Ave Omnissiah!

Ситуация мне не нравилась совершенно – настоящая лавина хитина вырвалась с боковых улиц. А Сёстры Битвы – орден белой розы, преданные и откровенно туповатые фанатички, ни в какую не хотели отступать и закрыть ту брешь в обороне, которую образовали своим религиозным суицидальным порывом. Что ж, значит, такова их участь. – Сулла! Мы идём к вам! – крикнул я в вокс и высунулся из под брони Носорога. Массивный транспорт был хорошо вооружён тяжёлым болтером и сейчас самое время его использовать – по моей броне тут же застучали телоточцы, которые уже отняли немало жизней фанатичных баб императора. Ну да и фраг с ними – как говорил наш техножрец – с каждым погибшим дураком галактика становится чуточку чище. Юрген дал полный газ и Носорог, взревев двигателями, рванул вперёд, на волну хитина, но… Случилось то, что случилось – голос в моём воксе сообщил: – Идём на помощь, держитесь. По отстранённому голосу можно было узнать Скитария. Вот их то нам бы не помешало увидеть. И в следующий момент над нашей позицией пролетел штурмовик, который совершенно не обращал внимания на горгулий тиранид, некоторых даже сбивал тараном. Из под брюха машины выстрелила целое извержение из штурмового болтера – массивной шестиствольной системы, которая накрыла огненным ковром тиранид и прорезала словно огромным клинком просеку в них. Однако, этого было слишком мало, чтобы остановить тварей, хотя для закрытия бреши они и уменьшили плотность роя, слегка замедлившись. Я вёл огонь из болтера, как раз в этот момент произошло нечто труднообъяснимое. Не иначе как очередными технологическими чудесами нашей странной эскадры… Однако, объяснение происходящему нашлось очень быстро – прямо из вспышек молний перед нашей машиной, вынужденной сбавить ход до минимального, появилась Ирейнар. Эльдарка, облачённая в сияющий доспех, с посохом в руках. Она собралась с силами и на несущуюся на нас стаю хромгаунтов и их старших собратьев обрушился целый огненный вал, поглотивший всех тварей. Оглядевшись, эльдарка подбежала к Носорогу и ловко запрыгнула сразу на броню, встав рядом с моей позицией. – Все в бою, комиссар. Юрген, веди свою колымагу вперёд. Юргену не пришлось повторять дважды – он стартовал так быстро, что меня приложило спиной к краю бронелиста. Впрочем, это через броню не чувствуется. Мы преодолели пару улиц города и обнаружили, что по ним уже идут автоматоны. Бездушные, немилосердные, и крайне опасные порождения духа-машины, шли и палили из своего оружия по всем тиранидам, что попадались на глаза, иногда выдавая мощные лазерные разряды уже казалось бы дохлым тварям. Автоматоны наводнили улицы города, сражаясь с тиранидами и уничтиожая их везде. Наконец, произошёл перелом в сражении – на громовых ястребах прибыли наши подкрепления – пятьсот девяносто седьмой полк в полном боевом составе, с тяжёлым вооружением. Это целых пятьдесят шаттлов, доверху забитых отборными головорезами, способными изничтожить что и кого угодно. Я уже не раз был сидетелем того, как наш полк в почти самоубийственных атаках уничтожает врагов, вырезая их массированным огнём хелганов, мельт и плазменных винтовок. Их прибытие предвещал массировенный налёт авиации и восьми штурмовых платформ на базе Цеста – летающая платформа, доверху утыканная болтерами и ракетными турелями, извергающая целые волны огня на врага. Восемь таких пронеслись над полем боя, уничтожая врагов в городе и вот, появились наши. С этого момента бой пошёл сугубо наступательный – держать оборону вальхальцы даже не собирались, действуя слаженно, группы солдат выпрыгнули из ястребов, которые снизились над полем боя и открыли огонь по тиранидам, тут же перейдя в самое яростное наступление. За их спинами появились имперские рыцари и впереди сгруппировались автоматоны крейца, которые встречали первый удар хромгаунтов. Выстрелы хелганов не могли навредить автоматонам, так что огонь наши солдаты вели прямо в гущу боя автоматонов с хромгаунтами и прочей гадостью. И мы наступали. Юрген вырулил наш командирский бронетранспортёр так, что мы оказались на острие атаки. И вновь мне была дана возможность проявить себя героическим комиссаром, совершенно незаслуженная – я был впереди войск и вёл их в бой… * * * Огромная тварь была окружена настоящим живым заслоном, который пострадал от бомбардировок, но сама тварь выжила. Это был последний из пяти тиранов, ведущих рой в атаку на Артебальтерру – без них рой распадался и был гораздо более уязвим, подобно толпе паникующих гражданских. Тиран отступал в более безопасное место, но на его пути внезапно оказался я. Как я тут оказался – дело нехитрое, зацепился за ближайший штурмовик и велел ему править сюда, где и спрыгнул. Огромная тварь была крайне сильна – конечно, не так сильна, как демонпринцы, но всё же, главной её силой было то, что она была умнее обычного хромгаунта и в отличие от них – не стремилась в самоубийственные атаки и обладала определёнными инстинктами хищника. Схватка была скоротечной – Тиран ударил по мне своими когтистыми лапами, я же ловко и легко отступил вбок, и ударил её своим механодендритом. Последствия удара были очень плачевны для моего противника – механодендрит прошёл сквозь прочный хитин, почти не встречая сопротивления и внутри высвободил разрушительную кинетическую энергию, которая разорвала тварь на мелкие кусочки, которые щедро повисли гирляндами на ветках деревьев вокруг. Над нами кружил штурмовик, отгоняя от нас гаргулий, стремившихся прийти на помощь командиру. Не желая подвергать пилота опасности, передал ему возвращаться к позициям и продолжать истребление тварей, сам же побежал сквозь джунгли, чтобы выйти на оборонительные рубежи. Это было большое поле между джунглями и городом, по всей видимости, здесь гигантские деревья были выкорчеваны и земля приведена в неплодородный вид, чтобы джунгли не поглотили город. Именно эта километровая полоска земли между джунглями и городом стала основой для обороны – сейчас это место напоминало настоящий ад – оно состояло из кратеров полностью – бомбы падали так часто, что почти вся поверхность была покрыта кратерами, одни кратеры в других… Выжженная земля, укрытая хитиновыми выгоревшими панцирями и ошмётками из миллионов тиранид, свидетельствовала о том, что оборону на этом фланге держали ожесточённо – автопушки и многочисленные хелганы скитариев смотрели в мою сторону, ожидая увидеть тиранида, спрятавшегося в одном из многочисленных окопов, но здесь не осталось ничего живого – ни тиранид, ни людей. В этот момент на другом фланге наш пятьсот девяносто седьмой уже вырезал массово тиранид – там не было массированных бомбардировок и солдатам осталось достаточно врагов, чтобы как следует повеселиться. Скитарии уже покидали позиции с этой стороны, чтобы перейти к добиванию выводка врагов… Что ж, это было мощное сражение, но одно из тысяч ему подобных. Главное – что я смог протестировать действенность против тиранид своего нового оружия, которое оказалось ещё более разрушительным, чем я предполагал – оно рвало плоть, выжигая её и замораживая, уничтожая на клеточном уровне и оставляя такие раны, что даже тираниды с трудом могли их регенерировать. Собственно, а чего я ожидал? Эпического сражения, как с Ангроном? Нет, тут армия на армию, тут нет места героям. Вальхальцы ожесточённо рубили врагов, не оставляя им даже шанса – это происходило в городе, где остатки тиранид, лишившиеся всякой направляющей силы, превратились в тупых насекомых, шарахающихся из стороны в сторону. Я запрыгнул на крышу здания и дальше продолжил путь по крышам, пока не добежал до мест сражения. Город фактически зачищали, рассыпавшись, вальхальцы и обходя улицу за улицей широким фронтом, кое-где слышались звуки стрельбы их оружия, кое-где – вой раненых тиранид, который быстро обрывался… – Каин, – позвал я комиссара, – ты тут? – Да, слышу тебя, – отозвался комиссар, – Ты тоже в городе? – Да, недалеко от полка. Думаю, здесь мы закончили, пока что. * * * Это было не финальное сражение – финальное случилось после нашего возвращения с планеты на эскадру. И произошло оно после того, как улейфлот наконец-то прибыл. Но за два дня до него прибыл и флот империума – восемь эскадрилий крейсеров, каждую из которых вёл линейный корабль, и корабли снабжения с транспортами, забитыми войсками. Появление улейфлота заставило меня отвлечься от работы, безусловно, чрезвычайно важной – ведь я в этот момент вернулся в свою лабораторию и хорошенько выспавшись, продолжил работать над созданием системы против тиранидов. Мне показалось интересным создать нечто, что разрушало бы их ментальную связь – артефакт, подобный тому, который я использовал во время сражения против Ангрона. Артефакт выглядел как чёрный столб высотой в пять метров, который исторгал в варп мощный шум. Основывался он на тех технологиях, которые я позаимствовал у древних и создавал прокол в варп, устраивая ужасные помехи по всем направлениям. Псайкеры, оказавшиеся рядом с артефактом, как подтвердила Ирейнар, теряли лишь малую часть своих способностей, главная же беда – полное лишение псайкера способности к телепатии, способностям, связанным с дальновидением и сверхчувствами – то есть черпать энергию псайкер может, но осуществлять какие-либо тонкие манипуляции не в состоянии. Пси-аннулятор, как я его назвал, имел область действия, которая была относительно стабильна в условиях пусть и изменчивого, но не столь разного в наших масштабах варпа. Пси-аннулятор действовал на сто-двести метров вокруг, распространяя помехи такой силы, что лишали тиранидов их коллективного разума и превращали в просто неуправляемую кучу насекомых. Тварей, которых гораздо легче убить – лишённые команд, тираниды ослабевали, начинали тыкаться во все стены, как слепые котята. Пусть их связь с разумом нарушалась, но полностью безопасными они не становились, просто были ведомы примитивными генетическими инстинктами и программами, а это уже было куда более предсказуемо. И что характерно – в их генетике не было ненависти к генератору помех, то есть подходя к этой штуке, выводок просто терял контроль и не мог его разрушить. Даже если тиран захочет его уничтожить – ничего не получится, потому что зайдя в радиус действия аннулятора, он потеряет связь со своим сверхразумом. * * * – Добро пожаловать в монастырь белой розы, – поприветствовала Каина сороритка. Это была поистине гром-баба, высокая, с относительно низким голосом, облачённая в силовую броню. Каин тоже не был так прост, чуть позади него стоял я, слева от меня – инквизитор Вейл в форме имперской гвардии… До жизни такой мы докатились благодаря тому, что во время боя Каина пару раз пытались убить свои же, и следы привели нас к ордену сороритас. Как и следы покушавшихся на Каина псайкеров – если бы не силовая броня, то никто бы и не заметил, от чего пал в горячке боя героический комиссар. Проще говоря – мы напали на след, и это стало очевидным. Поэтому я полетел вместе со всеми, а заодно подготовился брать штурмом эту толпу фанатичек. Не важно, кто они, если они и правда укрыли у себя культ хаоса, или чего хуже – Метея, то им несдобровать, ведь стоять на пути у Механикус и поддержать изменника – это серьёзный конфликт между Эклезиархией и Механикус, в котором безусловно администратум предпочтёт встать на сторону нашего культа. Эклезиархия не приносит империуму столько денег, от эклезиархии не зависит выживаемость миров и не производит почти все технически-сложные товары в империуме. Поэтому… – Мне не сообщили, что с вами будет кто-то ещё, – сказала сороритка. – Это капрал Вейл, командует выделенной мне личной охраной. – Мы предполагали приземлиться на площадке СПО, – заметил Каин. Фанатичка с придыханием ответила ему в своей манере: – Решение направить вас сюда было принято на самом высшем уровне. – Неужто император приказал? – выгнул я бровь, вызвав вздрагивание этой и всех остальных сестёр битвы, которые недовольно уставились на меня. – Пойдёмте со мной, инквизитор вам всё объяснит, – сказала фанатичка и повела нас внутрь своего странного монастыря. Нам навстречу вышел мужчина. Крепкий, средних лет по виду, в весьма скромной официальной чёрной одежде. Однако, у меня на этот счёт были совсем другие планы – я собирался задать ему пару вопросов и узнать, что здесь происходит… Однако, прежде инквизитор Киллиан, как он представился, пригласил нас отобедать. Каина, вернее, но вместе с Каином пошли я с Юргеном. События развивались довольно быстро, но как всегда, когда мне нужно было только плыть по течению, не принимая самого деятельного участия в гребле в нужную сторону, я думал о совершенно других вещах, попутно обмениваясь информацией с когитаторами и магосами флагмана, в то время, как тело действовало на автомате и уже через пять минут мы сидели в уютной беседке, а сервочерепа накрывали на стол. Рядом со мной оказался известный техножрец, Метей. Его изображение уже было у меня, так что опознать не составило труда. Каин сделал то же предположение: – Неуловимый техножрец Метей, я полагаю? Метей дёрнулся, словно его током приложили и хотя остатки его биологического лица не могли выражать удивление, более чем красноречиво об этом сообщали жесты. Он уставился на Киллиана, ища ответы. – Вижу, вы уже пообщались с Лазуром... Итак, стабилизация потока заряженных частиц полем с отрицательной массой имеет смысл, только в квантовом мире, в макромире невозможно взаимодействие этих энергий в таком ключе, поэтому… – я машинально отхлебнул самогонки и обнаружил, что мы уже спускались куда-то вниз. То, о чём болтали эти трое меня мало заботило – мне нужен был артефакт, который мог бы дополнить мою коллекцию технологий и стать главным, ядром всего, сердцем огромных пушек, колоссальных производственных комплексов, ядром корабля, способного противостоять целому флоту хаоса… Или источником мощного поля геллера. И вот, мы спускались по лестнице куда-то вниз. Судя по словам, которые говорил Киллиан и Метей, они давно уже пали в полнейшую техноересь и просто ересь, я ждал только того момента, когда между мной и артефактом не будет преград. И дождался – мы вошли в зал. Дальше слушать болтовню двух еретиков у меня желания не было – я активировал параллакс и двумя движениямит своих механодендритов оторвал головы инквизитора и техножреца от тел, прежде, чем они сумели среагировать. Комиссар ещё долю секунды пялился на обезглавленные тела и развернулся ко мне, выхватывая свой плазменный пистолет. – Что происходит? – Разве не очевидно? Эти два утырка так упоролись, что пали в полнейшую ересь, – пожал я плечами, – и похоже, не сумели совладать с силой артефакта и она совладала с ними. Ну-ка… Артефакт лежал на подставке, в центре комнаты. Я достал бутылочку самогона и полил его, вызвав шипение и пар от него. – Чёрт, мог сказать сразу, что собираешься их убить. – Мне нужно было попасть сюда, – качнул я головой, – остальное меня не касается. Ну-ка, иди к папочке… Это устройство я исследовал тут же, прикоснувшись и использовав свою техномантию… Это было великолепно – принципы работы энергетического манипулятора – настоящая находка… ну и конечно – Метей, как нетрудно догадаться, принял побочный эффект в виде усиления псайкерских способностей обывателей, за основное назначение артефакта. А так же, что немаловероятно, подвергся воздействию этой штуки. Каин оглядывал трупы, которые валялись на полу и с беспокойством смотрел на меня, когда я поднял на руки артефакт и деактивировал его соответствующими сигналами. – Похоже, сюда движется рой тиранид. Весьма большой, нам нужно сматываться, вот что я скажу, – я сунул артефакт в руки Юргену: – оттащи это в мою лабораторию и скажи Гаечке, чтобы закрыла в риск-капсуле до моего прибытия. Всё, давай, – хлопнул его по плечу и активировал маяк обратной телепортации в мою лабораторию. С хлопком Юрген исчез, словно его тут и не было. – Крейц, что ты делаешь? – За мной увязался Каин, – это было опасно, к тому же убийство инквизитора тебе не простят так просто. – Да мне пох, – отмахнулся я, – мне достаточно того, что он впал в техноересь, как и Метей. А теперь – по-моему, тут происходит что-то странное… * * * Вся картина происходящего окончательно открылась перед нами – здесь был Ликтор. Огромная тиранидская тварь, которая звала рой, бомбардируемый с орбиты, но всё же, несущийся на нас. И Эмберли предусмотрительно открыла перед Эглантиной, главой этих фанатичных дур, свои настоящие полномочия и цель. Мы с Каином выбрались наружу, и вскоре предстали перед самой Канониссой монастыря, что была в окружении своих селестинок. Канонисса болтала с Эмберли, а одна из селестинок узнала Каина и поблагодарила его за какое-то достижение… Однако, вскоре Эглантина повернулась к нам. – Никто из сестёр не планирует пережить это сражение. Да и мы недостойны спасения – орден наш стал инструментом самого отвратительного святотатства. Единственное, что мы можем сделать теперь… Я вмешался, прервав суицидальные наклонности Канониссы: – Слушай, красавица, оставь разводить тут сопли. Тиранидов я беру на себя, а вы – эвакуируйтесь на борт Молота Омниссии и молчите в тряпочку. Эглантина заметила меня и недовольно с свойственным фанатизмом заметила: – Это не вам решать. – Хотите, чтобы я закинул вас на борт лично? – нахмурился я, – приказы не обсуждаются, Нидов я беру на себя. Условия для испытания моих новых игрушек самые благоприятные! – Киллиан лгал многим людям, – поддержал меня Каин. – Это лишь усиливает нашу вину, – не согласилась Канонисса. – Рой уже преодолевает внешние стены. Мы проводим вас к челноку… – Завали вокабулятор! – прикрикнул я на неё, – у нас есть телепорт и мы смоемся отсюда все без всяких челноков. А тиранидов я беру на себя. – Их больше, чем может победить один человек, – На лице канониссы проявилось раздражение. – Я не какой-то там человек, – улыбнулся ей, в груди моей уже разгорался привычный пожар. Наконец-то – бой! – Каин, бери этих воинствующих красавиц и телепортируйтесь на флагман, а я займусь Нидами. Эмберли удержала меня от немедленного отправления, схватив за плечо: – Не стоит. – Стоит, ещё как стоит. Я вызвал с орбиты огромный чёрный ящик. Во вспышках молний он появился и из него высунулись два извивающихся механодендрита. А обычные на моей спине отвалились, новые тут же заняли своё место на мне, подключившись. Пожиратели – страшнейшее оружие. Но я ещё ни разу не применял его в полной мере, так, как задумывалось – лишь бил ими по тиранидам – но это могут и обычные механодендриты. Сейчас я перед тем, как уйти, напитал Пожиратели энергией варпа, заставив светиться и громко гудеть. Кинетический импульс, который они издали вместе с параллаксом помог мне сорваться с места так быстро, что Каина свалило с ног, но это я узнаю уже потом – сейчас я рванул на целый океан хитина и клыков, радостно улыбаясь… * * * Эмберли подала мне руку и я легко поднялся, поправив болтер, что держал за спиной. – Что происходит? – спросила Вейл, так как из всех меньше всего знала о том, что из себя представляет наш архимагос. – Похоже, он опять потерял всякий контроль. Лучше просто сделать как он говорит и сваливать отсюда. В этот момент до нас донеслась огромная шоковая волна, которая заставила между шпилями собора сороритас пробежать молнии и донёсся такой утробный низкий рёв, что от него зашевелились волосы. Яркие ослепляющие всполохи с той стороны, куда унёсся архимагос, заставили нас отвернуться. – Что за… – над нами пролетел целый поток из кусков тиранид, их было много, сотни, твари были разорваны в клочья и дождём окропляли землю отвратительным ихором. Земля задрожала и с собора сороритас посыпалась штукатурка, в следующий момент удары приобрели методичность огромного молота, заставляя плато под нами дрожать всё сильнее и сильнее. – Плато может обрушиться, – Эмберли побледнела, – Нам нужно уносить ноги. – Мы не побежим, – Заявила Эглантина, – и погибнем здесь все за наше… Я дальше не мог слушать и просто выхватил из-за спины болтер, однако, он не понадобился – кроме свиты Эмберли, изрядно перепуганной, к нам никто не выбежал. Что-то ярко полыхнуло и по нам прокатился жар, от которого трава высохла, а канонисса, не носящая шлем, закашлялась. Раздался страшный треск, и следом за волной жара по монастырю прошлась волна холода, которую без сомнения, оценили бы вальхальцы – воздух наполнился туманом и трава под ногами стала хрустеть под ногами. – Мне это не нравится, – Сказала Эмберли, – что там происходит? – Уверен, нам лучше быть подальше от эпицентра злого Крейца, – качнул я головой, – как можно подальше. Когда он убивал Ангрона, был намного слабее, чем сейчас. Эмберли сглотнула, когда сам герой показался перед нами, но лишь на секунду – он взмыл в воздух подобно вылетевшей ракете – его механодендриты и исходящее от них, ниспадающая от них туманной дымкой энергии, излучение формировали нечто, похожее на крылья – на мгновение появившийся перед нами Крейц рухнул со скоростью метеора вниз, чтобы оттуда начали доноситься глухие и мощные удары, от которых у меня дребезжали зубы. Эглантина рванула в ту сторону, мы с Эмберли не сговариваясь побежали за ней и Сороритас – мы в любой момент могли телепортироваться благодаря встроенным в броню маякам телепортации. Наружная стена монастыря была хорошо укреплена – почти пять метров камнебетона, с пушками наверху, она была разъедена в нескольких местах кислотой и разрушена явно когтями могучих тиранидов. За пределами стены лежал городок, в котором и происходило основное сражение. Мы забрались по лестнице на вершину стены, чтобы сверху обозреть поле боя и от увиденного канонисса начала бубнить молитвы – города не было. Мелкая бетонная крошка, в которой не осталось даже более-менее крупных камней, поверх неё – целый ковёр из тиранидов, которые неслись на Крейца. Архимагос был в центре всего этого непотребства и двигался так быстро, что уследить за ним взглядом не было никакой возможности – его хлысты образовывали в воздухе режущие волны, которые скашивали целые кучи тиранидов, прущих на него. Единственным возвышающимся над огромным ковром трупов тиранид, были чёрные монолиты, издававшие еле заметный утробный гул – попавшие в город тираниды переставали подавать признаков разума и теряли всякий контроль, но повинуясь стадному инстинкту, бросались на единственную заметную цель – это был Крейц. Он летал так, словно не знал законов инерции и носился словно яркая точка, оставляя за собой остаточный след из дымки, похожей на ту, что покрывала силовые мечи. Один замах его механодендритами проделывал в рядах тиранидов просеку шириной в десяток метров – тогда как многотонный штурмовой болтер вулкан, как я помнил – мог бы проделать лишь маленькую просеку… Удары сыпались на чудищ так быстро, что они не успевали даже ничего понять – их плющили гравитационные волны, удары которых и порождали эти утробные низкие звуки… Их жгли яркие лучи света, от прикосновения которых тираниды попросту вспыхивали и сгорали моментально, их перемалывал в пыль холод, которого испугались бы даже вальхальцы – такой, от которого гигантская стена монастыря начинала осыпаться из-за мороза… Трупы тиранид уже покрывали толстым ковром в несколько слоёв – новые твари карабкались по телам своих предшественников и лезли вперёд, Магос же порхал над полем боя так быстро, словно взбесившаяся ракета – заметить его можно было, только когда он останавливался. Впрочем, он остановился и посмотрев на нас, качнул головой: – Я же сказал вам валить. Ладно, перестану играться и займусь этими уродами всерьёз… Я не знал, что значит всерьёз, но надеялся, что это была пустая бравада… Ан нет – магос приземлился на один из своих чёрных столбов и направил в сторону края обрыва, с которого лезли новые твари, свои щупальца. Они покрылись разрядами молний и в следующий момент произошло то, что иначе как чудом не назовёшь – мир вокруг на мгновение, казалось посерел и с невероятно гулким и звуком из щупалец Крейца вылетела волна белого пламени, образовавшая полумесяц, который начал расходиться вокруг, и формироваться в расширяющийся купол. Многометровый слой тиранидских тел, соприкоснувшись с этой белой волной, мгновенно исчез, словно это мелкие крошки, которые выжгли мельтаганом. Волна расширялась и стало видно, насколько она огромна – белый купол расходился вокруг, сметая лезущих по отвесному краю плато тиранид и тех, что засели внизу, сжигая до тла горгулий, летающих в воздухе – они слово искры сгорали в воздухе – плотный белый купол разрастался и уже достиг облаков, уничтожив, казалось, всё на своём пути… Ан нет – он сжигал только тиранид и их тела… Крейц отряхнул руки и поглядев на идеально ровное плато на том месте, где раньше был город, достал фляжку самогона и осушил её в один присест, слегка покачнувшись…. Думаю, не стоит даже объяснять, что у всех свидетелей этого чуда случился полный разрыв шаблона от того, с какой лёгкостью один единственный человек смог остановить и сжечь целую лавину, не задев при этом людей… По мере приближения к нам его походка становилась всё более уверенной и наконец, Крейц взял себя в руки. – Итак, смерть откладывается на потом, – он взлетел в воздухе, подобно ангелу, зависнув перед нами. Мы же были на стене, на приличной высоте. Однако, последствия его выходки были самыми неприятными для всех нас – Эглантина внезапно бахнулась на колени и по всей видимости, в её насквозь фанатичных мозгах что-то щёлкнуло… Так мы и узнали, что она решила посвятить свою жизнь служению Крейцу, поскольку увидела в нём что-то, что её странное сознание интерпретировало как бога-императора, или по крайней мере – его благословение. Эмберли была поражена произошедшим не меньше, чем тем, что устроил архимагос – это не шло ни в какое сравнение с тем, что он продемонстрировал на Окраине Ада. Лишь самые могущественные псайкеры могли бы сделать нечто подобное. Однако, вернусь к нашим баранам, вернее, овцам, истово и фанатично верующим в Императора. Эглантина по всей видимости решила, что Сервия ниспослал к ним Император, чтобы спасти её орден и дать шанс искупить свою вину, поэтому не медля ни секунды, тут же бахнулась на колени и принесла ему присягу в верности, что к моему немалому удивлению повторили другие находящиеся на стене зрительницы этого замеса. Порой я начинал понимать, почему Сервий так много пьёт – без фляжки доброго самогона жить в галактике совершенно невыносимо….