***
Проезжая Великий город Виндхельм вместе с Бенерис по пути в Коллегию, Довакин не думал, что вновь окажется здесь так скоро. Он заметил, что людей вокруг города сильно прибавилось. Было очень много военных, разбивших палатки у моста. Неплохо у него, однако, армия выросла! С таким количеством людей он действительно уже мог противостоять Империи. Парень проехал мимо разобранного требушета. Вокруг него носился суетный мужичок в богатой одежде и всё время кричал на плотников. Рунольв поднял взгляд на видневшийся вдалеке замок. Именно в этом древнем городе, основанном самим Исграмором, правил знаменитый ярл Ульфрик Буревестник, которого норд считал освободителем Скайрима и истинным Верховным королём. Несмотря на уважение, которое Рунольв испытывал к этому человеку, Драконорождённый волновался, размышляя о том, как пройдёт их встреча. Как-никак он был у него в плену, Ульфрик тогда к нему относился с явным пренебрежением. Впрочем, Ралоф вроде как обещал замолвить за него словечко, когда они выбрались из выжженного драконом города. Проезжая мимо солдат, воин с интересом наблюдал за их тренировками. Офицеры обучали новичков имперской тактике ведения боя: наступать тесными рядами с щитами и копьями. Никогда Рунольв не видел Братьев бури, атакующих таких способом! Когда война только началась, все полагали, в том числе и Рунольв, что восстание неорганизованной группы мятежников регулярная армия Империи подавит очень скоро, стоит только прибыть подкреплению из Сиродила. Братья бури были хорошими партизанами, но они скорее надоедали имперским войскам, чем были угрозой. Сейчас парень понимал, что Ульфрик стал представлять реальную силу. Это не могло не радовать. Ещё на подступах было видно, что город бурлил жизнью: выходило и заходило достаточно много фигур. Телеги разъезжали туда-обратно, бесперебойно стуча по неровной каменной мостовой. Вооруженные люди в кирасах с синими тканями наводняли древнюю крепость и всё, что находилось в округе. Оставив красивого, мощного гнедого коня в конюшне и оплатив его постой, Рунольв, осматриваясь, взошёл на мост. Направляясь к воротам, норд поднял взгляд на верхние этажи замка за стеной и невольно начал сравнивать его с Коллегией. Они были отдаленно похожи, но камень в Виндхельме был более грубым, а пропорции приземистыми и… реальными? В целом Коллегия смотрится даже более величественно. Может и правду говорят, что Винтерхолд когда-то давно соперничал с этим городом за титул столицы? Подходя к воротам, он на момент остановился и, задрав голову, стал оценивать высоту стены. А ведь в Коллегии и стены выше! Тем не менее, Виндхельм всё равно ему нравился. Как будет возможность, обязательно стоит купить здесь дом! Стражники, наблюдавшие за рассеянным незнакомцем, озадаченно переглянулись, но молчали. — С дороги! — крикнул позади какой-то недовольный мужской голос, вынудив Рунольва отскочить. Парень увидел тёмного эльфа, катящего впереди себя тачку с очищенными тушами горных козлов. Тот прошёл вперёд в открытые ворота крепости. Парень поспешил его догнать. — Привет! — улыбнулся незнакомцу норд и поравнялся с ним. — У вас такой город мощный! Сразу видно — древние строили! Данмер от удивления остановился и внимательней разглядел норда. По улицам внутри сновали толпы, было довольно тесно. Слышался неуёмный звон из кузниц и гул толпы. — А, ты не местный… — с опаской произнёс тёмный эльф. — Скажи, где Ульфрика найти? Вдруг данмер испуганно глянул куда-то в сторону. — А ну проваливай отсюда в свою помойку, серожопый! Два норда встали между ним и Рунольвом. — Уже ухожу…господа… — интонация данмера была скорее раздраженной, чем извиняющейся. Он поспешил свернуть с дороги куда-то вниз. Вдруг Довакин почувствовал чью-то тяжёлую руку у себя на плече. Он оглянулся и увидел крупного мужика в возрасте с красным носом и бутылкой мёда в руке. Явно бывший солдат. Тот приобнял его и навис, будто стремясь прижать Рунольва к земле. — Ты вроде приличный парень, одет хорошо, негоже с этим отребьем водится, — он сделал несколько смачных глотков и повёл его куда-то. Парень, растерявшись, поддался. Резкий грохот с той стороны, откуда его только что увели, заставил Драконорожденного обернуться. Норды перевернули телегу данмера вниз по улице и громко хохотали. Обзор перегородили лениво подошедшие стражники. А мужик между тем продолжал: — Так надоело уже этих остроухих терпеть, сил нет! Поскорей бы уже Ульфрик их выгнал, только гадить и умеют! Рунольв хотел уже выбраться от нежелательных объятий и выяснить ситуацию с тем данмером, но вдруг пьяный собеседник сказал: — Вот он, и сам ярл! Истинный король Скайрима! Это заставило Довакина выпрямится и посмотреть вперёд. На городской площади толпились люди, половина из которых были в кирасах Братьев бури, а другая в простой одежде. Большая часть из них представляла собой молодых и взрослых мужчин. Однако были среди них и довольно крепкие телосложением воинственные женщины. На подиуме, где обычно располагалась плаха, действительно стоял сам Буревестник. Толпа ликовала и выкрикивала лозунги, вдохновлённая только что произнесённой речью. Рунольв всё-таки оттолкнул надоедливого мужика и поспешил протиснуться ближе, чтобы послушать что происходит. — Изрубить всех этих имперских ублюдков! — крикнул кто-то в толпе один из излюбленных лозунгов. Ульфрик заинтересованно посмотрел на этого парня. Люди начали затихать, с интересом наблюдая за внезапным диалогом. — Скажи мне, что привело тебя сюда, за что ты сражаешься? Народ немного обступил его, чтобы получше разглядеть. — Против имперцев! — Против кого ты не имеет значения, — строго ответил Ульфрик. — Я спрашиваю тебя: «За что»? Растерянно подумав, он ответил. — За то, чтобы эльфы никогда не правили людьми! — он удивлённо осмотрелся, будто вопрошая окружающих правильно ли он всё сказал. Народ с серьёзными лицами закивал. — Разве ты тоже не за это сражаешься? Все вновь посмотрели на Буревестника. Он выдержал паузу, властным взглядом оглядев толпу. Люди начали замолкать, даже кузнецы приостановили работу, чтобы не мешать ярлу произносить речь. Добившись полной тишины, он спокойным, грудным низким голосом ответил. — Я бьюсь за тех, кто умер у меня на руках вдали от дома. За их жён и детей, чьи имена шептали, умирая, мои солдаты, — он придавал своей интонации иногда нотки печали, а где-то даже злобы. — Сражаюсь за нас, тех немногих, кто смог вернуться домой, и не нашедших там ничего, кроме чужаков, живущих в их домах, — его выразительный голос становился всё громче. — За мой разорённый народ, вынужденный платить долги Империи, слишком слабой, чтобы управлять ими, но смеющей объявлять их преступниками за желание быть свободными! Я сражаюсь за то, чтобы жертвы прошлых сражений не были забыты. — пауза, дальше голос стал в разы спокойнее, но приобрёл твёрдость, — Сражаюсь… потому что должен сражаться. Воцарилась пауза. Люди открыли рты, не способные проронить ни слова от восторга. После молчания толпа, вдруг, взорвалась овациями. — Пойдёте ли вы за мной? Готовы ли вы отдать жизни за свободу Скайрима?! — голос Ульфрика был достаточно силён, чтобы перекричать толпу мужчин и женщин. — Да! — Ты станешь Верховным королём! Буревестник давал возможность своим новым воинам выговориться и заговорил вновь, чтобы их успокоить. — Прошу вас помнить, добрые моему сердцу братья и сёстры! Мы не палачи. Мы идём не за убийствами, — Ульфрик значительно выдержал паузу. — Мы идём освобождать таких же нордов, как и мы, от имперского обмана! Некоторые из вас будут воевать со своими друзьями детства. Со своими родными братьями… с отцами. И единственное, что в наше тяжелое время важно помнить, так это то, кто является истинным врагом! Успокоившись, люди согласно закивали. Рунольв на протяжении всей речи ничего не выкрикивал и никак не реагировал на происходящее, а лишь с едва сдерживаемым восторгом наблюдал за Ульфриком. Парень не считал, что имеет на это право. Он не был облачён в кирасу Братьев бури и не приносил клятвы Буревестнику, в отличие от всех, кто здесь собрался. За его спиной была лишь репутация имперского дезертира и больше ничего. А ведь пять лет назад он с таким же замиранием в сердце слушал речи их легата и верил в то, что сражается за правое дело. Пережитый восторг вдруг сменился тоской и тяжестью на сердце. Рунольв внезапно почувствовал себя паршиво. Ощутил себя предателем и последней сволочью. В толпе он, вдруг, услышал возглас «Смерть остроухим!», что заставило его поморщиться. Довакин поспешил уйти с площади, отгоняя неприятные эмоции.***
Начало аудиенции. Ульфрика не было. В тронном зале помимо Довакина стояли какие-то знатные таны и более простые ремесленники и торговцы. Была среди них и пара тёмных эльфов, сторонящихся в углу. Все делали вид, что их не существует. Рунольв ранее выхватил какого-то замороченного мужика со смешными усами и рассказал ему о своём послании. Тот довольно грубо что-то ответил, но услышав, что Рунольв — Драконорожденный и принёс вести из Винтерхолда, о чём-то задумался и пообещал скоро вернуться. От планирования похода Ульфрика отвлёк заместитель. — Ярл Ульфрик. Начало аудиенции. — Во имя девяти! — норд недовольно поморщился. — Йорлейф, давай без меня. Дела города меня сейчас волнуют в последнюю очередь. Ты вполне хорошо справляешься. — Подданные сочтут это за неуважение. Они в последнее время слишком часто видят меня вместо вас. — В Обливион их! — недовольно прорычал Галмар. — Как дети малые, тьфу! Важнейшее сражение на носу! Ульфрик долго не отвечал, задумчиво смотря на тактическую карту. Он не мог думать ни о чём кроме предстоящей битвы в Вайтране. — Ты ещё здесь? — не глядя на управителя строго спросил он. — Среди них посланник из Винтерхолда. Довакин… — он осёкся, — если верить его словам. Остальные вопросы я действительно попробую решить сам, но вам стоит выслушать его лично. Ульфрик перевёл взгляд на Винтерхолд, в фортах которого стояли синие флажки. Беднейшее владение Скайрима, держащееся на плаву только благодаря Коллегии магов, хотя последняя постоянно доставляла городу лишь одни проблемы. Рядом располагался захваченный имперскими войсками Данстар. Неприятное соседство. Давно он не получал вестей от Кая Взмыленной руки. Впрочем, имперские войска сейчас точно также стягиваются вблизь Вайтрана. Винтерхолд может подождать. — От кого послание? — всё также, не оборачиваясь спросил он. — От Архимага. Ульфрик недовольно нахмурился и развернулся к советнику. — Чтож, зови его сюда. Управитель с поклоном вышел из кабинета. Ульфрик опустил взгляд на карту, вновь начав что-то мысленно просчитывать.***
Рунольв, зайдя в кабинет, начал осматриваться. Он увидел могучую спину Буревестника, большую тактическую карту, а через стол стоял мужик в медвежьей шкуре, оценивающе глядя на него. — Так это ты Довакин… Я разочарован, — с ухмылкой съязвил «медведь». Рунольв недовольно нахмурился, но промолчал. Ульфрик обернулся и посмотрел на него, поведя бровью. Парень выпрямился. — Имперский дезертир, значит. Никак не ожидал, что Довакином окажется мой пленник. Рунольв напряженно поджал губы и потупил взгляд. Ульфрик прошёлся по кабинету и сел за стол. Он с интересом взглянул на Рунольва. Галмар занял место рядом с ним. Глава мятежников успокаивающим тоном произнёс. — Сейчас в последнее время всех в преступники записывают… Рунольв, так? Ралоф рассказал о том, как ты храбро бился с имперцами. Полагаю у тебя были причины для бегства. Так пусть прошлое останется в прошлом. — Я хотел присоединиться к вам. Буревестник снисходительно улыбнулся. — Хоть сегодня. Ты выжил в Хелгене, мы всегда рады видеть добрых воинов в своих рядах. Галмар, что думаешь? — обернулся он к «медведю». — Можно. Если не навалит в штаны во время первой битвы, ха! Рунольв теперь понимал почему Бенерис нахамила этому Галмару. Такие, как он, часто пинают новобранцев, а что уж о девчонках говорить! Тем более, если те колдуньи. Драконорождённому даже стало интересно, что он ей наговорил. Может он действительно заслужил крепкого удара по лицу? — Да ты не обижайся, — смеясь успокоил его «медведь», видя мрачное лицо. Рунольв отрицательно покачал головой и с разочарованием произнёс. — С радостью бы пошёл к вам, но сейчас не время. Драконы…знаете ли, — он вспомнил о письме Бенерис и достал его из набедренной сумки. Оно было сложено и запечатано восковой печатью с продавленным в нём глазом. Символ Магнуса, как объяснила ему Архимаг. Он протянул письмо Ульфрику, тот его не брал, его грубо выхватил Галмар и начал разворачивать и, пробежавшись глазами, скривился. — Что она себе позволяет?! Ульфрик, богами клянусь, надо их на плаху! А Архимага в первую очередь за такое неуважение! Рунольв побледнел. «То есть на плаху? Как на плаху?! Что Бенерис там написала?!» Ульфрик без эмоций произнёс. — Читай. — «Ярл Ульфрик Буревестник! — Галмар фыркнул. — В Винтерхолд пришла беда, которую мы не можем одолеть своими силами. Город терзает эпидемия. Ярл Корир вместе со всей семьёй… — он нахмурившись сделал паузу, — слёг. Он не смог отправить вам это послание. То же касается и вашего офицера Кая Взмыленной Руки. Однако на этом беды не закончились. Перед самым началом распространения болезни запасы города и некоторые дома были уничтожены напавшим на нас драконом, — вновь военачальник сделал паузу. — Силами магов и Драконорождённого он был убит. Наша Коллегия озабочена сохранением жизней подданных, присягнувших вам, и обеспечивает город собственными запасами еды. Параллельно мы ведём активную борьбу против заразы. Силами наших целителей нам уже удалось предотвратить распространение эпидемии, которая рисковала охватить в том числе Истмарк. Однако нам не хватает рук, способных ухаживать за заражёнными больными. Они составляют половину от общего числа жителей, а целителей у нас всего двое. Они уже сваливаются в обмороки от истощения и ежедневного ухода за больными. Положение города крайне плачевно. Мы будем благодарны за любую помощь». Ульфрик нахмурил брови и жестом показал, чтобы его военачальник передал ему письмо, и сам пробежался по буквам. Рунольв не понимал, где Галмар увидел оскорбление. По его мнению письмо было достаточно приличным. Парень и помыслить не мог, что для искушённого аристократического уха послание по меньшей мере втаптывало в грязь. Ни полного титула, ни оборотов, ни «поклонов», ни типичных пожеланий здоровья. Переход сразу к делу так и вовсе дурной тон, не говоря уже о концовке. Эти скамповы маги будут ему благодарны! Да пусть засунут эту благодарность себе в задницу! Одолжение ему что ли делают? Даже военные депеши от офицеров звучат куда более уважительно. Ульфрик кое-как подавил желание в гневе кинуть письмо в очаг и перевёл острый взгляд на Рунольва. — А ты что скажешь? А что может сказать ему Рунольв? Парень растерялся. Видя его непонимание, Ульфрик едва ли не сквозь зубы произнёс. — Галмор считает, что Архимаг меня оскорбила. Я едва ли могу с этим не согласится. — Что?! — воскликнул Драконорождённый. — Да она никогда… Буревестник его раздражённо оборвал, нахмурившись. — Я сейчас с трудом сдерживаюсь от того, чтобы не сжечь это письмо. Не будь ты Довакином, то я бы приказал отрубить твою голову и послать этой безродной обратно! — он всмотрелся в бледное лицо Рунольва. — Но я милосердно даю тебе время, чтобы ты меня разубедил. Довакин собирался с мыслями. Такой реакции от Ульфрика он не ожидал. Что ему не понравилось в письме? Что за бред он вообще несёт? — Здесь нет ничего оскорбительного! — напряженно и едва сдерживая волнение ответил Рунольв. Он негодовал, Ульфрику не понравилась такая интонация, он прищурился. Галмар фыркнул и ответил за ярла: — Она не назвала полного титула, пишет так, будто Ульфрик ей должен, хотя это она ему должна! — Винтерхолд на грани гибели! — уже начал повышать тон на Галмара Рунольв. — Половина жителей в лежат бреду, блюют кровью, покрыты кровавыми язвами. И ярл Корир со всей его семьёй в их числе! И офицер Братьев бури тоже лежит! Маги Коллегии днями и ночами готовят зелья, чтобы спасти их всех! Город порушил дракон, люди живут в уцелевших зданиях друг и друга на головах! А главный целитель от усталости слегла и не может продолжать работу! После этого Архимаг сама надела целительский наряд и стала ухаживать за больными. Она может быть сейчас повязки вашему человеку меняет! Жизнь его спасает! С ложечки кормит! А вы тут о титулах рассуждаете! — Эта взбалмошная девка уже приходила к нам. От её Коллеги и так одни беды и вот снова, — взъелся Галмар. Драконорожденный нервно засмеялся. — Знаете что? Это я уговорил её написать вам, ярл Ульфрик. И видимо зря. Она подозревала, что вы ей не поможете и надеялась справиться… своими силами, — на всякий случай Рунольв про сотрудничество с Империей умолчал, не подозревая, что Ульфрик прекрасно осознавал подобные риски. — А я, дурак, убеждал её в обратном! — он был раздосадован. Взгляд Ульфрика кажется немного смягчился, он вновь прочитал письмо. — Да ты тоже на тюрьму напрашиваешься, Драконорождённый! — продолжал спорить Галмар, — Дерзости явно у неё понабрался! Ульфрик, перечитывая письмо, вдруг поднял руку, чтобы Галмар замолчал. Рунольв наблюдал за ним, лицо главы мятежников слегка смягчилось. — Ладно. Будет вам помощь, — он поднял строгий взгляд на Драконорождённого, Галмар в недоумении повёл бровью. — Сейчас идёт война, Довакин. Толковые целители мне самому нужны… Я пошлю данмеров из квартала Серых, — на его лице заиграл оттенок пренебрежения. — они, кажется, в этом разбираются. — он перевёл странный ехидный взгляд на Галмара, но голос звучал вполне дружелюбно, — Дадим им шанс проявить себя, а то надоели со своим нытьём. Лицо военачальника скривилось в ухмылке. Рунольв оживился и внутренне порадовался. — Они, кстати, легче болезнь переносят! Вон управитель Корира уже вторую неделю там находится и никакими язвами не покрылся. Только жар и мигрень. Ульфрик с Галмаром скривились и переглянулись. — Поговори с моим управителем после аудиенции, — вставая, произнёс он и подошёл к парню. Ярл положил руку на плечо Рунольва. Заглянув ему в глаза, он вкрадчиво продолжил. — Мне небезразличен Винтерхолд, но это, — он показал письмо Бенерис и усмехнулся, — курам на смех. Тан ярла должен понимать, как нужно писать подобные письма. Другой бы на моём месте и слушать дальше «Ярла Ульфрика Буревестника» не стал, будь уверен, — он усмехнулся. — И не злись, — правитель отпрянул. — Корир лишил её титула, — невзначай сказал парень, успокоившись. Может Ульфрик действительно был прав, не поняв намерения Бенерис из-за интонации письма? Лицо Буревестника слегка растянулось в удивлении, Драконорождённый продолжал. — Он считал, что эпидемия и дракон по вине Коллегии произошли. Жители Бенерис чуть камнями не закидали. Ну, в общем, поссорились они. Ульфрик, выдохнув, похлопал Довакина по плечу и опустил руку. — Ты меня понял, можешь идти. Рунольв собрался уходить, но голос Ульфрика остановил его. — Жду тебя в составе своей армии, Довакин. Как разберешься с драконами. Рунольв, улыбнувшись, кивнул. Под вечер все распоряжения были отданы и управитель сообщил данмерам новость о возможности "проявить себя" в глазах Ульфрика и помочь Винтерхолду. Довольно многие решили поучаствовать. Выдвигаться должны были завтра днём. Вечером уставший Драконорожденный уже успел выпить в местной таверне, как один из слуг вытащил его оттуда и вновь повёл в замок по распоряжению управителя. По пьяни, без всякой задней мысли, Рунольв дал управителю погоняло "усатый хоркер", чем изрядно повеселил местных дворян и слуг. Он сказал это вслух совсем случайно! Тот, пристыдив его осуждающим взглядом, вручил письмо от Ульфрика ярлу Кориру и повторил это раз пять, чтобы парень не забыл.