***
После честно прогулянной истории магии, Вэйн в приподнятом настроении отравилась на отработки, с трудом волоча кипу добытой в библиотеке информации по одним крайне злобным существам. Декан ее уже ждал. Но не один, а в компании Локи, который зашел в очередной раз сделать ревизию запасов зельевара. Дверь была открыта, поэтому Вэйн постучала об дверной косяк. — Я на отработку. — В расписании первого курса сегодня стоит история магии. Надо полагать, прошла она без тебя. — Все верно, — пропыхтела Вэйн, с грохотом роняя стопку книг на парту. — Сдать экзамены будет не проблемой, а в остальном это пустая трата времени и памяти. — Потому что ты якобы подвержена проклятью перерождения, — закончил зельевар. — Слабо верится. Так что, пока я не получу доказательств того, что обучение некоторым дисциплинам действительно бесполезно, наказание будет продолжаться. Вот бочка, приступай. И никакой магии и перчаток. Вэйн тяжело вздохнула и посмотрела на Локи. Пока у нее не было серьезной работы, она воспринимала эти препирания как развлечение, да и трикстер, похоже, был того же мнения. Он улыбнулся уголком губ, но быстро вернул себе серьезное выражение лица, продолжая перебирать мех какого-то животного. — Ты говорил, что умеешь читать мысли, — намекнул Локи. — Нет же ничего проще. — Я опасаюсь за душевное здоровье профессора, — непринужденно сказала Вэйн, открывая крышку бочки. Сотни слизней разного размера и состояния тут же пришли в движение. — Помнишь, что с ним было, когда ты ему показал Асгард? — Я еще здесь, — сухо напомнил о себе Снейп. — Припоминаю. Но, как видишь, сейчас с ним все хорошо. — Можешь показать мою тюрьму, если хочешь, но в своей голове устраивать проходной двор я не намерена. Локи отказ принял. Пока. Ему было очень интересно, что же так напугало фейри, но давить не хотелось. В запасе у него год, и он планировал узнать свою маленькую помощницу получше. Просто так, любопытства ради. Снейп вопросительно поднял бровь, но странная парочка резко замолчала, словно сговорившись. Он проследил за Шарлоттой, однако та без тени отвращения перебирала слизняков. Его взгляд зацепился за массивную татуировку на левой руке, потому что ученице пришлось закатать рукава. После того, как Снейп спас ее от несуществующего насильника, больше он ее не видел, но теперь поймал себя на том, что не может перестать рассматривать сложный узор. Более того, хочет изучить каждый дюйм. — И ты туда же? — Вэйн узнала этот взгляд. Узнала, потому что с него обычно начинались неприятности. Она одернула рукав. Перемену в зельеваре Локи взял на заметку. Похоже, он зашел к нему весьма кстати. Через час Вэйн пожалела, что отпустила Морокая на охоту. С ним хотя бы поговорить можно было в любое время. Снейп уткнулся в завал домашних работ, Локи считал волосы то ли белки, то ли бурундука, а она сама тщательно осматривала все норовивших выползти наружу слизней. Романтика. Внезапно жалобно забурливший живот обратил на себя внимание. — Что? — смутилась Вэйн, когда на нее уставились мужчины. — Я сегодня без ужина. — Можешь съесть слизня, они безвредные, — холодно отозвался Снейп и обмакнул перо в чернильницу, чтобы продолжить ставить баллы. Он никак не ожидал через секунду услышать характерный всасывающий звук. — Да что опять? Сам же разрешил, — Вэйн застыла с рукой около рта. Стремительно меняющий цвет профессор подсказал, что она от голода не поняла шутку. — Локи, но он же правда разрешил. — Ты серьезно съела слизня? — улыбка сама появилась на лице трикстера от одного вида картины. — Ну да. Я четыре десятка лет питалась занадаганской кухней, так что могу съесть все, что угодно. Хочешь, я расскажу, как готовить слизней в традиционном соусе? Крайне питательное блюдо, — обратилась она к Снейпу. — Обойдусь без кулинарных рецептов. — Как хочешь, — Вэйн облизнула пальцы, что заставило одного поморщиться, а второго отвернуться. — Можно мне еще штук пять? — Приятного аппетита, — бросил Снейп, прежде чем покинуть кабинет. — Спасибо, — крикнула Вэйн ему вдогонку. — Сюда бы еще чашечку кофе, — задумчиво сказала она и проглотила следующего слизня.***
Дальше неделя была относительно спокойной. Веселье началось тогда, когда Локи объявил о том, что лаборатория готова. Ее создание было маленькой победой на пути к возвращению на законный трон. Директор, конечно, отпирался, увиливал и хотел отрядить под это дело коридор третьего этажа. Пыльный, душный и насквозь пропахший псиной. Это Локи совершенно не устроило. В конце концов, он хотел следить за продвижением работы, а находиться в затхлом помещении, которое хуже темниц Асгарда, было недопустимо. К этому времени Локи уже узнал, что пространственной магией смертные прекрасно владеют. Довольный собой, он открыл резную дверь из темного дерева, естественно защищенную от непрошенных гостей. Вэйн повернулась к трикстеру, который жестом пригласил войти. Она демонстративно заглянула ему за спину, одними глазами смеясь над желанием Бога следить за ней. Дверь его комнаты была в паре шагов. О, он постарался. Лаборатория оказалась выше всяких похвал. Просторное помещение с высокими потолками было вполне достаточным для необходимой деятельности, а огромная доска во всю стену для записей и вовсе вызывала неподдельный восторг. Пожалуй, не хватало лаборантов в халатах и прозрачных панелей вот тут и вон там, а еще вот здесь… И темно-фиолетового куба в середине композиции. Ее собственная лаборатория на Кеплере 22b призраком далекого прошлого легла поверх мрачного помещения, окрашивая все в белый и бирюзовый из-за света, льющегося из окон. В редком порыве эмоций Вэйн обняла Локи, совсем позабыв кто он и на сколько лет она сама выглядит, чем заставила закаленного мага немного растеряться. — Извини, — она отскочила от Лафейсона, как от огня. — Я позволила себе лишнего. — Все в порядке? — для галочки спросил трикстер, заметив подозрительно блеснувшие глаза. Он демонстративно отряхнул иллюзорный костюм. — Да… в порядке, — Вэйн еще раз осмотрела помещение, на этот раз уделяя внимание многочисленным коробкам, которые горой стояли в самом центре. — Не пойми меня не правильно, когда-то я начинала с этого. Помню вечно заваленный стол и качающийся стул без одной перекладины. Много лет спустя, — она подошла к доске и на пробу написала на ней знаменитую формулу Эйнштейна, — научный руководитель привел меня в лабораторию. Такую маленькую, что двум аспирантам не разойтись. В конечном итоге, у меня все же появилась своя, где я была большим начальником, — смешок получился немного грустным. — Насколько большим? — Локи понял, что невольно нащупал что-то личное. — Состояла в ближнем круге Администрации. Это что-то вроде первых лиц планеты, — Вэйн тяжело вздохнула. — Ладно, не будем об этом. Техника работает? — Еще нет. Нужно изолировать твое рабочее место от чрезмерной магии вокруг, — он засунул руку во внутренний карман и достал сложенный листок пергамента. — Это нужно будет нанести на все стены. Чем мельче, тем лучше, но так, чтобы не сливалось. Вэйн подошла к Локи и взяла у него листок. Развернула и увидела сложный узор, отдаленно напоминающий тот, что встречался в книге со скандинавскими мифами. При чем до того идеально выполненный, что нарисуй парочку таких и можно было бы сложить их, как пазл. — Владеешь фавийским? — Немного. Плохо говорю и могу писать только в пределах шести линий, — Вэйн пальцем попыталась повторить узор в воздухе. — Тогда будет не сложно. Орнамент должен быть абсолютно одинаковым. — Поможешь? — Я уже помог, когда создал чернила, — он кивнул за спину Вэйн. Она обернулась и увидела знакомый котел в темном углу с лежащей на его крышке явно самодельной кисточкой. — Можешь приступать. Дверь захлопнулась, оставляя Вэйн и Морокая наедине с творчеством. — Почему ты молчишь в присутствии Локи? — Он мне не нравитс-ся. — И отчего же? — Вэйн взяла кисть в руки и открыла крышку. Серое содержимое по-прежнему странно шевелилось. — Он нос-сит имя моего великого прадеда, а еще называет с-себя Богом. — Ты только при Локи такого не скажи. Кем он себя считает мне все равно, лишь бы выполнил свою часть сделки. Среди коробок нашлась стремянка. Вэйн поставила ее напротив доски, рядом со стеной, и водрузила тяжеленный котел. Морокай слез на пол, чтобы придержать шаткую конструкцию. Работа обещала быть долгой. Тем временем Локи размеренным шагом двигался в сторону своего кабинета. Студенты сонными мухами ковыляли по коридору, лениво обмениваясь последними новостями. Некоторые косились в сторону Локи, либо уступая тому дорогу, либо спеша убраться подальше из его поля зрения. Такое отношение ему нравилось, чем-то напоминало слуг во дворце. Даже стайки наблюдающих старшекурсниц имели отдаленное сходство с фрейлинами. В классе его уже ждали ученики. Стоило Лафейсону ступить за порог, как они синхронно поднялись и поприветствовали его. Да, выдрессировал он их хорошо. Локи гордо прошел между рядами и встал около своего стола. — Садитесь, — разрешил он. — Все сделали домашнее задание? Класс кивнул так, что головы были готовы отлететь. Только один нерадивый ученик на задней парте замешкался. — Мистер Андерсон, где ваше задание? — Я его забыл, сэр, — промямлил парень с кудрявыми каштановыми волосами. — Разрешите принести его вам после урока? — Минус пять баллов, — Локи махнул рукой и на доске появилась тема урока. — Но так и быть, исключительно потому что у меня сегодня хорошее настроение, даю шанс забрать их обратно. На доске должен быть написан весь старший футарк, но за каждую ошибку минус балл. Если все будет правильно, — он смерил мальчика взглядом, — в чем я сильно сомневаюсь, будет поощрение. Парень нервно посмотрел на своего соседа по парте и двинулся к доске. Пока Андерсон выводил руны, Локи быстро отметил присутствующих и повернулся к студенту. Да, если бы его учителя увидели этот, с позволения сказать, футарк, по головке бы его никто не погладил. Просто шедевр абстракционизма. — Минус двадцать четыре балла, — подвел черту Локи. — Персональное задание — научиться правильно писать руны, а не каракули. У кого еще руки растут не из плеч? Класс притих, признаваться по-хорошему никто не спешил. — Две минуты, двадцать четыре руны. Время пошло, — Локи перевернул песочные часы на столе. Если уж ему приходится учить смертных, то они обязаны с открытыми ртами ловить все, что он говорит. Они по команде дышать будут, если потребуется, но к концу года научатся применять руны в простейших связках. Мидгардские маги могут только читать их, его же ученики будут менее бесполезными. Он же Бог, а у Бога должны быть последователи. Пока шло время, Локи задумался, а с чего вдруг у него появилось желание всерьез кого-то учить? Может учителя были правы о том, что когда достигаешь мастерства, тебе хочется его кому-то передать? Возможно. Но, скорее, это от повальной скуки. По итогам проверки оказалось, что всего пару учеников имеют представление о ровных штрихах. Не без удовольствия, Локи снял баллы провинившимся и тут же похвалил преуспевших. — Итак, сегодня разбираем руны первого атта: Феху, Уруз, Турисаз… — он недовольно посмотрел на учеников. — Взяли перья и записываем. Диктую быстро, два раза не повторяю. Ансуз, Райдо, Кеназ, Гебо и Вуньо. Начнем с Феху. Руна плодородия, в основном используется, чтобы улучшить урожай, во врачевании для лечения обширных ран. — Но, профессор, — Гермиона оторвалась от пергамента, — в учебнике не упоминается ни о каком практическом применении рун. — Если в литературе третьего сорта этого нет, то это не значит, что это невозможно. Можете ее сжечь, так от нее будет хоть малейшая помощь. В доказательство Локи взял со стола деревянный кубик и нанес на его грани несколько рун. Кубик завис в воздухе и быстро сгорел, посыпая пеплом пол. Простенькая иллюзия, но ученики поверили. По классу прокатился восторженный вздох. — Возможности безграничны, если овладеть ими в совершенстве. Продолжаем. Руна Уруз… К концу урока ученики, свесив языки на плечи, вышли из класса с внушительными стопками конспектов. Ни один преподаватель их еще не заставлял писать в таком объеме и с такой точностью. Бедняги пытались размять затекшие кисти и шеи. Одна Гермиона была в полном восторге от нового предмета и уже ждала возможности опробовать все то, о чем говорил профессор. Для Локи день тянулся неимоверно долго и безрадостно. Мало того, он был готов простить полную безграмотность третьему курсу, у которых предмет только начался, но вот старшие получали от него нагоняй по полной. Когда Локи появился на обеде, то его ученики втянули шеи и вообще старались выглядеть как можно незаметнее, чтобы лишний раз не попасть в немилость. Он повернулся к столу Слизерина, выискивая девочку, но ни ее, ни ёрма не увидел. Место рядом с Малфоем пустовало. — Профессор Лафейсон, я бы хотела вас попросить не снижать баллы в начале семестра так сильно. Дети же еще не адаптировались после лета, — мягко попросила Макгонагалл и тут же получала одобрительный кивок от Флитвика, чей факультет пострадал больше всех. — Не хочу вам указывать, но может вы не будете так предвзяты? — Я объективен, и мои методы не подлежат обсуждению, — Локи налил себе сока, жалея, что не может превратить его в вино. — Лучше поговорите со студентами, чтобы трудились усерднее. Снейп незаметным кивком головы поддержал Локи. Конечно же он видел состояние баллов на текущий момент и мог с уверенностью сказать, что таких результатов не было даже у него. Похоже, что теперь Хогвартс вздохнет спокойно только после летних экзаменов. Два урока после обеда для Локи прошли уже легче, в основном потому что он окончательно принял бездарность человечества в рунической магии и в магии в принципе. К концу второго часа в горле уже першило от беспрерывного внушения студентам объемного материала и периодических наказаний для совсем непонятливых. Последним было вдвое тяжелее, потому что приходилось записывать лекцию стоя на коленках. К концу второго урока Локи задался вопросом о продвижении работы над изоляцией помещения и не зря.***
Узор медленно, но верно расползался по стене. Серое нечто в котле оказалось отличным материалом для работы, хоть и продолжало странно извиваться. Через час процесс так увлек Вэйн, что она погрузилась в некое подобие медитации и уже на автомате выводила линии на стене, размышляя об устройстве времени. Она не заметила, как Морокай ушел, а когда вернулся, принес ей яблоко, взяв честное обещание нормально поужинать. Так как ни окон, ни часов у нее не было, Вэйн могла только примерно догадываться сколько времени прошло с ухода Локи. Когда три стены были готовы, Йолдрем устало опустилась на стул, осматривая результат. Идеально, не подкопаешься. Она откинулась на спинку и положила ноги на стол, мысленно считая до ста, чтобы продолжить. — Лайаркеж, это правда ты? — донеслось из-за спины. Вэйн подскочила, судорожно хватая со стола книгу. Седьмая планета Бермудов была сотни лет назад, обладатель голоса не может стоять перед ней. Тем не менее, темный трехрукий давис скалил рты как ни в чем ни бывало. «Проветривать для идиотов, да?» — стремительно пронеслось в голове объяснение феномену, но менее реальным от этого давис не стал. Вэйн подобрала нужный язык: — Уходи пока цел. Мы с тобой закончили. — Разве? Мои братья только успели распробовать твои волосы на вкус, — он протянул к Вэйн руки, и она увидела четвертый обрубок, который оставила сама при побеге. Вэйн размахнулась и швырнула фолиант в видение. Оно послушно растаяло в серой дымке. — Кай, ты где? — Вэйн покрутила головой в надежде найти ёрма, но тот как сквозь землю провалился. Не дожидаясь прихода следующих глюков, она направилась в сторону двери, но не успела сделать и нескольких шагов, как ее вполне ощутимо дернули за плечо. — Руж, можешь меня поздравить, мои исследования завершились, — радостно объявил покрытый полосатой шерстью гуманоид. — Я, наконец, узнал тайну подземных вулканов. Вэйн рефлекторно отступила от уж больно натурально выглядевшего друга. Та же вытянутая мордочка с редкими усами, глубоко посаженные черные глаза, даже трещина на очках на прежнем месте. — Тебя здесь нет. — Как это? Вот же я, — удивился ученый. Взяв себя в руки, Вэйн дотронулась до тела друга, и оно растворилось, как и предыдущее, напоследок обронив фразу: — Хм, и правда нет. Комната снова погрузилась в тишину. Йолдрем со всех ног бросилась к двери. Ручка тихо щелкнула и в помещение просочился свежий воздух. Мимо прошли дети с маленькими рожками, ритмично стуча копытами. «Такой психоделики у меня еще не было. Ладно, может и было пару раз, но не так натурально». — Далеко собралась? — прорычали над ухом. Вэйн не успела обернуться и понять, кто к ней явился на этот раз. В любом случае этот кто-то обладал внушительной силой. Он рывком отбросил Вэйн, так что та со всей силы ударилась об доску и сползла с тихим стоном на пол. — Ты не ушиблась? — тут же ласково поинтересовались. — А сам как думаешь? — сплюнула Вэйн, потирая затылок. Перед ней стоял совершенно не тот монстр, что нанес удар, а ремонтник корабля. Абсолютно безобидный мужчина, с которым они познакомились после инцидента с двигателями на антиматерии. Вэйн хотела прогнать и его, но он поймал занесенную руку: — У тебя сильное отравление. Чем дольше ты будешь находиться в таком состоянии, тем все будет реальнее, — галопорианец поставил Вэйн на ноги, избегая касаться кожи. — Ты что же, голос моего разума? — она потерла ушиб на спине. — Мы все голос твоего разума. — И они тоже? — Вэйн кивнула за спину другу, намекая на множество высыпающихся их угла комнаты черных шариков. — Да, — галопорианец наступил на один, и тот превратился в серую дымку. — Беги! И Вэйн побежала. Сзади слышалась ругань ремонтника и шорох насекомых. Повалил серый дым и заволок помещение. Чудом Вэйн выскочила в коридор, едва не столкнувшись с группой представителей неизвестной фауны. Вернее, известной, но вспоминать откуда было некогда. «Локи, конь ты асгардский, не мог сказать, что краска токсична?» До поворота оставалось совсем немного, когда к тут и там появляющимся созданиям прибавилось еще и изменение окружения. Каменный пол покрылся трещинами, мох пророс на стенах и пестрел белыми цветами, а снаружи взошло второе солнце. Вэйн свернула и оказалась в тупике. Золотая статуя в честь победы над читаури тыкала в нее пальцем и беззвучно смеялась. Без раздумий, Вэйн смахнула видение и побежала дальше. Ей нужно было добраться хоть до одного из трех. Локи был ближайшим, потом Снейп и еще припасенное противоядие от яда ёрма, если совсем ничего не поможет. — Не сбежишь, не сбежишь, — донеслось сверху. — Сбегу, сбегу, — процедила Вэйн, развеивая владельца кафе, где когда-то любила обедать. — Лжешь! — проскрипели сбоку, и на стене появился средневековый таран. «Да когда же это закончится. Делать мне больше нечего что ли, чем от собственных галлюцинаций убегать?» — подумала Йолдрем, перекатываясь в сторону и тут же ощущая на теле слабые толчки от пуль. — Сюда! — из-за угла высунулась одна из близняшек Роуз. Вэйн нырнула за ней, запоздало замечая падающий потолок. Прислонившись к стене, она попыталась рассеять иллюзию обломков, но они никуда не делись. Вэйн всмотрелась в Роуз, которая привычно осматривалась по сторонам, выискивая опасность. Сколько же дел они вместе сделали… смотреть на знакомые черты лица было слишком больно — тысячи сюжетов, нарисованные тюремщиками, неумолимо застилали глаза. Вэйн смалодушничала, протянула руку, чтобы развеять девушку. — Ты чего? — удивилась Роуз, когда ощутила прикосновение. Не сработало, видение не испарилось. В Вэйн еще теплилась надежда, что отравилась настолько сильно, что сейчас разговаривает с какой-нибудь колонной, а может и вовсе не покидала комнаты, но часть боялась остаться в иллюзии, как бывает от яда ёрма. Вдруг его сожженная кожа не имеет противоядия? «Да что за бред мне в голову лезет? Быстро, бегом!» Оттолкнув от себя девушку, Вэйн побежала дальше к лестницам, стараясь не обращать внимания на внешние раздражители. С ловкостью гимнаста лавируя между всего того, что должно находится внутри головы, а не снаружи, она, прыгая через ступеньки, добралась до нужного этажа, но поднявшийся столб пыли перегородил обзор. Еще одна обвалившаяся стена перекрыла ей путь к Локи. Сзади послышалось карканье. Вэйн обреченно посмотрела на меняющие направления лестницы, уже догадываясь кто может издавать эти звуки. Одна из ворон переростков спикировала, но промахнулась, только задев плечо девочки. Вэйн поморщилась от удара. — Магия, магия. А толку мне сейчас от нее! — крикнула она вслед птице. В подземелье Вэйн скатилась практически кубарем, как никогда жалея, что гравиботы не работают. От творящегося вокруг хаоса начинала идти голова кругом, так что стражники около знакомой двери в виде двух гигантских слизняков уже не удивляли. Отдышавшись после долгого бега, Вэйн подошла к ним. — Хог не пройдет, — пробулькал правый. — Хог маленький, хогу здесь ничего не нужно. — Но если у хога есть пароль, то хог может пройти, — продолжил левый. — Какой еще к черту пароль? Вы всего лишь плод моего больного воображения. — Если у хога нет пароля, то пусть уходит. С мыслью о том, какими вкусными были их меньшие собратья, Вэйн с силой ударила по правому охраннику, но рука прошла сквозь него. — Пароль принят, — заявил левый. Йолдрем застыла с выражением полного недоумения. — Никогда. Никогда больше не буду работать с неизвестными веществами, если не знаю всех последствий. Или, по крайней мере, не имея под рукой защитного костюма и противогаза, — пробубнила себе под нос Вэйн, открывая дверь кабинета. Ничего не подозревающий Снейп оторвался от заполнения отчета. — Что произошло? — осведомился профессор, осматривая взлохмаченный вид обычно с иголочки одетой Шарлотты. — Н’сиван атек эу. Цолекним ги ситлек ту ами ву. Ва кит н’лсени. Этэс? — Теперь тоже самое на английском. — Юл мои. Этэс? Снейп отложил перо в сторону. Из всей тарабарщины он не понял ни звука, кроме вопросительной интонации в конце. — Шарлотта, советую прекратить это. Говори на понятном языке, потому что этот я не знаю. — Йрн’ним глвзив шухст цз, — продолжала изъясняться девочка. Снейпу показалось, что этот язык отличается от предыдущих реплик, как немецкий от французского. — Гроп р’льех хордж, — она изобразила жест, которых зельевар не смог интерпретировать. — Кщен! Последняя фраза, произнесенная раздражительным тоном, была адресована куда-то в сторону стоящего справа от нее стула. До Снейпа начало понемногу доходить, что происходит со слизеринкой, когда она сделала движение рукой будто поймала что-то в воздухе и пригрозила стулу пальцем. — Что ты принимала? — зельевар поднялся из-за стола и приблизился в девочке. — Юл мои. Олэт’си Морокай ис Локи. Этэс? Она в мольбе подняла на Снейпа глаза. Последний хмыкнул, безрадостно осознавая верность догадки от одного лишь взгляда на ужасно расширенный зрачок с едва позолоченным ободком. — Кивни, если понимаешь, что я говорю. — Оаэренту на лаос юкан’ти, — девочка махнула рукой у Снейпа перед глазами и тяжело опустилась на стул. Она болезненно потерла затылок и продолжила. — Хилкэс тит емиз. Юл мои ну Морокай’л ак, — оттянула кожу на предплечье. — Вэс Локи си лу, — показала на зельевара. — Этэс? — не заметив в глазах мужчины и капли понимания, она со злобой обратилась ко все еще пустому стулу. — Ни ол тот! — Могу предположить, что это из-за того зелья из кожи норвежского ёрма, которое готовил Локи для работы магловских приборов. — Локи, аэ! Снейп допустил, что с ним согласились. Он еще раз внимательно осмотрел слизеринку на предмет внешних проявлений отравления и прикинул, что он может сделать. Самым логичным было сходить за создателем зелья. — Сиди здесь, я сейчас вернусь. Зельевар сделал несколько шагов к двери, но обернулся, услышав стук каблуков. — В связи с отравлением, передвижение может быть небезопасным, — он кивнул в сторону стула, предлагая сесть. — Ан? — спросила Шарлотта, присаживаясь. — Жди. Попытка покинуть кабинет провалилась и в этот раз. Стоило Снейпу подойти к двери, как раздался грохот и звук бьющегося стекла. Он развернулся на каблуках и увидел собственный перевернутый стол, разбитую чернильницу и лежащую сверху всего этого бардака Шарлотту. Зельевар оценил расстояние между тем стулом, на который он ее усадил и столом. Преодолеть его так быстро она никак не могла. Дверь со скрипом распахнулась, и в кабинет вошел Локи в сопровождении Морокая. — Эй, Локи. Юл мои. Этэс? — спросила Шарлотта, приподняв голову. — Этэс’та, — мрачно ответил тот. — Смертные. Какие же у вас слабые тела. Слезай оттуда, тебе нужно прочистить легкие. Юэлкин кам, дами хен. Под удивленным взглядом Снейпа, Шарлотта сползла со стола и пошатываясь приблизилась к остальной компании. — Мне показалось, что она перестала меня понимать, — сказал зельевар. — Возможно, мы сейчас для нее выглядим совершенно по-другому. Вот она и старалась подобрать понятный язык. Сейчас же ты меня понимаешь? — обратился он к Вэйн. Та по-птичьи склонила голову на плечо. — Я говорю: Эк ли анмим мои? — Аэ, анмим. Ни анмим дот, — она кивнула на Снейпа. — Нен юл эт? Локи кивнул. — Есть противоядие от яда ёрма? Нужно его вскипятить и дать ей подышать над парами. Когда Снейп отошел, Лафейсон обратился к Вэйн: — Давно ты выучила ол’ти? — Не так давно, пару жизней назад, — ответила Вэйн, все еще не в состоянии перейти на английский. — Скачала его из мозга пролетающего мимо туриста. А ты? — Я его всегда знал. Как и остальные языки вселенной, — улыбнулся триксер. — Точно, ты же Бог, — вернула ему улыбку Вэйн. — А раз так, не мог бы ты убрать вон тот мой глюк, а то не хотелось бы снова по кабинету летать. Это больно, знаешь ли, — она перевела взгляд на свившегося у ног Морокая. — А ты где был? — Как? Ты же с-сама меня за ним отправила. Не помнишь? — Может и помню, — Вэйн потерла ноющий затылок. — Тогда молодец, с меня сладкое. Локи? — Да? — Нельзя как-то ускорить процесс, потому что на меня вон из того угла пялится минотавр?