Ave Omnissiah!

– Это плохая идея, – офицер остановил сержанта. – Сэр? – Сержант вытянулся по струнке. Дело было на планете "Кассия-549". Разговор происходил вечером, около небольшого и крепкого колонистского здания, внутри которого расположился полковой технопровидец. Лейтенант только вышел от него. Сержант же нёс свой верный лазган техножрецу в надежде исправить слегка сбившуюся фокусировку. Лейтенант имел каменное от удивления лицо. Он много лет общался с шестерёнками, они были разные. Но всех их объединяла одна религия. Обычный техножрец бубнил бы что-то про дух машины, но только не их новый технопровидец, к которому решил сходить сержант – заодно и познакомиться. – Ладно, иди. Но будь аккуратен. Сержант сглотнул, ожидая увидеть за дверями колониальной постройки что угодно. Однако, то, что он увидел, его ничуть не повергло в шок. По крайней мере – сразу. Техножрец был молодым на вид мужчиной средних лет, и кроме двух механодендритов, которые выходили из под крылатки его мантии, ничего не выдавало в нём техножреца – ни аугментики, так любимой культом механикус, ни характерного поведения. Он сидел перед каким-то странным аппаратом, внутри которого были неоновые лампочки, что-то бряцало и звенело, шипел пар в трубочках. Техножрец читал свою молитву: Своей силой вы даёте живительную влагу, Своей заботой чиню я вас, Священным сахаром ублажаю вас, Успокойтесь, духи машины, И примите мое благословление. Молитва показалась сержанту странной. При чём тут сахар? Техножрец внезапно вскочил, его механодендрит рванулся в сторону сержанта, который чуть не выронил лазган, и схватил рядом с входом мешочек, техножрец спешно забрал из механического манипулятора мешочек и высыпал его содержимое в какой-то бак. Это был сахар. – О…. – техножрец аж сжал руки в кулаки, – Омниссия благослови! – Сэр? – Совсем тихо и немного испуганно спросил сержант, – простите что помешал. – Ничуть, – уверенно заявил техножрец и повернулся к нему. Лик у него и правда был совершенно не похож на техножреца, скорее человеческий. И очень нехарактерные для последователя бога-машины эмоции. Жрец расплылся в улыбке. – Сэр, я бы хотел проверить свой лазган. И сэр, можно спросить, что это за… Техножрец взял из рук сержанта лазган и взял его в свои механодендриты. И ловко снял крышку, цокнул языком: – Линзы нарушены, – он ловко подкрутил пару каких-то винтиков, – а? Что? Это мой самогонный аппарат. Величайший из даров Омниссии людям, – наигранно-благоговейно сказал техножрец. Он в довольно грубой форме воткнул в лазган новый аккумулятор, что-то подкрутил ещё сильнее… Мало кто мог заподозрить этого слегка сумасшедшего техножреца в обладании уникальными и могущественными псайкерскими способностями. Под мерное шипение и капанье аппарата за спиной, он закончил техобслуживание и использовал свои уникальные способности – тауматургию и техномантию. Техножрец прекрасно чувствовал механизмы, а так же мог сделать что угодно из чего угодно. Он поправил лазган и привёл его в состояние нового, после чего громко цыкнул зубом: – Не хеллган, конечно, но сойдёт, – и поднял взгляд голубых глаз на сержанта, – тебя как звать? – Тайкус, сэр, – вытянулся сержант, – сержант первой роты. – Слышал, – конечно же это было неправдой, но технопровидец решил слегка польстить сержанту, он вернул ему лазган: – держи, парень. Сходи проверь, если что не так – заходи не стесняйся, без меня тут у вас матчасть совсем расшаталась. Так и помереть недолго. Аппарат за спиной техножреца динькнул и он снова вернул всё своё внимание ему. Сержант с удивлением посмотрел на эту странную картину. Провидец казался совершенно странным, чужеродным и непонятным существом, но от того не менее харизматичным. – Спасибо, сэр. Но техножрец не удостоил его своим вниманием… * * * Есть три типа людей. Умные, дураки и Я. Вроде как умные, но невезучие, умным людям вообще часто не везёт. Может быть, это было своеобразным самообманом, умные люди с детства привыкли думать, что раз они умные, то у них всё должно быть пучком, хорошо, солнечно, тепло и сыто, и когда реальность не даёт им это всего лишь за ум – начинаются проблемы обманутых ожиданий. Примерно так я думал об умных людях, которым не везёт и дураках, которым везёт постоянно. Дураку много и не надо, он на много и не рассчитывал, поэтому когда ему везёт – он счастлив. Он рад, ему повезло. А умный воспринимает это везение как должное, словно мироздание ему чем-то обязано. Вот спрашивается – зачем я полез в те руины? Был шибко умным. Но мне повезло – я сумел не только не подохнуть, но и нашёл блок данных СШК, и странный артефакт, который наделил меня ещё более странными псайкерскими силами. Псайкеров конечно недолюбливают, но что я могу сделать? Я такой, какой есть – не умный и не дурак. Вот и пришлось мне брать перо и писать письмо – ушёл я из техноархеологов и подался в обычную имперскую гвардию. Два дня уже как представился полку. Это был четыреста четвёртый вальхальский полк. Честно говоря, о Вальхальцах я только слышал, что они уроженцы ледяного мира и любят холод. Я наоборот, любил тепло, но по-моему, мне решили отомстить. Не повезло, в общем. И вот, мой единственный актив – лично собранный из допотопного образца, модернизированный и сто раз чиненый-перечиненый Громовой Ястреб, совершил посадку около казарм полка на планете, где полк был расквартирован. Постоянного места дислокации у Вальхальцев не было – они шастали с планеты на планету, а сейчас в полк прибыло почти пятьсот новых человек – считай половина полка. После того, как их знатно потрепали тираниды, полк подвергся реформе и в него набили рекрутов из пополнения и остатки других, битых полков. Вот в такую атмосферу я и прилетел и пока что до сих пор не особо знаком со всеми офицерами то, не говоря уж о командире полка. Мне просто насрать на эти их политесы – я тут не для того, чтобы дружбу водить. Надо будет – познакомлюсь, а пока что просто занял себе козырное место и разложился. И вот, когда сержант ушёл, я вытащил бутылочку прекрасного самогона из аппарата. С недавних пор, с тех пор, как я обрёл псайкерские способности, меня пойло слабее восьмидесяти градусов вообще не берёт, организм с ним справляется. А подвыпить я любил всегда, с тех пор, как жил в улье и верховодил небольшой уличной бандой головорезов. Похоже, моим планам было не суждено сбыться – когда я продегустировал новый сорт самогона, с листьями танны, в моё обиталище вбежал лейтенант Кира. Это был вопреки ожиданиям крепкий мускулистый мужик. Он оглядел убранство хмурым взглядом. – Господин техножрец, орки в квадрате Б-8, через полчаса приказано выдвигаться. – Кто выдвигается? – Первая рота. – Как заметили орков? – я рукой поманил лейтенанта и он вошёл ко мне полноценно. – Засекла воздушная разведка. – Это плохо. Чувствую, что это может быть западня. – Командование тоже так думает, поэтому пойдём быстро и с подкреплением, – Кира усмехнулся, – мы, Вальхальцы, про орков знаем всё. – Значит, нужно подготовить технику к бою, – пожал я своими механодендритами, – я поеду в наживке. – Эм… это не совсем разумно, – попытался было меня переубедить лейтенант. – Да пофиг. Я хочу хорошенько подраться! – я отхлебнул ещё напитка, – самогон на танна – это просто термояд! Чистите штыки, я иду на войну! – Я улыбнулся своей любимой улыбкой безумного учёного. Лейтенант только вздохнул мне в спину. Полевой лагерь, если его так можно назвать, был разбит в небольшом посёлке шахтёров, и занимал склады – раньше здесь возили руду и металлы, а сейчас – расположились гвардейцы. Прекрасное место – удобные съезды вниз по бетонным пандусам, огромная бетонированная площадка. Гвардейцы разбили палатки, а командование заняло здания. Полковые химеры и часовые – стояли в сторонке от всех, там же выделялся мой челнок. Большой красный с шашечками. Ред Гоез Фаста! – как говорят орки. Стройный ряд химер ждал выхода – восемь машин, плюс два "Часовых". Часовые, гудя двигателями, лязгали своими металлическими ногами по бетону и ожидали команды, рядом с ними сидели и курили их пилоты. Пора мне применить все свои тауматургические и техномантические навыки – я набрал в своём челноке всего и побольше и потащил к ближайшей Химере. Это была порядком усталая и послужившая машина. О ней заботились, но не слишком активно, экипаж – мехвод и командир, который сидел на люке сверху и курил. – Техножрец, чего это ты делаешь? – спросил он, видя, что я примерился к его машине. – Делаю всё хорошо, – хмыкнул я, – ну-ка, парни, покурите пока подальше, мне нужен доступ к вашему линкору. – У нас и так всё хорошо. – Короче, гвардеец, не мешай механикус делать свою работу, – я ухватился за рукоять и ловко запрыгнул на броню. И в который раз возблагодарил свою находчивость за механодендриты. Обычно это что-то вроде простейших манипуляторов, но только не мои! Когда я исследовал найденные СШК, и получил сильные псайкерские способности манипулировать техникой, я сделал из своих механодендритов настоящие произведения искусства. Это единственный мой имплант – скелет и механодендриты и они могли поспорить в мастерстве изготовления с доспехами кустодиев. Или даже лучше – тонкие и мощные мышцы, тауматургически укреплённые сегменты, компактный и мощный реактор, мне удалось миниатюризировать его. И сменные навершия – клешни с электромотором и магнитными захватами, оружие, дрель, кинетический молот… Сейчас на одном была дрель с универсальным захватом, на другом – классический захват для мелких деталей. Я быстро с их помощью выкрутил болты капота и поднял его, получив доступ к двигателю. Двигатель химеры находился за башней, в центре машины. Это был хороший прометиумный, надёжный высокооборотистый двигатель, несмотря на то, что в нашей галактике и реактором то никого не удивишь, и аэрокаром, старые добрые двигатели внутреннего сгорания по-прежнему были в чести, потому что стоили на порядок дешевле, а по функциональности – будь в химере реактор, будь хоть вечный двигатель – результат тот же – машина едет. Техобслуживание было коротким – я почувствовал этот механизм и все его детали… Чуть-чуть подкалибровал изношенные поршни и цилиндры, снял, словно паутину, усталость с металла, прочистил топливопроводы мановением руки и чуть-чуть добавил двигателю прыти, поменял масло. На всё про всё – три минуты. Закрыл крышку и завернул толстые винты. Теперь немного магии – откручиваю крышку бака и найдя на поясе фляжку, отхлебнул немного, остальное трансмутировал в химическую присадку к топливу и вылил всё в бак химеры. Вроде бы простая химия – катализатор горения. Закрутил бак. За всеми моими манипуляциями следили две пары глаз экипажа химеры. – Залазь и запускай. – Ну ладно, – мехвод смотрел на меня как на торгаша какими-нибудь чудодейственными препаратами, – посмотрим, что ты наделал. Он залез в машину через люк, командир химеры – сержант, стоял рядом и зорко следил. Они пока ещё меня не знают. – А что во фляжке? – Самый убойный самогон на весь сегментум, – ответил я, – запускай! Машина сначала хрипнула, а потом завелась. И что это был за звук! Совсем не то, что раньше. Двенадцатицилиндровый многотопливный двигатель, представлявший собой сдвоенный вариант шестицилиндрового вулканора – двигателя сельскохозяйственных и гражданских машин, выдавал непривычный, но приятный для ушей рокот, чистый баритон. Машина просто таки пела, сизый выхлопной дымок под углом выходил из короткого глушителя. – Прекрасно, – я хмыкнул, – а ты боялся. Ладно, дел много, пойду я. Остальные семь машин уже удалось обслужить без какого-либо сопротивления со стороны экипажей – я укреплял с помощью псайкерства броню химер, приводил в порядок двигатели, электронику. Наконец, послышались зычные крики комсостава и к химерам и часовым, над которыми я колдовал в прямом смысле слова, прибежали экипажи и десантные отряды. Бойцы стройными рядами бежали к химерам и начали строиться около открытых десантных люков в две шеренги. Меня их построение не касалось, но всё же, это значило, что через пять минут, примерно, после проверки комплектности химер и ревизии бойцов и запасов, начнётся боевой выезд. Построение происходило уже затемно, в свете кормовых фар боевых машин. Я поспешил к своему челноку. Он стоял в паре сотен метрах от строя машин, добежав до него, я спешно закрыл аппарель и скинул с себя мантию, начал облачаться в силовую броню. Обычная броня технопровидца мне претила – если уж играем, то по-крупному. Массивная адамантиевая броня была уменьшенной копией брони Астартес, только лучше. Как-то я нашёл десятка два разбитых бронекостюмов космодесанта, на месте старого побоища и на их основе спроектировал свою броню, пустив найденные материалы на изготовление своего бронекостюма. Наконец, последнее – присоединение к нему двух силовых механодендритов. Это было совершенно не то, что имплантированные мне, которые складывались под бронёй на спине. Тяжёлые, из зачарованного адамантита, сечением похожие на меч, с острыми кромками, и силовыми генераторами внутри. Они слегка светились в активном режиме, а на концах у них были плазменные пушки высокой мощности. Отличное оружие, не раз меня выручавшее, десять лет я его модернизировал, дорабатывал и не уставал это делать. Запрыгнув в броню, загерметизировал её и вышел из громового ястреба, накинув поверх брони большую красную мантию технопровидца. До кучи взял в руки хеллган, который питался от микрореакторов брони. Вот в таком облачении, громыхая по бетону, я побежал к уже выезжающей колонне и едва успел запрыгнуть на последнюю уходящую Химеру, которая изрядно пошатнулась и покачнулась, чуть не встала на одну гусеницу и когда я завалился наверх – приняла относительно нормальное положение и поехала дальше. Из люка высунулась физиономия сержанта-командира, уже мне знакомого и он уставился на меня как орк на имперский титан. – Э… – Всё нормально, военный, – отмахнулся я. – Ага. И скрылся… * * * Боевое крещение четыреста четвёртого полка произошло в довольно тривиальной местности – это был городок, разорённый орками. Даже слово городок – слишком громкое – мы ехали через снежную бурю, полагаясь на спутниковую навигацию, впереди перед химерами шёл лендкраулер. Пожалуй, самая популярная машина в империуме – универсальный гусеничный трактор, только сейчас на нём висел клиновой отвал и он проделывал химерам путь по дороге, поэтому шли мы медленно. Если вечером было просто прохладно, то ночью началась натуральная метель. Я продолжил сидеть на башне последней машины, держа в руках хеллган и готовясь к атаке. Наконец, произошло ожидаемое. Мы выехали к небольшому городишке, узнать который было сложно – орки грабили, убивали и жгли всё, до чего дотянутся. Наша колонна приостановилась и моих ушей достиг вокс-сигнал командирской машины. Сообщали о происходящем и наблюдаемом. Пока колонна стояла, я решил пойти в атаку самолично – зная орков и их повадки – вряд ли их удастся застать врасплох. Поэтому лучший способ убить орка – размахнуться посильнее и врезать силовым молотом по башке, а ещё лучше – сжечь из огнемёта. Огнемёт я с собой не прихватил, но и хеллган был почти что лазпушкой. Орки лазерного огня не то чтобы сильно боятся, лучше конечно болтер, но у болтера ограниченный боезапас. Я приложился к трубочке с самогоном. На меня алкогольное воздействие было слабо, а вот выпивать я привык практически с детства, когда жил в улье. Вся банда любила выпить, ну а я как её сначала рядовой, а потом главарь, жаловал лёгкие напитки. Чтобы жить в нашем безумном мире, наполненном мутантами, психопатами, еретиками, фанатиками, гигантскими роботами размером с небоскрёб и зеленокожими варварами с уровнем развития трёхлетнего ребёнка – нужно уметь прикладываться к бутылке, или быть таким же долбанутым на голову психом и фанатиком. Иначе всё будет очень печально и не успеешь глазом моргнуть, а крыша уже ту-ту, уехала в дальние дали. Подозреваю, что моя крыша уже смазала свои шестерёнки и приготовилась к низкому старту, или уже уехала, но это несущественно. Пока есть Омниссия и дары её, в виде самогонного аппарата, жизнь не такая уж страшная штука, а хорошая драка – лучший способ придержать собственную крышу от взлёта. Думаю, моя поддержка будет для роты не лишней – я спрыгнул с брони, когда мы остановились и химера гулко ухнула орудием в сторону города. Снаряд взорвался на стене дома, оставив зияющий провал, бойцы высыпали из химер. Ну и я – не слушая приказов, сразу ломанулся вперёд. Лёгкое покалывание на кончиках механодендритов – плазменные пушки заряжены. Я пробежал мимо бойцов первого отделения, которые были на передовой и прыжком перемахнув через их химеру – а в костюме был и прыжковый генератор на гравипластинах, приземлился прямо на линии огня, выстрелив из обоих плазменных пушек. И пошло-поехало – выстрелы пушек пошли постоянно. Плазмоганы имели большую мощность и при накоплении заряда могли уничтожать лёгкую орочью технику – так и произошло – из-за поворота к нам вылетели два уродливых транспорта – это было что-то вроде легковых автомобилей, собранных из говна, металлолома и орочьей веры в то, что это ездит. Это было чудовищное нагромождение острых железяк, цепей и ржавых труб, которое рычало двигателем так, что можно было оглохнуть. Я всадил два плазменных заряда аккурат в капот орочьей машины и от неё полетели во все стороны брызги металла, как фейерверк. Оно загорелось и из машины высыпали орки с их шутами и топорами. Закрыв плазменные пушки, я от души перетянул по ближайшим оркам силовым щупальцем – его острые кромки и силовой генератор делали из хлыста отличный аналог силового меча – он разрезал сразу троих зелёных, которые кусками рухнули на землю. Остальные бросились на меня всем скопом, стреляя из своих шут и орали так, что казалось должно быть аж в штабе слышен их ор. Я перехватил хелган, поставил его на автоматический огонь и выстрелил длинную лазерную очередь по оркам. Свалил троих, ещё двое подобравшиеся ко мне были перехвачены моими механодендритами и использованы как молоток – я их тушами с размаху прибил ещё двух орков. Один зашёл слева-сзади и с размаху попробовал ударить меня топором – едва успел уйти вперёд и перехватив руку зеленокожего, что есть силы бросил его на шипы, которыми обильно был снабжён бампер их оркомобиля. Орк оказался нанизан на шипы как кусочек мяса на вилку и дёргался перед смертью, пытаясь то ли слезть, то ли в конвульсиях. Ещё трое пошли в лобовую атаку, но тут было проще – два размашистых удара моими щупальцами и от орков только клочки полетели. Вот и всё, бой закончен. Ан нет, пока я веселился здесь – на солдат гвардии выбежали другие орки и их было много – огнём болтеров и пушек химер их удавалось сдерживать, я же был чуть в сторонке от основного сражения. Решил помочь ребятам и снова переключился на плазменные пушки и открыл ураганный огонь из плазмопушек и хелгана, который в пылу боя бросил на землю. Вот теперь расклад был не в пользу орков – они получили удар с двух фронтов. Чтобы было понятно – здесь улица имела перекрёсток буквой Т, наши наступали с юга, с востока были орки, а с запада – я. Орки держали оборону и не подставлялись под фронтальный огонь. Я огляделся по сторонам и увидел небольшой фургончик. Обычный гражданский автомобиль, которые производятся почти на любых мирах империума. Я вонзил один механодендрит в землю, на большую глубину – в качестве опоры, а вторым потянулся и перехватил этот грузовичок прямо по серёдке и размахнувшись как следует, с максимально доступной силой кинул в противника. Кар полетел по улице со скоростью никак не меньше пятисот миль в час, и снёс сразу дюжину орков, которые держались в сторонке и не ожидали получить такой снаряд с этой улицы. Следующий грузовик я уже поджёг, выстрелив лазером в его топливный бак с прометиумом и когда он как следует загорелся, снова метнул по улице. Горящим и громыхающим болидом он прокатился по улице и снёс ещё больше орков. Приёму этому я научился как-то самопально – зацепиться за что-то, или вонзить один механодендрит в грунт на всю глубину – длинна у дендритов брони была двадцать пять метров, и другим метать во врага любые метательные снаряды. Солдаты не были дураками и вскоре вышли на улицу, заняв оборону, я же пошёл к ним вальяжной походкой, поглядывая по сторонам. Где-то рядом на соседней улице слышались гулкие шаги часовых. Одна такая машина прошла мимо меня. Солдаты заняли оборону за корпусами Химер и стреляли из-за них из своих лазганов залпами в орков. Химеры поливали врага болтерным огнём. Пройти через их стройные ряды я никак не мог, поэтому поступил иначе – разбежался и использовав прыжковый двигатель, забрался на крышу ближайшего дома, и прошёл прямо над головами орков, которые заняли улицы. Орки не были настолько тупы, что не предусмотрели это – на крышах у них были снайперы, и вот сейчас я решил пробежаться по ним. Настроил ауспекс на орков и посмотрев на тактическую карту с отметками противника, побежал по крышам, перепрыгивая с крыши на крышу. Первого орка-снайпера я не застал врасплох – он сидел на крыше на одном колене и стрелял в меня. Гора мышц, на плечи была накинута мохнатая шкура какого-то зверя. Стрелял, скотина такая, метко, и если бы не надёжная броня – может быть, даже мог бы мне навредить. Я ответил огнём из плазменных пушек, подойдя достаточно близко – плазменные заряды превратили орка в дымящуюся обугленную головешку. И встав здесь, осмотрелся – передо мной была улица, контролируемая зеленокожими. Трупы людей были разбросаны повсюду, припорошенные снегом, орки были везде – их уродливые машины, рыча двигателем на всю округу, ехали прямо к месту боя. Машин было много – десяток таких "баивых вагонов", как тот, который я распотрошил. Идей у меня было немного – я резко спрыгнул в углу и ударом механодендрита по стене дома, попытался его обрушить, чтобы преградить орочьим подкреплениям путь. Но куда там – дома в империуме строились на века и даже тысячелетия. Удары по ним откололи немало бетона, но до обрушения в нужном мне направлении было далеко. Не получив удачи, я решил действовать грубо и выстрелил из плазменных пушек по орочьим боевым фурам. Резкое повышение температуры на несколько тысяч градусов никак не шло на пользу прометиуму, на котором ездили их фуры и они загорелись ярким пламенем, орки высыпали из передних вагонов, при этом задние продолжили путь и даже нескольких орков подмяли под себя. Но кажется, у них это в порядке вещей. Что ж, хотел служить в гвардии – служи, – сказал я себе и бросился в бой…