Стилистика современного текста

По обратной связи можно сказать только это: Почему лицо героя и автора разный? Очень хороший старт для начала. Мне даже похлопали, оч приятно Кульминация это момент, где Виктор лежит на асфальте (авария). На самой паре мы разбирали текст «Ревю Паризьен» (Париж), 18(6) июля 1877г., Шарль д’Эвре, Старые сапоги — фронтовая зарисовка. Первые три предложения это идет описание сапог, в первом — сравнение. Используется прием недостатка информации. Следующие два — бэкграунд, в цитате главный герой обманывается. Ситуация 1. Это два абзаца про раскопки. Гяуры дети Шайтана — это белые люди, однако."заказал серебряные подковки» — этим автор усиливает отношения героя к сапогам. Ситуация 2. Абзац про проводника Асафа. Ахалтекинец — порода лошади; эфа — змея, однако. «Но сапог просил каши» — порванный носок, а-ля устойчивое выражение. Ситуация 3. Ещё один абзац про то, как герой чуть не утонул. В этом абзаце, как раз находится кульминация текста, а точнее в четырех последних предложениях. Ситуация 4. Последняя ситуация — последний абзац. «Сейчас я там, где убивают» — война, можно было сказать короче, но автор использует сильные слова для читателя. Второе предложение этого абзаца — усиление, а третье контраст для первых двух: «Но я спокоен». Дополнительное описание сапог «за десять лет ставшие из черных рыжими», контрастное сравнение «как в бальных туфлях на зеркальном паркете». Последним предложением этого текста автор возвращается к началу, а значит закольцовывает композицию. А теперь у вас есть пятнадцать минут чтобы переделать текст, как и почему — это на ваше усмотрение. Удачи! Мои кожаные сапоги. Кожа на них потрескалась и стала мягче лошадиных губ. Моя жена уговорила их взять, когда мы были в Турции. Болгарии? Давно это дело было, и как сильно была права не уверена моя жена я ещё не осознавал. Старый софийский еврей содрал тогда десять лир и приговаривал: «Господин, из меня уже давно репей вырастет, а ты все еще будешь носить эти сапоги и вспоминать Исаака добрым словом». Этот старый еврей оказался ещё тем подлецом. В той же поездке, но на другом базаре и мы с женой завидали такие сапоги да подешевле. «Угомонись! Сапоги хорошие и красивые. Да и мне нравятся» — говорила моя жена оставшуюся часть пути с рынка. Не прошло и года, и на раскопках ассирийского города в Междуречье у левого сапога отлетел каблук. Мне пришлось вернуться в лагерь одному. Я хромал по раскаленному песку, ругал старого софийского мошенника последними словами и клялся, что сожгу сапоги на костре. Мои коллеги, британские археологи, не добрались до раскопок — на них напали всадники Рифат-бека, который считает гяуров детьми Шайтана, и вырезали всех до одного. Но сапоги остались со мной, моя любящая жена починила их да, и я набил набойки. Случались и другие происшествия с этими сапогами. Будто проклятие витает рядом с ними, а точнее с людьми которые их не носят. Спустя пару лет я ушёл на фронт. Это было внезапно и быстро, даже с близкими нормально попрощаться не успел. И сапоги взять не успел. И вот вспоминая свою жизнь, в этом чертовом окопе — я понял, что мои черные сапоги, которые за десять лет стали рыжими, не со мной, не приносят мне удачу. А я здесь один, а они там! На моем юном сыне, оберегают семью, дом и их жизни. Сейчас я там, где убивают. И я готов к смерти. Молодец!