Из несуществующей жизни

Раздается неприятный визг, когда машина тормозит, но на подобные мелочи сейчас глубоко плевать. Он торопливо глушит мотор, мазнув большим пальцем по кнопке "лока", перепрыгивая через ступеньки порядком осыпавшейся лестницы, пытаясь выхватить на бесконечной полоске пляжа знакомую фигуру. - Рюу-чан!!! - Масаки перекрикивает холодный ветер и весело машет ему рукой. Рюукен возмущенно кричит что-то и бежит ей навстречу. - Ты сумасшедшая, - шипит он, спешно накинув на узкие плечи тяжелый пиджак, - еще и босая, холодно же! Масаки надувает полные порозовевшие губы, коротко и почти смущенно целует Исиду в висок, отвечая: - Мне все можно, - улыбка, - когда ты со мной. Рюукен краснеет - от ветра, конечно, - поправляет очки, пытаясь вернуть на лицо маску серьезности истинного Эхта, но девушка берет его за щеки и тянет вверх со звонким смехом. - Улыбнись, Рюу-чан, - юноша смущается окончательно, тычет пальцем в линзу, бурчит что-то недовольно и отворачивается в сторону бесконечного океана. - Тебе нельзя стоять на холоде, - как можно строже произносит он, для внушительности распрямив узкую спину. Масаки хихикает, накрывает ладошкой небольшой живот, почти незаметный под слишком легким для такого холодного дня светлым платьем, продевает руки в рукава, чувствуя легкий запах дорогого одеколона, застегнув несколько перламутровых пуговиц. - Ну, как? Рюукен оборачивается, и упрямая морщинка между его бровей разглаживается, хоть он все еще недоволен таким побегом любимой. - Ты меня напугала, - одновременно застегивает пуговицы до самого горла, поправив неряшливо торчащий воротник. Госпожа Исида показывает ему язык. Господин Исида кривится, смешно надув щеки. Масаки улыбается немного виновато, касается его губ своими, чуть зардевшись. Рюукен чувствует, что скоро его лицо сравнится по жару с доменной печью. - Ты такой смешной, - она обнимает будущего риттера за плечи, грея ладонями острые лопатки. Он фыркает, зарывшись лицом в рыжие волосы, крепко прижав ее к себе. - Не делай так больше, - от ее волос пахнет морской солью, - если захочешь, я отвезу тебя куда угодно и когда угодно в более солнечные дни. - Ловлю тебя на слове, Рюу-чан. - Только если ты заболеешь, я тебя до конца жизни дальше сада не отпущу, - с ноткой ехидства, - госпожа Исида. Девушка возмущенно запыхтела ему в плечо, стукнув кулаком по спине, а Рюукен впервые за этот серый холодный день искренне рассмеялся.