Призрачный скиталец

Перед Локи лежало два совершенно одинаковых фолианта. Создать дубликат оказалось гораздо проще, чем он мог предположить, даже скопировать странную защитную магию не составило проблем. Читать фальшивку не представлялось возможным — знания по-прежнему утекали сквозь пальцы, стоило отвести взгляд. Пытливому уму мага явно было мало загадки «казни», теперь ему еще и тайны дневника были интересны. — Я знаю, что ты не спишь, — флегматично заметил Локи, переворачивая страницу копии. Свернувшаяся клубком союзница сонно открыла глаза, пытаясь сообразить друг перед ней или враг. Царственная поза Лафейсона в кресле, листающего книгу, заставила все вспомнить. Мысль о долгожданной победе кувалдой ударила по и так гудящей голове, вынуждая во всех подробностях пережить «чудесную» тюрьму божества. Из-за этого черному силуэту Морокая на блоке питания она сначала не придала никакого значения. — Кай? — Вэйн сфокусировала взгляд на маленькой змейке, и на голову обрушилось озарение. — Живой! Ты жив! — глаза заблестели, но уже от счастья. Вэйн сделала попытку подбежать к ёрму, однако, все, чего она добилась, так это разом прочувствовать все травмы из-за резкого подъема. — Тиш-ше, — едва уловимо взмолился Морокай. Вэйн обеспокоено посмотрела на друга, замечая стоящую рядом с ним пиалу с регенерационным зельем и несколько яичных скорлупок. Локи о нем позаботился? — Один другого краше, — хмыкнул Локи. — Я же велел молчать, чтобы клыки быстрее отросли. Состояние подвешенное, трогать опасно, — последняя фраза была адресована девочке, что с трудом удерживала себя от того, чтобы погладить змею. В конечном итоге, холодный разум победил, беря эмоции под контроль. — Ла-адно, это я позже узнаю, — задумчиво произнесла Йолдрем, направляясь к столу. — А зелья для чего здесь? Помимо привычных бумаг и инструментов, рядом с монитором, на явно специально расчищенном для них месте, в ряд стояли колбы с различным содержимым. Сказать наверняка, что в них, было трудно, и при попытках предположить перед мысленным взором появлялось надменное лицо зельевара. — Слева направо с минимальными интервалами, — не отрываясь от книги, трикстер махнул в их сторону. — Вкус премерзкий, зато быстро подействует. Йолдрем тупо уставилась на цветную жидкость, складывая в голове два и два. Локи не только лечит Кая, но и принес лекарство для нее? Царь с ледяным сердцем, будущий завоеватель человечества, Бог, в конце концов, заморочился, раздобыл на кухне яйца для ёрма и приготовил зелья, потому что у нее что-то там болит? Вэйн ущипнула себя за руку, начиная опасаться, что вновь попала в иллюзию. — Локи, дай-ка мне дневник. Я кое-что проверить хочу. — Это не галлюцинация, если ты об этом, — Лафейсон с некоторым разочарованием протянул идеальную копию фолианта девочке. — Не это, оригинал. Дубликат оставь себе, раз так понравился. Настала очередь Локи удивляться. — Как ты поняла, что это обманка? — спросил он, снимая иллюзию с настоящего дневника. — Проприоцепция. Помнишь, я говорила, что для сотворения дневника потребовалась значительная часть моих конечностей и органов? — Вэйн быстро пролистала несколько разделов, убеждаясь в реальности происходящего и захлопнула книгу. Тогда что это? Ах, точно, от ее состояния здоровья зависит скорость постройки машины, вот Лафейсон и принес все это. Лечебные зелья лишь часть сделки, а не мифической заботы, о которой она наивно подумала. Бог Коварства никогда не делает что-то просто так. — Думаешь из чего он сделан? Исходя из этого, с момента создания и до самой моей смерти я буду знать, где он находится, как, скажем, ты знаешь, где находится твоя рука относительно тела. — Но о старых версиях дневника ты ничего не знаешь и поэтому так удивилась, когда я рассказал об их коллекции? — Так уж все устроено, — пожала плечами Вэйн, направляясь к зельям. Одно за другим она выпила залпом и закашлялась, когда последнее обожгло горло. Как и сказал Локи, лекарство быстро подействовало. Тело перестало болеть, а след ладони на щеке исчез. Вэйн осторожно пощупала место бывшего ожога, но там была только здоровая кожа. Из собранных на коленке динамиков раздался монотонный писк. — Что это? — поинтересовался Локи. — Наконец-то время отправки просчиталось, — с улыбкой ответила Вэйн, отодвигая пустые колбы от компьютера. Она включила монитор, и взгляд задержался на дате. — Я что, сутки провалялась? Трикстер оставил вопрос без ответа, дожидаясь когда девочка назовет дату отправления. Обостренная интуиция Бога подсказывала, что что-то обязательно пойдет не так. И Локи не ошибся. Он заметил, как девочка, побледнев, поджала губы и застучала по клавиатуре. Золотые глаза забегали по мелькающим на экране строкам, но, судя по всему, ни одна из них ее не устраивала. Волнение передалось трикстеру, и ему пришлось удерживать себя от вопросов, и от того, чтобы подойти к компьютеру. — У меня плохие новости, — загробным голосом сказала Вэйн, продолжая проводить диагностику абсолютного частотного хронографа на наличие сбоев. — Единственное возможное благоприятное время — третье августа. Расчет другой даты невозможен из-за прыгунов во времени. Они мне всю статистику портят, вот, полюбуйся! — она повернула монитор к Локи, возмущенно указывая на непонятные для него графики. — Помехи в пространстве-времени чересчур сильные, у нас будет только один шанс. До второго я могу не дожить. — И этого времени тебе не хватит, — закончил за нее триктсер. — Не хватит, — повернув монитор обратно, Вэйн продолжила набирать код на клавиатуре. — К этой дате у меня при самом оптимистичном раскладе будет готов только скелет без обшивки. Герметичную капсулу может еще и успею сделать, но она будет не надежнее, чем бумажная обертка в костре. Одной радиации хлебнем столько, что и пепла не останется. Еще хотя бы месяца два… — Откажись от занятий магии. Уж поверь мне, маловероятно, что из тебя получится даже весьма посредственный маг. Думаю, как раз месяца два и выиграешь. — Ага, откажись от магии, а еще и от еды и сна, чтобы наверняка перепутать плюс с минусом и отправить нас в вечное блуждание по пустоте. Я трачу на это времени не больше, чем должна, и уж тем более не в ущерб работе, — огрызнулась Вэйн. — Надо подумать. Локи некоторое время следил за тем, как союзница что-то ищет в дневнике. Он неслышно вздохнул, понимая, что без его колдовства не обойтись и с неприязнью вспомнил падение сквозь миры. Существовал один экстренный вариант пополнения сил, но трикстер ненавидел его применять. Слишком грязный и без крупицы изящества. — Я создам защиту, можешь о ней более не думать. Потребуется только каркас. — Магия? — усмехнулась Вэйн. — Забыл, что я не могу ее просчитать? Ни ее, ни последствий, ни рисков. То, что ты выжил при падении в бездну, еще не говорит о ее надежности. В крайнем случае мне-то ничего не будет после смерти, а вот ты уже не вернешься. — Ситуация патовая, я же предлагаю выход. «Выход он предлагает, — язвительно повторила про себя Йолдрем. — Расщепит тебя на атомы, а мне что тогда делать? Еще сто веков по вселенной шататься?» Перед глазами сам собой возник будущий спектакль демонов, и Вэйн поспешила отвести глаза от асгардца. Голос строптивого трикстера обосновался в ее голове гораздо прочнее, чем ей бы того хотелось. Она успокаивала себя тем, что это из-за их тесного общения по необходимости. Постарайся Вэйн, нашла бы там и голоса Морокая и Снейпа, тех, с кем ей довелось в этой жизни познакомиться… Да кого она обманывает! — В прошлый раз такой маневр обошелся тебе не дешево. Сам же рассказывал, что почти выгорел, — мягко напомнила доктор, помня о том, как трикстер болезненно относится к своим недостаткам. Локи смерил девочку ледяным взглядом, но та не слишком хорошо делала вид, что строки компьютерного кода интересуют ее куда больше Бога. — Я пополню свои запасы за счет кого-нибудь, — трикстер нехотя открыл свои карты. — Придется прибегнуть к некромантии. — Только трупов для полного счастья не хватало. Это же магия для общения с мертвыми? — Твои познания в этой области пугающе бедны. Прожить столько жизней и ни разу не поинтересоваться чем занимаются некроманты — гениальная трата лет. — Поправочка. Абсолютно все заклинатели смерти чрезвычайно жадны до моей казни. Я честно искала у них ответы, да ноги пришлось уносить. Так как ты используешь это искусство? — Магия жизни сильнее всех прочих. Еще не прожитые полвека любого смертного приблизительно сравнится с затратами, и проблем не возникнет. Я удовлетворил твое любопытство? — Локи хитро улыбнулся, встречаясь глазами с союзницей. — Кстати, раз я подпитываюсь твоей магией, то и года подойдут даже лучше иных. — Имеешь ввиду, что мне будет шестьдесят один? — Именно. — А раньше сказать о такой возможности ты, конечно же, не мог, — Вэйн закрыла глаза ладонью, чтобы не сказать Богу ничего лишнего. Она потратила месяцы на перерасчет известных параметров, подгоняя их под тело ребенка, а все оказалось впустую. Но злиться теперь уже было поздно. — Прямо сейчас заберешь? — Слишком рано, — ответил Локи, а про себя подумал, что никогда не привыкнет к отношению союзницы к жизни. — Тогда самое позднее конец мая, подойдет? Мне нужен доступ к конечному варианту своего тела. Либо сразу целься на кого-нибудь другого. Лафейсон с ответом замешкался. Прежде ему доводилось забирать у врагов жизни, только чтобы вылечить серьезные раны и пополнить иссякшую на поле боя магию. Он прекрасно помнил взгляды отвращения дружков Тора, когда этот грязный прием попадался им на глаза. Даже названный брат брезгливо отворачивался, однако понимал, что, не будь рядом Локи, они бы пострадали куда сильнее. Некромантия в чистом виде была под запретом в Асгарде, трикстер же обходил закон пользуясь ее помесью с магией крови и врачеванием. Он не целитель, но себя-то спасти всегда мог. Дело в другом. Сможет ли он сохранить полученную от чужих лет силу до момента применения? Такого Локи раньше никогда не делал, используя ее моментально. Лафейсон ухмыльнулся про себя. Сможет, еще как сможет, а иначе какой из него повелитель магии. — Подойдет, — с улыбкой ответил Локи.

***

Извечное шило, как известно, преследует только самых отчаянных искателей приключений себе на пятую точку. Живя в волшебном замке вот уже третий год троица друзей успела привыкнуть к разного рода опасностям, начиная с троллей и заканчивая василиском. В этом году таковой был сбежавший из Азкабана преступник, но речь пойдет вовсе не о нем. В то время, пока Бог и Скиталец были поглощены скрытой от глаз несведущих войной, внимательная Гермиона начала замечать не предназначенные для нее детали. Странные и совершенно необъяснимые. Началось это после Рождества, когда в замок вернулись студенты. Не сразу, но Гермиона поняла, что их непрекращающиеся разговоры о змееусте в компании Драко и норвежском ёрме разом прекратились. Будто их и не было никогда. Однажды за завтраком она поделилась этим наблюдением с Роном и Гарри, а они даже не поняли о ком идет речь. Ладно Рон, но Гарри же должен помнить говорящую на парселтанге Шарлотту! Тогда она отшутилась, переведя разговор в другое русло. Ажиотаж вокруг ёрма сошел на нет, а Малфой перестал появляться в его компании. Каждый раз заходя в Большой зал, Гермиона искала Шарлотту глазами. Хотела лично поговорить и рассказать о странностях, да вот только первокурсница появлялась слишком редко и почти сразу исчезала. Гермиона к концу января заметила, что девочка выглядит нездоровой: впалые щеки, бледная кожа с резко контрастирующими синяками под глазами и другие черты выдавали болезнь. Может змеи что-то скрывают от остальной школы? Но тогда как объяснить поведение Гарри и Рона? Понемногу, но Хогвартс будто вспоминал о существовании второго змееуста. В очередной раз сидя за написанием эссе, Грейнджер немало удивилась, услышав от Гарри вопрос не знает ли она, где найти Шарлотту. Конечно она не знала, но еще одна странность полетела в бездонную копилку. Туда же отправилось и предположение в правдивости слухов о родстве Бранвелл с профессором Лафейсоном. Слишком уж часто Гермиона видела их вместе, у обоих способность к парселтангу, да и некоторым внешним сходством пренебрегать нельзя. Как-то раз случайность занесла трио в коридор, где находились личные апартаменты рунолога. Внимательная гриффиндорка единственная заметила Шарлотту, проходящую сквозь стену. Никто из снующих студентов и головы не повернул. Друзья убеждали, что ей это привиделось, но она-то была в себе уверена… Когтевранцы толпились около кабинета древних рун, судорожно проверяя все ли они выучили перед первой в марте контрольной. Гермиона, хоть и знала, что волноваться не о чем, все равно листала стопку конспектов. Профессор обещал спустить с учеников семь шкур, если хоть один из них получит оценку ниже, чем «выше ожидаемого». — Привет, — голос Шарлотты заставил Гермиону оторваться от конспектов. С последнего раза, когда они встречались, первокурсница заметно похорошела. Пошла на поправку? Сидящий у нее на шее норвежский ёрм также кивнул в знак приветствия. — Не поможешь? — Шарлотта указала на дверь кабинет, помогая себе коленкой удержать коробку в руках. Тубус на спине качнулся, грозясь сползти на локоть. — Привет. Боюсь тебе придется подождать — профессор строго запретил кому-либо заходить до звонка, — ответила Гермиона. Мысленно она пыталась найти место в своем плотном графике, чтобы наконец поговорить с Бранвелл. — Это срочно, — Шарлотта сдула с лица темную прядь и выжидательно посмотрела на Грейнджер, но та покачала головой. Осознав, что от мнущейся студентки помощи ждать не стоит, Вэйн извернулась и открыла дверь. — Минус сто баллов… — поставленным голосом начал Лафейсон, продолжая что-то колдовать над подвешенными в воздухе дощечками. Он обернулся, чтобы узнать какой же факультет в этот раз пострадает от его рук. Сквозь все еще открытую дверь послышалось, как кто-то рефлекторно отскакивает в сторону, чтобы не испытывать на себе гнев преподавателя. — И тебе доброго утра, — надрываясь, прошипела Вэйн. Локи жестом сложил дощечки в стопку и щелкнул пальцами, захлопывая дверь перед носом любопытной гриффиндорки. Йолдрем же поставила набитую запечатанными пакетами коробку и с облегчением сняла с плеча тубус. Трикстер с интересом рассматривал то, что принесла союзница, уже предполагая, когда можно будет все это передать фейри. — Так, — Вэйн постучала по тубусу, — вот это в Германию или Японию. Желательно разделить, чтобы особенно сообразительные не додумались до нейтронной пушки. Для Лиры сбоку вкладыш с пояснениями, не ошибется. Синий, — Йолдрем вынула из коробки пакет и перевернула так, чтобы была видна рукописная заметка о цели содержимого, — ребятам из NASA. У них рук побольше, так что пускай прогонят для меня симуляцию. Зеленый для ЦЕРНа. Долго объяснять, но следующий четверг — крайний срок. В белом просто список деталей, также с расшифровкой. Передашь Лире, чтобы в лепешку расшиблась, но уложилась в месяц. А, и квадрупольная линза дала трещину из-за брака. Две недели максимум, — Вэйн беглым взглядом еще раз все осмотрела, вспоминая, не забыла ли она чего. — Если что-то еще осталось, то донесу завтра. Пока все… Точно. Сделаешь одноразовый пропуск на Северуса? Вечером буду перестановку делать, нужна рабочая сила. — Двух часов будет достаточно? — в руке трикстера появилась карта, похожая на игральную, но с обеих сторон украшенная ярким цветным орнаментом. Локи симпатизировал зельевару, но не настолько, чтобы надолго подпускать к рабочему месту союзницы. Вэйн кивнула, забирая из рук Бога пропуск, и убрала его в сумку. Лафейсон без видимых усилий переставил коробку и тубус себе под стол. — Что-то еще? — В лаборатории слишком громко, — Вэйн присела за первую парту, которую, как ей было известно, ученики так и не полюбили. — Не возражаешь? — На последнюю и ни звука, — великодушно разрешил будущий царь. Повода для отказа у него все равно не было. Студенты вошли в класс со звонком. Рунолог встретил их холодным взглядом, не сулящим пощады. Позади него мел выписывал на доске основное задание к контрольной работе. Некоторые заметно занервничали, другие же прикидывали каким образом его выполнять. Локи чувствовал их волнение, ощущал движение мыслей в том, что смертные осмеливались назвать «мозгом». Он заметил, что Грейнджер, довольно способная студентка, замешкалась у входа, глядя на пишущую в дневнике союзницу. Другим и дела не было до первокурсницы в кабинете древних рун. Как и всегда. — Мисс Грейнджер, еще минута задержки и писать контрольную будете стоя на пороге. Девушка посмотрела на профессора, возвращаясь в реальность. До привычного места идти было пустой тратой времени, ведь сегодня никакого нового материала не предвиделось, а посему она заняла место рядом с Шарлоттой. Бранвелл и ёрм ограничились недовольным взглядом в сторону Гермионы, но развивать тему не стали. По крайней мере на понятном для третьекурсницы языке. Гуляющие по коридору сквозняки звучали и то громче, чем разговор на парселтанге, напоминающий шелест ветра в кронах деревьев. Что они оба здесь делают? Неужели Шарлотта так легко прогуливает уроки, да еще и под покровительством профессора? — Тот, кто справится с теоретической частью, подходит ко мне и под контролем выполняет практику, — Локи постарался посмотреть в глаза каждому ученику. — Используйте отведенное время с умом. Лафейсон достал из внутреннего кармана карту знаков. Сев за стол, он повесил простенькую иллюзию, скрывающую мириады парящих вокруг строк. Их отблеск на секунду коснулся золотых глаз союзницы, которые в тот же миг зажглись надеждой. Сколько бы он при ней не брался за разгадку казни, а взгляд все тот же. Локи видел, как она что-то ответила змею и снова вернулась к тексту. Не будет у него преданней союзника, чем этот скиталец. Ведь, при желании, ей так легко манипулировать… За прошедшие полгода трикстер заметно приблизился к разгадке казни. Все равно, что подбирать код от сейфа — рано или поздно комбинация сложится верно. Теперь он ясно видел суть вещей. Локи улыбнулся одними губами. Придерживая мерцающую иглу двумя пальцами, он разложил первый уровень перед глазами. «Умей читать между строк и преуспеешь в любой науке». Локи разжал пальцы и инструмент пригвоздил зашевелившиеся знаки к столу. Естественно, они не хотели быть разгаданными. Один из них, близкий по смыслу к глаголу «быть» начал меняться, маскироваться под соседа. Локи сотворил новые иголки и распял ими беглеца, как коллекционер расправляет крылья бабочкам. Подобием скальпеля, трикстер разрезал все еще подвижную сердцевину. Зеленая полупрозрачная жидкость брызнула на стол и не меньше четверти уровня последовало за ней. Локи недовольно поджал губы. Если бы подобное случилось «вживую», девочка вряд ли сказала бы спасибо. Вряд ли вообще хоть что-то сказала. Он смел иллюзию, возвращая ей прежний облик. Что ж, начнем сначала. — Она с-следит за тобой. И за Лафейс-соном тоже, — подставляя свою голову под ласковую руку хозяйки, прошипел ёрм. С тех пор, как они чудом выбрались из лап врага, из его лексикона пропало презрительное обращение к Богу. Змей пошел ради девочки против предка, а трикстер спас от вечного заточения. Морокай умеет помнить хорошие дела. — Да знаю, — Вэйн нанесла на черновик чертежа заранее просчитанный размер. — Наверняка многое заметила. — Как же легко раньше такие проблемы решалис-сь, — мечтательно вздохнул ёрм. — Съешь ее, и их станет еще больше. Будь больше времени, я бы ей рассказала что к чему. — Не отс-станет. Уже видел таких не раз, а про извес-стную троицу ты и с-сама слышала. Вэйн откинулась на спинку стула, и в раздумьях едва не закусила кончик пера. Гермиона уже достаточно давно присматривается к ней, совершенно не осознавая, что хочет открыть ящик Пандоры. Видно мало было заверений Морокая в доброте хозяйки. В школе магии не любят странности! Это даже звучит абсурдно. В очередной раз поймав на себе косой взгляд соседки, Вэйн повернулась к ней. Йолдрем постаралась, чтобы в этом жесте читалась высочайшая концентрация раздражения, возмущения и вопроса. Давно бы уже напрямую спросила, чем так следить. Они же, вроде, в приятельских отношениях, так зачем все усложнять? Как и ожидалось, Гермиона смутилась и сделала вид, что продолжает писать ответы к теоретическим вопросам. К слову, она закончила с ними еще пять минут назад. Пока другие напряженно пытались вспомнить содержание лекций, Гермиона рассматривала дневник слизеринки. Увы, пробиться сквозь защитные чары у нее не получалось. Как-то она просидела над фолиантом весь вечер в обмен на обучение заклинанию левитации, но так и не разгадала его тайну. — Так и будем в кошки-мышки играть? — поинтересовалась Шарлотта. — Раздражает, знаешь ли, когда за тобой ходят по пятам. Грейнджер прижала палец к губам, призывая говорить тише. Казалось, голос Шарлотты прогремел в тишине, неизбежно навлекая на них кару в виде рунолога. Гермиона осторожно высунулась из-за подвешенного в воздухе иллюзорного свитка с заданием и с облегчением выдохнула. Профессор был слишком увлечен своими делами, чтобы обратить взор на нарушителей порядка. — Поговорим после занятия, — шепнула Гермиона. — Ваше желание сдать работу первой похвально, мисс Грейнджер, — тон голоса Локи стал подозрительно похож на таковой у зельевара. — Прошу к доске. — Но я же… — с мольбой начала было Гермиона. — Считаю до одного. Студентка подчинилась. Щеки залил предательский румянец, когда она под взглядами других учеников прошла вдоль рядов и взяла в руки одну из выложенных стопкой дощечек. В задании говорилось, что нужно вырезать на ее поверхности связку для обнаружения яда в кубке, и тут уже все зависело от изобретательности студента. Рунолог дал им лишь основы, а до всего остального они должны были дойти самостоятельно. — Какую часть ты ей расскажешь? — на месте Гермионы с мягким зеленым свечением появилась копия Локи. Оригинал остался сидеть на прежнем месте, прожигая задумавшуюся ученицу взглядом. — Правду, которая ее устроит. Или оставлю в неведении. В отличии от тебя из этой вселенной, Гермиона никакого вреда нанести не сможет. А ты что думаешь? — Такие мелочи волнуют меня не больше насекомого под каблуком сапога. Это просто смертный ребенок, с которым ты зачем-то якшаешься. И не с ней одной. Не надоело еще притворяться такой же, как они? — Это весело, — Вэйн подперла голову рукой. — Я могу сыграть любую роль, чтобы подходить обществу. С годами начинаешь получать от этого удовольствие, да и вопросов у любопытных меньше возникает. На подоконнике что-то зашевелилось. Маленький зверек с пушистым хвостом заглянул в класс, вызвав своим появлением неподдельный интерес Морокая. Будь Абис с ними, он бы тоже с аппетитом рассматривал существо. Вэйн жалела колдовского кота, и в то же время не просила Локи вернуть его. Йолдрем усилием воли заглушила воспоминание о ласковом котенке, которое за пару месяцев стало всплывать все реже и реже. Со временем она позабудет о его лоснящейся черной шерстке и изумрудных глазах, но дневник запомнит Абиса навсегда. Этого вполне достаточно. — Рататос-ск? — предположил Кай и повернулся к Лафейсону. — К несчастью. — Я так понимаю, опять проблемы? — равнодушно уточнила Вэйн. — Кто этот ваш «Рататоск»? — Белка-сплетник, — ответил Локи. — Мы навестили заключенного и выбрались из его тюрьмы. Белка нашла тело Бога, лишенного рассудка, а рядом пара змеиных зубов. И это лишь малая часть, — трикстер сделал паузу, обдумывая, что принесет за собой новая фигура на доске. — Занимайся машиной, остальное тебя не касается. — За ним прилетят Хугин и Мунин, и это уже очень даже кас-сается, — возразил ёрм вперед хозяйки. — Еще пара недель, и все это не будет иметь смысла. Если одноглазый старик и соизволит навестить Мидгард лично, в чем я сильно сомневаюсь, следов он не найдет. Перед ним предстанет первокурсница с ручной змеей, ничего не понимающий преподаватель древних рун и только. — Легко тебе говорить, — Вэйн начала не спеша паковать дневник в сумку. — Не твои мозги постоянно в миксер запихивают. Что-то я засиделась здесь, нужно еще столько успеть… До скорого. Копия растаяла все в том же зеленом свете, а Локи проводил союзницу взглядом. Гриффиндорка делала неплохие успехи. От усердия она была готова положить язык на плечо и, кроме шуток, смертная подавала надежды. Может однажды даже сможет постигнуть тысячную долю потенциала рун. — Достаточно. И снова за ним следят. Присматриваются, пытаются понять, а не опасен ли неизвестный маг? Локи сделал отметку в журнале об успехах студентки и подошел к окну. Пугливый зверек со всех ног промчался по подоконнику и исчез, продолжая свой путь по Иггдрасилю. Беги, Рататоск, беги и передай им: судьба заточенного в тюрьме Бога ожидает всех, кто посмеет встать на пути. Локи уже чувствовал, как прежняя сила растекается по каналам, насыщая каждый сосуд в теле. Уже совсем скоро его ждет триумф. Трон его по праву, и кто осмелится это оспорить? Расскажи им, Рататоск, что тягаться с Богом Коварства не имеет смысла. Гермиону Локи отпустил с миром, поставив желанную оценку. Пусть девочка поиграет со смертной в прятки, хуже от этого уж точно не будет. Школа и так полнится слухами об их кровном родстве, что почти перестало действовать Лафейсону на нервы. Жестом он пригласил следующую жертву к доске, продолжая размышлять на заезженную тему. И чем дальше Локи думал о маленькой союзнице, тем сильнее хотел покрутить пальцем у виска. Рассудок точно помутился в этой дыре, где даже поговорить о чем-то действительно существенном можно только с человеческой женщиной. Грейнджер попрощалась с рунологом и выскользнула за дверь. Ну конечно же, Шарлотта опять убежала, а найти ее в замке возможно только положившись на удачу. Пообещав себе обязательно во всем разобраться, Гермиона поспешила на следующий урок. После этой короткой встречи она увидела Шарлотту лишь вечером. Набожная первокурсница, мешая в речи огромное количество технических терминов с почти библейскими цитатами о чем-то шепотом говорила с деканом Слизерина за пару минут до начала урока у третьего курса. Гермиона уткнулась в учебник, изо всех сил делая вид, что он — дело первой важности. Внезапно голоса стихли. — Если хочешь узнать чужие секреты, то хотя бы делай это незаметно, — Грейнджер вздрогнула от неожиданности. Шарлотта обладала способностью, подобно рунологу, появляться из воздуха и напугала девушку, воплотившись у нее за спиной. — Давай так, времени у меня чертовски мало. Жду тебя на Астрономической башне с первой весенней грозой. Не опаздывай, — первокурсница подмигнула всего на мгновение растерявшейся студентке и растворилась в толпе слизеринцев. Довольная собой, Вэйн поспешила на Трансфигурацию. Ползущий рядом Морокай долго думал как же спросить у хозяйки то, что его волновало и все же решился: — Позвала ее на башню, чтобы с-сбросить оттуда? — С ума сошел? Она же ребенок! — А что? Будь я человеком, так бы и пос-ступил. Дождь с-следы смоет, а гроза заглуш-шит звук, — ёрм заглянул в лицо хозяйке. — Ценю в тебе стратега, однако, чрезмерно любопытная Гермиона будет жить, — Вэйн подняла Морокая с пола и посадила себе на шею. Макгонагалл в принципе не особенно жаловала змея, но терпела в его меньшем обличии. — Тогда зачем? Зачем ее вообще во вс-се это пос-свящать? Она же может… — Что? Рассказать всем? — хихикнула Йолдрем. — Даже если она сама во что-то поверит, то ни за что на свете не докажет кому-то еще. Не переживай. Люди этого столетия на редкость ограничены, особенно маги. Вэйн зашла в кабинет последней под неодобрительный взгляд сидящей на учительском столе кошки. Йолдрем не без удовольствия представила лицо студентки, стоит ей вывалить на нее сотую долю истины. Человечество не верит в Розуэлльский инцидент, куда ему до них с Локи. Извечное шило тревожит большинство тех, кто замечает скитальца, и до добра это редко доводит. Вэйн прекрасно понимала, что Гермиона продолжит поиск правды именно из-за него. Так почему бы не рассказать ей все добровольно? В любом случае это не имеет значения — Гермиона, несмотря на славу золотого трио, и близко не стоит с теми, что действительно может противопоставить Вэйн. А уж после принятия жидкой удачи… Погрязшая в многоголосых размышления, Йолдрем не услышала, как настырно звал ее ёрм. Двери кабинета выходили на внутренний двор, так что зоркие глаза Морокая разглядели темные фигуры воронов. Хугин и Мунин прилетели за вестями для Одина.