Шерлок сделал то же самое. — Я просто устал, Джим. И я хочу побыстрее со всем этим разобраться. От меня вечно все чего-то ждут, на меня постоянно возлагают миссии по спасению Англии и всей Европы. Я не могу это игнорировать, как раньше, но порой бывает сложно совладать со всеми добровольно возложенными на себя обязанностями. Я уже не чувствую себя свободным, как раньше, понимаешь? Раньше я мог брать любые дела, делать всё, что вздумается и также отказываться от этих дел. А теперь все ждут от меня каких-то подвигов. В этом плане я тебе даже немного завидую, ведь никто не смеет приказывать злодею-консультанту. В голосе Шерлока звучало отчаяние. То ли последние события на него так повлияли, то ли секс с Мориарти помог ему открыться, но Холмсу надоело держать внутри себя всё, что накопилось. Всё, что мучило его последние недели и словно съедало живьём. Джим осторожно взял его за руку. — Но ты никому ничего не должен, Холмс. Тем более Англии, которая и так должна молиться на тебя. Твоя проблема в том, что ты не можешь расставить личные границы, поэтому позволяешь себя обворовывать (и даже не смей оправдывать Ватсона!), приседать на уши с чёртовой моралью и религиозными заповедями! Тебя задели слова доктора про наш секс? Так напомни ему, что он сам женился на наёмной убийце, которая тебя чуть не убила. И если бы он действительно дорожил тобой, то сам бы застрелил её, как того таксиста с аневризмой. — Там всё было не так просто, — пытался оправдать Джона Шерлок. — Это неважно. Брачные игры Джонни меня интересуют меньше всего. Я же вижу, что тебе нравится наш секс, ты не из тех людей, кто терпит партнёра из вежливости, боясь обидеть. Так почему ты пытаешься лишить себя удовольствия и выворачиваешь мозги наизнанку? Поверь, этого никто не оценит. Не нужно стыдиться своих желаний и сексуальных фантазий. — Может, ты и прав… — Конечно, я прав! Мориарти обнял Холмса, повалив его на кровать. Шерлок смотрел в самую глубину карих глаз, поражаясь как Мориарти смог ловко успокоить его несколькими фразами, при этом не делая ничего сверхъестественного. Мориарти сказал очевидные вещи, о которых Холмс запретил себе думать. Действительно, какая разница, с кем он спал, если он продолжал выполнять миссию по порабощению преступной сети? Почему он должен сдерживать свои желания, лишь потому что они шли в разрез с общепринятым нормами? Почему он вообще запретил себе кого-то желать? Шерлок не мог поверить, что мужчина, заставивший его прыгнуть с крыши, станет главным героем его жизни, от которого сердце будет бешено стучать, а голова — кружиться. Он не мог поверить, что всё это происходило наяву. — Ты слишком эгоцентричен, — улыбнулся Холмс, прошептав это прямо в ухо, — но мне нравится. Холмсу нравилось находиться рядом с Мориарти. Который мог довести до незабываемого оргазма, когда порой забываешь дышать. Который мог выслушать и успокоить. Шерлок и подумать не мог, что будет чувствовать себя комфортно в объятиях Мориарти. Словно это был не злейший враг, а родственная душа.