Королева Поневоле, или Первая среди нищеты.

Ах, ну да, Иносе, присмотревшись к вещавшему возле клеток высокому мужчине, поняла Рангику, - папа вроде говорил о нем, что его взяли в Готей-13 за недюжинную силу и умение распознать подозрительных личностей там, где даже разведывательный отряд не мог выдвинуть никаких подозрений. По слухам, этот здоровый плечистый молодец, который явно был крупнее даже ее папы и того же самого Гриммджоу, положим, сейчас присматривал за какими-то там недавно поступившими в Готей офицерами, как поняла Мацумото в свое время из однажды случайно услышанного ею папиного разговора по телефону с кем-то... Возможно, с этим Иносе в тот момент ее отец и разговаривал, кто б его теперь знал. И, вроде как поняла из того же самого разговора Рангику, пока что ничего подозрительного этот самый Иносе не заметил. Но, как известно, не битвой единой живёт человек. И, будучи хорошим солдатом на службе у аристократов, душою Иносе лежал к работе ведущего. Тем более, у него была хорошо поставлена речь - настолько, что, казалось бы, сама судьба велела ему взять в руки микрофон и говорить в него уверенно, выразительно и четко, да и внешность у Иносе весьма была выдающейся: сам будучи весьма крупен телом, мужчина обладал роскошными длинными черными волосами и грубоватыми, но ярко выраженными и броско очерченными чертами лица. Иносе вел любые мероприятия, которые попадались на его долю в те моменты, когда он не был занят на службе - свадьбы, концерты, юбилеи, даже на нескольких похоронах побывал в роли того, кто сказал самую пронзительную прощальную речь... Вот и ярмаркой рабов не погнушался, с горечью подумала Рангику, на рефлексе уже вцепившись в окровавленную руку Гримма, словно боясь, что тот опять побежит у готеевцев штыки отбирать, или ещё чего вытворять, и глядя на то, как, подходя к клетке с первой выставленной на продажу пленницей, Иносе небрежным жестом отбрасывает назад свои роскошные завязанные красной лентой в низкий хвост волосы цвета воронова крыла. - Итак, дорогие гости нашего сегодняшнего мероприятия, - выдержав прямо по канону всех торжественных речей положенную паузу, облаченный сегодня не в форму Готея, а в ладно сидящий на его плотной фигуре черный костюм воин-аристократ склонился над табличкой, размещенной на решетке первой из вереницы стоящих друг за другом клеток, - представляю вашему вниманию лот первый. Соде но Шираюки, девушка, двадцать пять лет... - Ха, да судя по тому, что она явно без трусов, она уже сто процентов не девушка! - раздался громкий басистый голос из толпы. Ну конечно же, зло шикнула Рангику - Чхвенен По, папин подчинённый, с виду спокойный и серьезный, а на деле заносчивый и жестокий тип, который за словом в карман не полезет, чтобы слабого добить, а без того обесчещенного окончательно унизить!.. - Верно подмечено, господин По!.. - под хохот толпы подмигнул ему Иносе. Да ещё и с таким видом, будто бы Чхвенен сейчас просто умопомрачительно смешную шутку выдал. - Поправочку внесём: женщина, двадцать пять лет. Может быть приобретена в дом в качестве служанки, кухарки, прачки, няни для ребенка или любовницы, если кому-то из вас, милостивые господа, таковая требуется... Рангику аж затрясло от омерзения. Что происходило с Гриммом сейчас - она уже, даже не глядя на него, чувствовала. Скрежет стиснутых до ноющей боли зубов Джаггерджака ей сейчас слышался даже в шуме и гомоне ухахатывающихся над сальной шуточкой Чхвенена аристократов, а то, как его окровавленная рука рвано дергалась, пытаясь сжаться в кулак (не получалось лишь потому, что как в эту самую руку вцепилась перепуганная и взбешенная цинизмом всего происходящего Мацумото), яснее ясного говорило приемной дочери Дзараки Кенпачи лишь об одном: ещё чуть-чуть - и Гриммджоу снова начнет кидаться на всех подряд, лишь бы не стоять тут не имеющим возможности ничего сделать столбом и не смотреть на то, как распродают всех, кто ему дорог: кого на пожизненное рабство, а кого, возможно, попросту на убой. Внезапно Рангику вздрогнула, покосившись в сторону клетки, которая шла за клеткой, в которой сейчас сидела измученная Соде но Шираюки. Там сидел крепкий телом (и по-любому духом, вдруг подумалось Мацумото, у Гриммджоу и друзья явно все такие же, как он - с несгибаемой железной волей, которая явно крепче оков, что опутывали сейчас их окровавленные тела, крепче железных прутьев клеток, в которых их заточили... Крепче всего на свете) блондин, кажется, если она не перепутала, его звали Кенсей... И вспомнилось тут же не верящей до конца в реальность всего происходящего из-за его жестокого абсурда Рангику, как отчаянно взмолился этот бравый руконгаец, чтобы спасли эту явно попавшую сюда по страшной случайности девушку. А когда Мацумото перевела взгляд на плотоядно улыбающегося По, чьи ярко-зеленые глаза уже горели неприкрытой похотью, а лоб, усеянный шапкой каштановых волос, уже покрыла липкая испарина желания взять эту несчастную девушку, решение пришло само. Как по заказу, рядом снова оказался ее папенька. Он отходил в тот момент, когда Гриммджоу сцепился с Кайеном Шибой. Впрочем, изначально даже не заметив того, что отец куда-то отошёл, Мацумото в тот момент сразу поняла, что рядом его нет - разве ж любящий добрую драку Кенпачи Дзараки смог бы спокойно отреагировать на то, что его водитель сцепился с офицером Готея?.. Тут два варианта развития событий было бы: либо ее отец жестоко наказал бы Гриммджоу за то, что осмелился с кулаками на служащего Готей-13 кидаться, либо ещё и сам бы начал подначивать своего водителя, чтобы тот как следует того аристократа отметелил: все зависело бы от того, как Дзараки относится к этому человеку. А, раз никакой реакции на выпад обезумевшего от боли и отчаяния Гримма не последовало - не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться: на тот миг Дзараки Кенпачи рядом с ними не было. Сейчас папа Рангику вернулся, и вновь стоял рядом с ними, поглядывая на распинающегося о том, как ещё можно использовать в доме, быту и хозяйстве бедную Соде но Шираюки, Иносе и хмуро зыркая в ту сторону, где друг за дружкой вереницей были припаркованы остальные клетки. Чем-то гроза всея Сообщества Душ был явно недоволен, чем - Рангику пока не знала, но видела, как обычно расслабленный и уверенный в себе отец сейчас явно нервничает, то доставая из кармана своей парадной формы смартфон, то резкими движениями пытаясь затолкать его обратно, то протягивая руку за лежащими в том же кармане сигаретами, то резко убирая ее оттуда. Но... Чем бы там ни был недоволен отец, нахмурилась Мацумото, она должна действовать как можно скорее, пока явно возжелавший Юки себе Чхвенен не раскрыл свой поганый рот и не купил эту замученную девушку себе!.. Ероша свои каштановые волосы, По аж облизнулся, оглядывая с ног до головы скорчившуюся в три погибели Юки, и Рангику, резко отпустив все ещё дрожащую в нервных спазмах окровавленную руку Гриммджоу, прошептала ему: - Постой здесь, я с отцом кое-что обсужу. Джаггерджак воззрился на нее с лёгким недоумением, протянул было ей платок из кармана своей рубашки, чтобы Ран хотя бы его кровь со своей руки вытерла, которой неплохо так измаралась, пока стояла, вцепившись в него, чтобы он ещё на кого не набросился и тем самым не навредил себе ещё больше... Да только рыжая, круто повернувшись на каблуках, быстро зашагала по направлению к отцу, даже платка не взяв. А потом искаженное гневом и страхом красивое лицо Рангику вмиг приняло выражение очаровательной кротости, да такое пробирающее до самых глубин души, что даже бездушный камень, наверное, расплакался бы крокодильими слезами, если бы его коснулся этот умоляющий и в то же время такой обжигающе наивный взгляд... Тронув отца за крепкое плечо, увенчанное погонами, и дождавшись, пока он обернется, следом Мацумото выставила в сторону клетки с едва живой пленницей указательный палец, запоздало спохватившись, что он в крови. И произнесла лишь два слова: - Пап, купи... - Серьезно? - усмехнувшись, Дзараки приобнял дочку. Даже его, жестокого и закалённого воина, этот взгляд Рангику пробирал до костей, и он просто не мог устоять, когда та с таким выражением лица чего-то просила. Как это было в ее детстве... Как продолжалось и сейчас. К слову сказать, дочурка не пользовалась этим постоянно, и, стало быть, если она так трогательно просила - значит, зачем-то ей это очень нужно, припомнил Кенпачи, продолжая обнимать приемную дочь и улыбаться каким-то своим мыслям. - Ты вот мне скажи, ну зачем тебе эта полудохдая девка, дочь? - спросил он продолжавшую прожигать его этим своим взглядом Рангику. - Там дальше крепкие здоровые парни будут, а эта, того и гляди, помрёт не сегодня-завтра... - Я уже все решила, папуль, - на удивление приторным голоском пропела Мацумото, улыбаясь и стараясь не думать о том, что ее сейчас стошнит от самой себя... Но, как известно, на что только не пойдешь, чтобы своего добиться!.. А добиться спасения Соде но Шираюки Рангику вознамерилась любой ценой, даже если ради этого ей придется на коленях перед отцом ползать. И потому, вдохнув поглубже, рыжая продолжила петь свою сладкую песню: - Я сделаю ее своим стилистом. Знаешь, так надоело самой выбирать, что надеть, это так утомительно!.. Пускай вот она мне образы и подбирает. - А ежели она в этих ваших стилистских делах ничего не мыслит? - не выдерживая того, как сладкою рекой в его уши льется голос его приемной дочери, и заулыбавшись ещё шире (что, признаться честно, выглядело настолько жутко, что сложно было сказать, что один из самых кровожадных капитанов Готей-13 сейчас очень радуется), спросил Мацумото Дзараки. - Ну так на курсы ее отправим дизайнерские, - повела плечиком Рангику. - Ох, и дорого же мне твои хотелки обойдутся... - притворно проворчал Дзараки, ещё с самого начала этого разговора зная, что эту девку своей дочери он купит. Но... Надо же было для виду посопротивляться, усмехался капитан своим мыслям. А вслух сказал: - Но, раз того дочка моя хочет, то что же, будем брать... Взяв дочку за руку, он окликнул Иносе, продолжавшего расписывать все плюсы приобретения уже готовой к чему угодно, в том числе и к мучительной смерти, Соде но Шираюки: - Эй, башка с микрофоном! Оформи-ка нам эту девку, дочь моя стилиста себе тут захотела! А коли дочь моя хочет - вот пускай эта девка ее и наряжает! Покосившись на пытавшуюся осторожно вытащить из его огромной усеянной шрамами ладони свою руку Рангику, Дзараки вмиг обо всем позабыл, всполошившись: - Е-мое, дочка, у тебя кровь, что ли?! - Да не пугайся так, пап, - тепло улыбнулась ему Мацумото. - Испачкалась, когда Гримма в порядок приводила, после того, как... Ну как вы повздорили. Решив сейчас не напоминать отцу лишний раз о том, что буквально за час до начала этой вакханалии, гордо именуемой ярмаркой, Дзараки избил Гриммджоу ни за что, Рангику взяла у него платок, чтобы утереть кровь со своей руки, и, придав своему лицу максимально благодарное и счастливое выражение, прошептала: - Большое спасибо тебе, папочка. - Да не за что, дочур, - приобнял ее отец. - Ладно, иди Гримму похвастайся, что новую подружку себе прикупила. - Конечно, папенька! - чмокнув отца в посеченную огромным шрамом щеку, Рангику снова круто развернулась на своих каблуках и зашагала к Гримму. Тот смотрел на нее с гремучей смесью благодарности и неверия в происходящее и, когда та приблизилась к нему, он поначалу даже не смог сказать ничего внятного, он даже дышать-то так, чтобы не задохнуться от шока и радости, не мог. И потому парень просто крепко обнял ее, лишь хрипло прошептав: - Спасибо, Ран. А потом, припомнив, с каким выражением лица кроткой молящей о помощи овечки девушка подходила к отцу, и каким сосредоточенным и даже немного мрачным стало ее лицо, стоило ей от отца отвернуться, Джаггерджак аж рассмеялся, глянув исподлобья на Мацумото: - Ну ты лиса, я тебе скажу... И ещё какая!.. - Как умеем, так и боремся, - устало улыбнулась Мацумото, чувствуя, что все ещё только началось, а она уже просто раздавлена морально, хоть и продолжает давить из себя улыбку чисто на рефлексе. Признаться честно, Рангику сейчас даже благодарна была Гримму за то, что он продолжал держать ее под руку - то ли чёртовы каблуки, то ли вообще весь этот фарс, что тут творился, то ли все и сразу было виновато, но ее реально потряхивало и на ногах было трудновато держаться. Но, глянув на Юки, которую солдаты уже выволокли из клетки и тащили на цепях по направлению к своим новым хозяевам (идти самостоятельно после побоев, пыток и явно неоднократных изнасилований девушка попросту не могла), рыжая тут же велела себе собраться, хотя бы потому, что она тут не то от каблучков, не то от морального шока изнывает, а эта несчастная вообще одной ногой в могиле, и ей, Рангику, надо бы постыдиться и не висеть на Гриммджоу этаким умирающим лебедем. Когда Соде но Шираюки воины Готея притащили к Рангику с Гриммджоу, Гримм, уже не в силах скрывать своей радости от пусть и маленькой, но всё-таки победы его хитрой и смелой госпожи, схватил разрыдавшуюся девушку в охапку и буквально выхватил из рук офицера ключи от оков, чтобы поскорее свою подругу от них освободить. Рангику же тоже решила даром времени не терять - отзвонилась Орихиме, велела ей, чтобы та организовала ещё одну машину до центральной площади Сейрейтея, а дома все подготовили для достойной встречи оказавшейся жительницей дома Кенпачи руконгайской пленницы. Иноуэ пыталась расспросить, что происходит, на что в ответ Мацумото лишь рявкнула: - Меньше вопросов - больше дела! Гримм останется со мной, я тебе уже сказала, зачем ты спрашиваешь одно и то же по сто раз! Так что организовывай ещё одну машину, а дома приготовь все, чтобы Соде но Шираюки была сыта, отмыта, одета, и чтобы к ней обязательно приехал врач, она срочно нуждается в лечении! Она не хотела срываться на свою милую и исполнительную экономку... Просто, наверное, нервоз от всего происходящего дал о себе знать, расстроенно глянула на экран смартфона Мацумото, уже думая о том, что надо бы по дороге домой купить сладкому Орешку, как звала она прилежную и исполнительную Иноуэ, каких-нибудь вкусностей в знак извинения за свою грубость. Она не видела того, как, запрокинув окровавленную голову к потолку своей клетки, Кенсей широко заулыбался. Она не услышала его прерывистого шёпота: "Спасибо тебе, рыжая!..". Она не знала того, что Кенсей был уверен: раз Соде но Шираюки попала туда же, где и Гриммджоу, то теперь с ней все будет хорошо... И ему уже этого было достаточно для радости, что хоть кто-то из них избежит страшной участи быть убитым или подвергаться вечным унижениям и пыткам в рабстве. Но она уже начала раздумывать о том, а что же дальше. Если Юки, можно сказать, уже практически спасена... То что же с остальными?.. - Ну ты дала, конечно, жару, - с явным восхищением глянул на немного растерянную Рангику Джаггерджак, когда Соде но Шираюки забрал из его рук один из слуг дома Кенпачи, и препроводил ее в машину, чтобы отвезти в поместье. - А я и не думал, что ты умеешь так убедительно играть... Я те говорю - точно лисица!.. - Рано радуемся, - внезапно погрустнела Мацумото, глянув вдаль, в сторону стоявших в ряд друг за другом клеток. - У моего отца на всех денег явно не хватит, так что неизвестно, что с кем дальше будет...