Ave Omnissiah!

О состоянии Империума можно сказать коротко – идёт разрушение. Смерть Магнуса Красного лишь замедлила темпы войны, чуть-чуть, но не совсем – Империум страдал. Бесчисленное множество миров были отрезаны от света астрономикона. Примарх Робаут Жиллиман встречал в золотом дворце Императора гостей с Марса. Это был неофициальный¸ но официозный визит – Сервий Крейц в сопровождении личной гвардии – ветеранов пятьсот девяносто седьмого полка, которые прошли через очень многое. Сопровождал его десяток почётного караула, которому Сервий доверял больше всех в галактике – гвардейцы слишком далеки от подковёрных игр и фанатичной веры, они надёжные солдаты, которые не задумываются о таких вещах, как честь, намёки, политические игрища – просто делают своё дело. Сервий вошёл в залу, где его уже встречал Робаут и командир кустодианской гвардии – после прошлого визита к Императору без кустодиев ни один визит Сервия Крейца в золотой дворец не обойдётся. – Друг мой, как я рад тебя видеть! – улыбнулся Жиллиман, – час настал. – Робаут, – улыбнулся Сервий, – я тоже рад видеть тебя в добром здравии и не похороненного под мегатоннами бумаг. Что, не терпится вырваться в бой? – Надо. Мы и так взяли слишком большую паузу на подготовку, – кивнул Робаут Жиллиман, – Велизарий продемонстрировал мне новую технику космодесанта. Я почувствовал твоё присутствие в ней – человечество последние тысячелетия пользовалось одной и той же техникой, одним и тем же оружием… – Чтобы побеждать врага – одних лишь мужества и ума мало. Это нам продемонстрировали синемордые тау. Я до сих пор в гневе от той бойни, которую они устроили во время войны в дамокловом заливе. Наша техника оказалась практически бесполезна – с тех пор я поклялся себе во что бы то не стало не допустить позора механикус. Жиллиман кивнул и перешёл на высокопарный слог: – Воюет не техника, но техникой воюют люди. Ты доказал, что можешь создать удивительные боевые машины. В этот мрачный час я возлагаю много надежды на них. – Согласен. Постой, Робаут, у меня есть ещё кое-что для тебя, – Сервий обернулся, – ребят, заносите. В помещение вошли двое гвардейцев, которые несли большой, но простой деревянный ящик. – Что это? – Жиллиман напрягся, – оружие? – Нет. Это навигационный маяк, первый, но не единственный. Солдаты поставили ящик на пол рядом с Крейцем. Тот пинком ноги открыл его и все увидели продолговатый серый цилиндр, что лежал на подложке из соломы. Примитивность упаковки была даже некоторым эпатажем для столь высокотехнологичного устройства. – Основная сложность человечества заключается в использовании варпа. Я уже изобрёл двигатель для мгновенных прыжков по галактике, но этот двигатель нельзя применять массово. Есть свои сложности в его применении, которые могут при массовом использовании спровоцировать трагедию. Поэтому проблема массовых перемещений по галактике осталась. Выхода было два – освоение паутины или попытки создать собственные способы для быстрых перемещений. Паутина ведёт почти на все известные нам миры, и на множество неизвестных. Даже на Макрейдже есть несколько точек выхода. Робаут напрягся: – То есть… – Эльдары ими не воспользуются, естественно. Не Эльдары построили паутину, и не мы, но ею пользуются уже миллионы лет. Робаут, – Сервий посмотрел снизу-вверх на своего друга-гиганта, – я думаю, нам нужно начать не только крестовый поход, но и проторить себе путь в паутине на миры, охваченные хаосом. Я создал устройство, которое аналогично по функционалу золотому трону. Только намного более совершенно. – Ты говорил, что золотой трон – это устройство для прокладки паутины, – кивнул Жиллиман. – Верно. Это последний пункт в плане подготовки к крестовому походу. Я хочу проложить новые врата в паутину. Зала, в которой Сервий и Робаут говорили, была одной из многих залов золотого дворца. Она не отличалась ничем, кроме того, что эти помещения принадлежали Робауту с тех пор. Когда Император был жив и цел, и ходил среди людей. Здесь было уютно и комфортно, множество столов, тумбы с роскошными вазами, гобелены на стенах и расписные потолки, всё как любил император, склонный к украшательству. Сидеть не предполагалось – ни примархи, ни астартес, не уставали так, как устают люди, да и Крейц с его синтетическим телом не чувствовал усталости. – И как проект? – спросил осторожно Жиллиман, – сколько ещё ждать, пока ты всё подготовишь? Мой флот уже готов, ордена космодесанта прибыли на Терру, формирование армии завершено! – Проект тоже завершён, – улыбнулся предвкушающе Крейц, – правда, есть свои нюансы. Мы не используем технологии пилонов эльдар, необходимо установить врата в паутину на планете. То есть для успешного вторжения необходимо совершить штурмовую операцию, установить на планете врата, после чего армия и флот могут войти через них. Для перемещения флота нужно использовать космические врата – эти гигантские постройки уже закончены. На земле есть только одни врата – это врата подле золотого трона, но поскольку там уже оккупировал пост управления его величество, нужно будет установить новые. Я предлагаю установить их в золотом дворце – это самое защищённое место на Терре. – Это исключено, – впервые за весь разговор вмешался кустодий, – это самое главное место на Терре, если враг и сумеет ворваться – он ворвётся сразу в золотой дворец, поэтому желательно установить врата как можно дальше. – Это уже нежелательно, – покачал головой Сервий, – военная целесообразность – да, но гражданская говорит мне о том, что место должно быть относительно популярным. – Если вы сделаете это – то любое место, где бы ни оказались врата, будет популярным. – Тогда, может быть, построим отдельное здание? – предложил Робаут, – которое будет и эшелоном защиты от вторжения через наши врата, и своеобразным космопортом паутины… Понадобится много места, правда. * * * Планета Армагеддон, 03М42… * * * Армагеддон – это одна из самых великих планет Империума. Планета, знаковость которой нельзя переоценить. Раньше она называлась Улланор, бывшее сердце древней империи орков, которое орки стремятся отвоевать. Именно на Улланоре был завершён великий крестовый поход, именно этот мир был стратегически важен для Империума благодаря богатейшим залежам редкоземельных металлов, которые находятся в коре планеты и используются для множества высокотехнологичных производств. Война на Армагеддоне не затихала, защищали планету всего несколько эскадр боевых кораблей и множество орденов космодесанта, легионы имперских рыцарей и титанов стояли насмерть на пепельных пустошах планеты, а её ульи, расположенные над богатыми залежами, были желанной добычей. Правда, никого не интересовали залежи металлов – оркам нужно было вернуть Улланор, чтобы вернуть былую мощь и славу, о чём грезил и Газкулл, великий варбосс орков, хаоситов привлекал столь ярко сияющий в тьме имматеримума мир. Вторжение началось не внезапно, но к нему не были готовы – тысячи боевых кораблей орков обрушили свою армаду на Армагеддон, сражения за миры системы армагеддона были проиграны практически тут же – встретивший орков флот был сильно потрёпан и вынужден был отступать… На планете разворачивалась грандиозная бойня, уже несколько недель силы защитников сдерживали врага, медленно отступая. Именно в этот момент произошло знаменательное событие, которое войдёт в историю империума на веки вечные. Битвы уносили полк за полком за считанные часы, ордена космодесанта сражались неистово, но и они были смертны, перед лицом захлёстывающих их волн зеленокожих. В этот скорбный час, когда казалось, что Армагеддон впервые за всю свою историю пал перед натиском врага, на центральной площади улья, заполненной баррикадами и военными, раздался треск статических разрядов в пространстве. Центральная площадь – гигантское рукотворное пространство – почти пять на пять километров, и сотня метров в высоту – это было место для важнейших собраний, для богослужений и для построений войск… С краю площади, около высокой стены, испещеренной окнами и балконами, раздался треск, молнии прошли от стены к воздушному искажению, присутствующие тут бойцы наставили болтеры, лазганы и стабберы на это место. В следующий момент с гулким низким звуком площадь сотрясли огромные врата – это была квадратная рамка, высотой и шириной в сотню метров, золотого цвета – из аурамиа, её венчал символ Омниссии, а по бокам – золотые аквилы. Чёрные угловатые врата были заполнены серой дымкой, казалось, что просто обычным дымом. И вот, внезапно, из этого дыма навстречу защитникам армагеддона медленно выехала могучая боевая машина – Астрей. Это был гравитанк, размерами превосходивший даже Лендрейдер, он скользил над поверхностью, его главная башня с двумя пушками – масс-драйверной и криоволкитной, двигалась из стороны в сторону, спонсонные орудия были неподвижны. Гигантская, невиданная ранее никем из защитников Армагеддона машина несла на своём борту золотую аквилу, она выехала, разгоняясь из врат, следом за ней вышла машина поменьше – тоже гравитанк, репульсор, и ещё один, и ещё, и ещё… Машины одна за другой выезжали из врат, под недоумёнными взглядами защитников – улей сотрясался от бомбардировок и атак орков, сейчас было не лучшее время для шуток. Выехало тридцать машин-репульсоров, десять Астреев, люди в боевой броне неизвестной модели начали вылезать из машин, но главным среди всех присутствующих был примарх Абель. Могучий воин, закованный в сияющую силовую броню, вылез из командирского Репульсора, огляделся по сторонам и обратился к горстке гвардейцев: – Солдаты! Кто здесь командует обороной? Через несколько минут к Абелю уже подъехала целая встречающая делегация – два космодесантника, и один человек из имперской гвардии. Зато какой – это был одноглазый, испещеренный шрамами, немолодой мужчина. Лицо его не было волевым или даже красивым, но он определённо внушал уважение. Аура примарха, впрочем, действовала и на него, но он представился, козырнув: – Комиссар Себастьян Яррик. – Моё имя Абель, – представился примарх, – командую Марсианской Ауксилией, – Примарх улыбнулся старому ветерану, – вижу, вы не простой человек. Со мной полк ауксилии, у нас приказ очистить Улаанор и укрепить оборону. Какова обстановка, комиссар? – Силы хаоса к нам не пробились, но на планету обрушился огромной силы орочий налёт, – кивнул Яррик, благодарно за отсутствие политесов и прочих славословий – сам он их не любил, – орки штурмуют ульи, высадились несколько скитальцев, превращённые ими в крепости, атаке подверглись все ульи планеты. Бои уже идут в ульях, мы медленно отступаем от внешних рубежей, подулей захвачен орками. – Понятно, – вздохнул Абель, – господин комиссар, я слышал, что вы непревзойдённый эксперт по оркам? – Некоторые так считают, – осторожно сказал Яррик. – Так считает повелитель машин, а это авторитетное мнение. Мои люди не уступают, а во многом превосходят астартес, но этот ТВД ваш. Поэтому я бы хотел знать, где нам лучше всего нанести удар. – Хорошо, – отрезал Яррик, – если вы так сильны, как говорите, то слушайте. Чтобы очистить улей в первую очередь требуется отбить у орков ключевые точки обороны подулья, их всего четырнадцать. Орки подтягивают сюда бронетехнику, но что самое главное – они лутают хранилища и переделывают захваченное оружие и бронетехнику для укрепления своих бойзов. Если вы хотите остановить вагх, то в первую очередь нужно уничтожить мекбойзов орков и их мастерские, которые находятся за пределами улья. – Я передам координаты для орбитального удара. – Орбита очищена? – удивился Яррик. – Очищена, – подтвердил примарх, сверившись с показаниями коммуникатора, говорившими ему, что орбитальный удар доступен. – Главной уязвимостью орков является их варбосс и нобли – лидеры. Орки связаны общим псионическим полем, называемым «вагх», уничтожьте лидеров орков и остальные просто начнут резать друг друга и война будет выиграна. Пока цел варбосс – орки будут сражаться вместе и согласованно. * * * В следующий час обороняющиеся были удивлены, если не сказать больше, тому, что началось – технически и генетически совершенная марсианская ауксилия вступила в бой на своих боевых машинах – они подтянули шагоходы и репульсорный транспорт, и ударили, сметая всё на своём пути – волкитные лучи сжигали орков до тла, оставляя только горстки пепла, марсианская ауксилия вступила в неравный бой. Таранный удар собранной для «великого очищения», как называли крестовый поход силы механикус, мощи смёл орков – мощные орбитальные удары и бомбардировки с бомберов превращали орочьи крепости на планете в пар мельта-бомбами, а ауксилия являла миру несокрушимый кулак человечества – воины, координируемые через нейротактические анализаторы распределяли силы и атаковали орков по всем направлениям одновременно, неизменно уничтожая врага. Быстрые и грациозные, словно эльдары, и убийственно точные в каждом своём выстреле, они двигались благодаря мощным двигателям брони над полем боя, они практически вломились в атакующие силы орков и начали ксеноцид, удары посыпались на орков со всех сторон – неуловимо быстрые воины двигались так, что зеленокожие не успевали прицелиться, как уже были развалены на части могучими фазовыми клинками, легко прорезающими любую броню и любую плоть. Скорость продвижения ауксилии напоминала таранную атаку легиона астартес на скопление ополченцев – враги разлетались кровавыми бразгами, отбрасывались гравитонными перчатками, сжигались волкитными излучателями и резались в клочья клинками, ауксилия практически в темпе быстрого бега продвигалась, снося на своём пути всех оркоидов – орки не засели в многочисленных жилблоках улья, это было против их врождённой тактики – атаковать. Наблюдающие это солдаты были шокированы происходящим – воины с сиимволом Омниссии на нагруднике практически в темпе бега проносились, оставляя за собой лишь пепел и куски орков. Взрывы артиллерии орков не наносили атакующим никакого вреда – те успевали заблаговременно отскочить и их броня защищала их от больших стрелял. Ликующие и ещё охреневшие солдаты стального легиона Армагеддона на своих химерах стремительно двигались следом за таранным ударом ауксилии, которой прокладывал путь «астрей». И такая картина наблюдалась везде – из-за своей антипсайкерской природы на поле сражения орки терялись, теряли весь боевой запал и становились лёгкой добычей. Хотя один «пустой» не мог сделать такого – главная причина – это варп-аннуляторы, встроенные в броню ауксилии – они распространяли вокруг себя помехи в варпе, которые нарушали работу как коллективного разума тиранид, так и ослабляли орочью силу ваагх, придававшую зеленокожим такое неистовство и делающее их оружие разрушительным. В результате атаки тысячи воинов ауксилии за один час были очищены все четырнадцать ключевых позиций для обороны улья, после чего там уже копошились другие воины – ауксилия мирмидон – знаменитые и таинственные воины марса, история которых восходит к доимперским временам, мастера фортификации и разрушительных машин. Разрушенные и разрисованные орками внутренние крепости были восстановлены под охраной марсианской ауксилии – мирмидоны восстановили боеспособность крепостей, которые тут же заняли воины стального легиона. А в это время на центральной площади, с которой уехали войска, началась массовая выгрузка припасов – сотни грузовиков на репульсорных платформах вылетали из врат, народ собирался, началась раздача продовольствия, сухпаев и всего необходимого… Других врат на планету не было, поэтому на очереди были другие ульи, но примарх решил иначе – необходимо истребить руководителей орочьего налёта – только так можно гарантировать победу и оставив здесь силы, отправиться дальше – сотни, тысячи планет нуждались в нём, а он добивал Улаанор. Из более чем десяти миллиардов созданных воинов Ауксилии, три миллиарда имели околобоевые специальности, без которых невозможно было представить армию – интенданты, военные инженеры, сапёры, и отдельно шли войска рестораторов – в их функции входило то, чем занимались нередко гвардейцы на освобождённых мирах – восстановление разрушенного войной. На вооружении рестораторов было много необычной и ценной техники, полк рестораторов прибыл в улей. До сих пор им не приходилось участвовать в настоящем деле – видеть тысячи трупов, залитые кровью и кишками улицы, разрушенные войной жилища, поэтому работа стала для них настоящим испытанием на силу воли и стойкость – они приступили по канонам науки к восстановлению мест боёв вместе с ротами военных инженеров – нужно было очистить улицы от биоматериала, просканировать улей на предмет спрятавшихся противников, уничтожить их, восстановить первоочередные блага цивилизации. Разворачивание установки терраформирования на поверхности Улаанора, так же известного как Армагеддон, заняло целый день, за этот день примарх Абель наконец-то победил орочьего варбосса – ворвался и перебил всех, ауксилия же добила выживших – смерть орочьего варбосса и ноблей привела к победе, причём, мгновенной – орки, ранее штурмовавшие многие ульи армагеддона, внезапно начали резню меж собой, не обращая внимания на людей, которые стремительными ударами начали выбивать зеленокожих из своих домов. Оказавшись же на свободном пространстве, орки становились лёгкой добычей штурмовиков, бомбардировщиков и орбитальных ударов. * * * Самое прекрасное ощущение, которое только может быть – это глотнуть холодного самогончику на горе обугленных трупов культистов. Именно это прекрасное чувство я и испытал, во время зачистки мира-кузни Грайя – одного из великих миров-кузен. Война не утихала никогда, а моя пехота – это почти четыреста с хреном тысяч дивизий, по десять тысяч в каждой! Это масштабы гвардии с мощью, близкой к астартес – то есть грандиозный, как и поход Аббадона, удар по врагу. Не успел я допить самогон, как из пространства начали появляться врата паутины – они могли спрятаться в паутину, как и пилоны эльдар. Не полноценные врата, а именно пилоны, которые эльдары использовали для точечного входа. Разница была в том, что врата можно было открыть почти где угодно, а пилоны – требовалось открывать на пути паутины, это маленькая калитка, задний ход, через который можно выйти. К пилонам или тому месту, где они должны быть, должна быть подведена сетка паутины. Немногочисленные скитарии, которые здесь присутствовали, напряглись, когда из врат начали выходить воины – двадцать полнокровных дивизий. Я взлетел в воздух и понаблюдав за тем, как они выходят и начинают обустраиваться, полетел в направлении большого, высокого здания – оно тут служило чем-то вроде главной администрации. Планета-кузня была типичной для всех планет-кузен. Это не просто промзона с множеством заводов, это целая экосистема, со своими улицами, проспектами, крупными мануфакториями, складами и космопортами. То есть – примерно как любой другой мир империума, только всё это через призму технологических производств и рабского существования основной массы населения. Подо мною проплывали индустриальные пейзажи, порушенные войной.