С точностью до наоборот

      Каждый её шаг отдавался в голове Евы погребальным звоном: она словно не к алтарю приближалась, а к дверям собственного склепа. В огромном зале собрались придворные сановники в праздничных одеяниях (и когда только успели), их была целая толпа. Должно быть, здесь был почти весь двор Рала, его самые верные и преданные слуги.       Девушки из Ордена Морд-сит стояли вдоль стен, словно застывшие изваяния. В зале воцарилась полная тишина, стоило только Еве переступить порог. Она выглядела величественной и прекрасной в своем белоснежном наряде и длинной, прозрачной вуали, поддерживаемой диадемой.       Магистр ждал её в центре зала, беседуя с каким-то человеком в длинном, светлом одеянии. Ева не знала, что это был один из придворных чародеев Рала, и что именно ему Лорд поручил провести церемонию.       Даркен Рал даже сменил любимый цвет одежды ради собственной свадьбы: вместо привычного для всех темно-красного одеяния, он надел наряд цвета слоновой кости, также богато расшитый золотом. Кстати, в этом одеянии, он казался Еве на настолько ужасным, как в том, в котором явился в темницу.       Магистр протянул руку невесте и Ева, вздрогнув, приняла её. Церемония началась.       Ева находилась будто в прострации: она даже не слышала слов брачной клятвы своего жениха, а когда подошла её очередь, чародей просто сунул ей в руки листок с текстом клятвы, который она и прочитала почти шепотом. Едва ли она понимала, что за слова произносит…       Затем они обменялись золотыми кольцами и Ева Дэйл стала королевой Д‘Хары… Женой Даркена Рала. Вот и всё… Теперь она принадлежит тирану по закону, она произнесла слова клятвы. Для неё отныне все кончено, она навеки стала пленницей этого дворца.       Магистр взял её за руку и подвел ближе к толпе притихших придворных. Он окинул сановников торжественным, надменным взглядом, и громко провозгласил:             — Итак, перед вами моя жена и королева Д‘Хары! Вся ваша верность и преданность мне, отныне принадлежит и ей!       Словно по команде опытного укротителя, придворные дружно стали выкрикивать поздравления и здравицы в честь новобрачных. Еве все это представление показалось абсолютно неискренним и нелепым. На лицах этих людей застыло лишь подобострастие и страх, но никак не искренняя верность и преданность своему королю. Они все боятся его, как огня, но дай им такую возможность, и они убили бы его не задумавшись. Интересно, каково всю жизнь прожить вот так, опасаясь каждого, видя в любой тени угрозу? Еве подумалось, что именно такое безрадостное существование и сделало из Даркена Рала монстра вместо человека.       После поздравлений придворных начался свадебный пир. Новобрачные сидели во главе длинного стола, за которым поместилось человек двести, не меньше. Со всех сторон раздавались льстивые поздравления и пожелания счастья королевской чете, но новобрачная их будто не слышала.       Королева глядела в середину стола взглядом человека, которого привели на казнь. Периодически Магистр бросал на жену быстрые взгляды и каждый раз хмурился, ибо она походила на бледный призрак, а не на счастливую супругу. Если она сейчас так выглядит, что же будет в спальне?       Несмотря на то, что королевская кухня превзошла саму себя (ещё и за такой короткий срок), королева совсем не притронулась к пище. Ей было кощунственно даже думать о еде, ибо до сих пор перед глазами девушки стояла камера пыток и окровавленное, исполосованное плетью тело Тины.       — Завтра утром я велю казнить главного повара, — вдруг шепнул ей на ухо Магистр, наклонившись ближе.       — За что? — испуганно вскинула на него глаза Ева, сразу выныривая из своих мыслей.       — За то, что моя королева даже не попыталась оценить его искусство, — улыбнулся король. — Но в твоих силах спасти жизнь этого несчастного, попробовав хотя бы свадебный торт.       — Хорошо, — поспешно прошептала Ева и опустила глаза в свою тарелку, на которой лежал нетронутый кусок шоколадного торта. — Только не нужно никого казнить!       Под внимательным взглядом короля ей удалось сделать над собой усилие и проглотить несколько ложечек десерта, хотя весь её организм противился этому. Король наполнил её бокал вином и протянул его Еве.       — Выпей это, ты бледна, как привидение, — тихо сказал он, автоматически улыбаясь очередному поздравлению какого-то своего генерала. — Я понимаю, насколько все это тяжело для тебя, но мы должны доиграть первый акт этого спектакля до конца.       Первый акт… Ева вздрогнула, уловив намек: второй акт их спектакля под названием «королевская свадьба» начнется в опочивальне, когда она останется один на один с жестоким тираном, абсолютно беззащитная, беспомощная перед его магией… При мысли о том, что он может сделать с нею, у Евы начиналась настоящая паника, которая заставляла её сердце просто разрываться от страха.       Внезапно она увидела лежащий на столе десертный нож… Она не колебалась ни мгновения, и стоило Магистру отвернуться, Ева быстрым движением спрятала нож за корсаж своего платья. По крайней мере у неё теперь есть средство для защиты, хоть какое-то, при мысли об этом, паника новобрачной немного отступила.       Король не видел смысла в том, чтобы пировать до утра, просидев за столом не более пары часов они встал и подал руку жене: им настала пора удалиться в спальню. Увидев его протянутую руку, Ева взглянула на Магистра взглядом кролика, попавшего во власть удава. Она стала ещё бледнее, но все же вложила свою маленькую, ледяную ладошку в его руку.       Доведя жену до её покоев, Даркен Рал предоставил её заботам фрейлин, которые должны были подготовить Еву к брачной ночи. Едва за ним закрылась дверь, как ноги у девушки подкосились, и она рухнула на колени, как срубленное дерево. Напряжение этого ужасного дня прорвалось наружу, и молодая королева горько разрыдалась.       За этой душераздирающей картиной наблюдали десять новоиспеченных фрейлин и несколько служанок. Они стояли молча, слушая её безутешные рыдания, и не знали, как подступиться к ней, какими словами утешить. Да и как можно утешить несчастную девушку, которой предстояло делить ложе с жестоким садистом?       Наконец, одна из служанок, самая старшая по возрасту, годившаяся Еве в матери, решилась вмешаться. Она жестом показала остальным, чтобы они пока покинули комнату, а сама присела на пол рядом с Евой и положила руку на плечо рыдающей королевы.       — Ну же, девочка, перестань, не стоит так убиваться, - тихо сказала она, поглаживая девушку по руке. — Я попробую помочь тебе.       Ева отняла руки от своего заплаканного, красного лица и с удивлением взглянула на служанку, имени которой даже не знала.       — Как помочь? — всхлипнула она и во взгляде её загорелся огонек призрачной надежды.       Служанка внимательно прислушалась к звукам в коридоре, опасаясь, чтобы их никто не подслушал, а затем снова повернулась к юной госпоже. Она осторожно отерла её лицо платком и тихо ответила:       — Я знаю, как тебе страшно, моя красавица, — сказала она. — И я тебя полностью понимаю, а потому, смогу помочь. Я дам тебе кое-что, это нужно будет выпить.       — Что именно? — шепнула Ева. — Яд?       Она уже столько раз пожалела, что не смогла воспользоваться ядом, который ей дала Тина! Будь у неё такая возможность, она сейчас не страдала бы, ей не грозила бы участь быть отданной на растерзание чудовищу. И, если эта женщина сможет найти для неё яд… что ж. Ева будет только рада.       — Что ты, как можно? — удивилась служанка. — Ты же ещё такая молоденькая! Нет, это сок цветков лютика, он может усыпить человека на несколько часов, и никто не сможет разбудить его. Брачной ночи тебе не избежать, но моё снадобье поможет тебе не почувствовать ни одного прикосновения Магистра. Ты просто уснешь, а когда проснешься, все будет кончено, и ты ничего не вспомнишь.       — О, благодарю тебя! — обрадованно пролепетала Ева, обнимая свою нежданную спасительницу. — Поистине, Создатель услышал мои мольбы и послал мне тебя! Но… — вдруг осеклась Ева, — что будет с тобой, если он узнает?       — Он не догадается, что все подстроено, — заверила её женщина. — Магистр решит, что ты просто перенервничала и упала в обморок. Ну и пусть, главное, что ты ничего не почувствуешь. Первая ночь… очень важна для девушки, и лучше, если ей попадется нежный и чуткий мужчина, а сказать подобное о Лорде точно невозможно!. Так что тебе лучше уснуть, и покрепче, девочка!       Ева понимала, что добрая служанка права: она точно не сможет добровольно лечь в постель с мужем. Мужем… о, Создатель, какой ужас! Она никогда не сможет принять этот факт, как данность.       — Я выпью твое снадобье! — торопливо кивнула Ева.       — Постой, — предостерегла её служанка. — Здесь главное — не переборщить, иначе можно и не проснуться вовсе. Запомни: три глотка, не больше. Ты меня поняла? Я вовсе не хочу убивать тебя.       — Я поняла! — заверила Ева.       Служанка молча протянула девушке маленький круглый пузырек с горьковатой бесцветной жидкостью.       — Когда мне это выпить? — шепотом спросила Ева.       — Сейчас сюда вернутся фрейлины и прислуга, чтобы подготовить тебя к ночи, — шепнула служанка. — Как только все уйдут, сразу выпей снадобье. Оно подействует через полчаса. Ты просто тихонько уснешь, и твой муж не сможет разбудить тебя.       — А если он призовет на помощь колдунов? — в страхе спросила Ева. — Вдруг он решит, что я стала жертвой какой-то магии?       — Пользоваться магией в Д‘Харе запрещено всем, кроме самого Магистра и приближенных к нему волшебников, а они точно не стали бы тебе помогать. Я уверена, что король не станет никого посвящать в подробности своей первой брачной ночи.       — Хорошо, — согласилась Ева, — ты права, пожалуй. Кстати, как твое имя?       — Делия, — улыбнулась служанка. — Ты пришлась мне по душе с первого взгляда, несчастное дитя. Как жаль, что я не могу вырвать тебя из лап этого монстра, чтоб шадрины растерзали его жалкую шкуру!       — Тише! — испуганно обернулась к дверям Ева. — Наверняка, здесь и у стен есть уши.       — Ничего, со мной все будет в порядке, - заверила её улыбающаяся Делия. — А теперь, не будем терять время. И сделай вид, что мне удалось тебя приободрить.       — Постой! — воскликнула Ева и вытащила из-за корсажа нож. — Мне нужно спрятать это.       — Нож против дракона не поможет, - сочувственно вздохнула Делия, пока Ева поспешно прятала оружие под подушку. - Лорд может обезоружить тебя одним взглядом, он ведь сам могущественный волшебник! Лучше воспользуйся моим снадобьем.       - Спасибо тебе, Делия! - сквозь слёзы улыбнулась Ева. - Ты - моя спасительница.       Рой служанок и фрейлин окружил молодую королеву, как только Делия снова распахнула дверь. Они помогли Еве снять платье, затем приготовили для неё горячую ванну с лепестками роз; после купания растерли её тело ароматическим маслом и, наконец, обрядили её в шелковую ночную сорочку, завязывавшуюся у горловины. Чтобы снять её с Евы, требовалось лишь развязать шелковую ленту, которая стягивала легкую ткань.       Чем больше проходило времени, тем сильнее билось сердце Евы, холоднее становились её руки, а дрожь во всем теле уже не поддавалась контролю. Наконец, за прислугой закрылась дверь. Последней вышла Делия и, обернувшись у двери, тихо прошептала:       — Три глотка, не забудь!       Оставшись одна, Ева сразу же достала пузырек с поспешно сделала три глотка снадобья, чуть скривившись от его неприятного вкуса. Впрочем, это было ерундой по сравнению с тем, что ей предстояло бы в объятиях Магистра, не воспользуйся она этим средством!       Она походила по комнате, внимательно прислушиваясь к себе, пытаясь заметить, как снадобье начинает действовать, но пока ничего не происходило. Ладно, нужно попытаться успокоиться, ведь Делия сказала, что нужно полчаса на реакцию.       Девушка нервно бродила из угла в угол, а минуты таяли. Через двадцать минут её нервы начали сдавать: почему она не чувствует никакой сонливости? Может, снадобье на неё не подействовало? В панике забыв о предупреждении служанки, Ева трясущимися руками достала пузырек и выпила остатки жидкости до конца. Только она успела спрятать пузырек под матрац, как дверь отворилась и вошел Магистр.       Ева так и подскочила на месте от неожиданности. Она испуганно выпрямилась и замерла, глядя расширившимися от страха глазами на приближающегося к ней мужа. Он явился в том же наряде, что был на нем на церемонии, только без верхней туники. Его мускулистый торс проглядывал сквозь прорези ткани, а сильные руки были заложены за спину. Не дойдя до жены буквально несколько шагов, он остановился и внимательно оглядел её с ног до головы.       Голубые глаза Евы напоминали озера под летним небом, длинные, шелковистые волосы нежно обрамляли её лицо и волнами спускались на плечи и спину, а нежное девичье тело, изгибов которого совсем не скрывала тонкая сорочка, непреодолимо влекло его, требуя прикосновений и ласк. Он сразу же вспомнил то томление, что возникло в его теле, когда он впервые увидел её ночью, в купальне. Король сделал ещё один шаг навстречу жене, но Ева испуганно подалась назад, выставляя руки ладонями перед собой, словно пытаясь защититься.       В это время в её голове напряженно билась одна и та же мысль: почему она до сих пор не уснула?! Неужели снадобье так и не подействует? Увидев в её глазах не просто страх, а нарастающую панику, Магистр остановился и тихо сказал, глядя ей прямо в глаза:       — Тебе не нужно бояться меня, Ева, я не собираюсь быть грубым с тобой.       — Я не верю вам… — прошептала она пересохшими от волнения губами.       — Ты можешь говорить мне «ты», — сказал Даркен, делая маленький шаг по направлению к ней. — Здесь, в нашей спальне, мы можем оставить церемонии.       Он осторожно протянул к ней руки, пытаясь обнять жену за талию, но Ева резко вывернулась и отскочила к окну.       — Нет! — истерически выкрикнула она и Магистр вдруг заметил, что в её руке блеснуло тонкое лезвие ножа. — Не приближайтесь ко мне или я убью себя! — с этими словами девушка приставила нож к своему горлу.       Руки у короля сразу опустились, а романтический настрой испарился без следа. Он так старательно пытался подавить в себе грубые животные инстинкты, привычные ему за долгие годы «общения» с Морд-сит, а Ева умудрилась так быстро разрушить все его усилия! Ну какой прок от неё в постели, когда она готова перерезать себе горло, лишь бы не допустить и малейшего его прикосновения?       Никакого насилия… Ни малейшего принуждения… Он неоднократно повторял себе эти фразы, пока ожидал известия о том, что королева готова и ожидает его в спальне. Нельзя её принуждать, иначе вся затея рухнет. Но, как же тяжело сдерживать свои желания!       — Не будь глупой! — спокойно сказал он. — Ты не умеешь обращаться с оружием, да это и не оружие вовсе, а обычный десертный нож.       — Он достаточно острый, чтобы избавить меня от мук ваших объятий! — холодно отрезала Ева.       — Вот как? — брови Магистра удивлённо поползли вверх. — Значит, я настолько противен тебе, что ты решилась расстаться с жизнью? Может быть, ты забыла, что мы заключили сделку: я останавливаю наказание Тины, отпускаю старика-фермера, а ты становишься моей женой? Я выполнил свою часть договоренности — милосердно помиловал предательницу и отпустил с миром старика. Теперь твоя очередь, Ева!       — Я видела ваше милосердие… — прошептала Ева, испепеляя его ненавидящим взглядом. — Истязать беззащитную женщину может только жалкий, презренный трус! Так же, как и использовать грязный шантаж в качестве средства для достижения цели!       В комнате повисла тишина, звенящая и полная угрозы. Серые глаза Магистра на миг показались Еве двумя острыми бритвами, такой яростью полыхнул его взгляд. Он моментально преодолел разделяющее их расстояние и одним резким движением схватил её за запястье и сдавил его, заставляя выпустить из руки нож. Оружие со звоном упало на каменный пол, а глаза Евы наполнились слезами от боли, ибо её руки все ещё были в ранах от грубой веревки. Но ни единого стона не сорвалось на сей раз с её губ. Лучше умереть, чем стенать от боли и страха перед лицом злобного тирана!       Она понимала, что разозлила его намеренно, надеясь, что он разгневается и уйдет или… в ярости лишит её жизни, избавляя от дальнейших мучений. Король резко прижал её к стене, заведя руки девушки над головой, и угрожающе навис над нею. На его лице была маска ярости и злобы и Ева закрыла глаза, ожидая своей незавидной участи.       — Тебе лучше придержать свой язык, если не хочешь, чтобы я скормил его голодным собакам! — буквально прорычал Магистр, обхватывая свободной рукой тонкую шею супруги. — Я никому не прощаю оскорблений в свой адрес, запомни это, если тебе дорога жизнь.       — Мне безразлична моя жизнь, — обреченно прошептала Ева, смело глядя в его глаза. — Вы можете задушить меня прямо сейчас и избавить от страданий раз и навсегда…       — Значит, ты мечтаешь о смерти, как об избавлении? — злорадно шепнул он, склоняясь ещё ближе к лицу Евы и сжимая руку на её горле сильнее. — Но и смерть смерти рознь! Я могу устроить тебе долгую и мучительную казнь, ты будешь умирать медленно, несколько дней и ночей, и станешь молить только о том, чтобы я прекратил твои муки!       Внезапно Даркен Рал понял, что, видимо, переборщил с красочными угрозами, ибо глаза Евы вдруг помутнели и начали закрываться, а тело обмякло в его руках. Он едва успел среагировать и подставить руки, как девушка бесшумно сползла по стене. Подхватив жену на руки, он удивленно всматривался в её лицо: неужели у неё обморок?       Странно, даже в пыточной камере, где и правда было от чего потерять сознание, она держалась, а сейчас вдруг упала замертво? Может, она просто перенервничала из-за церемонии? Задавая себе эти вопросы, Даркен Рал вдруг осознал, что он впервые в жизни держит на руках девушку. А что ещё паршивее — впервые в жизни волнуется за неё!       С усталым вздохом он осторожно положил жену на постель и убрал с её лица длинные пряди белокурых волос. Она словно крепко спала, лицо её блаженно расслабилось, маска страха и страдания слетела с него, а мягкие, розовые губы чуть приоткрылись…       Нет, он не станет её принуждать насильно. Придётся ждать пока её страх немного пройдет, пока она привыкнет к нему, а он — к ней. Терпение… Чертово терпение! Это обещает оказаться сложнее, чем он ожидал.       Магистр уже поднялся было, чтобы тихо покинуть комнату, как вдруг остановился, словно в нерешительности. Поколебавшись несколько мгновений, он наклонился к лицу Евы и осторожно коснулся её губ робким поцелуем. Это была их единственная супружеская ласка в первую брачную ночь.       Через пару мгновений дверь за Даркеном Ралом закрылась, оставляя молодую королеву одну в её девственной постели… А сок цветов лютика, в большом количестве обратившись в яд, продолжал оказывать своё смертельное воздействие.