Любовь для тела или для души...?

      Паб «Красная крыса». Полутьма. Столы и сцена с шестом. Шлюшки снуют между столами, разнося выпивку и назначая цены за ночь. Полупьяные посетители. Кто-то щупает за грудь девушку, а та выгибается в предвкушении. Кто-то опрокинул в себя очередную порцию виски. Где-то на лестнице клиент сжал рукой зад девчонки, и она с непривычки слишком громко охнула. Клиент оттолкнул её с хриплым упрёком. За перегородкой слышно плохо, но что-то вроде: «Ещё ничего не началось, малышка, а ты уже стонешь». Девчушка наверняка закраснелась, клиент рассыпался страшным каркающим смехом и послышались шаги наверх.       Приличному человеку, будь то джентльмен или же леди, эта обстановка кажется отвратительной. Полной грязи, пота, похоти и запаха дешёвых сигарет. Притон оживает только вечером и иными глазами на него не посмотрит никто, кроме пьяниц, ночующих тут. Но от них особого толка нет, они себя то плохо понимают, что там говорить об окружающей обстановке. Джентльмен сюда не зайдет. Слишком тут для него паршиво.       «Ему-да. А мне нет…» — думала молодая девушка в корсете. Природа наделила её всеми достоинствами обольстительницы: пышную грудь не мог достойно держать ни один нормальный бюстгалтер, осиную талию не было нужды затягивать в корсет (в притоне было принято носить их, некуда деваться), он на девушке был затянут на максимум, но ей ни капли не мешало, длинные каштановые волосы с завораживающей волной не требовали завивки, а большие зелёные глаза, опушенные темными, как ночь, ресницами безо всякой косметики зазывали клиентов. Понятное дело, девушка была популярна среди мужчин. Особенно в постели. Спустя несколько лет житья в притоне под зорким глазом Нелли, молодая девушка знала все, что только могла знать проститутка. Но ей повезло — первой она не стала. Рыжая бестия Люси Харрис научилась всему быстрее и в добавок владела искусством голоса. Она заняла законное первое место и стала близким человеком для юной Кристин. Разница в возрасте была небольшой, и они скорее были сестрами, нежели матерью и дочерью. Люси учила Кристин петь, но удавалось с трудом. Голос у Кристин был грудной и мягкий, но сдвинуть его вперёд к вокальному мастерству было невозможно. Поэтому звездой паба стала Люси, а Кристин выбирали знатоки, которым наскучило постоянство Люси. Спайдер был доволен, если девушки хорошо работали, но показывал это нечасто. Обычно он их запугивал. Но здесь легче было Кристин, Спайдер любил её постель и, зная что не всегда имеет право, был к Кристин более мягок, чем к Люси. Не самое лучшее облегчение, но хоть что-то. Потому и защищал её Спайдер, да и кормил получше, чем многих. Охочий до любовных утех во время без клиентов, он даже стучался к ней, чего многие из девушек добиться так и не смогли. Кристин была чуть более особенной. Хотя что хорошего в том, что ты лучше умеешь доставлять плотские удовольствия, чем другие? Отвратительно. — Эй, проснись, Кира, — недовольный окрик раздался прямо у уха. Это Нелли. Только она настолько искажает замысловатое имя молоденькой шлюхи. Кристин скользнула взглядом на мамашу. — Видишь там сидит господин в плаще? — Нелли указала на дальний столик, где сидел мужчина. На нем был длинный плащ с меховым воротником. Длинные волосы закрывали лицо. Фигура была мощная, его вполне можно было назвать гигантом. Огромная рука, сжатая в кулак, лежала на столе, пальцы второй барабанили дробь по спинке замызганного диванчика. — Это постоянный клиент Люси, но, сама знаешь, она не может, так что сегодня угодить ему должна ты. Он господин щедрый, не проколись, —Нелли подтолкнула Кристин к столику, но та круто развернулась на нее. — Ежели господин любит рыжих, то почему я? Порадуйте его Изабеллой, — Кристин видела, что к ним направляется Спайдер и ей очень не нравилось его лицо. Она тянула время. — А ты сама не знаешь? Может Изабелла и рыжая, но она менее умелая, чем ты. Кто у нас первая после Люси? Ты. Вот и не ставь свою звёздность под вопрос. — Сегодня должен прийти лорд Глоссоп, я должна ждать его. Нелли стала закипать: — Вот как раз лорд Глоссоп может получить Изабеллу. Лорд по сравнению с этим господином просто муравей, — Спайдеру оставалось пройти всего пару столиков, — Посмотри, господин уже недоволен! Кристин бросила взгляд на дальний стол и не увидела никаких изменений. Потому она сочла возможным поднять бровь и уставится на Нелли. Взрыв остановил налетевший Спайдер: — К кому ты её отправляешь, позволь спросить?! Нелли перенесла удар на Спайдера: — Тебе бы за охраной следить, а не за избалованной шлюхой! Погляди, до чего довели её твои поощрения — она отказывается работать!  Спайдер презрительно посмотрел на Нелли, после чего глянул на Кристин. — Сомневаюсь, что она отказывается. Что она говорит? — Что ждёт лорда Глоссопа! — Глоссоп действительно предпочитает её всем остальным. — Но Глоссоп платит меньше, чем мистер Хайд!  При звуке его имени Спайдер вздрогнул и оглянулся на названного. — Ты хочешь отдать Кристин Ему?! — У тебя есть идеи получше? Люси в завале! Спайдер поморщился, задумался на минуту и обратился к Кристин с некоей горечью в голосе: — Ты сама как считаешь, справишься? Кристин фыркнула от такой постановки вопроса. — Я? Должна! Спайдер стал ещё мрачнее: — Иди. Нелли права. Но будь предельно аккуратна с ним. Он жестокий, его половина заведений боится. Кристин язвительно посмотрела Спайдеру в глаза. — Нет, даже не смотри так. Я его не боюсь…так… недолюбливаю, — девушка кивнула в сторону, как бы подтверждая его слова, от чего Спайдер взвился, — Ну все. Пошла. Хватит разговоры разговаривать. Работай! — и развернул её в сторону клиента. Тот сидел всё в той же позе. У Кристин даже скользнуло сомнение дышит ли он. Характерно покачивая бедрами и изящно поводя плечами, Кристин пошла к столику со странным посетителем, замечая по дороге знакомых мужчин. Кристин ловила на себе их похотливые взгляды, но её ответом была лишь высокомерная улыбка чувственных губ. Впереди образовался затор из мужчин, выбирающих столик, чтобы получше видеть танцующую у шеста девушку. Кристин легко коснулась плеча одного из них и боком вклинилась в мешающую кучку людей. Мужчина повернулся к ней, и она оказалась зажата в толпе: — Спешишь, солнышко? Прикусив губку и посмотрев на него большими, полными сожаления глазками, Кристин кивнула. — А жаль. Ну ничего, я буду ждать тебя позже, — он сунул ей несколько бумажек в корсет. Кристин оценивающе окинула его взглядом и теперь прикушенная губка служила вовсе не для изображения невинности. Мужчина ухмыльнулся и отпустил девушку. Получив свободу, Кристин выбралась и на ходу сунула деньги проходящей мимо, дабы та отнесла их Спайдеру. Девушка покорно приняла банкноты, а Кристин, наконец, достигла своей цели. Присев на край столика, она привлекла внимание посетителя. Мужчина поднял голову и, сквозь темные круглые очки, посмотрел на Кристин. Та наклонила голову: — Скучаете? Посетитель откинулся назад, глядя на Кристин, оценивая: — Хочешь составить мне компанию, куколка? — голос у посетителя был низкий и хрипловатый, в нём звучали стальные нотки. Кристин едва заметно вздрогнула, но сразу взяла себя в руки. Клиент хохотнул, — Не бойся. Сегодня я жду твою подружку. Но боюсь, она запаздывает, — железо, проскользнувшее в его голосе, снова заставили Кристин похолодеть. Но опыт не пропьешь: — Раз уж её нет, может я смогу немного развлечь Вас? — ей повезло, мимо шли с подносом. С разворота она взяла с подноса бутылку и два бокала и слегка покачала их в воздухе, чтобы клиент мог получше рассмотреть её задумку. Мужчина ухмыльнулся. — Ты смышлёная девочка. Предложи ты мне свое ложе, я бы отказался, а тут спорить сил нет. Кристин заставила себя улыбнуться. Поставив бокалы, она легко открыла бутылку и, сначала плеснув себе, приблизилась к мужчине, чтобы налить и ему. Нельзя было не заметить красующейся кремовой плоти, призывно выглядывающей из-за края корсета. Мужчина прошёлся горячим взглядом по её груди и взял бокал, после чего уставился на девушку сквозь стёкла своих страшных очков. — Я бы выпил за знакомство, но есть небольшая проблемка. Знакомство не состоялось, — он хохотнул над своей шуткой. Почему-то от этого Кристин расслабилась. Закинув ногу на ногу, предоставив посетителю вид тонких щиколоток и стройных бедер, она подняла свой бокал. — Тогда не будем тянуть. Меня зовут Кристин. Посетитель снял очки и положил их в карман плаща. За очками таились тёмные, ястребиные глаза. Казалось, что они смотрели насквозь, но Кристин это не смущало. Теперь ей надо было просто составить мужчине компанию, пока Нелли или Спайдер не найдут ей замену, они уже суетились у бара (не в стиле Кристин было предлагать выпивку клиенту прямо за столом). — Что ж, Кристин. За знакомство со мной, зови меня мистером Хайдом, — он криво улыбнулся и поднял бокал. Кристин коснулась своим бокалом его и, слегка крутанув алкоголь в стекле, немного отпила медленным глотком. Хайд пожирал её глазами. Немного собравшись с силами, Кристин смело встретила этот взгляд, смешав в своем призыв, похоть и безразличие. Хайд, после короткой паузы заговорил: — Ты и впрямь достойна тех слухов, что я слышал о тебе. Только имя тебе все другое давали. Кристин согласно кивнула: — Большинство зовет меня кратко или сильно изменяя имя. Кристи, Крис, Кирсти, Кира, кому что больше нравится. Хайд задумался. — Я слышал о тебе, как о Кирсти, но это имя тебе не идёт. Оно слишком корявое для тебя. Кто зовёт тебя "Кира"? — Клиент смотрел прямо в глаза, Кристин заставила себя вытерпеть. — Нелли. — Нелли — дура. От такого заявления в глазах Кристин заискрился смех и уважение к Хайду. — Тебе не идёт. Лучше всего подходит Кристин. Девушка немного терялась в выбранной теме, но разговор ей нравился. — Может Вы расскажете почему? — сказано это было тоном, не терпящим возражений. Хайд снова хохотнул. — О да. Знаешь, я подумал и решил, что твоя подружка может подождать. Мне определенно нравится проводить с тобой время, и я не собираюсь уступать тебя тому слюнявому засранцу, который сейчас умрет от воздержания, глядя на твой зад. Кристин оглянулась. На нее пялился молоденький парень, который раздавал газеты на Бонд стрит. Прости, малыш, сегодня я занята. Снова повернувшись к Хайду, Кристин сказала: — Может нам стоит перейти в более подходящую обстановку для бесед? — ножка, затянутая в босоножку прочертила дорожку от колена до бедра Хайда, тот медленно втянул воздух. — Да, пожалуй, — одним прыжком, вселяющим ужас, он поднялся и подал Кристин руку, — Позволите сопровождать Вас, миледи? — девушка подняла на него глаза, полные восхищения и удовольствия от резкой смены роли. — Я вижу предо мною джентльмен, — Хайд в гордой усмешке приподнял подбородок, — Я вся Ваша, милорд, — томно сказала Кристин и элегантно вложила свою крошечную ладонь в широкую руку Хайда. Тот резко сжал ручку и дёрнул на себя. Кристин ждала чего-то подобного и кошкой соскользнула к груди клиента. Хайд потянул носом у её шеи и повел головой. — Хороша, чертовка! Кристин благодарно посмотрела на него и, взяв под руку, повела к бару. На пути её не раз окликали мужчины, развратно коверкая её имя, а сотрудницы-шлюшки подмигивали и хихикали за спиной:«У Кристин новенький». Сама же Кристин, казалось, целиком была поглощена Хайдом. Похотливо осматривая его тело, скрытое под плащом и томно поглядывая ему в глаза, она еле ощутимо водила по его руке ноготком, царапая нежные места. В глазах мужчины медленно разгоралась искра, обещающая скоро стать пожаром, от которого укрыться будет невозможно. Дойдя до бара, Кристин взяла у бармена ключ, взяла бутылку вина и два стакана, двинулась обратно, маняще покачивая бедрами, и вторя им грациозно следовали руки, с бокалами и бутылкой. Умудрившись снова взять Хайда под руку, она через плечо кинула бармену: — Нас не беспокоить, — и, взглянув на Хайда, растягивая слова, добавила, — Джентльмен хочет поговорить, — на что Хайд плотоядно улыбнулся. Бармен, протирая стакан хмыкнул: — Ещё один, Кирсти? Не считаешь, что отбираешь у Люси первое место? Кристин деланно возмутилась: — Где твоя галантность, Чарльз? И к тому же, — она снова глянула на Хайда, — мой спутник считает мое имя более подходящим, чем кривое Кирсти. Будь добр, захлопни свою чудненькую пасть.   Хайд хохотнул и, взяв Кристин за талию, провел к лестнице, где пропустил её вперёд. Боковым зрением девушка увидела, что Спайдер и Нелли тихонько перекрестили её, а Чарльз показал номер комнаты, куда направилась девушка с клиентом. Кристин не могла понять, что такого было в Хайде. Действительно, он слегка пугал своей грубостью и фигурой, но в общем он ничем не отличался от других клиентов. Хотя, может это говорил опыт, но ведь это был клиент Люси. Почему же от Люси исходит всеобщий страх этого мужчины? Она тоже опытна, тоже умеет всё прекрасно, мужчины от неё без ума. Неужели, Хайд с ней другой? Её размышления прервал хриплый голос: — А скажи, куклёнок, почему все считают, что ты меня у Люси уведёшь? Кристин остановилась перед дверью и, вставляя ключ в замок, глянула на Хайда. — Не проще ли просто ценить момент и наслаждаться моим обществом, мистер Хайд? Хайд усмехнулся в сторону, а когда они зашли, и Кристин заперла дверь, он резко прижал её. — Если я задаю вопрос, милая, на него надо отвечать. На первый раз, ты прощена, но дальше пощады не жди, — высказал он ей прямо в лицо. Она заглянула ему в глаза и, переводя тему, невинно спросила: — Вы уже хотите следующий раз? Хайд немного помолчал, хмыкнул в сторону и резко освободил её. Он прошел по комнате к стулу у стены и снял плащ. Под плащом была чёрная рубашка с длинным рукавом и чёрные кожаные брюки. Грубоватые черты лица смягчали обрамляющие его пряди волос. Хайда никак нельзя было назвать милым, но он был красив своей какой-то особенной красотой. Он вселял в душу трепет, давал ощущение силы и власти, заставлял подчиниться. Кристин это нравилось. В этой грязной комнатушке, в обстановке которой не было ничего, кроме стула, двуспальной кровати и низенького столика, этот гигант смотрелся, прямо скажем, впечатляюще. Он расстегнул несколько пуговиц на рубашке, показалась широкая рельефная грудь без единого волоска. Кристин как в первый раз смотрела на тело мужчины. Завороженно. Во все глаза. Хайд хмыкнул: — Если ты мне понравишься, девочка. Кристин отрезвела и поставила бокалы с вином на стол. Хайд подошёл к ней ближе. — Выпивка подождёт. Мы же должны поговорить, помнишь? А ты должна ответить на мой вопрос, — он взял её за плечи и развернул спиной к себе. Его пальцы стали развязывать шнуровку корсета, но она едва-едва держалась, так что он просто вытащил шнурок. — Какая ты тонкая, — выдохнул Хайд ей в спину. Кристин слегка запрокинула голову и чуть выгнула спину. От спины и до ног прошел жар его дыхания. Губы приоткрылись, — Но отвечай, куколка, не молчи, — приказал он, целуя её плечи, медленно, целуя руку спускаясь по линии чувствительных мест. Кристин сглотнула. — Почти все клиенты, которые… побывали со мной, — Хайд развернул её к себе и приспустил пояс чулок, Кристин запнулась. — Продолжай, — выдохнул Хайд ей в живот. — Почти все они больше не посещали Люси, — руки Кристин машинально зарылись в волосы Хайда, когда его язык скользнул вокруг пупка. Хайд поцеловал её ребра под грудью и сдавленным шепотом спросил: — Почему? — он взял её лицо одной рукой, второй прижал к себе, и Кристин почувствовала его тугую плоть. Одна её рука скользнула в его рубашку, едва касаясь горячей кожи Хайда. Второй рукой она обвила его шею и приблизила к себе его лицо. — Потому что я даю им больше, чем Люси, — выдохнула она ему в губы. Хайд жадно впился в них. Его руки бегали по её спине. Её руки доводили его до крайности. Рубашка отлетела куда-то прочь, на Кристин не осталось ни нитки. Вдруг он схватил её за волосы и слегка отвёл от себя. Безумными глазами он оглядел её нагое тело, провел пальцем по плоскому животу. Кристин ждала, что будет больно, но эта боль вкупе с лаской развела в ней пожар. — Ты не кукла, милая. Неет. Куклы невинны. Ты дьяволица. Бес. Жена Люцифера, — он резко прижал её к себе и почти прорычал, — Только я заберу тебя себе, проклятая изменница. Она прихватила рукой его пах, и Хайд обезумел совсем. С разворота он бросил её на кровать и навис над ней. — Что? Что ты даёшь мужчинам, что не может дать Люси? — он вжал её губами в постель. Она втянула в рот его язык и провела своим по нему. Хайд зарычал. — Мужчины идут сюда, чтобы поиметь одну из двух вещей, — сладким шёпотом проговорила Кристин, поводя ногой по его ягодицам, туго затянутым в черную кожу. Хайд в исступлении целовал её нагое тело, — Одну из двух. Или внимание женщины, её понимание и любовь. Или же они ищут плотских утех. Хайд бесновался с её телом, Кристин вела его в пучину животного мира, где нет чувств, есть только плоть, пот и огонь в крови. — Люси не может дать им внимание и любовь, она держит их в себе для кого-то одного. Во мне же понимания хватает на всех, — Кристин взяла в ладони объятое страстью лицо Хайда и подняла вверх, заставив посмотреть на себя, — Вам только надо определиться чего именно Вы ищете? Любви для тела или для души, — сказала она, глядя Хайду в глаза. Чернота столкнулась с зеленью. Мрак и изумруд заглянули друг в друга. Внезапно Хайд резко оказался далеко. Он встал у края кровати, в безумии глядя на Кристин. Та поежилась от внезапного холода и спокойно посмотрела на Хайда. Она знала, на что идёт. Многим был задан этот вопрос, все реагировали по-разному. — Для одной из этих вещей необходимо знать имя. Вы знаете для какой, — сказала она, не прерывая зрительного контакта. Что происходило в мужчине было непонятно. С минуту он стоял, после развернулся и будто бы перестал дышать. Кристин поднялась. Реакции не последовало. Она встала сзади и очертила мышцы касаниями. Хайд резко повернулся к ней и схватил за запястья. Кристин была спокойна. — Вы не знаете ответа на этот вопрос, — сказала она, глядя ему в глаза, — И никогда не знали. Зрачки мужчины расширились, дыхание участилось. Он бросил её руки и попятился, не сводя с неё взгляда. Кристин стояла перед ним совершенно нагая, также не прекращая смотреть ему в глаза. Ощупью, Хайд нашел стул, моментально оделся и, бросив на кровать ворох банкнот из кармана, очертя голову бросился вон. Замок на двери не послужил ему преградой и чудовищной силой был вырван из стены, вместе с куском последней. Обойдя кровать, Кристин подняла свои вещи и стала одеваться. Одевшись, она подняла с кровати деньги и стала пересчитывать. Вот тут-то и прибежал Спайдер. Тяжело дыша, он уставился на Кристин с порога, не в силах сказать ни слова. — Нелли права, он платит гораздо больше лорда Глоссопа, —сказала Кристин, закончив пересчитывать, — Гораздо, гораздо больше. Спайдер подошёл к ней, вырвал деньги из рук и бросил их на кровать. — Что он с тобой сделал?! Кристин была спокойна: — Ничего. — Он вылетел из этой комнаты, как кипятком ошпаренный! Ты попыталась его отравить? Что ты с ним сделала??? — Спайдер акцентировал слово «ты» и в порыве чувств указал ей пальцем в грудь. Кристин отвела его руку и сделала шаг назад. — Я никого не травила. Эту бутылку вина никто не открывал, бокалы чистые. Просто мистер Хайд понял разницу между мной и Люси. Понял слишком резко, хотя я была мягка. Ну, впрочем, ты и сам знаешь. Спайдер недоверчиво смотрел на Кристин. Потом перевёл взгляд на деньги, а затем сгрёб девушку в охапку и сжал так, что затрещали ребра. Спустя мгновение Спайдер отпустил Кристин, поставил на ноги и направил в сторону двери. На его лице снова появилось выражение полуязвительного веселья и довольства, характерного для него, когда его шлюхи чем-то отличались в хорошем плане. — Иди, работай! — получила приказ Кристин вместе с увесистым шлепком под зад. Когда она вышла, за ней раздался мерзкий, переливающийся скрипом смех Спайдера.

***

Дни шли своим чередом. Ночью хаос и беспутство. Днём стеснение и скрытность. Люси пока так и не выходила по ночам, но дни она всё также проводила с Кристин. Кристин после встречи с Хайдом никак не поменялась. Разве что у неё возникло ощущение, что она чем-то задела Хайда. Что она затронула какие-то личные струнки его души, какие прежде никому не удавалось. Иногда она снова видела перед собой его безумное лицо, полное непонимания и удивления. Каким открытым оно было в тот момент. Пропал жестокий гигант, вместо него был обычный мужчина, который не смог ещё понять сам себя. Отчасти, Кристин хотела бы увидеть Хайда снова. Отчасти. С другой стороны ей было так же всё равно, как и с другими клиентами. Один сменял другого, каждого запоминать и переживать за него, голова вспухнет. После посещения Хайда, Спайдер стал относиться к Кристин ещё более осторожно и с уважением. Стал давать ей больше времени на свободу и даже приобрел для неё сплошное платье, для выхода в дневное время. Платье было простое, из грубой ткани, но такая роскошь, как сплошной наряд, была дозволена только ей. Она стала чаще выходить на улицу, где на неё смотрело всё больше мужчин. С одной стороны, это было не очень приятно, да и девушке порядком надоело, что на неё смотрят, но, с другой, Спайдер был более чем доволен. Посетителей в пабе прибавилось, соответственно, и денег тоже. Всё шло своим чередом, если бы не один разговор между Люси и Кристин. Он произошел спустя два дня, когда Кристин зашла в комнату к Люси. У рыжей девушки как раз был ежемесячный отгул, и она практически не выходила из комнаты. Как обычно, Кристин, после двух стуков, зашла к подруге. Люси сидела на своей кровати, напротив нее сидела Пеппери. Пеппери была молоденькой шлюхой с прямыми блондинистыми волосами и пухлой нижней губой. Большое количество туши и теней на её глазах делало их больше, почти на пол лица, но сейчас девушка была без косметики, и её маленькие глазки метались из стороны в сторону. Как, впрочем, и её руки. Отчаянно жестикулируя, Пеппери что-то рассказывала Люси, отчего последняя округляла глаза и, местами, прикрывала рот рукой. Увидев зашедшую Кристин, Пеппери резко умолкла, а затем, нервно одернув коротенькую юбчонку, вылетела из комнаты. Люси уставилась на Кристин большими глазами. Чуть подумав, Кристин сделала предположение, что так шокировало подругу и не ошиблась: — Верно, тебе рассказали о моей встрече с мистером Хайдом? Люси мотнула головой, приходя в себя: — Я бы не отказалась услышать твою версию, то, что я слышала от Пеппери, немного безумно. Кристин села напротив Люси на стул, где минуту назад сидела другая девушка. — Ничего особо не произошло. Перед нашим общением я слегка повздорила с Нелли и Спайдером, стоит ли мне к нему идти, но, как видишь, я пошла. Он ждал тебя, начинал сердиться, что тебя нет, и, по началу, не хотел принимать меня. Мы разговорились, выпили по глотку, а затем он понял, что ты можешь и подождать. Мы ушли в комнату для двоих, где я начала работать. Он задавал мне вопросы о том, в чём разница между тобой и мной. Я честно ответила, а потом задала свой обычный вопрос. Может, конечно, я задала его не в той формулировке, но, вроде, всё было правильно. Хайд перепугался, отскочил от меня и, вскоре, спешно оделся, выломал дверь и сбежал, — Кристин умолкла, и в комнате на время воцарилась гробовая тишина. Люси задумчиво жевала губу и глядела мимо подруги. Ещё немного помолчав, она заговорила: — Очень странно слышать такие рассказы о мистере Хайде. Ты единственная, кто смог привести его в бегство. Кристин фыркнула. — Нет, ты зря. У него побывали из притона совсем не многие, свой выбор он остановил на мне, но все, и я тоже, в один голос утверждают, что нет человека жёстче, чем он. Движется он резко, устрашающе, его ласки дикие и какие-то… первобытные. Он как зверь, вырвавшийся из заключения. Его похоть невозможно обуздать, у него нет жалости, он не даёт пощады. Каждый его приход — для меня как кара небесная, хоть иногда, мне кажется, что он так поступает из отчаяния. Но кажется мне так недолго, сразу же он начинает терзать меня. Я просто не могу поверить, что с тобой он не был таковым. Кристин покачала головой: — Да, он был похотлив и чрезмерно страстен. Предпочитал быть сверху, да и поруководить общением путем приказов он тоже не против. Но в остальном… он ничем не отличается от обычных клиентов. Если только ростом. Люси усмехнулась: — Это да… Ростом он огромен. Я ему по плечо, если не ниже. — Ты думаешь я выше его плеч?, — со смехом сказала Кристин, — Да я в прыжке до них не долечу! Девушки рассмеялись, а затем сменили тему. Но всё же осадок этого разговора на душе у Кристин остался. Теперь ей действительно хотелось снова увидеть Хайда. Узнать, не ошибочно ли было то, что ей показалось. Правда ли, он так жесток, или просто прикрывается этой личиной негодяя? Весь день Кристин заняли разговоры с Люси (девушки провели вместе более 10 часов), а ночью она снова вышла на свой пост. Сегодня Кристин должна была дождаться лорда Глоссопа, в прошлый раз он был недоволен тем, что ему отдали Изабеллу, а не любимицу. Кристин сидела у бара, погруженная в мысли, и ждала. Вот пришло ещё несколько постоянных клиентов Люси, вот они сели за стол, вот потребовали выпивку. Всё как обычно, из года в год, одно и то же. Кристин слегка вздрогнула от нахлынувших воспоминаний. Окружающий мир поблек, а на девушку вновь рухнул карточный домик воспоминаний, рушимый одной лёгкой мыслью-ветерком. Кристин вспоминала, как она оказалась в притоне. Она помнила светлый день и яркое солнце. Ей шесть. Она держит за руку тряпичную куклу в фиолетовом платьице. Высокий мужчина ведёт её за руку.

***

— Папочка, куда мы идём? — зеленоглазая малышка забавно подняла свежее личико, отчего её кудряшки трогательно подпрыгнули. Мужчина смотрел прямо перед собой, его лицо оставалось бесстрастно. Сколько девочка помнила, у отца всегда было такое лицо. — Мы идём к моей старой подруге, дочка. Она приютит тебя на время. Девочка наклонила головку: — Приютит? Но зачем? Лицо мужчины слегка дрогнуло, но взора на дочь он так и не обратил. — Нам с мамой нужно уехать. Поездка долгая и трудная. Ты немного поживешь у миссис Браун, а после мы с мамой заберём тебя. — Вас долго не будет? — в глазах шестилетки была грусть, несвойственная детям. Отец не ответил. Маленькая Кристин почувствовала подвох, но она слишком верила своему папочке. Она мало что помнила из детства, кроме бесконечной любви мамы. А вчера мама долго плакала и целовала её. Мама сшила новое платье для куколки. Когда она дарила его, по её щекам катились крупные слезы. Малышка поймала одну пальчиком и подняла на мать проницательный взгляд: — Мамочка, почему ты плачешь? Отчего женщина лишь пуще расплакалась и прижала дочку к груди. Кристин не знала, что случилось с мамой, она лишь погладила маму по волосам и сказала: — Всё будет хорошо, мамочка. Пожалуйста, не плачь. Женщина улыбнулась сквозь слезы и закивала. Теперь Кристин понимала почему, ведь мама и папа должны уехать. Высокие дома, в одном из таких жила Кристин, сменились домами поменьше, а затем и вовсе сошли на какие-то дворы. Отец привел дочку к длинному дому, где было много окон и только один вход. Перед входом отец застыл. Малышка чувствовала неладное, её крошечное женское сердечко чувствовало приближение холодной беды. Собравшись с духом, отец постучал. За дверью послышалась возня и неясные слова, которых девочка не знала, но, видимо они были нехорошие, потому что папа стыдливо отвел глаза. Возня усилилась, и вот, дверь открылась. За дверью оказалась немолодая женщина с поредевшими зубами и волосами цвета красной жидкости в папином бокале по вечерам. Женщина оглядела папу с головы до ног и усмехнулась. — Привёл-таки? Хватило храбрости. Папа тяжело сглотнул: — Не говори ничего. Она не знает. Не делай того, о чем потом буду жалеть я. Женщина хмыкнула и присела перед Кристин: — Привет, малютка. Меня зовут миссис Браун, но ты можешь звать меня тётушка Скютте, — тётушка улыбнулась. Изо рта у неё рта пахло мятой, а от неё самой — чем-то терпким и горьким. Её платье было странным, Кристин увидела между верхом и юбкой разрез, через который выглядывал голый живот. Кристин тётушка не понравилась. — Вы друг моего папы? Тётушка помялась: — Считай, что да. Я вообще очень дружна со всеми папами. Кристин подумала, что тогда тётушке можно довериться. Она повернулась к папе, его лицо посерело, а губы побелели. Кристин взяла папу за руку и потянула вниз. Отец присел перед ней: — Не волнуйся, папочка. Я буду хорошо себя вести, тётушка Скютте не будет писать тебе, что я плохая девочка. Я дождусь вас, а потом мы вместе почитаем «Приключения Оливера Твиста», правда ведь, папа? Мужчина коснулся плечика дочки: — Конечно, малышка, — сдавленно ответил отец. Его голос звучал хрипло и глухо. Кристин улыбнулась отцу, поцеловала его в щеку и протянула ручку тётушке. Отец поднялся, у него дрожали руки. Девочка повернулась, чтобы зайти в дом. — Что же, дочка, и не попрощаешься? — голос папы был полон горечи. Кристин обернулась и весело сказала: — Прощаются, когда больше не увидятся, папуля. А мы с тобой ещё встретимся. Мужчину сильно пошатнуло от этих слов, но юная Кристин не увидела этого. Она смело шагнула в новую жизнь. Девочка не знала, что она оставила за закрывшейся дверью всё, что раньше было ей дорого. Через неделю, девочка подружилась со всеми девушками, что жили у тётушки Скютте. Через месяц она потеряла свою куколку. Новые подруги, полюбившие девочку как сестрёнку, сразу же нашли ей новую, правда, новая куколка сильно отличалась от старой. У прежней было личико и шейка, ручки и ножки. А новая всегда была в платье, рваном на подоле, ручки у неё были широкие, а на голове не было ни волос, ни лица. На ней были намотаны верёвочки там, где должна быть шея и место, где ручка расширяется и приобретает пальчики. Но Кристин была рада и этой куколке. Время шло, события случались. Папа с мамой не ехали забирать малютку. Кристин ждала. Каждый день она помогала тётушке по дому и девушкам с их нарядами. У них были странные платья без юбок и яркие лица. Девушки были добры, но на девочку они смотрели слишком грустно. Вечерами малышка шла и садилась у окошка. Она смотрела на дорогу, где ближе к ночи появлялось всё больше мужчин. Днём мужчины не ходили в этот странный дом. Здесь был только один мужчина, пожилой муж тётушки Скютте, дядя Ретт. Дядя Ретт приходил к тому же окну, что и Кристин, и садился рядом. Какое-то время они сидели молча, а потом дядя говорил: — Иди спать, Кристи. Сегодня они, видимо, плывут на пароходе. Девочка обращала к мужчине светящиеся восторгом глаза: — На пароходе? А он большой? Дядя усмехался: — О, он огромный, солнышко. На нем много много людей, а ещё там много красивого. Пароход плавает по морю и возит таких, как твои мама и папа. Девочка всё ещё восторженно смотрела на дядюшку: — А они расскажут мне каково было на пароходе? Правда, дяденька Ретт??? Дядя отводил взгляд и криво улыбался: — Конечно расскажут, солнышко. А теперь беги в кровать, тебе приснится красивый Белый пароход. Девочка вскакивала и убегала со своего поста. Изо дня в день. Через два года тетушка заболела. Кристин не могла ходить вечерами ждать родителей, она сидела с больной. Тетушка болела год, а потом умерла, противно пуская слюни на подушки. Тогда дядюшка пришел к Кристин, которая сильно переживала и не могла уснуть, и сказал: — Тебе пора начинать учиться, Кристи. Девятилетняя девочка выжидающе смотрела на дядюшку: — Чему, дядя? Дядя взял её ладошку и приложил к бугорку между своих ног. Кристин почувствовала, что там что-то шевелится и испуганно отдернула руку. — Не бойся, солнышко. Ведь девочки, твои взрослые подружки не боятся. В штанах у каждого мужчины есть дружок. Дяди его никогда никому не показывают, но есть специальные профессии, когда девочки помогают дядям сделать этому дружку хорошо. Это можно делать по-разному, но этому тебя научат девочки. Я же буду проверять твои способности. Кристин ошарашенно уставилась в пол: — А мне обязательно учиться этому, дядя? Ретт вздохнул: — Понимаешь, солнышко, ты живёшь с нами под одной крышей, кушаешь с нами из одних плошек и спишь на наших кроватках. Ты много берешь, но ты почти ничего не отдаешь нам взамен. Я не спорю, ты помогаешь на кухне, убираешь и рисуешь девочкам красивые глазки, — он взял девочку за подбородок, — Но ты должна стать такими, как они. До поры. Пока твои родители не вернутся. Согласна? Кристин подумала немного, поболтав ногами в воздухе: — Дядя, а я слышала, что настоящее обучение, это не уметь делать дружкам хорошо, это правда?   Дядя нахмурился: — Кто тебе это сказал? — Кардин. Она сказала, что учиться — это уметь читать, писать и считать. Дядя скорчил некрасивое лицо, а потом сплюнул на пол: — Кардин права. Но зачем тебе уметь читать? Девочка насупилась: — Я хочу, дядя. Они немного помолчали. Затем дядя сказал: — Хорошо, солнышко. Но с одним условием. Ты будешь учиться читать, писать и считать только если это не будет мешать твоему обучению нашему делу, хорошо? Девочка уставилась на мужчину. — Если ты будешь делать успехи, я научу тебя всему остальному. По рукам? — дядя протянул ей широкую волосатую руку. Слегка потянув время, Кристин вложила свою крохотную ручку в его. Это была первая в жизни сделка. Дядя Ретт действительно учил её, ведь она делала грандиозные успехи в «их деле». В 10 лет, девочка умела всё и очень даже неплохо.Но она всё ещё ждала родителей, ведь они обещали приехать за ней. Они же не могли её бросить... А годы шли. Маленькое солнышко Кристи подросла и стала ещё краше, и тогда состоялся её дебют. Кристин взошла на высоту сразу, едва появившись в свете. Девочка умело доводила до исступления своими губками, которые какой-то любитель прозвал «Адским капканчиком», её ручки выводили из ума, трогая там, куда большинство стеснялись лезть. Стройная фигурка привлекала мужчин. Юность интриговала. Каждый вечер, каждую ночь какой-то мужчина падал в ад, или же возносился на небеса (как кто считал сам) при помощи пухлых губок девочки. Её прикосновения к мужской груди были лёгкими, но ощутимо мучительными, от них сжимались лёгкие. Её покусывания рождали волну мурашек, пробегающую от кончиков волос к ступням. Её ноготки царапали так нежно, что едва саднящая кода просила продолжения. И если оно было, эти розовые ноготки впивались в спины нерадивым мужьям, отчего те дергались, а их бёдра почти вплотную прижимались к бёдрам девушки. Мужчины были без ума от неё. Они знали её историю даже лучше, чем она сама. Жизнь переломилась, когда юной Кристин было 16 лет. Постоянный клиент, его звали Коул, пришел к ней в дрызг пьяный. Он грубо взял её, но тогда Кристин уже привыкла, что не все мужчины ласковы, как когда-то был дядюшка Ретт. Затем Коула вырвало у окна, и он начал ругаться, утирая противную слюну с губ. — Ты дура, Кира! Поолная дуураа, — пьяно кричал он. Кристин же зажимала нос и ждала, пока прибежит дядюшка Ретт, — Ты живёшь в этом свинарнике! Ты сама — грязь под моими ногами! Все твои мечты заканчиваются на встрече с родителями?! Да нет их у тебя, дура! Тебя бросили, как последнюю шавку! Ты ублюдок! Внебрачная! Тебя стыдился родной папаша, каким уродом бы он ни был! Тебя отдали в проститутки! — он громко заржал и рыгнул, — Ты самая лучшая из всех, и это ясно. Твоя мать родила тебя без брачных уз, у тебя в крови уметь трахать. Все бабы-дууурыыыы, они созданы, что трахаться с нами.   В этот момент прибежал дядюшка и дал Коулу в лицо кулаком. Из носа брызнула кровь, смешавшись на полу с извержениями Коула. Это было отвратительно. И гадко. Тогда девушка поняла, что Коул был прав. Никто за ней не придёт. Родители бросили её, а она так долго ждала их. 10 лет она посвящала мысли тем, кто решил оставить её в этом месте. Как нужно было не любить своего ребенка, чтобы упечь его в этот притон? Кристин помнила богатый дом родителей, жаль, она не знала где он находится. Коул был прав во всем. И в этот момент Кристин сломалась. Её детство кончилось в 6 лет. Её юность кончилась в 16. Кристин, в отместку родителям, достигла ещё больших высот, чем прежде. Одного за другим она хоронила знакомых, но её сердце уже не билось за них так, чтобы глаза плакали. Нет. Кристин была чувственной, в её сердце было много любви, и она дарила её всем. Но истинную Кристин не знал никто. Кроме Люси, пришедшей в притон, когда Кристин было 18. В этом месте Кристин провела 19 лет. И она действительно привыкла к грязи, похоти и вони, царившей в этом месте. Это был мир, в который её определили, в котором ей не было места по судьбе. Но её жизнь сломали, едва она началась. Кристин не хотела мстить отцу (девушка отчаянно считала, что мать не хотела отдавать дочь в гулящие девы). Она хотела лишь заглянуть в его постаревшее, но всё-таки родное лицо, и спросить:«Почему?» Она хотела знать. Она имела право. Но жив ли был отец, и был ли он где-то неподалеку, она не знала. И просто жила, как может жить кто-то без цели и надежды. А теперь появился интерес. В её жизни появилась чужая тайна, интересная, интригующая. Кристин видела столько мужчин, столько раз заглядывала в их глубины (правда, глубины было максимум по колено), и вдруг, внезапно, появился мужчина, которого она поняла не сразу, да и не до конца поняла сейчас. А сможет ли…

***

— Так вот, чем занимаются девочки, когда мальчиков нет рядом, — знакомый голос резко прервал размышления. Кристин подняла голову. На нее смотрели те самые темные ястребиные глаза. Что-то в них изменилось. Что-то за пеленой напускной жестокости. Губы Кристин дернулись в улыбке. — Добрый вечер, мистер Хайд. Вас долго не было у нас. Хайд скривился в ухмылке: — Решал проблемы с друзьями. Ждешь кого-то, куколка? — сменил он тему. Кристин медленно вела ноготком по стойке бара. Хайд заметил это и хищно прищурился. — Жду клиента. В прошлый раз он был недоволен мной. Хайд недоверчиво посмотрел на неё: — Что же ты такое сделала, куколка, что разочаровала его? — ноготок перебрался на стройную ножку девушки, как бы поправляя чулок хозяйки. Хайд старательно не смотрел на похождения ноготка, он цеплялся взглядом за зелень глаз собеседницы. Но как только Кристин встретилась с ним взглядом, ястребиные глаза прервали контакт. Казалось, Хайд и Кристин одни. — Я не пришла, — спокойно произнесла девушка. Хайд хмыкнул: — Действительно, это неприемлемая ошибка с твоей стороны. Кто же твой брошенный дружок, если не секрет? — ноготок скользнул по ремешку босоножки и Хайд перехватил его. Лицо мужчины застыло в бесстрастной маске. Кристин поняла, что за маской джентльмена, оставшейся с прошлой встречи, сейчас человек, который не намерен играть и шутить. Что ж, Ваше право, мистер Хайд. — Не думаю, что это позволительно, но Вам то я могу сказать. — Доверьтесь мне, я не стану ошибкой, — в глазах Хайда мелькнуло затравленное выражение, но лишь на мгновение. —  Лорд Глоссоп. Хайд дернулся, Кристин даже показалось, что он издал рык. Между лордом и мистером Хайдом явно были какие-то несогласия. — Значит сегодня ты дождалась, куколка. Я заплачу втрое больше Глоссопа. Кристин иронично хмыкнула и слезла со стула. Хайд взял её за подбородок и развернув к себе произнёс: — Но упаси тебя Господь сказать мне хоть слово после того, как закроется дверь комнаты. Кристин почувствовала внутренне ликование. Она сумела смутить легендарного жуткого Хайда. Одним вопросом! Какова! Девушка перехватила его руку и провела по чувствительному сгибу пальца горячим языком. Хайд сменил гнев на милость и ухмыльнулся своей похотливой плотоядной улыбкой. Как жаль, мистер Хайд, Вы не знаете, что я исполняю приказы в точности до наоборот. Она взяла первый попавшийся под руку ключ и эротичной походкой пошла к лестнице. Едва нога Кристин коснулась ступеньки, как её грубо обхватили вокруг бедер, слегка приподняв и плотно прижав к мужскому телу. Кристин ощутила напряжённую плоть и, заведя руку назад, обхватила мужчину за шею. Они снова встретились глазами. Тьма и зелень. Хайд на мгновение утонул в безмятежном спокойствии девушки. — Мы ещё не одни. Извольте обождать с пару минут, — шепнула Кристин ему в губы. Хайд рвано выдохнул и, проведя рукой по её груди (большой палец зацепил край корсета и коснулся нежной плоти), через силу отпустил. Кристин продолжила подъём, немного озадаченная тем, что внутри у неё разливалось странное тепло. С ужасом она начала понимать, что из всех мужчин ей был симпатичен именно этот мужлан. После ухода Хайда нужно было срочно заняться собой. Ключ, клокотнувший в замке, привёл её в чувство. Дверь открылась, Кристин зашла, Хайд запер дверь и повернулся к ней. — Помни, ни слова, куколка, — Хайд расстегивал рубашку. Кристин поправила локон и исподлобья взглянула на мужчину. Этот взгляд не укрылся от Хайда, он усмехнулся почему-то горько (или только показалось?) — Мне кажется, ты не послушаешься меня, верно? — рубашка отлетела прочь. Хайд надвинулся на Кристин, та машинально отступила. — В прошлый раз я сказал тебе слушаться меня. Сказал, чтобы ты была послушна, а иначе мне придётся наказать тебя. Не ступай на путь ошибок, дорогая. Я бы не хотел мучать тебя. Кристин прикрыла глаза, когда его руки властно сорвали корсет. Тяжёлые груди покрылись мурашками от холодного воздуха. Но Хайд не дал им мёрзнуть. Его ладони по-хозяйски накрыли их, и Кристин потерялась. Впервые за долгое время телесные услады доставили ей наслаждение. Хайд был жесток, резок и груб, но так нежен. Кристин знала, позже всё будет болеть, но она жаждала вновь оказаться в огне, в который её вверг Хайд. Она впивалась ему в плечи, стонала, не сдерживаясь. Её язык вводил его в транс, он был зверем, вырвавшийся на волю из плена. Почему же это так нравилось Кристин? Почему он так не походил на всех остальных? Не влюбиться бы... Оргия, которой они предавались, окончилась. Хайд снова собрался уйти быстро, бросив несколько пачек денег на кровать. Но Кристин не хотела так заканчивать это. — Если бы Вы хотели, чтобы я молчала, Вы бы не пошли ко мне. Хайд снова застыл. Её голос повис в тишине. Где-то за стенкой стучала кровать, слышались вздохи. Хайд медленно повернулся к девушке: — Я же сказал, упаси Господь сказать хоть слово, — сквозь зубы процедил он. Кристин пробрал холод. Одним движением, в мгновение ока, Хайд оказался рядом с ней и рывком поднял её с кровати. Сердце бешено заколотилось. Доигралась, — пронеслось в голове у девушки. Хайд сжал ей руку (синяк останется) и поднял её так, что девушке пришлось встать на цыпочки. В её глазах плескался ужас. В его — гнев. Они снова встретились взглядом. Она не станет просить. У него во взгляде мелькнуло что-то странное. Он завел руку ей за спину, больно вывернув. Кристин часто дышала, её грудь бурно вздымалась. Хайд склонился над грудью и провел по ней горячим языком. Кристин широко раскрыла глаза. Хайд прихватил зубами плоть, оставив чуть красноватый след. Затем он поднялся к оголенной шее и коснулся губами бешено бьющейся жилки. Свободной рукой он провел по нежной коже, это прикосновение причинило Кристин почти физическую боль. Хайд овладел губами девушки, но этот поцелуй не был таким, как прежние. Он был теплее, нежнее их. Те были бешеные, исступленные, первобытно-страстные. Таким же поцелуем мог наградить лишь Он, Кристин поняла это. Хайд отпустил её и, взметнув полами плаща, удалился. Девушка лишь поражённо глядела ему вслед. Сердце всё ещё бешено билось, кожа помнила касания его рук, губы просили повтора глубокого прикосновения его губ. В его глазах не было злости во время этого поцелуя. Кристин закрыла дверь и запустила пальцы в волосы. Зачем он сделал это? Почему не мог ударить? Почему не стал наказывать? Напугал, но после вверг в полный шок. Каковы у него мотивы? Кристин попыталась взять себя в руки. В конце концов, она обычная шлюха, он богатый господин. Ему нравится услаждать себялюбие и играть с наивной дурочкой, с нею. Будет крайне глупо, если она влюбится в него. Люди не умеют любить, она — редкое исключение. Кристин вспомнила, как больно было от предательства родителей, воскресила в памяти ту обжигающую пустоту, оставшуюся после того, как прошла ненависть. Не хочется переживать того же с Хайдом. Но вдруг... Вдруг случится чудо?

***

Подбил же черт выйти на улицу! На следующий день, измученная ночными клиентами и мыслями, проспав всего лишь около трёх часов, Кристин вышла на улицу. Время было раннее, людей было немного. Все они куда-то спешили, не обращая внимания на девушку в простом платье. Кристин шла на пристань, она хотела посмотреть на то, как причаливает пароход. Видно, где-то всё ещё жила надежда на то, что родные не бросили её. Ох уж эта женская надежда. В любом случае, она будет упрямо отвергать самые очевидные вещи и шептать: «Это всё злоумышленники. На самом деле всё не так. Поверь, прошу. Всё будет хорошо, я знаю». И ведь веришь ей. Нет, Кристин едва ли верила. Ей просто нравилось смотреть на пароходы. Может, ей казалось, что они как мечта — далёкие и красивые. Было в этом что-то символичное. Её мечты тоже были большие и красивые, и такие же далёкие, как пароходы. Кристин любила смотреть на корабли на восходе. Спокойно, люди редко ходили на это зрелище, были только Кристин и пароход. Громкий гудок, я причалил. Дальше можно уходить. Начнется нелепая суета, это не интересно. Лучше пойти в ближайший сквер, там вроде бы поселилась редкая в этих краях птичка-соловей. Залетела по ошибке. В сквере красиво. Густая листва дарит тень, иногда тут гуляют богатые дамы в расфуфыренных платьях. Такие чопорные. Кристин присела на скамью в ожидании птицы. Она сидела не очень долго. Внезапно всё затихло, и тишину прорезал звонкий голос певца. Он рассыпался трелью, в качестве прелюдии, а затем засвистел, зацокал. Кристин завороженно слушала иноземную птичку. Таких песен она ещё не слышала. Девушка закрыла глаза и откинулась на скамье. Замечательно. Просто невероятное чувство. После зрелища пароходов, или уже перед ним, самым лучшим на этом свете стали песни соловья. О да, люди правы. Но недолго наслаждалась девушка прекрасным пением. Певец как-то резко умолк, а затем послышались тяжёлые шаги. Так ходил только один известный ей человек. Кристин распахнула глаза. Только один. Лорд Глоссоп. Он приближался к ней, подобно грозовой туче. Вот и расправа за то, что не дождалась. Лорд почти подбежал к ней и, дёрнув за руку (которая кстати после Хайда не оправилась, с синяком теперь), поднял на ноги. Кристин вскрикнула. — Так и будешь, поганка, продолжать пренебрегать мной?! Мной! Я ждал тебя вчера, а мне снова подпихнули какую-то неумеху. Что это такое, Кирсти?! Я зол! Я не люблю, когда мне не отдают должное внимание. Кристин дернула руку: — Отпустите, мне больно! Но лорд лишь крепче сжал кисть: — Мне плевать! Будешь знать, как игнорировать меня, ты, грязная шлюха, — лорд скривил лицо и отбросил её руку в отвращении. Кристин сделала прочь от него несколько шагов и уже намеревалась бежать, как внезапно столкнулась с чьей-то широкой грудью. В ужасе она подняла глаза. На нее смотрели тёмные очки, а за ними прятался ястребиный взор. Уголок рта его дернулся вверх, но он перевёл взгляд на лорда Глоссопа. Лорд пылал злобой, Хайд тоже не был спокоен. Бережно отодвинув девушку с пути, Хайд широким шагом подошёл к лорду. Тот приосанился, но всё равно он был ниже Хайда. — Как ты её назвал, сукин сын? — голос Хайд был вкрадчивым и тихим, но, казалось, слышал его весь сквер (благо, никого не было). В нем бил источник ярости, пока ещё скрытый. Лорд ощерился: — Не твое дело. Иди куда шел. Хайд повел головой, презрительно улыбнувшись: — Ошибаешься. Моё, — тут Хайд резко толкнул лорда в грудь. Голос наполнился металлом и холодом. Лорд впал в ужас, — Если тебя бортанули, значит не тебе возмущаться, ты, подонок, — лорд пятился, — А знаешь, кто отобрал её у тебя? — лорд остановился, — Я! — Хайд зашелся хриплым смехом, издеваясь, — Я решил, что для тебя не годится эта умелица. Тебе стоит поискать другую сучку для передёргивания, козлина. Эту я оставлю себе. Лорд покраснел: — Ах ты ублюдок! — завизжал он, — Да как ты смеешь?! Ты знаешь, кто стоит перед тобой?! — лорд замахнулся на Хайда, но тот перехватил летящий кулак. — Во-первых, — начал он спокойно, — законность моего рождения, конечно, спорный вопрос, но не тебе его ставить ребром. А во-вторых, — Хайд вывернул руку Глоссопа, от чего тот заорал от боли. Послышался хруст, — Я знаю, кто передо мной и презираю его, — Хайд бросил изувеченную руку лорда, тот бросился прочь, прижимая к себе пострадавшую конечность, — Катись к мамочке, сучонок. И не смей больше лезть к Кристине. Эта проститутка под моей защитой.   Глоссоп выплюнул пару ругательств в ответ, а затем перепуганная Кристин увидела, как сверкают его подошвы. Хайд ухмыльнулся и повернулся к ней. Девушка тряслась, словно осиновый лист. Хайд подошёл к ней и поднял на себя её лицо. — Иди домой без страха, куколка. Больше он тебя не тронет, — Хайд провел пальцем по её щеке, — Сегодня лучше притворись больной, не выходи ночью работать. Хайд отпустил её, галантно коснулся полей шляпы и ушёл, оставив Кристин в полном смятении и одиночестве.