Это всё меняет

Иккинг, Беззубик и Валка решили остаться на этом острове подольше. Всё-таки они хотели больше провести время с вновь обретённой роднёй. Каждый день Иккинг поочерёдно проводил время со всеми. В прошлые дни он развлекался с братом и сестрой, придумывая всякие развлекательные мероприятия. Кристер и Мэрит презентовали своё изобретение братьям. Это был своего рода механизм, при активации которого выстреливались бомбочки с сухими пигментами. От чего стоял разноцветный туман повсюду. Изобретение быстро использовали для забавных авантюр. Изготовив несколько таких экземпляров и добыв не слишком дорогих пигментов, они устроили битву красками. Буквально через несколько минут они забили на подсчёт очков, и принялись беспощадно и вероломно обстреливать друг друга, пока всё не покрылось разноцветными пятнами. И они тоже были таковыми — радужными. Когда они вернулись домой, родители ржали, прикалываясь над ними. Мол, нужно аккуратно через радугу перелетать. Пришлось идти мыться. Иккинг с Беззубиком отошли подальше, чтоб спокойно ополоснуться, но Кристер тоже решил к ним присоединиться. Не будет же он с сестрой мыться? Хотя, кто их знает. Раз всю жизнь пробыли вместе, то, может, и стеснения нет. Поэтому, казалось бы, рутинное купание перешло опять в битву с брызгами. Но Кристер спустя полчаса смеха и хохотушек, наконец, заметил ногу Хэддока, точнее её отсутствие. — Не понял. Ты куда ногу дел? — он шокировано осмотрел протез Иккинга. — Не, правда, как так получилось? — А я не говорил? Ох, уж эти подростковые времена, — ностальгически улыбнулся Хэддок. — Я её потерял в четырнадцать, когда сражался с Беззубиком против Красной смерти. Вот времена были. Опасно, тревожно, страшно, но нескучно. — Брат, ты лютый. Ты вообще как дожил до своего возраста с такой жизнью? — Кристер прибалдел от такой информации, во все глаза, уставившись на Иккинга. — Я всегда старался, как следует убиться, но мне постоянно мешали, — засмеялся Иккинг, споласкиваясь под водой. — Как это вообще без ноги-то. Больно ходить? — поинтересовался Кристер, рассматривая гравировку на протезе. — Ну как сказать. Обычно всё в порядке, я привык. Но иногда возникают фантомные боли. Болит то, чего нет. И тут хоть стой, хоть падай, но ничего не сделаешь. Такое возникает, когда психологически мне некомфортно или стресс, — он честно признался об болезненном опыте, всё-таки потерянная нога это не просто конечность, а часть всего организма. Не каждый человек с этим может смириться, даже Хэддок до сих испытывает противоречивые скользкие чувства по этому поводу. — Жесть. — Кристер с сочувствием посмотрел на брата. Этот добряк, по его мнению, не заслужил такой инвалидной участи на всю жизнь. — Такова жизнь, — усмехнулся Иккинг. — Ничего страшного, ногу я заменил — бегаю быстро. Будто и не терял. — Хэддок по сути больше себя успокаивал. — Тебе просто повезло, что ты шаришь в изобретательстве. А если нет? — На нет и суда нет. Выкрутился бы как-нибудь, — он закрыл эту тему и дальнейшее водные процедуры они уже проводили молча, задумавшись каждый о своём. В иные дни Иккинг и Беззубик проводили время со своими матерями, исследуя новые территории в окрестностях острова. Да и просто носились, забавлялись, шутили друг над другом. Хитрая Мия втихушку их всех столкнула прямо в грязевые ванны. Вот и они все четверо откисали, омолаживались. После грязевой тусы они направились на горячие источники — закрепить лечебный эффект грязевых ванн. Но и это мероприятие не обошлось спокойно: все дружно устроили водную войнушку. Они поделились на команды матерей и детей. Битва была не на жизнь, а насмерть, и победителем из неё вышла команда матерей за счёт большего опыта в таком роде сражениях. Пару дней из импровизированного отпуска они сидели дома, рассказывая друг другу всякие интересные истории, параллельно занимаясь делами по дому. Настала очередь Валки и Иккинга рассказывать о себе. Мия отметила для себя, что их с Валкой истории относительно похожи в плане потери ребёнка. Это в очередной раз убедило её в том, что Хэддок и Беззубик чуть ли не созданы друг для друга. Также Мия поинтересовалась у своего сына, как он сумел перевоплотиться в человека без наставничества сородича. Беззубик рассказал об их с Иккингом первом путешествии на остров ночных фурий, а особенно эмоционально и детально он описал ощущения от процесса превращения, как будто он этому научился пару часов назад. Мия посмотрела на него сочувствующим взглядом и нежно погладила по голове обоих братьев. Чтобы жизнь мёдом не казалась, Иккинга, Валку и Беззубика запрягли работать в огороде. Ну а что? Родственники родственниками, а помогать нужно. Вся троица была не против помочь, тем более вместе работать быстрее и веселее. Так и не заметили, как всё перекопали за пару часов под скандинавские мотивы. На следующий день после продуктивной работы Хэддок вспомнил, что до сих пор не написал ни одного письма Вигго на Драконий край. Почувствовав угрызения совести, он сразу же закрылся в выделенной для него комнате, достал пергамент, чернильницу и перо и начал писать письмо. Аккуратно выводя руны, он задумался, как же там живут его балбесы друзья. Иккинг по ним даже скучал чуть-чуть, но не слишком сильно, чтобы возвращаться прямо сейчас. Ну, к Вигго можно и сейчас вернуться, и сразу обратно. Хэддок правда скучал, но тот опять начнёт его смущать и контролировать, чтоб он не убился. Поэтому любовь любовью, а отпуск по расписанию. Но дописать весточку не получилось: из-за спешки Хэддок забыл закрыть дверь на замок, из-за чего кое-какие чертилы подкрались к нему сзади и начали подглядывать. Иккинг почувствовал чьё-то присутствие сзади и решил обернуться. Увидев хитрую лыбу Кристера в опасной близости к нему, Хэддок вздрогнул и недовольно закатил глаза, вздохнув. — Что надо? — нервно спросил Иккинг, он не любит, когда ему мешаются или прерывают от дел. — А что ты тут делаешь? — двойняшки уже поняли, что застали его за чем-то личным. — Да так, письмо пишу. Оставьте меня наедине, я думаю, — отмахнулся парень, продолжая что-то писать на листке. — А нам интересно, — подключилась Мэрит, — Подружке пишешь? — Ну, если подружек называют мужскими именами, то да, — усмехнулся Иккинг, — Вопросы закончились? — Да. А вот любопытство нет, — ехидно высказался Кристер. Он успел проскочить за спину Хэддоку и умыкнуть листок, пока тот разговаривал с сестрой, — Спасибо за содействие. — Эй! В крысу стащили. Позор вам, сейчас встану, и вы мигом упадёте, — засмеялся Иккинг вслед убегающим кузенам и погнался за ними. И началась великая битва за ценный лист пергамента. Поначалу сражение развернулось в рамках комнаты Хэддока. Они носились туда-сюда, уворачиваясь от загребущих рук Иккинга, поддразнивая его чтением текста письма вслух. Писатель к тому моменту был уже весь красный от побегушек, но не терял своей хватки. После нескольких кругов по комнате Мэрит выбежала в дверь, а Кристер остановился, ожидая своей участи. Однако Иккинг не обнаружил при нём письма. Видимо, братец успел передать письмо сестре в суматохе, а Хэддок этого даже и не заметил. — Да ладно! Сдалось вам это письмо. Там всё равно ничего такого компрометирующего нет. Дайте сюда, я допишу и отправлю. — Хэддоку уже надоело носиться по комнате, как Задирака по огневичкам. — Ну, тогда почитаем, что ты написал, мой дорогой брат. — Мэрит быстренько пробежалась по предложениям в письме и фыркнула, разочаровавшись. — Тьфу ты, скукотища. А я то думала, что-то поинтереснее будет. Например, любовное. — Я похож на того человека, который втихомолку строчит любовные письма? — скептично посмотрел Иккинг на двойняшек. — Да и с чего вы так уверены, что у меня кто-то есть? — Ну, это очевидно, — отметила Мэрит. — Начнём, тебе уже двадцать, у тебя высокий статус, крутой дракон, красивая внешность и много практических и дипломатических умений. Было бы странно, если в данный момент у тебя никого не было. — Кхм-кхм. Смею напомнить, что эти описания подходят и к вам. Где ваши господа и дамы любовнички? Не вижу, — усмехнулся Иккинг, ловко увернувшись со скользкой дорожки диалога. — Вот нам тоже непонятно. Видимо стесняются. Мы же шикарные, — засмеялись двойняшки. — Вижу, короны вам потолок не скребут. Хорошо себя чувствуете. Можете считать, что я как кот сам по себе. — Не верим. Чуем ложь где-то в твоём взгляде, — подозрительно на него посмотрел Кристер. — Вид у тебя для холостяка слишком ухоженный. Для кого стараешься? — Я всегда так выгляжу, — отметил Иккинг, вскользь взглянув на зеркало, он и правда, в последний год стал выглядеть более ухоженным, чем раньше. — Уж люблю я гигиену. Вопросы? — Мы всё равно это выясним. Легенды гласят, что у всего нашего семейства поколениями специфические вкусы. И нам теперь очень любопытно — передалось ли это тебе. — Нормальные у меня вкусы. Ценю адекватность, разум, творческие способности и чувство юмора. — У нас тоже самое, кроме адекватности. Любим некую непредсказуемость. — Тогда вам прямая дорога в Драконий край. Непредсказуемости там постоянно. Круглосуточно, — как умелый маркетолог прорекламировал курорт. Вот только он немного опасный. — Заинтриговал, — двойняшки переглянулись друг с другом, незаметно улыбнувшись. В их светлых головушках уже сформировалось некое представление о друзьях брата. Им уже любопытно с ними познакомиться и выяснить обстановочку. Просто нужно взыскать повод отправиться в гости на Драконий край. — Ладно, держи своё письмо. — Мэрит отдала свёрнутую в рулон бумажку Иккингу, тот сразу её аккуратно выхватил и вновь сел писать. Он и так уже давно просрочил всё возможное время для отправки письма. Ещё немного промедления и Иккингу можно уже будет никогда не возвращаться. Хотя, в какой-то степени ему было бы интересно узреть неравнодушную реакцию Вигго, но лучше не будить спящего дракона. Ему потом придётся дальше с ним общаться. Так что не портим репутацию. — А застрочил то как, — захихикал Кристер, с полуулыбкой наблюдая за спешным скорописанием Иккинга, тот хоть и торопился, но старался ровненько выводить руны, от напряжения покусывая нижнюю губу, — Пишешь кому-то важному? Слог, то какой, официальный, — в письме и правда слог ближе к деловому стилю без всяких излишних деталей и отступлений. — Что? — отвлёкся Хэддок, положив руку под голову, задумавшись над тем, о чём писать дальше, а точнее какие ещё оправдания можно придумать за поздний ответ. — Я всегда так пишу. Со всеми. — Зануда и душнила. — коротко отметил Кристер, усмехнувшись. — Но не переживай, такие люди тоже кому-то нужны, — и он с сестрой громко рассмеялся и вышел из комнаты, наконец оставив парня наедине со своими переживаниями. — А? Вы что-то сказали? — Иккинг обернулся назад, но в комнате, кроме него, никого не было. — Показалось, — и дальше продолжил строчить. Зелёная жуть уже зевала от скуки, ожидая письмо. Недолго церемонившись, она развалилась на коленях юноши и засопела, скрутившись в калачик. Правильно, нужно как следует отдохнуть перед долгим полётом. Завершив все свои срочные дела, Хэддок решил расслабиться и спокойно прогуляться по округе, растворившись среди людей и местных пейзажей. Дело близилось к закату, оранжевое солнце придавало и без того яркому окружению чрезмерную насыщенность, от чего даже глаза устали. Иккинг даже соскучился по размеренной цветовой гамме и родному туману, но такая мелочь не портит его умиротворённое расположение духа. Он даже смог выйти из «цветастой» ситуации, обнаружив тихое спокойное местечко на теневой стороне острова. Это была лесная поляна, где плотными рядами росла пушистая драконья мята. Вот бы Беззубик обрадовался, свалившись всем туловищем на травинки, и кувыркаясь на ней. Но в данный момент Хэддок остался в одиночестве, что бывает очень редко, поэтому стоит воспользоваться моментом. Повалившись вслед за воображаемым Беззубиком, он удобно расположился на полянке, сложив руки за голову, и наблюдал за тихим ходом розоватых от заката облаков. Даже о чём-то думать не хотелось, погрузившись в медиативное состояние, Иккинг сконцентрировался на ощущениях мурашек от лёгкого ветра и тихого шелеста травинок. В какой-то момент юноша даже погрузился в дрёму, затерявшись в своих предсонных иллюзиях. Проснулся от непривычно лёгких касаний по телу, но решив чуть попривередничать, он повернулся набок, продолжив кимарить дальше. — Иккинг, с тобой всё хорошо? — послышался обеспокоенный тенор Винсента и Хэддок вновь почувствовал касания к своему плечу. — Да-да, порядок, — сонно ответил Иккинг, приподнявшись, и зевнул. — Случилось какое-то бедствие? — по привычке спросил он. — Эм, нет. С чего бы? — не понял вопроса дядя, а затем, задумавшись, он с неким сочувствием посмотрел на племянника. — Ты просто здесь уснул, да? — Есть такой момент. Это не было запланировано, — хихикнул Хэддок, встав со своего места и потянулся, разминая суставчики. — А что, меня уже потеряли? — Вообще-то да. Я тебя потерял. Спрашиваю, и никто не видел и не знал, где ты находишься. — Винсент прервался, посмотрев в сторону с лёгким осуждением будто бы воображаемому собеседнику. — Сказал об этом твоей матери, она вообще даже не колыхнулась. Мол, сам объявится. Это что такое? — с неким возмущением и недопониманием обратившись к племяннику. — Не волнуйся, — Иккинг беззаботно отмахнулся рукой, — Есть правило двух дней. Если меня не будет дольше этого количества, то можно, особо не торопясь, меня искать. Если прошло больше недели без вести, то наверняка есть некая проблема у меня, но не слишком масштабная. Так что можно начать уже рейды, но не слишком строгие с перерывами. А если уже две недели, то да, стоит всё-таки выяснить, как я там жив или не очень. Скажем так, это основа. Негласное правило. У Винсента было такое лицо, будто Иккинга на месте кто-то слопал. Он не мог даже гипотетически понять, как можно своего ребёнка оставить без присмотра хотя бы на день, не говоря уже про недели. — О Боги, ужас какой. Тебе самому не обидно, что все так попустительски к тебе относятся? — с тактичной осторожностью поинтересовался Винсент, слегка приобняв юношу за плечи. — Минутку на размышления. — Хэддок пустился в свои воспоминания, где он с детства чаще всего был предоставлен самому себе в не очень-то и гордом одиночестве. На сердце как-то неприятно кольнуло лёгкой детской обидой, от чего он погрустнел на долю секунды, но вновь вернулся в своё размеренное состояние. — Я привык. Да и тем более мне самим с собой нескучно. Годы практики, — преувеличено воодушевлённо высказался Иккинг, будто пытаясь оправдать такое отношение. — Да и все знают, что я сам себе на уме. Так что нет смысла за мной следить. Это бесполезно. — Была бы моя воля, то я бы забрал тебя в семью, — грустно вздохнул Винсент, он понимал, что парнишке явно не хватало внимания долгие годы, но теперь уже ничего не сделать, вырос уже. — Не хочешь со мной прогуляться? Я как раз освободился от своих очень важных и мега занудных обязанностей, — усмехнулся мужчина, слегка потрепав Иккинга за волосы. — Я не против. Всё равно ничем не занят, — улыбнулся Хэддок Винсенту. Ему было приятно проводить время с дядей, тот будто обладал какой-то комфортной уютной аурой, и сразу расслабляешься, не ожидая каких-нибудь подвохов. Винсент вёл Иккинга по узким лесным тропкам, а он любовался густым архаичным окружением. Этот лес не такой, как на Олухе или же на Драконьем крае, здесь деревья, листва и разнообразные кустарники нарастали плотным запутанными лабиринтами, от чего солнечный свет попадал редкими прорезями. Сразу видно, что местные предпочитали воздушное исследование острова, а не наземное, как это было принято на Олухе. Так что этот лес воистину древний, где редко ступала нога человека. Дорога становилась тяжелее, так как они поднимались всё выше и выше к холму. Фолк следовал вместе с ними, прорезая особенно запутанную листву своим острым хвостом, дабы прочистить путь. — Куда ты нас ведёшь? — решил поинтересоваться Хэддок, сравнявшись с дядей, тот загадочно улыбнулся. — В своё тайное место. Так сказать, уголок уединения и тишины после тяжёлого рабочего дня. Ещё мне нравится ходить туда пешком. А то наше племя привыкло летать на драконах, а двигаться надо, а то драконы точно не поднимут, — засмеялся он, весело улыбнувшись племяннику. — Нам не о чем переживать. Наши фигуры по природе всегда такие, — усмехнулся Иккинг. — Хочу отметить, что в вашем племени многие люди очень стройные, хоть ведут и не такой активный образ жизни, как у меня на острове. А вот на Олухе люди сами по себе крупные, сколько бы ни голодали. Так что среди них я всегда выделялся. — Видимо ты пошёл в наш род. Да и это сразу чувствуется, — хихикнул Винсент, взъерошив парню волосы. — Единственное, что тебя выделяет среди наших — так это отстранённость, равнодушие, лёгкая нелюдимость. Да и в принципе по стилю общения говоришь только то, что спросят, но не более. Ну и как я посмотрю — любитель тёмной цветовой гаммы. — Тёмная? — Иккинг посмотрел на свой костюм. — Но мне раньше казалось, что он яркий и достаточно заметный, — он задумался на какое-то мгновение. — Почему нелюдимый? Я всегда с кем-то нахожусь. — Ты рос в иной культуре. Поэтому впитал себя иную норму поведения. Это нормально, — улыбнулся дядя. — Я рассуждаю со стороны норм своего племени. А у нас народ компанейский. — А я только и мечтаю, как удрать от компании, — засмеялся Хэддок. — Здесь почти все пытаются со мной говорить. Даже дома со мной так долго не говорят, даже друзья. Обхожу деревню всеми возможными способами, но даже это не помогает, потому что все на драконах, — пожаловался Иккинг, эмоционально жестикулируя. — Чем я им так интересен? — Ты новый человек. Ещё и постоянно скрываешься. Тем более интересно с тобой встретиться, — засмеялся Винсент от реакции племянника на такие приставания. — Странно. У нас обычно новых людей игнорируют и подозрительно косятся. Вдруг шпион или какой-нибудь маньяк. Издалека наблюдают за его поведением и только потом знакомятся. В прочем наши драконы также реагируют. А твой Фолк сразу ко мне подошёл и не агрессировал. — Драконы социальные существа, как и люди. Очевидно, они копируют нашу манеру общения. На этом они замолчали и продолжили путь по холму, так что болтать некогда, надо сохранить дыхалку. Добравшись до вершины, открылся вид на другую безлюдную часть острова. Вокруг большого глубокого озера развернулись массивные горы, но их верхушки не были видны из-за лёгкой дымки. Солнце уже почти село, оставив лишь небольшой освещённый красным участок. Озеро выглядело как бездонное тёмное пятно. А силуэты деревьев навивали таинственную обстановку. Почувствовался лёгкий прохладный ветерок, от чего Иккинг почувствовал себя, как дома. И стрёкот сверчков создавал особый уютный шарм. — Здесь уютно, — огляделся Хэддок вокруг, и чуть позже заметил небольшую хижину или даже сарайчик. — Твоё убежище? — хихикнул он, — Я не думаю, что ты в принципе не сможешь скрыться от ночной фурии. — А я не от неё, — засмеялся Винсент, открывая ключам дверь сарая. — Да у меня хорошие отношения с женой. Я не косячник. — Моё почтение, — хихикнул Иккинг, сев на бревно, пока дядя что-то искал в помещении. Через несколько минут Винсент вернулся с небольшим струнным музыкальным инструментом в руках и сел напротив племянника, тот с интересом рассматривал диковинку. Она была похоже на арфу, но только гораздо меньше. — Хотел показать своё маленькое хобби. Это колёсная лира. Наш традиционный музыкальный инструмент, — воодушевлённо вздохнул мужчина. — Дети не разделяют мою любовь к музицированию. Может тебя получиться привлечь. А то даже обсудить не с кем. — Неужто на весь такой колоритный остров не нашлось других музыкантов? — Иккинг и правда, не мог поверить, что Винсент здесь единственный ценитель прекрасного. — Есть, конечно. Но мне нравится некие другие стили. У меня свой музыкальный путь. Остальные не оценили, но мне всё равно. Главное — это искусство, — улыбнулся дядя, посмотрев на племянника. — Не против, если я сыграю для тебя? — Конечно, я с удовольствием послушаю. — Хэддок, и правда, заинтересовался, какой такой особый стиль у его дяди. На Олухе был ограниченный выбор музыкальных композиций: гимн и вариации на тему «Викинг на все сто». Так что новенькое для Иккинга всегда в почёте. Винсент одной рукой начал вращать ручку по часовой стрелке, а второй рукой зажимал струны в каком-то определённом порядке. Инструмент сам по себе был небольшого размера и искусными разрезными узорами. Звучание было очень необычным. Юноша никогда не слышал такой музыки. Звук будто бы имел лёгкую хрипоту, и создавалось впечатление, что его голосовые связки будто прерываются и вновь вмиг находят нужный ритм. Очень напоминало тональность человеческого голоса. Сама композиция вначале было спокойной и немного тревожной, но со временем темп нарастал, то резко затихал, создавая динамический рисунок, повествующий какую-то эпическую историю с ветвистыми сюжетными линиями, возможно борьбы. В кульминационный момент музыкальный диапазон расширился, и появились басистые крутящие моменты, и произведение приобрело агрессивный характер с лёгкой претензией. Под конец Винсент перестал крутить ручку и напоследок активно перебирал струны для финального штриха. Это произвело сильное и неизгладимое впечатление на Иккинга, он восхищённо смотрел на то, как дядины руки мастерски ловко и быстро перебирали струны. А музыка была со сложной конструкцией и держала в напряжении. Он даже не мог предугадать, что прозвучит в следующий момент, никакой предсказуемости. Музыкальный рисунок был самодостаточен и уникален. — Это было уникально. Я такого прежде не слышал, — искренне очаровался Иккинг сие игрой. — Твоя музыка имеет сюжет и непредсказуемые ритмы, что делает её самодостаточной даже без вокала. — Ну, племяш, умеешь ты делать комплименты. У меня аж сердечко музыканта растаяло. — Винсент театрально приложил руку к сердцу, показав свою обескураженность. — А ты чем-то таким занимался? На чём у вас на Олухе играют? — На нервах, — захихикал Хэддок, не удержавшись от шутки, дядя подхватил его смех, согласившись. — А если серьёзно, то в основном хор. Иногда вокал с сопровождением барабанов. — А сам умеешь играть и петь? — полюбопытствовал Винсент, хотел бы он услышать утвердительный ответ, дабы передать свой опыт новому поколению. Ну и потом можно будет обмениваться композициями, и придумывать новые совместные произведения. — Как сказать, — Иккинг задумался на пару мгновений, прикидывая, какой он имеет музыкальный опыт. — Я как сын вождя обязан знать и уметь сыграть и спеть гимн нашего племени. А так — я никогда этим не занимался по своему желанию. В последний раз пел для маленького детёныша песни смерти, он от этого успокаивался. — Интересный вы нашли подход к этому дракону. Они жутко крикливые в детстве, — аж вздрогнул от воспоминаний Винсент, ему не раз приходилось сталкиваться с этими «певцами». — Можешь сделать одолжение и спеть ваш гимн? Мне просто любопытно узнать ближе твой родной остров. У меня как раз барабаны имеются. Так что? — Винсент состроил умилительную мордашку, оказывается, не только Иккинг этим пользуется. — Хей, ты используешь мой приём против меня! — шутливо возмутился юноша, сложив руки с претензией в позе. Но стоит отметить, что моська Винсента и правда была милой и сработала. Вот же манипулятор. Это у них семейное. — Я этот приём использовал ещё до того, как ты родился. Так что я запатентовал его первым, — ехидно усмехнулся мужчина, встав со своего места, и направился к складу. — Буду считать, что ты согласился удовлетворить моё любопытство. — Ладно. Ты для меня сыграл, а я так уж и быть окажу ответную услугу. — Иккинг не очень-то хотел исполнять гимн, как-то это было волнительно и некомфортно играть перед профессионалом, но было уже слишком поздно. Винсент тем временем достал свой барабан и палочки к нему, расположив инструмент прям аккурат рядом с племянником. — Прошу, маэстро, начинайте. Я весь во внимании, — он подбадривающее хлопнул Иккинга по плечу и сел напротив того. — Не стесняйся, кроме меня и Фолка, здесь никого нет. — Это не слишком успокаивает, — вздохнул юноша, убрав пару прядок волос со своих глаз. — Сейчас я вспомню, как это делается вообще. — Иккинг взял палочки и разминочно разыграл простейшие ритмы, дабы разогреться перед началом песни. — Ну, всё. Думаю, я готов, — задержавшись на мгновение, Хэддок начал набивать довольно-таки редкий и жёсткий ритм, будто боевой набат. Через какое-то время он начал петь первый куплет. Его голос звучал чётко и твёрдо, намного грубее и ниже, чем его обычное звучание. — Драккары стойко прорезают волны, От хладных вершин до зеленеющих равнин, Всякий горизонт — новый путь. Разделяй и властвуй! Вдали от фьордов и студёных вод, Вороны вспарят над иными преградами. Песни и легенды восславят победы, Щитом и копьём! Обеты милости или же дрожь разбоя, Защити свой клан и род! Удары молота и скрежет грома, Гремит во мне! — следом за куплетами Иккинг пропел припев с долгой протяжённостью гласных, и, причём ему удавалось не надрывать и петь ровно, не зря его кошмарили за технику исполнения. — О-ооо-о, Отражение вечности, О-ооо-о, Вальхалла ждёт меня! О-ооо-о, Сорвём цепи судьбы, О-ооо-о, Вальхалла ждёт меня. Вальхалла ждёт меня! — дальше пение затихло, и Хэддок сконцентрировался только на ритме барабана, создавая напряжённую атмосферу и резко внезапно начал петь следующие куплеты. — Судно качает на багровых реках, Кровь и слава окропит лощины. Щиты разбиты на щепы и брёвна. Железо и сталь, Мерцает в битве и бьёт набат. Слава, забери в палаты Одина! Злата блеск и пенья тишины, Асгард ждёт! — и вновь Иккинг протяжно пропел припев, стараясь держать голос ровно без всяких колебаний, следующий куплет он пропел намного тише и плавно, будто бы слова раздаются эхом. — Ветер и волны несут меня, Ветер и волны простят меня… — и вновь резко и неожиданно раздался припев после затихающей музыки, вскоре юноша закончил вокальную часть и плавно перешёл к концу гимна с постепенным угасанием барабанов. — Племяш, да у тебя есть все данные! — обрадовался Винсент, подарив аплодисменты Иккингу. — Отлично исполнил, прям чувствуется этот боевой и суровой дух Олуха. — Что, правда? — удивился Хэддок, неужели он умудрился ни разу не накосячить после стольких лет без тренировок этой песни, видимо не зря Плевака его заставлял тренироваться до автоматизма. — И раз здесь есть с чем работать, — Винсент хитро улыбнулся, — Не хотел бы взять парочку уроков музицирования от меня? Научу играть на лире. — Я не против. Это звучит увлекательно, — без тени подозрений согласился Иккинг, вот и попал парень в клуб ярого любителя музыки. Есть один нюанс: попасть легко, а вот выйти…. С этим могут возникнуть трудности. Через неделю, наконец, пришло письмо из Драконьего края. Зелёная жуткая жуть радостно неслась к Иккингу, чуть запыхавшись, и села тому на спину, замурлыкав, она тёрлась мордашкой тому об лицо. Хэддок умилился с этой симпатяги и нежно взял его на руки, обнимаясь. — И я тебя рад видеть, Огневичок. — улыбнулся юноша жуткой жути, продолжая её лелеять. — Думаю, ты устал с дороги. Ты заслужил отдых и много вкусняшек. — от этих слов у Огневичка открылось второе дыхание, и он радостно летал вокруг Иккинга, пока тот шёл на кухню. Достав с глиняного сосуда несколько полосок вкуснейшего вяленого мяса, он угостил жуткую жуть этим кулинарным изыском, тот пищал от восторга. И пока Огневичок с блаженством уминал угощение, Хэддок открепил письмо с дракончика. По оформлению письма сразу понятно, что его написал Вигго. Оно аккуратно скручено из плотной бумаги, плотно перевязано, ну и как же без багровой печати с каллиграфическими инициалами. С полуулыбкой на лице Иккинг развернул письмо и принялся читать. Мой дорогой Иккинг, Я признателен, что ты всё-таки не забыл о моей просьбе, хоть и с опозданием. Рад узнать, что ты и твои спутники живы и находятся в добром здравии. У нас на Драконьем крае всё замечательно. Никаких разрушений и неприятных сюрпризов. Твои друзья сильно по тебе соскучились, чуть ли не каждый день молятся на твоё возвращение. Всем очень любопытно, в каких приключениях и авантюрах ты участвуешь. Многие разочаровались, когда ты решил не писать, что с тобой произошло. Но я уважаю твоё желание сохранить интригу, и поэтому просто ожидаю твоего скорейшего возвращения. С уважением, Вигго Иккинг посмеялся с письма. Видимо Вигго их там совсем закошмарил, раз некоторые товарищи стали паиньками и чуть ли не хнычат, с нетерпением ожидая его возвращения. А сколько слов то было, мол, Иккинг диктатор. Сейчас, небось, они сравнили стили руководства и сделали соответствующие выводы. Всю эту неделю Иккинг больше всего времени с Винсентом, изучая игру на колёсной лире, а также брал уроки профессионального вокала. Сначала успехов было маловато, больше трудностей и препятствий на пути к прекрасному. Винсент, не смотря на свой мягкий характер, был достаточно требовательным учителем. Ему всегда нравилось преподавать, но вот ученики вечно куда-то испарялись. Ну да, строгий, зато потом какие результаты. Вот и у Хэддока с горем пополам появились результаты. Он старательный человек, быстро увлекается и может часами заниматься одной деятельностью без перерывов, так что всё шло ему на руку. Они даже попробовали сыграть дуэтом, и в целом это звучало любопытно. До идеала далеко, Иккингу предстоит долгий путь, но он уже его начал, дальше легче. Кроме музыки, они любили играть в догонялки на драконах, попутно хвастаясь захватывающими трюками. Как-то раз Мия в образе ночной фурии тихонько подлетела к Фолку сверху и наглым образом выкрала с седла его человека, подкинув высоко вверх, и потом словила в лапы, и снова подкидывала. Нашла себе веселье. При желании Мия могла бы написать книгу о том, как не следует обращаться со своим супругом, но она считает, что всё верно, так ему и надо. По вечерам они всей семьёй проводили время вокруг камина и рассказывали о том, как прошёл их день, ну и попутно вспоминали забавные истории из своего жизненного опыта. — И всё-таки, я не успокоюсь, пока не узнаю, как вы начали свои романтические отношения? — полюбопытствовала Валка, хитро улыбнувшись. У неё как раз закончились подколы для Винсента. Надо добыть больше тем для шуток, наверняка он в этом моменте где-то косячил. Остальные с интересом взглянули на Мию и Винсента, тот тяжко вздохнул, понимая, что сестра спрашивает про это не из гедонистических побуждений. — Это забавная история, — весело улыбнулась Мия, ей нравится рассказывать про начало их романа. — Всё началось с моего отплытия с Сиггрида… Мия аккуратно складывала припасы и вещи первой необходимости в трюм небольшой лодки. Добрые люди Сиггрида тепло её приняли, и Мия довольно быстро поправила своё здоровье, от чего местные лекари удивились такой быстрой регенерации. Она не знала, как эти люди отреагируют на дракона допплера, поэтому Мия не хотела привлекать больше подозрений. И она приняла решение покинуть остров в ближайшее время. Эти люди хоть и добры и живут с драконами, но бережёного боги берегут, лучше лишний раз не показывать людям свои способности. Но, не смотря на своё решение, она так и не смогла уплыть с острова в силу вечно непредсказуемых обстоятельств. То непогода, то какие-то преграды, постоянно всё что-то мешает. Но сегодня день был погожий, так что можно спокойно отплывать под попутный ветер, а там отойдя от острова подальше, можно и перевоплотиться и улететь, куда глаза глядят. Мия оттолкнула лодку в воду и запрыгнула на борт, взявшись за вёсла, она начала грести вперёд, внимательно следя за волнами. Главное, выйти из лагуны без происшествий, а дальше будет легче, будучи драконом. Но её планам было не суждено сбыться, вновь помешало непредсказуемое обстоятельство, начинается на букву «В», а заканчивается на «инсент». Он подлетел на шипорезе к лодке Мии и завис в воздухе. Его вид был подозрительно наигранно грустным. — Тысячу извинений, что вновь помешал твоему отплытию, но я тут патрулировал окрестности… — но Мия его объяснения слегка раздосадовано прервала. — Ну, что на этот раз? Водоворот внезапно появился или же подводный вулкан активировался? — с сарказмом поинтересовалась Мия, устало посмотрев на этого чудика неугомонного. — Почти. Кипятильники тут мигрируют, и как бы, ты сама понимаешь, опасно. Предупреждаю, — неловко пояснил Винсент, потупив взгляд вниз. — А я аккуратно проскользну мимокрокодилом, и не заметят. Спасибо за предупреждение. Всё, пока. — и она резво погребла вперёд с очень быстрым темпом, будто лодкой управляет не одна на вид хрупкая женщина, а два здоровых мужчины. Винсент растеряно смотрел за Мией вслед, его план провалился в пух и в прах, она женщина даже не боится гипотетических кипятильников, как её остановить вообще? Намёков она не понимает от слова совсем. Придётся перебороть своё стеснение и с ней поговорить, чего очень хотел избежать мужчина, но фортуна не на его стороне. Собравшись с духом, как говорится, сейчас или никогда, он полетел за ней, перегородив путь, оказавшись напротив лодки. — Я же сказала, что справлюсь! — раздражённо прикрикнула Мия, закатив глаза сразу, как только она вновь увидела Винсента. — Не нужно за меня трястись, не маленькая уже. — Стой, я вообще не из-за кипятильников тебя хотел остановить, — Винсент прервал фразу, лихорадочно соображая, что говорить дальше, но в голове пусто как в миске Фолка после трапезы. — Так в чём проблема, Винсент? — Мия уже успокоилась, испытующе наблюдая за парнем. — Говори начистоту, без всякой этой ненужной воды. — Ладно. Без воды, как скажешь, — тяжко вздохнул Винсент. — Дело в том, что я… — он вновь запнулся, боясь негативной реакции Мии. — Я не хочу, чтоб ты уплывала, — парень был сам в шоке, что всё-таки признался в этом, осталось лишь дождаться реакции, будем надеяться, что он не получит хук справа. — А почему ты не хочешь? — вот теперь Мие стало интересно, в чём тут подвох, и тут до неё дошло осознание прошлых непредсказуемых обстоятельств. Кажется, они были предсказуемы, по крайней мере, для одного человека точно. — Так это ты всё устроил с этими «опасными» ситуациями? Эти кипятильники хоть настоящие? — возмутилась мадама, укоризненно посмотрев на Винсента. По крайней мере она не стала его бить, это уже половина успеха. — Конечно настоящие. Я же не врун. Да и тебя воображаемые кипятильники не остановят уж точно, — он неловко улыбнулся, пытаясь сгладить неловкие углы. — А почему не хочу… Потому что ты мне нравишься, — тихо сказал он, хотя Мия всё равно его услышала, но решила немного поиздеваться над ним. — Что-что? Я не расслышала, повтори погромче, — с долей ехидства попросила она. Сейчас начнётся игра одного актёра. — Ты мне нравишься, — уже громко и уверенно сказал Винсент. — Теперь достаточно громко? — Да. — Мия задумалась на какое-то время и с сожалением вздохнула. — Прости, Винсент, ты милый, но у нас ничего выйдет. Мы слишком разные, — она отвернулась от парня и продолжила дальше грести. — Нет, такое объяснение не пойдёт. Где это мы разные? Я не отстану, пока ты не скажешь конкретные причины, почему мы не можем быть вместе. — Винсент решил вспомнить старую поговорку «наглость — второе счастье» и пошёл напролом, забыв всё стеснение. Всё равно уже нечего терять. Уже почти потерял. Мия не знала, что ему ответить, не рассказав ему свою тайну, а об этом говорить пока не хотелось. Поэтому она решила переформулировать объяснение по значению близкой к тайне. Чего уж таить, ей этот чудак тоже нравится, но она боялась, что он негативно отнесётся к её сущности и прошлому. Не хотелось разочаровываться. Но можно попробовать выяснить его отношение аккуратно. — Я буду для тебя ужасным партнёром. Я люблю издеваться над людьми и прикалываться. Терпеть не могу рутину и обожаю экстремальные виды деятельности. Я не символ женщины хранительницы очага, если ты понимаешь, о чём я. Ещё у меня некие особенности, которые не очень типичны для людей. И я, так называемая, вдова. Так что задумайся, надо ли это тебе так сильно? — Мия как следует закошмарила парня, хотя, по сути, нигде не соврала, так оно и есть по факту. — Фух, а я-то подумал, что ты смертельна больна. А это, что ты описала — нормально. У меня такая сестра была, я привык. Всё устраивает. — Винсент задумался на мгновение. — Но если у тебя нет ко мне чувств, то я не настаиваю. Не хочу принуждать. — Есть. Я готова остаться, но боюсь, что ты меня бросишь, когда узнаешь про меня больше, — честно признала свои опасения Мия. — И такой опыт я не хочу переживать. Мне и так пришлось тяжело. — Ты можешь быть уверенна во мне. Я всем подряд такое не предлагаю — только тебе в первый раз в жизни. И это не от безысходности, есть и другие девушки. Но они мне не нужны. Мне нравится твой характер, манера общения и поведения, принципы и мировоззрение. И чтобы не было дальше — постараюсь тебя понять и во всём разобраться и, соответственно, не брошу. Обещаю, — наконец-то хвалёное красноречие Винсента сработало там, где надо. И он всё по полочкам разложил свои мысли, не запнувшись об своё смущение. — Хотелось бы верить, но вериться с трудом. Мне нужно подумать. Позволь мне побыть одной пару деньков-недель. Обещаю, я вернусь и дам тебе знать свой ответ. Дождёшься? — устало улыбнулась Мия, с надеждой посмотрев на Винсента. — Ну, куда мне деваться. Дождусь. Только давай не на годы. Я тут не молодею, хотелось бы больше провести время с тобой, чем на расстоянии, — он перевёл всю неловкость в шутку, неловко улыбнувшись в ответ. — Не, на годы и для меня слишком много. — хихикнула она, вновь возобновив движение лодки. — До встречи. — До встречи, — тихо попрощался Винсент и тут он кое-что вспомнил. Кипятильников то нужно на место возвращать, а то не хватало подвергать свою возможно будущую девушку опасности, иначе реально можно лишиться всех шансов на будущее. Мия и правда не знала, что делать в этой щекотливой ситуации. С одной стороны она очень хотела остаться на Сиггриде рядом с Винсентом. Она чувствовала себя легко и комфортно, находясь в этом племени. Но они все люди, а она дракон в обличье человека. И не факт, что ей удастся всё скрыть на долгие годы. Да и не хотелось ей всю жизнь прятать свою истинную сущность. Это будет уже нечестно не только по отношению к Винсенту, но и к самой себе. А ещё Мия волновалась за своего сына. Где он? Как он себя чувствует? Хорошо ли с ним обращаются? Столько вопросов, но она даже понятия не имела, где он вообще находится. Зона его местонахождения до неприличия огромна. А повсюду рыскают эти противные охотники, так что незаметно не проскользнёшь, можно запросто нарваться на смерть. Тем более Мия одна, без племени, без друзей, без всего. Никто её не защитит в случае опасности, не прикроет, не поддержит. Она хоть и ночная фурия, но каким бы ты сильным драконом не был, всегда найдётся кто-то сильнее, особенно, когда ты живёшь сам по себе. Так что искать сына в таком положении бессмысленно и рискованно. Вот и находится она между молотом и наковальней, не зная куда податься. Если рассуждать логически, то есть два варианта: остаться на Сиггриде или отправиться в странствие. Если она уйдёт с этого племени, то ей придётся жить среди драконов, либо среди другого людского племени, и совсем не факт, что они будут так дружелюбны к драконам, как здесь. А жить среди драконов Мии не очень то и хотелось, ей в бытовом плане куда проще взаимодействовать с людьми. Их легко убеждать с помощью слов и логики, а если быть точнее просто красиво соврать, и они не будет лезть в душу. А драконы те ещё докапуши. Всё им надо знать, видеть, чувствовать, буквально всю подноготную вывалить. Такое Мие не по душе. Но на Сиггриде тоже есть драконы, и она остро чувствует их вопросительные взгляды. Выдадут ли они её людям? Неизвестно. Если Мия останется, то ей придётся налаживать отношения не только с людьми, но и с драконами. Хотя, эти драконы отличаются от тех, которые живут только со своими сородичами. Они переняли много черт с людей и поэтому намного социально тактичнее, значит с ними можно подружиться. Тем более Сиггрид неплохо подкован в плане безопасности: постоянные патрули, умелые воины, натренированные драконы, все друг друга прикрывают, защищают. Так что шансы спастись от вторжения охотников намного больше. Даже больше, чем на её родном острове, где сородичи слишком беспечно относились к своей безопасности, поэтому поплатились. Через пару дней Мия всё-таки вернулась обратно в Сиггрид. Причалив к берегу, она вновь ступила, кажись, уже на землю нового дома. Неспешно прогуливаясь по острову, женщина вновь ловила на себе любопытные взгляды драконов, люди в целом уже привыкли к ней за время лечения. Самое важное — это подружиться с одним важным в этом месте драконом, то есть с шипорезом Фолком, тот был умён и о всём догадался в первый же день. Мия с трудом представляла, как он к ней относится, ибо не выказывал виду, что кое-что знает. И словно сами Боги её услышали, рядом оказался тот самый шипорез и причём без своего друга. Тот сразу смекнул, в чём дело и обернулся в сторону Мии. Они какое-то время пристально друг на друга смотрели, пытаясь понять их эмоциональный фон. Женщина подошла ближе к шипорезу, осторожно ступая к нему, она слегка наклонила голову в знак уважения. Фолк немного с сомнением прищурился, но всё же тоже наклонился. Это означало, что он готов взаимодействовать с этой дамой с сюрпризом. — Фолк, я понимаю, что ты обо всём в курсе. Мне нет резона вам вредить. Я не буду тут всё переворачивать с ног на голову, — она выдержала паузу, собираясь с мыслями, — Прошу, не выдавай меня людям. Ты здесь один из главных среди драконов, попроси остальных хранить тайну. Мне страшно сейчас открывать свою сущность этим людям. Я их практически не знаю, пойми меня правильно. — Мия умоляюще посмотрела на шипореза, тот с задумчивым видом кивнул, расслабляясь. Видимо переговоры прошли успешно. Женщина облегчённо улыбнулась, на одну проблему меньше. Осталось притереться к людям, к их порядкам. — Мия! Ты вернулась! — послышался голос Винсента сзади, та обернулась, встретив мужчину неловкой улыбкой. Сам же парень был счастлив, что Мия решила остаться. А как с ней дальше себя вести неизвестно — он уже многое наговорил, что вообще не планировал говорить. Теперь как-то совсем курьёзно. — Да. Это было для меня серьёзное и трудное решение. Я всё хорошо обдумала и решила остаться здесь. Предложение ещё в силе? — с веселинкой уточнила Мия, смотря на смущённую мордашку Винсента. — Предложение? — от неожиданности занервничал парень, когда это он успел предложение сделать? Он знает себя, так что такое вполне может случиться и забыться в панические моменты, но тут до него дошёл смысл слов и он вздохнул от облегчения. — А, ты про это. Конечно, ты теперь можешь стать частью племени. Без проблем. — Вот и чудненько. — улыбнулась Мия, деловито хлопнув в ладоши, а потом её выражение лица изменилось с радости на растерянность, — А что насчёт нас? Ты же вроде говорил, что… — Да-да, помню. Давай не здесь про это поговорим, — Винсент слегка коснулся плеча Мии, отводя её в сторонку подальше от любопытных зевак. — А то тут слишком много развешенных ушей. — Как скажешь, — Мия хихикнула, оглянувшись на местных, те усиленно делали вид, что заняты своим делом, а не подслушивали личный разговор юного наследника вождя. — Итак, и что же ты мне хотел предложить? — игриво спросила у Винсента Мия, слегка толкнув его своим плечом. Парень застыл на месте, растерявшись от такого внезапного кокетства. Если бы он знал, что предложить, он бы предложил, но он не знает, а ответы требуют сейчас. Поэтому настала пора изворачиваться не хуже шипореза. — Мои предложения зависят от твоих личных границ, — самодовольно улыбнулся Винсент, гордясь тем, как он удачно скинул все тяготы придумывания рамок их отношений. Вот как Мия скажет, так и будет. Всё гениальное просто. В этом моменте он точно не ошибётся. — Границы? — опять люди придумали какую-то головоломку, Мия беспомощно посмотрела на Фолка, но тот ухмыльнулся, отвернувшись. Он-то знает своего людского братишку, у того вечно какие-то особые социальные границы со всеми, что и сам Фолк еле как разберёт, что у этого человека в голове творится. — Ну да. Чего бы ты хотела от этих отношений? Или не хотела, вдруг у тебя есть какие табу или особые предпочтения. Ещё я хотел уточнить, какого типа у тебя выражение чувств? То есть ты предпочитаешь получать любовь с помощью слов, тактильности или же подарков? В общем всякие такие психологические моменты, — пока Винсент пояснял, у Мии всё больше и больше расширялись глаза от непонимания его слов. Чего он хочет услышать? — Подожди, Винсент, давай не будем ничего усложнять, — она на миг задумалась, и ей в голову пришла гениальная идея, — Насчёт границ. Я всё разрешаю, а там, если что-то не так будет — я скажу. Можешь выражать свои чувства, как хочешь, в любой форме. Теперь очередь Винсента впадать в ступор от непонимания, что дальше делать. Это как так, что всё можно? Так бывает вообще? Но тут до него дошло осознание, наверное, Мия проверяет его добропорядочность как партнёра, поэтому он кивнул с пониманием. Что ж, он будет самым порядочным из всех порядочных. И ни на какие провокации не поведётся. — Я понял тебя. Нет границ, так нет. — Наконец-то мы договорились, — вздохнула с облегчением Мия, улыбнувшись, она поцеловала его в щёчку и прижалась ближе, положив свою голову тому на плечо, а Винсент тем временем забыл, что ему нужно дышать, он стоял столбом, прикидывался деревом. Он не ожидал, что проверка начнётся так скоро, парень явно был не готов к таким потрясениям за один день. Но потом он отвис, и чтоб не стоять как истукан, аккуратно практически невесомо приобнял девушку за талию, даже чуть выше на всякий случай, а то мало ли, что-то будет не так. — И я рад, что у нас всё хорошо, — со смущением улыбнулся Винсент, не зная, куда себя деть. Вот что за испытания выпали на его долю. С этого момента их отношения получили начало. Поначалу их захватывало ощущение эйфории. Мия вела себя, как хотела: могла внезапно зацеловать Винсента когда и куда угодно, а могла и заключить в крепкие, удушающие объятия. Парень же в свою очередь в первое время старался вести себя не так нагло, ибо всё равно побаивался сделать что-либо не так. Но со временем он почувствовал, что может особо не осторожничать с ней, и тоже начал наглеть. И вот тогда их отношения полноценно расцвели. Они оба не стеснялись по-разному взаимодействовать друг с другом, проводили много времени вместе и чувствовали себя счастливыми. — Я так и знала, что мой братик стесняшка и бешеный. Додумался ведь кипятильников притащить, чтоб только тебя задержать, — засмеялась Валка, толкнув брата в плечо, тот закатил глаза. Так они и провели один из последних вечеров на Сиггриде. Здесь хорошо, но пришло время возвращаться домой. Дела ждут и не только они, а то некоторые уже молятся на его прибытие. Утром Иккинг собирал свои вещи и провиант в сумки, попутно наблюдая за тем, как Беззубик общается со своей матерью, братом и сестрой. В этот момент юноше стало гадко на душе. Он не хотел вновь разъединять Беззубика от его семьи. Это было бы нечестно по отношению к нему и даже эгоистично. Заметив душевные метания сына, Валка подошла к нему, коснувшись плеча. — Тебя что-то тревожит, милый? — вкрадчиво спросила мать, посмотрев в глаза Иккинга с сочувствием. — Да. Меня гложет совесть, — в это время он наблюдал, как Беззубик обнимался с Мией. — Не хочу его разлучать с семьёй. Но и расставаться тяжело, — вздохнул Хэддок, грустно потупив взгляд вниз. — Тебе стоит с ним поговорить об этом. Он имеет право выбора. И если он захочет остаться, то ты должен принять это. Сделать взрослый поступок. Это сложно, но необходимо. — Ты права, — кивнул Иккинг, посмотрев на Валку. — Я обязательно поговорю с Беззубиком. — Ступай сейчас, а то потом будет тяжелее собраться с мыслями. — Ладно. — Хэддок неуверенно направился к Беззубику, по пути обдумывая формулировки своей речи. Беззубик почувствовал подавленное состояние друга и вопросительно посмотрел на него. — Я хотел с тобой кое-что обговорить, — сразу с важного начал Иккинг без долгих вступлений. Он знает, что Беззубик не любит метания вокруг да около, так что обойдёмся без воды. — Да, говори, что на уме. Только давай без твоих этих всяких мыслей надуманных и преувеличенных, — предупредил он друга, а то Иккинг любит раздувать из жути тайфумеранга. — Если коротко, то, ну, знаешь, ты не обязан всегда быть рядом со мной. То есть если не хочешь. — Хэддок запнулся, малёха волнуясь. — Здесь твоя родная семья и ты имеешь полное право жить рядом с ними, понимаешь, о чём я? — Ты о чём вообще? Я же обещал, что не покину тебя, — недоумённо возмутился Беззубик, нахмурившись. Ему явно стал не по душе этот разговор, он не любит нарушать свои обещания. Дракон слова. — Беззубик, не воспринимай это так буквально и фаталистично. Ты можешь жить здесь и при этом видеться со мной и с другими ребятами. Это не будет считаться нарушением обещания. Я просто хочу, чтоб ты чувствовал себя комфортно. И если ты чувствуешь себя счастливее рядом с матерью и родными сиблингами. То ты не обязан ради меня идти против себя. Мы с тобой лучшие друзья и братья, даже будучи на расстоянии. — Хэддок сделал паузу, утешительно улыбнувшись другу. — Не отвергай это предложение. Подумай. Может быть, в глубине души ты и правда захочешь остаться здесь. — Я понял твою мысль. Как скажешь, я подумаю над этим. — Беззубик зашёл в тупик после этого разговора. У него изначально было простое решение — просто следовать за Иккингом, следовать своему обещанию. А вот этот, так сказать, мыслитель опять всё запутал, поперепутал и усложнил, а Беззубику теперь ломай голову в непонятках. Но самый сок в том, что он и правда начал сомневаться остаться ли здесь или улететь. Беззубик, чего уж от греха таить, не хотел покидать обретённую семью, но также он не хотел остаться без Иккинга, их друзей, их дома. И как теперь поступить в этой ситуации? Пока Беззубик находился в философских раздумьях, Валка и Иккинг уже собрались в путь. Решив не торопить Беззубика с решением, они полетели своим ходом. В любом случае он знает, как добраться до Драконьего края самостоятельно. Так что у него появилось множество времени на раздумья без внешних раздражителей. Но смотря на то, как Шторми улетает, забрав с собой Иккинга, Беззубик почувствовал тоску и пустоту на сердце. Как будто вместе с другом улетела большая часть его жизни. Правильно ли Беззубик сделал, поведясь на предложение Иккинга? Может вообще не стоило его слушать? Или такие чувства доминируют только в самом начале, а потом всё пройдёт? Он впервые в жизни оказался на таком неожиданном и внезапном перепутье. Беззубик бросил последний взгляд на рассветный горизонт и повернулся к матери. Мия понимающе кивнула, по-доброму улыбнувшись, затем повернула голову чуть в сторону, невербально приглашая сына к разговору. О Боги, чем же ещё запутают Беззубика на этот раз?