Не ищи меня, я не вернусь
***
Лео десять лет. Он меньше всех своих сверстников во дворе, но ему нравится гонять мяч и бабушка решает записать его в академию при клубе. Жерара он замечает сразу, душа компании, внук вице-президента, все хотят с ним дружить, но Лео слишком робкий и самое большое, на что ему хватает смелости, это проходя мимо пробормотать «привет» не дожидаясь ответа. Лео одиннадцать лет. Тренер видит в нем нападающего, Жерара, как уже одного из самых высоких, все чаще ставят на позиции защиты. Он несколько раз пытался втянуть Лео в разговор, но тому было слишком неловко и все заканчивалось тем, что за Пике прибегал Сеск и с гоготом его куда-то утаскивал. Лео двенадцать лет. Барселону бомбят и в бомбоубежище он сталкивается с семьей Пике. С Жераром они болтают всю ночь под отдаленный грохот снарядов и Лео не верится, что столько внимания ему одному. Утром выясняется, что его отец убит. Лео помнил, как ревел, вцепившись в рубашку Пике, а тот просто молча гладил его по спине. Среди множества сумбурных мыслей, что как же они без отца, что делать и что теперь он главный в семье, была одна, которая и радовала и одновременно чем-то пугала его. Что Жери его не отталкивает, что он просто есть. Лео тринадцать, четырнадцать, пятнадцать. Его игру все чаще и чаще начинает хвалить тренер. Пике, похоже, рад за него больше, чем за себя. При каждом забитом голе Лео неосознанно ищет высокую фигуру на поле, чтобы отпраздновать. Это уже так естественно, как продолжение атакующей комбинации, как продолжение его самого - ладони, объятия, иногда щекотный поцелуй в ухо. В груди трепещет что-то светлое, теплое, он не хочет, да и не может дать название этому чувству, оно просто живет в нем. Лео шестнадцать. На трибунах стадиона, где они тренируются, постоянно можно видеть группки девчонок. Они о чем-то постоянно щебечут и заливаются смехом, стоит кому-то из ребят им помахать. Лео знает, что большинство пришло посмотреть на Жери. К нему самому ходит семья и Анто. Он видит, как она нахохлившимся воробьем недовольно косится на хихикающих девиц и улыбается. Подруга детства не любит футбол, но самоотверженно ходит на все его матчи. Теплая рука опускается ему на плечи и не надо поднимать голову, чтобы понять кто это. Кажется, счастье можно потрогать руками. Лео семнадцать и он глухо воет, не понимая, как еще может дышать.***
Тот вечер сохранился в его голове какими-то кусками. Вот он сидит на полу, но потом оказывается у окна, невидяще смотря на улицу, а потом он в постели, на краешке сидит Анто и кажется, что-то ему говорит. Он отворачивается от нее, накрывает голову одеялом и закрывает глаза. Это он виноват. Ведь можно было найти какие-то слова, чтобы Жери остался. Громче настаивать, сильней просить, требовать, в конце концов... Он чувствует робкое касание к плечу, Анто что-то бормочет и встает с кровати. Звук закрываемой двери и опять тишина. Или он мог пойти и рассказать о планах Жери его семье. В голове сразу тонко забилось - Не мог! Не мог! Это было бы предательство. - Но ты был бы жив, - шепчет Лео в подушку, - ради такого можно и предать.***
Ему снится Жерар. Он весь в крови, один глаз заплыл, левая рука висит плетью, но он улыбается, как будто они сидят на тренировке, как будто они на кухне дома, как будто они на улице Рамбле в самом центре Барселоны и вся жизнь впереди. Лео тянется к нему, пытается прикоснуться, но тот со смехом отстраняется. Подожди, хочет сказать Лео, подожди, дай мне... Ну, Жери. Он просыпается с криком. В рассветных сумерках кажется, что руки в крови. Его трясет. Лео протягивает руку и подтягивает с пола к себе тренировочную форму Пике. Легче не становится, он этого и не ждет, но рассеянно водит пальцами по полоскам заставляя себя сосредоточиться на ощущении ткани и это нехитрое движение понемногу убаюкивает его.***
Иногда, находясь в каком-то забытьи, он верит, что Жери вернулся. Если не открывать глаза, а смотреть сквозь ресницы, то можно увидеть знакомый силуэт. Открывается дверь в комнату, прогибается под чужим весом кровать, Жери аккуратно прикасается ко его лбу, и говорит почему-то голосом Анто. - Надо поесть. Пожалуйста, я умоляю тебя, поешь немного. Лео готов выполнить любую просьбу, лишь бы тот остался, но силы есть только слабо сжать чужую руку. - Жери, - неслышно шепчет он и улыбается, - а я знал, что Сеск все соврал, знал. Ты же не уйдёшь теперь? Антонелла молча ставит миску с рагу на стул и плачет от бессилия.***
Постепенно все тонет в серой каше одинаковых дней. Какие-то лица выныривают, что-то пытаются сказать. Чужие голоса, чужие люди. Он не всматривается, смысла нет, все равно уйдут. Кажется, он слышит голос мамы, но этого не может быть, она же уехала, он точно помнил. Но потом и ее голос пропадает.***
Привет. Это письмо до тебя не дойдет, я не отправлю его, не знаю адреса, только страну, возможно город (ты же в Париже?) и что где-то там ты. Я скучаю, знал бы ты как сильно, то наверно и не уехал бы. Привет. Не знаю зачем это пишу, наверное, мне так легче, вроде как есть ответная связь. Привет. Как ты там? У нас опять дождь. Привет. Я всегда…***
Лео открывает глаза и понимает, что он не дома, не у себя в комнате. Незнакомый потолок, белые стены, больничный запах. Он медленно поворачивает голову и на стуле видит маму. - Мам..? - неверующе шепчет он. - Лео! - она садится на кровать и осторожно обнимает его, - как ты, милый? - Все нормально, только голова болит и усталость какая-то. И есть хочется, - чуть подумав, добавляет он, - а что случилось? Почему я тут? Это же больница? И ты разве не в Малаге? - А ты не помнишь? - осторожно начала она. - Да вроде помню, а что не так? - виски ныли, сосредоточиться получалось с трудом, но на память он вроде не жаловался. - На тебя упала полка, та, в коридоре, которая была плохо закреплена. Тебя нашла Антонелла и вот ты тут, - мама ласково погладила его по щеке, - а я переживала, вот и приехала. - Проснулся? - в палату влетела Анто и схватила его за руки. - Да, все хорошо, - он потёр ноющие виски, - не стоило тебе ради какой-то полки звонить маме, но спасибо, - Лео признательно сжал ее ладонь. - Полки? - Подруга с удивлением посмотрела на него, затем на его маму и неуверенно кивнула, - да, наверное, но я очень волновалась. Она встала с его кровати, - ты отдыхай, мне еще работать, - и убежала. - Лео, а ты не знаешь, куда ездил Сеск? - внезапно спросила мама. - Сеск? - виски как будто проткнули прутом, и он со стоном откинулся на подушку, закрыв глаза рукой, - нет, а с чего вдруг такой вопрос? - Просто вспомнила. Антонелла как-то сказала, что он заходил. - Нет, не помню, - начало ломить затылок, - может он к Анто как раз и заходил, мы никогда особо не близко не общались. Он перевернулся на бок, - Я еще посплю, ладно? - Конечно, милый, отдыхай, я еще зайду. - Ага, - сонно промычал Лео уже засыпая.***
В больнице его продержали с неделю. Почему то чаще всех врачей заходил доктор Сильва и заводил пространные разговоры о его прошлом, играх, команде. Он внимательно слушал рассказы Лео, кивал, иногда что-то записывал. Антонелла как-то обмолвилась, что это зав отделением психиатрии. - Но почему он ходит ко мне? – Лео сидел на кровати, поджав под себя ноги, - я же не псих. - Не знаю, может ему нравится с тобой разговаривать? Тем более он любит футбол, - Анто сидела рядом, похрустывая половинкой яблока. – Ты готов? Завтра уже домой. - Давно готов, - он потянулся и ловко стянул с тарелки другую половинку, - надоело тут быть. - Я так рада, - ее голос внезапно задрожал, она смяла руками край своей юбки, - ты не представляешь, как я за тебя волновалась. - Ну, что ты, - Лео похлопал подругу по плечу, - нашла из за чего, даже сотрясения нет, все же хорошо. - Ага, - она всхлипнула и порывисто обняла его, - да, теперь все хорошо. Лео замер и неловко обнял ее в ответ. - Не переживай ты так, - он осторожно провёл рукой по ее волосам. - Ты просто не видел себя, - горячечно зашептала она, зажмурившись и уткнувшись в его плечо, - не видел, а я так испугалась. - Все хорошо, - повторил он. Лео первый раз видел подругу в таком состоянии и просто не знал как реагировать, поэтому повторял еще и еще -все хорошо, не волнуйся, все хорошо. - Лео, милый, как ты? – в палату заглянула мама, Анто резко от него отпрянула, вытирая глаза. - Я пойду, - она забрала тарелку и не глядя на него быстро ушла. Мама проводила ее с улыбкой. - Все нормально? - Да, просто Анто что-то расклеилась, а так все хорошо, - он улыбнулся ей. - Я принесла тебе одежду для выписки, - она положила стопку на тумбочку рядом, - доктор Сильва бы хотел, чтобы ты к нему приходил пару раз в месяц, ты не против? - Нет, не против, но я, правда, не знаю зачем, - он пожал плечами, - я ему и так все рассказал. Неужели его так волнует именно моя психика? - Не знаю, милый, - мама натянуто улыбнулась, - но ты походи, хорошо? - Конечно, - он взял ее за руку, - если тебе будет спокойнее. - Спасибо, - она погладила его по щеке, - спасибо.***
На работу он вернулся через неделю после выписки, мама просила еще подождать, но ему уже так надоело сидеть в 4 стенах, что он вышел сразу же как только появилась возможность. Сама мама уехала через 2 недели, при прощании у поезда она в очередной раз спросила, не хочет ли он переехать к ним, в Малагу. - Там теплее и климат мягче, - мама пристально смотрела в его глаза, - тебе понравится. - Ладно, я подумаю, - он улыбнулся ее настойчивости. Лео не понимал, почему раньше так сопротивлялся этой идее. Наверное, была какая-то причина, что-то как будто не отпускало его, но с каждым днем это чувство становилось все слабее и слабее. - Мы будем ждать тебя, - мама чмокнула его в щеку и села в вагон. - Да, - пробормотал он, потерев лоб. Он уже чувствовал поступающие признаки головной боли, после больницы она могла начинаться буквально на пустом месте. Он как то рассказал об этом доктору Сильве, тот лишь прописал обезболивающие и посоветовал побольше отдыхать. Лео хмыкнул, вспоминая эти советы, он не понимал, зачем продолжает ходить в больницу, но не хотел расстраивать Анто и маму. - Да бесполезно все это, - пробормотал он вслух, махая уходящему поезду. - А? – стоящая рядом Антонелла повернулась к нему. - Этот ваш доктор, не буду больше к нему ходить, смысла не вижу, не биографию же мою он пишет, - он повернулся и пошел к выходу. - Лео, - тихо позвала его подруга. Он обернулся и увидел, что та сияет. - Ты не хромаешь, - она взвизгнула и прыгнула ему на шею. - Да? – Лео аккуратно поставил ее на ноги и пошел по перрону все сильнее ускоряясь, в конце чуть ли не до бега, - Анто, я могу бегать! - Да! – подруга подбежала к нему вытирая слезы рукавом, - ну, наконец-то! Он подхватил ее на руки и закружил. - Я больше не хромой!***
Домой возвращались чуть ли не бегом, Антонелла решила, что это надо отпраздновать и с хохотом втащила Лео в свою квартиру. - Так, садись, - она подталкивает его к стулу на кухне и сама начинает торопливо что-то искать в ящичках, - она же была где-то здесь, я помню... - Ты о чем? - Лео с улыбкой наблюдает за действиями подруги, подперев подбородок кулаком. - Кьянти. Была целая бутылка, - Анто чуть ли не по пояс скрылась в шкафу, - я помню, она была, родители держали на всякий случай, а при отъезде не стали ее забирать. Ну, где же ты... - она загремела чем-то в недрах шкафа. Лео задумчиво оглядел кухню, все осталось как он помнил из своего детства. За этим столом они маленькие уплетали сливовый пирог синьоры Рокуццо и он ждал возвращения родителей с работы. Он медленно провел рукой по деревянной поверхности. Взгляд упал на корзину с бельем в самом углу. Анто чем-то грохнула в глубине и забормотала, но он уже не слушал. Сине-гранатовые полоски. Его форма? Но что она тут делает? Знакомо заныли виски, и он уже начал вставать, чтобы проверить, как с ликующим воплем Анто выпрямилась, держа в руке бутылку как трофей. - Вот! Я же помню, - она с довольным видом сдула челку со лба. - Анто, - начал Лео не отрывая взгляд от корзины, - что у тебя делает моя форма? Она резко побледнела и метнулась к корзине, закрывая ее собой. - Не... Я ее нашла у тебя на полу и решила постирать, - подруга торопливо прикрыла форму другими вещами, - тебе же она прямо сейчас все равно не нужна, так? И она как то нервно улыбнулась. - Нет, не нужна, - он улыбнулся ей в ответ. Странная реакция удивила его, но он решил списать все на насыщенный день. - Открывай, а я пока достану бокалы, - она вручила ему бутылку и штопор, а сама взяла корзину и унесла ее вглубь квартиры.***
Лео сидел с Антонеллой за столом и старался не зевать, но получалось плохо, с непривычки от выпитого его тянуло в сон. Он пару раз медленно моргнул и начал вставать. Комната накренилась, и Лео покрепче вцепился в спинку стула. - Я, наверное, пойду, - он все-таки не сдержался и зевнул. - Стой, подожди, оставайся у меня, - Анто повисла на нем тяжёлым и тёплым грузом, - я постелю на диване, не уходи. - Ну, мне же тут идти два шага, - неуверенно начал он, - не надо. - Пожалуйста, останься, - жарко зашептала она ему на ухо, - не хочу оставаться одной. Лео кивнул и осторожно сел обратно на стул. Чуть подумав, он начал медленно расстегивать рубашку. В голове неторопливо текли мысли, что завтра выходной, никуда не надо торопиться и не сходить ли на стадион, побегать. Ведь он так давно этого не делал… Голос Антонеллы выдергивает из легкой дремы. - Все, я постелила, иди ложись. Он осторожно, придерживаясь за стены для равновесия дошел до гостиной и сел на диван. Потом чуть подумав, упал на подушки и закрыл глаза. Как же хотелось спать. Над ухом раздался осуждающий голос подруги, и он почувствовал, что с него снимают обувь. - Ну, Лео, мы же не так много выпили, давай, раздевайся сам, - она хихикнула, - я верю, ты сможешь. Усилием воли он снова принял вертикальное положение и, не открывая глаз начал снимать с себя рубашку. - Я больше никогда не буду с тобой пить, - пробормотал Лео, путаясь пальцами в пуговицах, - слышишь, злодейка? - Ага, - теплые руки скользнули по его плечам, помогая снять рубашку, - кто же знал, что ты такой слабый. - Я не слабый, - Лео пытается стянуть с себя брюки, но путается в штанинах и бросает это дело, - не слабый, просто я… - он не успевает закончить свою мысль и проваливается в сон.***
Он просыпается от собственного крика, голова болит, словно ее сжимают тисками. Лео прижимает ладони к вискам и тихо стонет. Остатки сна, где он пытается кого-то найти, догнать, прикоснуться, растворяются в тупой боли. Чужие руки мягко прикасаются к его лбу, осторожно массируют затылок. Со стоном он откидывается на подушку и чуть приоткрывает глаза. Антонелла. Рядом. Голая. Он зажмуривается. - Ты в порядке? – тихо спрашивает она. - Нет, - хрипит он в ответ, утыкаясь в подушку и уходя от ее прикосновений. Скрип дивана, удаляющиеся шаги, шум воды. И влажная, прохладная ткань на его лбу. Лео благодарно стонет, боль чуть отступает. - Анто, - начинает он, - мы… Вчера мы с тобой… Он не видит, скорей чувствует, как она зябко поводит плечами и затем обнимает себя. - Да, - легким вздохом и опять тишина. Лео знает, что надо делать, все знает, но какая-то сила словно останавливает его от дальнейших слов и он молчит. Текут минуты, подруга осторожно кладет голову ему на плечо и шепчет: - Я люблю тебя, люблю. С самого детства и не жалею ни о чем. Даже если ты бросишь меня, решишь забыть, я согласна. У меня будет эта ночь, и это в любом случае больше, чем у меня было до. Она что-то продолжает говорить, запинаясь и всхлипывая, а Лео рассеянно слушает ее и думает, что это все так знакомо, знакомо до той самой боли в висках и он не может понять почему. Он мягко ее обнимает и говорит то, что так давно она ждала от него, что ждала (сейчас он это уже понимает) его мама и родители Анто, то, что ждали все окружающие, но только не он сам. - Выходи за меня.