Ave Omnissiah!

– Это безумие, – Архимагос Доминус Лоуренс Архигор бегал по своему кабинету, схватившись за голову. Инквизитор Вейл послала его проверить здоровье Каина. И архимагос подумал, что это плёвое дело, но вот дальше… У него начали заезжать шарики за ролики, – это полнейшее безумие… Каин смотрел на то, как эта гора аугметики бегает кругами вокруг кресла, в котором он сидел, и трясётся. – Этого просто не может быть, – шептал архимагос на бинарном, – не может быть… – Простите, магос, у вас какие-то непонятки? Каин успел отдохнуть, выпить чашечку танны и нашёл снова своего старого помощника Юргена. В отличие от него, Юрген высоко ценился инквизитором Вейл, поэтому выглядел моложе своего патрона, но оставался всё так же беззаветно ему предан. Он отказался от увольнения и последовал за комиссаром – Каин подозревал, что Юрген не моргнув глазом полезет даже в адское пекло, лишь бы за комиссаром. Он не считал, что достоин такой преданности, всё-таки более трусливого комиссара ещё поискать… – Как? – Магос схватился за плечи Каина, тут же отпрянул, ударившись током, – как это работает? – Вы правда хотите, чтобы я вам объяснил? – Каин ожидал, что магос отступится. – ДА! – воскликнул магос на бинарном. – Но вы не сможете понять. К сожалению. – Думай что говоришь! – Думаю. К сожалению, между теми технологиями, которыми владеете вы и этими – целая пропасть. – Расскажи. – Ладно, – Каин отпил из фляжки самогона, который сам сварил. В отличие от Крейца, Каин варил самогон на листьях танны, от чего у него был приятный горьковатый привкус знакомого напитка. Насыщение самогона энергией с помощью самогонного аппарата Крейца делало из этого безобидного напитка настоящий Самогон Механикус. Машина, создающее такое, не могла быть простой… – Ну же??? – Я пытаюсь сформулировать. Но всё равно вы ничего не поймёте. Значит так, сначала меня убили… – Каин снова отпил самогона, – а потом началось что-то непонятное. Появились какие-то сообщения о том, что активируется система «Воля Омниссии» и создаётся тело. А потом, через пять минут, я вновь вернулся в мир живых. Правда в синтетическом теле. – Что? – магос застыл. – Ну… в этом теле. – Как оно работает? – Боюсь, вас ждёт разочарование. Хлебните, – Каин дал архимагосу фляжку. – Что это? – Самогон Крейца. Он мне оставил перед отлётом свой самогонный аппарат – своё главное сокровище. – Магос Механикус так вам доверяет? – Мы друзья. И собутыльники, – даже обиделся Каин, – так что да. Если коротко… то эти технологии явно превосходят само понятие о технологиях. Некронская техника по сравнению с ними – ужасный примитив. Биосинтетическая аугметика… это синтетическое тело. С клетками, органами, клетки – это микромашины, каждая из которых самодостаточна и весьма сложна. Из клеток формируется тело, органы, и всё вообще. – Колония наномашин? – Нет, это не тот размер. И это… иное. Каждая из этих клеток самодостаточна – в них есть даже нечто вроде ДНК, позволяющее из одной клетки воссоздать весь организм. Они могут расти, развиваться, видоизменяться… эволюционировать. Подобно живым биологическим клеткам. Совершенствоваться по мере развития. Эта машина невероятно сложна. А главное – это энергетическое ядро, которое даёт энергию всему телу. – Плазменный реактор? – Вы бы ещё сказали – паровой двигатель, – хмыкнул Каин, не став ничего говорить. Через несколько часов после выхода от техножреца, Каин направился в соседнюю палату лазарета, где обитал Юрген. Состояние его денщика волновало Каина – Юрген не подвергся порче – просто не мог, это радовало, но хаоситы обошли его стороной. Они вообще не реагировали на него. Каин привычным движением водрузил на голову фуражку, поправил комиссарскую шинель и вошёл в палату. Юрген лежал на кровати, над ним – какая-то машинерия. Разум тут же подсказал – система жизнеобеспечения, класс третий, медицинская, долговечность крайне низкая… Каин помотал головой, заставляя ненужные мысли вылететь из головы и поближе подошёл к пострадавшему денщику. Юрген был без сознания, в бою ему оторвало руку, по локоть, так что сейчас магос биологис занимались тем, что приделывали к денщику Каина по приказу инквизиции, неплохую аугметику. Сказать что-либо каин не мог – техножрецы его проигнорировали, Юрген был без сознания и комиссар почувствовал себя здесь лишним. Ну правда, какой комиссар в здравом уме будет всерьёз волноваться за здоровье своего денщика? Другие сочли бы это слабохарактерностью. Комиссар вздохнул и поплёлся прочь. Путь от медицинского крыла до офицерских кают и того места, где обитала Эмберли, был неблизок – яхта у инквизитора была очень… чистой. Она не напоминала старые ржавые корабли, на которых часто летали гвардейцы – муниторум для своих солдат чаще всего реквизировал лохани из грузового флота, и нередко это оказывались корабли, во многие места которых человек не ступал веками, а то и тысячелетиями, и вполне реально было встретить на корабле нечто, очень сильно отличающееся от представлений о боевом корабле. Однако, инквизиторский корабль отличался – Эмберли была чистоплотной, и всегда требовала от подчинённых того же. Каин дошёл до той части надстройки, где обитала Эмберли Вейл – дорогу в её покои охраняли несколько солдат, весьма недоумённо посмотревших на комиссара, который без зазрения совести вошёл в личные покои инквизитора. Немногие могли войти к Эмберли без приглашения – даже её ближайшие соратники не удостаивались такой чести. Тут у Каина была и привилегия, и… не совсем привилегия. Он до сих порой задумывался, как изменилась его жизнь на Гравалаксе, когда он встретил Эмберли. Очаровательная инквизитор была человеком крайне замечательным. А учитывая, что инквизитором был и его лучший друг и собутыльник – и единственный кто не только знал о том, насколько труслив комиссар, но и целиком разделял его философию – то Каину начинало казаться, что главное требование для службы в инквизиции – это быть чудиком, и все они по-своему чудаковаты, кто на почве религии, кто на почве лицедейства, кто на почве самогона и технобезумств… Комиссара встретила роскошно, но без кичливости обставленная каюта, большой зал, со столами, диванами, коврами, и даже картинами. И в зале было пусто. Однако, раз охрана у ворот – значит инквизитор тут. Едва ему пришла в голову мысль оглядеться, сенсоры нашли инквизитора за шумозащитной переборкой – каин не только увидел её во всей красе сквозь толстую стену и услышал сквозь шумозащиту, но и мог оглядеть всё помещение на предмет прослушивающих устройств, скрытого оружия и прочих скрытых технологий. А их было… много. Комиссар только вздохнул – чудо-зрение пропало. Он пошёл к бару, где нашёл танну – с момента когда они с Эмберли стали иногда видеться, точнее она с ним, в баре у неё часто можно было найти танну. Комиссар заварил себе чашечку, и сел на диван, молча разглядывая картины и различные странные устройства в покоях инквизитора. Ладно, турели систем безопасности, силовые щиты от взрывов, многочисленные средства для обездвиживания противников – это ещё ничего. Наличие тут быстрого выхода к спасательной капсуле – тоже в порядке вещей. Комиссар только отмахнулся от всего этого и решил не бежать впереди линкора. – Каин, морда твоя железная, – вдруг услышал он голос Крейца, и поперхнулся чаем, обильно оросив стол с дорогущим, наверное, скрытым гололитом. – Крейц? Сервий, ты где? – Каин огляделся. – В башке твоей дурьей, – ответил Крейц, – система квантовой связи. Ты должен понимать, что это такое. – Ну… в общих чертах конечно да, но… – каин встал и разговаривал вслух, – это неудобно и неожиданно. – Ой, ладно, выставь руку к столу. С руки Каина слетели силовые поля, которые перехватили управление гололитом, и над столом появилась голограмма Крейца. Намного лучшего качества, чем обычно – это был фактически мини-Крейц, размером с трёхлетнего ребёнка. На нём была куртка, на голове шляпа с полями, вид он имел лихой, на плече ремень с чем-то за спиной, похожим на смесь болтера, мельты и самогонного аппарата. – Так лучше? – Да, – Каин взял тряпку и стёр танну, которой случайно оросил стол, – извини, неожиданно увидеть тебя, после стольких то лет разлуки… – А уж как я то скучал! Вижу, ты всё-таки сумел сдохнуть – внушает. – Да, Мортарион… – Я уже посмотрел логи твоего боя. Как хорошо, что один мой побочный проект всё-таки дал результаты – я имею в виду твоё новое тело. – Это полнейшее технобезумие, – возмутился Каин, – откуда у тебя такие технологии? – Думаю, сказать, что это омниссия подарил – не прокатит? Ну да, да, у всех свои недостатки, – маленький Крейц сел на стол, снял шляпу и огляделся. Судя по всему где-то там, где он был, – я вижу, ты уже восстановился, раз по бабам бешаешь? О, привет, Эмберли, как твоё ничего? – Крейц смазливо улыбнулся. Каин обнаружил рядом с собой Эмберли Вейл, в халате и с полотенцем на голове. – Сервий Крейц, – холодно сказала она, – ты где пропадал? – Просто слегка вышел погулять, – тот встал со стола, отряхнулся, и ещё шире улыбнулся, – исследовал другие галактики. И к своему величайшему неудовольствию обнаружил, что большая часть галактик вокруг нашей незаселена, да и вообще, если у нас планет, пригодных для жизни дохрена – то в окружающих… десятки… может быть сотни перспективных, а жизнь не так уж распространена. – Правда? – несколько угрожающе спросила Вейл. – Агась. Именно так, – Крейц приложился к фляжке, – я, однако, обнаружил и обратную сторону медали – если в нашей галактике грань между материумом и имматериумом очень тонкая и почти исчезла, дырявая, то здесь… всё иначе. Знаешь, красавица, по большому счёту ничего такого особо важного я не нашёл – кроме того факта, что во многих галактиках жизнь менее распространена, чем в нашей. Однако есть – местные ксеносы довольно неплохие ребята, встречаются конечно совсем отморозки… – И что это тебе даёт? – Да собственно ничего такого. Я что, погулять не могу? И вообще, я первый абориген нашей галактики, который натурно исследовал восемнадцать других галактик. – Сейчас ты очень нужен был здесь, – обвиняюще сказала Вейл, – Кадия пала, силы хаоса захлестнули империум. Настали тёмные времена. – Я знаю. Собственно, – у нас тёмные времена начались с началом эры раздора и дальше не сильно то просветлялись, прошу заметить. Сейчас ситуация чуть-чуть ухудшилась по сравнению с прошлым – но люди погибали и раньше, постоянно, орочьи набеги, тираниды, генокрады, эльдары, собственное «милое» государство… на фоне всего творящегося безумия это лишь новая нотка. Каин, у меня к тебе будет маленькое, но очень ответственное поручение. Справишься? – Ты же не сказал, что за поручение, – возмутился комиссар, снова беря в руки чашку танны и извиняющись улыбнувшись Эмберли. – Перед своим отлётом я оставил сеть наблюдения за варпом в галактике, оставил большие инвестиции, запасы всякого… И мне удалось засечь кое-что действительно важное. Корабль, который пропал во время великого крестового похода в варпе. У инквизиции не сохранилось никаких записей об этом корабле, про остальных молчу – только в глубинах архивов механикус есть упоминания о «Очищающем». – И что теперь? – не понял Каин, – мне нужно его найти? – Более того, нужно вытащить корабль из временного искажения. По моим наблюдениям, люди на корабле даже не поняли, что время вокруг текло вне их микромира, они повторяли один и тот же отрезок времени миллионы раз, десять тысяч лет… – Наверное они измучены? – предположила Эмберли. – Нет, они не должны понимать, что происходит. Для них время… циклично. Оно закольцовано, поэтому для них прошёл один день. По моим сведениям, хранящимся в культе механикус, на корабле имеется крайне ценная реликвия, фрагмент технологии золотого трона императора, которая может быть необходима, чтобы починить золотой трон. Это важный фрагмент системы жизнеобеспечения – если это действительно так, то картина складывается – скорее всего один из паразитов специально закольцевал время, чтобы надёжно уничтожить корабль и технологию, которая необходима была императору. Физически уничтожить корабль они не могли – даже силы тзинча не хватит, чтобы прорваться на корабль, защищённый мощным варп-полем. Но зато заплутать его в варпе – вполне ему по силам. – То есть эта штука нужна золотому трону? – спросил Каин, буднично отпивая танны. – Если я прав, а это лишь гипотеза, то когда император восседал на золотой трон вынужденно – его СЖО не была подготовлена к таким тяжким испытаниям. Даже технологии древних не бесконечно совершенны. Ты должен понимать – я вложил в твою пустую бестолковку часть своих собственных знаний о технологиях. По крайней мере, ты достаточно компетентен, чтобы считать магосов тупыми как пробки вёдрами с болтами… В золотом троне использована СЖО полузамкнутого цикла, с системами биоподдержки и клеточной реструктуризации. По идее, полностью функционирующая СЖО не дала бы превратиться телу в высохшую мумию, на которую сейчас похож император. Система «Витара» может поддерживать жизнь даже в таком теле, однако… последние исследования золотого трона показали мне, что система поддерживает только жизнь и психическое здоровье императора. – Нам нужно добыть эту штуку от золотого трона, присандалить к золотой табуретке императора, и он снова станет розовощёким и пышущим жизнью? – саркастично усмехнулся Каин. – Именно, друг мой, именно. Если быть точным – то нам необходимо не только это сделать, но и разобраться во всём том дерьме, которое навертел вокруг своей табуретки император, прежде чем стал недвижимостью. К сожалению, технологии древних пока что для меня загадочны и малопонятны – хотя некоторые их части я прекрасно понял и уже вовсю использовал. Что-то даже усовершенствовал. – Я правильно понял – ты собираешься снять императора с золотого трона? – Сам встанет, – отмахнулся Сервий, – если бы его СЖО была полноценна – то он не стал бы заложником золотого трона – Витара может не только поддерживать жизнь, но и исцелять крайне тяжёлые ранения. Такая царапина, как у императора, полученная от хоруса – это ей вообще на один зуб. Я думаю, император сам не до конца понимал, как именно сработает золотой трон в его случае, и надеялся, что он исцелит его. Но… – Подгадил тзинч, – согласился Каин. – Именно. Собственно, задачей всех хаоситов являются людские души. Поэтому хаос никогда не сможет победить – хаос это паразит, без носителя он умрёт. Но чтобы носитель вырабатывал больше пищи – нужна вечная война. Я думаю, тебя ждут очень тяжёлые испытания, Каин. Впрочем, как всегда… – Постой, – Каин остановил Крейца, поставил рядом с его голограммой пустую чашку, – постой… Ты так и не сказал, когда вернёшься. – Скоро. Когда в родном империуме такая жопа – надо вернуться. Однако, некоторое время мне понадобится, а корабль нужно брать штурмом уже сейчас. Я оценил твои боевые возможности во время боя с примархом мортарионом – матрица думгая использовала твои боевые возможности примерно на стопятьдесят-двести процентов. То есть ты даже если очень постараешься – сможешь выжать вдвое меньше. – То есть? – удивился Каин. – То и есть. Слушай, Кайафас, ты может быть думаешь, что ты дохрена сильное существо, которое может демонпринцам морды бить… то, что им убить тебя будет практически нереально – это факт, но ты далеко не самый крутой боец в галактике. Наша галактика удивительна – в ней живёт множество невероятно сильных существ. На вершине пищевой цепи стоят боги хаоса, император и я, и все мы пришли к своему могуществу примерно одинаково – Император, поговаривают, родился в результате того, что множество могучих псайкеров древней терры объединили свои силы в одно существо. Паразиты хаоса просто жрут души смертных, но они неполноценны. Природный и варп-феномен. – А ты? – А у меня есть мои милые пожиратели. Оружие, которое сжирает души моих врагов, материю, да что угодно, и обращает в свою силу. Эволюционирует. Это практически рукотворный бог хаоса из машины. Только не бог и не хаоса. Впрочем… я немного утрирую, – Сервий вздохнул, – к так называемым бессмертным я принадлежал с рождения. Божественная порода всегда была в моих жилах. Пожиратели – лишь способ поглощать варп-энергию и делать свою душу могущественней. Впрочем, я не пожираю души невинных существ – вполне хватило вырезать почти всех тёмных эльдар, чтобы создать пожиратели в их нынешнем виде. А ты знаешь этих пидоров… – Знаю, бывал у них в плену, – поморщился Каин, – хотел бы я сейчас с ними смахнуться. – Если найдёшь… теперь это вымирающий вид, знаешь ли. И потом – не зазнавайся, Каин. Я договорился, ценой феноменальных усилий, и невероятных уступок, с сильнейшими воинами человечества – они помогут тебе в штурме корабля. – Астартес? – поинтересовалась Эмберли. – Астартес? Нет, что ты, они конечно хороши, но не настолько. – Кустодии? – выгнул бровь Каин, – Серые рыцари или крестоносцы? – Нет. Ребята, о которых я говорю – порезали бы кустодианскую гвардию в лоскуты не напрягаясь. И не зазнавайся, Каин, любой из них сильнее тебя, так что и не лезь. Я говорю о Легионе Проклятых. – Останки ордена огненных ястребов? – удивилась Эмберли, – я слышала, что они безумны. Ну или по крайней мере… с ними трудно договориться. – Мисс Вейл, останки ордена огненных ястребов уже давно сгинули в истории, от них не осталось ничего, – покачал головой Сервий, – нет, это не легион проклятых, это лишь та удобоваримая версия, которую механикус втюхали инквизиции. И на то были свои причины – мы, механикус, отличаемся от имперского культа. Конечно, многие, прямо так скажем, не слишком адекватные сторонники, но среди нас намного больше людей с прогрессивным и даже критическим мышлением, нехарактерным для имперского культа. Легион Проклятых – это бывший легион «Прокураторы», второй легион космодесанта. И их предводитель, Зэмистокльз. Как вы знаете, каждый легион помешан на своей теме – это неспроста, есть у них такие особенности. Второй легион – помешан на справедливости. Из имперских архивов удалены все данные о нём, и неспроста – легион очень сильно прославился в своё время. Но… он вступил в конфронтацию с императором. Второй легион – по-моему, сильнейший из всех. Зэмистокльз – человек с исключительным чувством справедливости. Он не стал смиряться с амбициями императора, а также не был доволен его поведением. Прямо так скажем, мисс Вейл, император – не милый и милостивый. Он бессмертный – древнее, прожившее десятки тысяч лет, существо, пережившее эпохи, начиная от того времени, когда люди выплавляли свои первые бронзовые мечи и дрались ими, видевший и переживший расцвет и закат человечества… Как по мне – он позволил себе ожесточиться. Стать чёрствым. – Так давай вернёмся к легиону, – поднял руку Каин. – Ах, да, прошу простить, – опустил голову Сервий, – В общем, у Зэмистокльза и императора не сложилось. Император относился к своим детям без любви – он скорее видел в них инструменты, с помощью которых будет править целой галактикой. Рукотворных богов для своих секторов и сегментумов, своего пантеона, а себя в нём – главным царём богов. Сам он оказался довольно честолюбив и прямо так скажем, морду ему набить есть за что, так что и хаоситам это было в радость – они нескольких примархов к себе переманили, но первыми восстали два легиона, которые были наиболее чувствительны к несправедливости… вы же понимаете, что империум – это отнюдь не милое государство, во многом тираническое и жестокое. Примарх восемнадцатого был недоволен отношением к псайкерам, примарх второго – был для императором голосом совести, которая у него самого давно атрофировалась за давностью веков. В итоге они эпично посрались – восемнадцатого казнили, а Земистокльз убёг. – Их соблазнили силы хаоса? – спросил Каин. – Нет, вовсе нет. В то время они ещё с ними не столкнулись. В отличие от остальных, эти двое возмутились жестокостью правления самого императора. Земистокльз не мог признать такое государство, в котором жизнь честного человека ничего не стоит, а закон несправедлив. Он стоял у истоков возникновения адептус Арбитрес, а также был сильнейшим из всех примархов, и чего греха таить – наиболее проницательным и дальновидным. Я вообще думаю, что если бы император был в адеквате и полагался больше на Земистокльза – то семена предательства были бы уничтожены заранее… Земистокльз мог бы надрать задницу Хорусу и его друзьям. Он и его легион были сильнейшими воинами империума, благодаря их уникальной генетике. Император его ненавидел и боялся – что он встанет во главе мятежных примархов… Возможно Император предвидел измену, но считал, что она происходит не от Хоруса, а от Земистокльза. В итоге случилось как случилось – большую часть воинов второго легиона уничтожили, осталось всего несколько сотен космодесантников, которых бережно сохранили Механикус. И самому Земистокльзу помогли убежать. – То есть выступили против империума? – удивилась Эмберли. – Около того. В общем, я же говорю – во главе культа стояли трезвомыслящие люди. Они понимали, кто такой император, и кто такой Земистокльз. И в отличие от многих других – у них ещё сохранилась совесть и понятия о чести. Культ механикус лишь очень условно признаёт божественность императора, а империуму вовсе не подчиняется. – Выходит по твоим словам, что этот Земистокльз – просто какой-то идеал, – фыркнула Эмберли, садясь рядом с Каином, и смущённо поправляя халат. – Он не идеален. Он бывает жесток, беспощаден, и часто не знает, когда стоит остановиться. Но он всегда справедлив в своём бесконечном гневе. Как по мне – это человек с большим и добрым сердцем, который искренне переживает о несправедливости мира. Полнейшая противоположность кровожадному ангрону. Он… да, он мог бы поднять мятеж против Императора, если бы тот слишком заигрался в бога… но в итоге всё вышло намного хуже, и не в последнюю очередь потому, что вместо того чтобы прислушаться к своему справедливому сыну, император боялся его и предпочёл уничтожить. – Он ненавидит императора? – уточнила Эмберли. – Я бы сказал… нет. Скорее он разочарован в нём. А вот император его ненавидел. Судя по нашим записям – Земистокльз не раз вёл себя по-своему, а не так, как хочет император, и ни разу его действия не приводили к трагедиям или катастрофам. Космодесантники-прокураторы были бичом империума на заре его истории – они выполняли нередко функции инквизиции и судей, беспощадно и без оглядки на последствия, казнили еретиков, предателей, казнокрадов и зазнавшихся преступников. Их необычайная проницательность и ум позволяли распутывать сложные дела, не счесть, сколько грязных заговоров и преступных организаций они предали огню… Их боялась вся власть в империуме – начиная с самого императора и до последнего планетарного наместника или чинуши администратума. Но Механикус, ценящие порядок и дисциплину, а не человеческие страсти, коим подвержены преступники – очень высоко ценили прокураторов, благоволили им и помогали во всём. – Так, историю второго легиона я прослушал, – Каин снова налил себе танны, – довольно интересно. Ты явно хорошо относишься к этому, как его там… Земистокльзу. – Мы с ним, было дело, выпили. Ты же знаешь, Каин, что будет с недостойным, хлебни он моего самогона… А тем, кто со мной пил – я доверяю. Лишь достойный может выжить после моей самогонки. Как ни странно, ты в их числе – хотя многие, даже считающиеся праведниками, сгорели бы мгновенно. Видимо ты и вправду удивительная личность, комиссар. А теперь давай перейдём к делу. Если мисс Вейл позволит… – Это уже сарказм? – спросила женщина. – Почти. Корабль времён крестового похода несёт около шестисот космодесантников из легиона прокураторов, поэтому Земистокльз заинтересован в их спасении. На борту много реликвий той эпохи, людей, знающих технологические тайны, среди них даже двое тех, кто хорошо знает императора… знали, в лучшие его годы. И там же имеется образец технологии СЖО для золотого трона. Мы должны выручить их – но силы хаоса не дадут – они всеми силами будут препятствовать, поэтому ожидается крайне сильное сопротивление. Будем честны, Каин, твои нынешние боевые возможности находятся примерно на уровне ветерана космодесанта из легиона прокураторов, или соответствуют лучшим из лучших воинов примарис… но даже если ты убил Мортариона, такой поц как земистокльз тебя просто одной левой размажет как блоху. Он находится возможно на одном уровне со мной, а может даже выше, я с ним всерьёз сражаться не планировал. Поэтому не нарывайся и не лезь вперёд. Мы можем вывести корабль из временной петли с помощью сегмента пожирателя, который есть у тебя, после чего вытащить его из варпа в материальный мир. И… будет бой. Я пошлю туда четырнадцать архимагос-доминусов и их легионы скитариев, ковчеги механикус, которые обеспечат прикрытие – возможно будет космический бой. Но это всего лишь прикрытие – Земистокльз хочет спасти своих легионеров, а твоя задача – найти фрагмент золотого трона и телепортировать его на ковчег «Сперанца». Задачи схожи – спасти корабль или хотя бы его содержимое – поэтому необходимо оказывать поддержку друг другу. И Эмберли, надеюсь инквизиции ты не расскажешь всё, что услышала? Я бы не хотел, чтобы инквизиция цапалась с механикус. В конце концов, не стоит лезть в чужие семейные дела, кто там кого из дома выгнал, кто кому морду набить хочет… Сами разберутся, не маленькие. – Я подумаю над этим. – Да куда ж ты денешься, развязывать гражданскую войну в человечестве – не лучшая идея. А ведь всегда найдутся тупые, которые всё возводят в абсолют. Давайте жить дружно. Каин задумался, вздохнул и поставив пустую чашку рядом с предыдущей. – Но почему я? Подобные силы могли бы разрешить ситуацию без моего участия. – Ты нужен как представитель инквизиции. Причём нужен представитель нейтральной стороны, способный прикрикнуть случись что на механикус и удержать их в узде, а так же предотвратить конфликты. Меня в культе механикус достаточно уважают, и тебе будут подчиняться, если ты будешь говорить от моего имени. Земистокльз здравомыслящий человек, так что он тоже бучу поднимать не будет. Его легионеры – сильнейшие воины империума, они и кустодианцев могут если что, порезать в лоскуты, про скромных механикус с их таинственными технологиями молчу, так что главное – не допустить конфликта. – А он нас не предаст? – спросила Эмберли. Каин и Сервий посмотрели на неё несколько… осуждающе. – Земистокльз свято чтёт договор, он никогда не нарушит его. К тому же, механикус и прокураторы в хороших отношениях. – А он знает, зачем это всё? – спросил Каин, которому пришла в голову эта идея, – а то он узнает, что это для починки золотого трона, и перебьёт нас всех. – Он знает, что там. И нет, в ярость он не придёт. Он верит, что тысячелетия заточения хотя бы немного исправили Императора, и это в любом случае достаточное тюремное заключение за его действия. * * * * Это было ну слишком уж невероятно – какие-то древние корабли, потерянные легионы, и во всём этом дерьме – я. В центре внимания, как обычно – с тех пор, как моя незаслуженная репутация героя начала расти и расширяться, все вокруг почему-то начинали считать, что единственное чем занимаются герои и живые легенды – это бросаются в авантюры одна за другой. Едва мне стоило вылезти из одной передряги – и руководство хлопало меня по плечу и искало ещё более изощрённые способы меня убить. Один раз у них это даже удалось, хотя к числу погибших меня причисляли столько раз, что даже особый приказ муниторума запрещает считать Кайафаса Каина погибшим. Вот и остался я – бессмертным комиссаром – даже если помру – буду числиться в пропавших без вести. Это отражало то, как часто мне приходилось прощаться с жизнью – начался мой «героический» путь на Перлии, а дальше… чем дальше – тем больше. Не сказал бы, что я в восторге от всего происходящего. И как обычно, ожидаю только одного – что всё пойдёт не так, как запланировано. Трудно представить, чего стоило Эмберли пережить все новости о втором примархе – ведь даже инквизиция не имела о нём никаких внятных записей. Лично я не питал тёплых чувств к нему, в отличие от механикус – кто бы мог подумать, что разница между имперским культом и культом механикус настолько велика! Всю галактику сейчас колбасило, и очень сильно лихорадило – Кадия пала и что дальше будет с Империумом – никто не знает. На встречу так же полетела Эмберли, хотя она то как раз там была бы лишней. Но… кто скажет это инквизитору? Наш челнок приземлился в ангаре громадного ковчега механикус – Сперанца. Это был удивительный корабль, одним своим видом внушающий трепет. И около выхода нас, подобно какой-то жутко важной делегации, ожидал эскорт из механикус и космодесантников в чёрной броне. Не просто чёрной, а такой чёрной, словно она поглощала свет. По их броне проскакивали алые молнии, когда они двигались. Легион проклятых. Настоящий второй легион! Броня древняя и учитывая, как давно они не получали новых рекрутов… или получали? В любом случае, уважения это им прибавляло. Мы спустились по аппарели – я поправил свою комиссарскую фуражку. Один из магосов трескнул: – Добро пожаловать на Сперанцу, комиссар. – Благодарю, – я ответил ему на бинарном, – куда нам? – Мы вас проводим, – трескнул он в ответ. Нас и правда плотно обступили и те и другие, и провели внутрь корабля. Изнутри он казался ещё более удивительным! Невероятным. Технологии внутри этого корабля в корне отличались от общеизвестных – совершенно непривычные элементы конструкции, непривычные даже гермопереборки, архитектура… Шли мы долго – минут десять, пока не дошли до крупного помещения, где уже сидели главари предстоящего налёта. Во главе стола сидел он – это был примарх. Огромный, настоящий гигант, с белыми, может быть седыми, волосами, приятными чертами лица, строгим взглядом голубых глаз. Чем-то похож на остальных примархов. Настоящий сын императора. Мне как верноподданному следовало бы испытать священный трепет, но… – Комиссар Каин, – пробасил он, – мы ждали вас. – Рад знакомству, – вежливо склонил я голову. – Где же мои манеры? Моё имя Земистокльз, – он кивнул мне, – а ваша спутница…. – Инквизитор Эмберли Вейл, – с притворной, а может быть настоящей вежливостью и покорностью сказала Эмберли, – прошу прощения, что напросилась в гости без приглашения. Земистокльз прищурился, но выдохнул и кивнул: – Тем не менее, я рад видеть и вас. Если вы конечно не доставите нам проблем. Наш разговор не продлится долго – ваш товарищ, магос механикус, сообщил мне, что во временной петле силы хаоса поймали один из кораблей, на котором есть сотни моих легионеров. Силам Механикус нужны технологии и корабль, Магосу Механикус – фрагмент золотого трона, хранящийся там, а мне – спасти наших братьев. И поскольку наши цели совпадают – мы приступим к спасательной операции. Примарх осмотрел присутствующих механикус, которые хранили молчание – просто не видели смысла что-то говорить. – Силы хаоса несомненно попытаются нанести контрудар. Однако, сейчас огромные их силы отвлечены на очередной чёрный крестовый поход. И тем не менее, битве быть. И это будет очень серьёзная битва. Нам нужно вырвать корабль из временной петли и в материальный мир, после чего немедленно эвакуировать с него технологии и людей. Чем быстрее мы это сделаем – тем лучше. Командование операцией по нашей договорённости с магос механикус – будет осуществляться мной. Возражения имеются? Я только головой покачал – какие могут быть возражения? Эмберли всё-таки набралась наглости и спросила: – Простите за наглый вопрос, господин Земистокльз, но вы не против того, что золотой трон может быть починен к вящей радости Императора? Примарх только вздохнул, как мне показалось, грустно. – Я не слишком люблю императора. Он циничный, жестокий, хладнокровный и двуличный человек, жаждущий власти. Как и многие подобные ему, он стал игрушкой в руках Хаоса, одновременно не дав умереть империуму и превратив его в большие охотничьи угодья для сил хаоса. Гордыня всегда была его главной слабостью – он так верил в свою исключительность, неуязвимость, так жаждал могущества, так уверил себя, что стоит выше всего остального человечества, что не хотел видеть очевидного. Вас никогда не удивляло, что главным предателем в итоге оказался главный любимец императора – Хорус? Эмберли только смущённо потупилась. – Они были одинаковыми. Оба жаждали власти и силы – любой ценой. – Хорус в итоге связался с губительными силами, – не выдержал я такой критики. – А император? – рассмеялся примарх, – он тоже заключал с ними сделки, технологию создания примархов он получил от них. Это не человеческая технология… Они даже в этом одинаковы, – примарх встал, – мне немного жаль его – сила вскружила ему голову. Почувствовал себя неуязвимым, всесильным, почувствовал что никто в галактике не ровня ему… Как литературный персонаж дешёвой бульварной книжки за пару тронов, зазнавшийся и потерявший ощущение реальности, потерявший чувство собственной ограниченности, которое должно быть у каждого человека. Каждый должен знать, что всегда есть кто-то сильнее. Всегда должны быть границы, за которые нельзя преступать. Поэтому многие мои глупые братья легко подняли мятеж против него – их было легко соблазнить, они были обмануты сначала тем, кого считали отцом, а потом и губительными силами… – примарх грустно вздохнул, – я с самого начала говорил ему, что такая ложь выйдет ему боком. Что он роет себе могилу, что он не всесилен, даже если бессмертен. Как это часто бывает – старики много о себе мнят, просто потому что много жили. И он не исключение… Ладно, это дела семейные. Трагедия одного человека, возомнившего себя богом и поплатившегося за свою гордыню падением и заточением. Вас это не касается. Я всё же не желаю даже такому старому засранцу, как император, мук вечного заточения. Хотя он заслужил каждый год своего нынешнего существования, мне жаль его. Если он не исправился, и не понял, что я был прав, то наказания тут бесполезны. Если исправился… что ж, наказания существуют не для мести преступникам, а для профилактики новых преступлений. Я не шевелился, пока говорил своим глубоким баритоном примарх. Он оглядел всех присутствующих и ещё раз вздохнул. – Давайте перейдём к делу. Каин, Сервий сказал мне, что в тебе есть технология, способная разорвать временную петлю. Это так? – Я… – я задумался. Реактор, искажающий время, теоретически, да, должен быть способен на это, – да, пожалуй, есть. – Нам придётся разорвать петлю, войти в варп и принудительно вытащить корабль из варпа в материальный мир. Демоны, охраняющие его, поднимут тревогу – и начнётся бой. * * * * * Генерал Кастин недовольно расхаживала перед строем офицеров. Которые как загипнотизированные смотрели на механический хвост, торчащий у неё сзади, она недовольно взмахнула им. – Какого чёрта? – ткнула металлическим захватом на конце хвоста, который лязгнул, в Броклау, – где комиссар? Почему он покинул нас? – Не могу знать, – выпрямился старый солдат, – Комиссара забрала инквизитор, а дальше… ничего. И ещё местные священники объявили праздник. – Я слышала. По всему сегментуму и за его пределами распространялась новость – повержен Мортарион. Вообще, в империуме ко всему этому относились очень… скрытно. Даже сам факт ереси хоруса был секретен и простые жители империума не знали об этом, хотя всё же каждый уважающий себя механикус прекрасно знает, кто такой хорус и плевать они сто раз хотели на имперский культ и администратум, которые стремятся совершить святотатство – уничтожить информацию. После поражения Ангрона тема ереси хоруса снова поднялась, это было уничтожение одного из самых мерзких врагов человечества – падшего примарха. – Срочные новости, – в кабинет вбежала Пельтье, – Леди-генерал, срочные новости, Комиссар Каин сразился с демонпринцем Мортарионом! У меня есть записи! – Магос Пельтье, хватит прыгать от радости, – Регина перехватила своим механодендритом планшет, которым размахивала возбуждённо техножрица, и включила. Собственно, много увидеть не удалось – комиссар каким-то образом восстал из мёртвых и устроил бойню целой куче демонов, космодесантников хаоса, еретиков и прочей нечисти. Регина только вздохнула. – Можете поставить второй штрих на нашем гербе, – она с грустным вздохом вернула техножрице её инфопланшет, – первого забил наш техножрец, второго – комиссар, я уже боюсь, что третьего придётся убивать мне, чтобы не посрамить честь полка, – сказала она, – что такое? – Комиссара забрала инквизитор Вейл, – быстро протараторила Пельтье, – и они улетели в неизвестном направлении. – Но он жив? – Жив, конечно жив, что ж ему станется то, если он избранник бога… У Пельтье была одна слабость – фанатичная вера в Омниссию а следом за ней – и вера в её предшественника на посту техножреца полка. Она была самой упоротой фанаткой Сервия Максимиллиана Крейца и его философии. Правда, пьянствовала редко, признавая, что такой самогон как у Крейца, может сварить разве что сам Крейц или Каин. Но Каин нечасто удостаивался чести воспользоваться легендарным самогонным аппаратом. Техножрицу втайне обожали солдаты за её… скажем так, нескромный внешний вид – она была очень фигуристой, аугметики имела не так много, чтобы нарушить свою красоту. Так что немало солдат по ней сохли – красный балахон механикус она превратила в своеобразное платье с капюшоном и часто улыбалась солдатам. Но макнуть болт в гаечку никому не давала. Регина Кастин поморщилась. Ситуация на фронте казалась совершенно удручающей – их, Вальхальцев, традиционно сражающихся в ледяных мирах или просто в холодных условиях, бросили в мир-улей. И тут расцвёл талант Лорда-Комиссара Каина. Регина помнила ещё со времён, когда они служили вместе в одном полку, что Каин был выходцем из улья и идеально ориентировался во всех его хитросплетениях и сложных механизмах. Поэтому комиссар оказался очень и очень кстати – как правило среди гвардейцев обитатели миров-ульев встречаются либо в виде аристократов-офицеров, либо в виде пушечного мяса – хороших полевых командиров среди выходцев из улья было немного. И поэтому Каин – комиссар, которому она доверяла, был особо важен для всей кампании. Впрочем… одного из главных врагов он уничтожил – а вместе с тем сильно ослаб натиск, космодесантники, следующие за своим лидером, просто сдохли. Природа варпа перестала поддерживать их гнилые и поражённые болезнями тела, а без варпа… жизнеспособность тела оказалась ничтожна, они сдохли и разложились прямо на поле боя, целыми ротами космодесанта. Что ж, это несколько уменьшило натиск и давало надежду на победу в этой важной кампании, от которой зависит… не сказать чтобы судьба всего сегментума, но всего сектора – однозначно. * * * * * Кайафас Каин был поражён в который раз. После своего перерождения он и правда зазнался, решив, что теперь стал равен астартес, если ещё не лучше. Но… Легион Проклятых оказался для него сюрпризом. Полнейшим сюрпризом – эти воины, закованные в чёрную броню, действовали так, что астартес на их фоне казались тормозами, беспорядочно бегающими по полю боя. Особый талант их примарха – предвидение. Способность предвидеть и предчувствовать события, и этим же талантом, но в несоизмеримо меньшей мере, обладали воины. А это значит – они уклонялись от выстрелов врага, даже от лазерных лучей, они стреляли так, что ни один болт не расходовался зазря – они чувствовали где будет враг, даже не видя его. Их нельзя было подловить. От них нельзя было скрыться. Движения воинов были чрезвычайно экономными – ни малейшего лишнего промедления или движения – совершенные машины смерти. Если Астартес раньше казались Каину чем-то невероятным, вдохновляющим и великим, то теперь определённо их место занял Легион второго примарха. Они оказались на корабле, на который прорвались тысячи демонов хаоса – и двигались штурмующие очень быстро. Каин, благодаря своему необычайному телу, успевал за Прокураторами, но не настолько хорошо. Они были быстрее своих врагов, и главное – точнее. Ни один демон не мог ускользнуть от них – отряд Каина двигался прямиком к реликварию корабля, и Каин двигался за воинами. Лишь один раз вмешавшись в битву – когда сбоку на них, проломив огромные гермодвери, вырвался демон размером с маленький имперский титан – эта тварь бросилась на воинов, которые стреляли в уязвимые точки болтами, заряженными варп-энергией, заставляя отступать. Каин напряг все силы и с молниеносной скоростью бросился к демону, полоснув его своим Пожирателем – тварь взревела и в когти на руках комиссара хлынул поток варп-энергии, чистой, очищенной своеобразным пищеварением пожирателя… Демон иссыхал и таял на глазах. Астартес, если их можно так назвать – развернулись к нему спиной – и Каин поспешил бегом за ними. Громадные фигуры в тяжёлой броне бежали по коридорам корабля со скоростью не меньше чем может развить танк, и сносили прямо на бегу врагов, неведомым образом координируя действия – десятки встреченных на пути демонов попытались их остановить. Бег продлился где-то с час, демоны убили почти всех обычных людей на корабле, но астартес – прокураторы, оказывали им сопротивление. И были рады видеть подкрепления, не осознавая, что прошли уже тысячелетия… мимо них. Каин вместе с остальными добежал до громадных золотых дверей, увенчанных символом молнии – символом Императора. Около них шёл грандиозный бой – демоны практически изничтожили дюжину астартес, охранявших реликварий. Комиссар был рад оказаться за керамитовой стеной брони астартес, но в последний момент внезапно передумал – отсиживаться было бы очень… неразумно. И он побежал, прямо в гущу боя, перепрыгнув через завалы из тел защитников реликвария – Каин на этот раз сам контролировал своё тело и выставив когти-пожиратели, бросился уничтожать демонов. Одного за другим, планомерно. Твари визжали и орали, пытались напасть на него в ответ – и им это даже частично удавалось, но скорость… Комиссар только сейчас заметил, что реальная скорость воинов проклятого легиона была несколько выше чем он думал раньше – они двигались вровень с ним, ускоренным в десятки раз. И рубили врагов силовыми мечами, стреляли из болтеров, убивая по демону каждым из зарядов. Комиссар нахмурился – демоны не могут бесконечно получать подкрепления – корабль вышел из варпа. Но те, что успели пробиться на борт – могут представлять существенную опасность. Чем быстрее он закончит миссию – тем лучше. Он отправился к громадной золотой двери. Запечатана лично Императором. Усмехнувшись про то, что совершает наверное святотатство, комиссар вонзил в золотую дверь когти правой руки. Они ударились о дверь, показались искры, пожиратели вступили в борьбу с защитой двери силой императора. Пробить сразу не получилось – и поэтому несколько томительных секунд пожиратели медленно погружались в аурамит двери, пока не сожрали защиту на своём пути окончательно. Там, куда вонзились когти, начала образовываться большая дыра – вскоре она была достаточно большой, чтобы в неё мог пройти человек. Комиссар вошёл внутрь. Вопреки его ожиданиям, помещение реликвария было небольшим. По сравнению с площадью перед ним – так и вовсе крошечным – на постаменте в центре комнаты стояло нечто, вдоль стен на витринах и подставках лежали различные образцы технологий – некоторые даже не были известны Каину – оружие, непонятная древняя броня, многое другое… Комиссар оглядываясь подошёл к стоящему на постаменте устройству и признал в нём то, что ему было нужно. Он схватил эту штуку и телепортировался… Пробиться сюда обычным телепортом снаружи было проблематично – лишь встроенные системы Пожирателя могли транспортировать изнутри что-то – энергии требовлось намного больше, да и технология совсем другая – создание пространственного дуплицирования, вместо традиционного варп-телепорта. Каин вывалился с большой штукой в большом зале Сперанцы. Вокруг было много техножрецов. – Нужно эвакуировать воинов, – он не дал техножрецам начать молебен в честь обретения технологии, – срочно. Потом помолитесь, всему своё время. * * * * Битва в космосе была эпичной. И… в одни ворота. Потому что возглавлял флот Механикус – флагман – Сперанца. Гигантский ковчег механикус, насыщенный такими технологиями, о которых не знали даже на Марсе. Это была настоящая летающая сокровищница, к тому же сильно доработанная магосом механикус перед его отлётом в дальние дали. Сперанца задала жару так, что восемь линкоров и четырнадцать более мелких кораблей – крейсеры, лёгкие крейсеры, вступили в очень тяжёлый бой. Варп-исказитель Сперанцы превратил порталы в варп в нестабильные, отступать было некуда. Гигантские корабли флота хаоса попали под обстрел масс-драйверных орудий Сперанцы, которые разгоняли многотонные снаряды до скоростей близких к скорости света и наносили такой мощи удары… Первый же залп предопределил всю судьбу боя – из врат варпа следом за линкором-пленником, выполз громадный, испорченный хаосом линкор, корабль в десяток километров размером, он натужно выполз из врат варпа, ускоряясь, и начал готовить пушки для атаки. И в этот момент в него угодил главный калибр Сперанцы – шестнадцать тонн сверхпрочного металла, разогнанные до скорости в половину скорости света – линкор пробило навылет, от носа до двигателей в корме, пустотные щиты лопнули как мыльный пузырь от пули. Яркая линия прочертила линкор изнутри и он разлетелся в мелкие осколки, на такой скорости снаряд, врезавшийся в корабль, так быстро ударял по материи, что высвобождалась энергия со скоростью намного быстрее взрыва. И огромная энергия – корабль хаоситов разорвало изнутри во все стороны, на мелкие кусочки. Остальные корабли флота хаоса, наблюдавшие действие этого страшного оружия резко изменили свои планы, но было поздно – в бой включились все остальные ковчеги механикус. Они наносили удары главными калибрами – нова-орудиями, и когда ударили орудия сперанцы – стало совсем не до шуток – эскадра хаоситов уступала врагу. Не в численности, а в мощи орудий – лишившись своего флагмана в первые минуты боя, они потеряли волю к сражению, и их начали бить. Ковчеги оказались мощнее любого имперского линкора – больше, сильнее, и лучше вооружены, с лучшими системами наведения… Прежде чем флот хаоса подошёл на дистанцию огня, они потеряли четыре корабля, включая флагман, остальные тоже были потрёпаны. Зрелищного боя не получилось – хотя вот на корабле бой был ещё как зрелищен. * * * * * – Десять тысяч? – искренне удивился космодесантник-командир. – Да. Прошло десять тысячелетий, что вы были в ловушке времени, – сказал Земистокльз, тяжело вздыхая, – мне жаль, что я не мог помочь вам раньше, дети мои. Силы хаоса очень тщательно замаскировали ваш корабль. – Те демоны, что напали на нас? – Они. Думаю, вам придётся очень, очень многое узнать. Много воды утекло за десять тысячелетий…. – ЕБААААА, – раздался крик и в этот момент нечто полыхнуло посреди огромного ангара и пол под ногами вздрогнул. Нечто врезалось в пол с такой скоростью, что толстый металл прогнулся. Это была человекообразная фигура, – ть. Каин и Земистокльз бросились туда, увидев изрядно потрёпанного Сервия Крейца, который лежал, аккуратно впечатанный лицом в покрытие пола ангара. – Вроде жив, – сказал Земистокльз, с сомнением трогая носком ботинка ногу упавшего. Тот пошевелился, два механодендрита показались из-за куртки и он быстро освободился благодаря им, оставив на полу ангара отпечаток своего лица, хоть скульптуры отливай… В этот момент на палубе в дюжине метров от них послышался треск, запахло озоном и похолодало, и появился демон. Большой, могущественный демон, с огромными крыльями за спиной. Каин и Земистокльз приготовились к бою. Однако, упавший полез за пояс, вытащил оттуда… гаечный ключ на семьдесят, размером с немаленький такой цепной меч, и молниеносно, так что ни Каин, ни Земистокльз не увидели его движения, перетянул демону прямо по рогатой морде, отчего он разлетелся ошмётками. Новоприбывший отхлебнул из фляжки, невесть как оказавшейся в руках и повернулся к своим друзьям. – Да, нехило вы тут поработали, братва. Ну да ладно, я снова с вами! – Сервий! – Каин облегчённо выдохнул, – как я рад, что ты с нами… – Я тоже весьма рад, – Земистокльз отпустил рукоять своего силового меча и выпрямился. Сервий Крейц покрутил в руках громадный ключ и тот внезапно исчез с хлопком, превратившись в маленький ключ на десять. Он засунул его в карман, и теперь инструмент не походил на то грозное, испускающее волны силы и опасности, оружие, коим было секунду назад. Сервий блаженно потянулся. – Почему ты прибыл после всей операции? – с интересом спросил Земистокльз, к ним уже спешили десятки техножрецов, обступая их компанию. – А кто сказал, что я опоздал? – Крейц выгнул бровь и улыбнулся, – пока вы махались с демонами, в дело пытался вмешаться Тзинч, собственной персоной. И мне пришлось нехило так огрести от него. Но дело своё я сделал и не дал ему помешать вам. Прикрывал на самом высоком уровне, так сказать. Теперь он наверное в бешенстве. Каин облегчённо выдохнул: – Как я рад, что ты снова с нами… – Выпьем за встречу? – Крейц потряс фляжкой у уха и протянул её Каину, – у нас будет много дел, друзья мои! Очень много дел!