Графиня де Вержи

      Утром следующего дня Диана вместе со всей семьёй месье де Рогана сидела в гостиной. Вещи были давно собраны, карета стояла у ворот, а Пьер всё не появлялся. Дениза, до того сидевшая у окна с вышивкой, отбросила её, встала и несколько раз прошлась по комнате из угла в угол.       — Он на часы смотрел? Мы час как должны были выехать! Вот где он?       — Появится, — не отрываясь от книги, ответил месье де Роган.       Мими было потянулась к спавшей под креслом Сильвии, но Дениза одернула её:       — Нельзя, испачкаешься.       — Дедушка, и что, совсем никак нельзя узнать, где дядя? — вздохнула Мими, с тоской смотря то на собаку, но на деда.       — Мими, перестань мешать дедушке читать, — строго попросила мадам де Роган. Заглянув в швейную шкатулку, она вытащила оттуда зеленые нитки и передала сидевшей напротив Нини. — Сядь вышивать рядом с сестрой, если делать нечего.       — Я хочу собаку погладить, — заныла Мими.       — Нель-зя, — по слогам повторила Дениза, возвращаясь на своё место. Посмотрев на время, она буркнула «надо будет твоему дядюшке на день рождения часы подарить», и вернулась к работе.       Марианна покачала головой:       — Как кошка с собакой живёте, ей-богу.       — Слава Богу, уже давно только видимся.       — Кому-то просто жить скучно, вот и нужно с кем-нибудь поскандалить. — Катиш потянулась, зевнула и снова наклонилась к мужу, занятому книгой.       — Это вы о себе, дорогуша? — с ядовитой улыбкой спросила Дениза.       Катрин уже собиралась что-то ответить, как вдруг месье де Роган опустил томик на колени и сурово посмотрел на обеих своих дочерей. Стоявшая у другого окна Шарлотта вдруг охнула и осела на подоконник. Мадам де Роган обеспокоенно взглянула на неё.       — Там у ворот Феликс женщину целует, — упавшим голосом сказала Шарлотта, закрывая лицо руками. Помолчав, она обречённо добавила: — Красивую.       Дениза обернулась, чтобы тоже выглянуть в окно.       — Главное, наш брат вернулся, а с кем там целуется Феликс, меня не касается. Вас тоже.       Нини, бросив вышивание, тоже высунулась:       — А почему она так странно одета?       — Потому что это «лилия»… — Дениза осеклась, видимо, поняв, что такой ответ вызовет ещё больше вопросов. — Потому что вот так. Поймешь, когда вырастешь.       — Неужели он там с блудницей?! — Шарлотта закрыла руками уши. — Нет-нет-нет, не хочу ничего слышать! Мне всё показалось!       — Феликс, кажется, тоже поднимается, — привстав, заметила Марианна. — Его внизу нет, она тоже ушла.       — Ничего не слышу! — визгливо воскликнула Шарлотта, зажмуриваясь.       В коридоре послышались шаги. В комнате появились Пьер и Феликс, растрёпанные и в примятой одежде. Оба почтительно поклонились и попросили извинения за опоздание.       — Мы проспали, месье, — извиняющимся тоном сказал Феликс. — Надеюсь, наша ошибка поправима?       Шарлотта, взглянув на него, вдруг расплакалась и выскочила в коридор. Диана проводила её взглядом, и уже собиралась встать, чтобы догнать Шарлотту, но Марианна со словами:       — Извините, я должна кое-что забрать в комнате, — исчезла в коридоре раньше.       — А что произошло? — почесал Феликс в затылке, в недоумении оглядываясь вслед.       Члены семьи месье де Рогана переглянулись, и после пары секунд неловкой тишины мадам де Роган сказала:       — Шарлотта видела вас с… другой женщиной. По некоторым причинам это её очень расстроило.       — Приношу извинения, мадам, — Феликс снова поклонился, — ничем не хотел оскорбить вашу дочь. Стоит ли мне подойти, извиниться перед ней?       — Не стоит, только расстроите сильнее. Если хотите, можете подняться наверх, я попрошу служанок привести в порядок ваши вещи.       — Не нужно, мадам, благодарю. Я переоденусь на постоялом дворе. — Феликс в третий раз поклонился, прощаясь со всеми. — Был очень рад встрече.       Феликс ушел. Месье де Роган, окинув сына строгим взглядом, спросил:       — Хочу ли я знать, где вы двое ночевали?       — Не думаю, что это важно, — отвёл взгляд Пьер.       — В таком случае идите переодеваться, вас ждут уже два часа. И не забудьте после извиниться перед сестрой.       — Да, отец.

***

      Первый день в дороге прошёл для Дианы относительно спокойно, даже дети почти не капризничали, несмотря на сильную качку. Оказавшись на постоялом дворе, она уже успела понадеяться провести вечер за рисованием или книгой, как вдруг к ней из стоящей неподалеку кареты вышли граф и месье де Лален. Увидев их, Диана поморщилась, мысленно воскликнув:       «А ведь это был такой хороший день!»       — Мы хотим поговорить, — без всякого приветствия заявил граф.       — Говорите, — пожала плечами Диана, с трудом сдерживая нараставшее раздражение.       — А может, в более тихом месте? — оглянулся месье де Лален на слуг Пьера. — Внутри, например?       — Хорошо, — кивнула Диана, — но только в присутствие свидетеля. На моё усмотрение.       — И кого же, позвольте спросить, вы выбираете? — Её отец взглянул на занятую детьми Денизу. — Вашу подругу, полагаю? Надо же, Бланш заметно похорошела за эти годы, не узнать.       — Нет, не её… — протянула Диана, оглядываясь по сторонам.       Взгляд зацепился за спину Пьера, раздававшего распоряжения слугам, но эту идею она тут же отвергла, подумав: «ну не просить же, в самом деле, его?» К её облегчению, она увидела Ксавье. Встретившись с ним взглядами, она жестом попросила подойти. Он подошел, окинув графа и месье де Лалена цепким подозрительным взглядом.       — Да, мадам? Чем могу быть полезен?       — Это месье Трюдо, жандарм, — как можно небрежнее представила Диана. — Он будет моим свидетелем.       — Жандарм, значит? — граф ухмыльнулся. — А знает ли месье жандарм, что эта женщина — моя сбежавшая жена? Вы обязаны вернуть её мне.       — Только после того, как месье это докажет. — Ксавье, не меняясь в лице, пожал плечами. — У вас есть доказательства, кроме ваших слов?       — Я утверждаю, что эта женщина — моя дочь, — вмешался месье де Лален. — Посмотрите, она даже похожа на меня. Верните мне хотя бы её.       — Я похож на Бенедикта XIV, папу Римского, но это не делает меня его родственником. — Диане показалось, что она видела усмешку, мелькнувшую на лице Ксавье. — Есть еще аргументы у кого-то из вас?       — Вызовите врача, пусть засвидетельствует наличие у нее нескольких приметных родинок, — попытался настоять граф. — Готов свидетельствовать под присягой, что это моя жена.       — На здоровье, — Диана попыталась улыбнуться, изо всех сил сдерживая дрожь, — того врача я с трудом уговорила не объявлять ошибившегося господина беспробудным пьяницей, но, кажется, напрасно.       Лицо графа перекосилось.       — Хорошо! Пусть так! Я хочу поговорить с ней.       — Так говорите, месье, кто же вам мешает. Пойдёмте внутрь, если вам так хочется. — Все четверо поднялись наверх. Уже перед дверью в комнату Дианы Ксавье предупредил: — Только учтите, одно, повторяю, одно прикосновение к этой женщине прежде, чем вы докажете факт брака с ней, — и я выставлю вас за дверь. Обещаете вести себя пристойно?       — Вот ещё только я, аристократ, жалкому жандарму чего-то там не обещал! — поморщился граф.       — Ну, воля ваша, — Ксавье повел плечом, — вы же собирались поговорить с мадам, не я. В таком случай — прощайте, не смею задерживать.       — Давайте честно, — граф поморщился ещё сильнее, — кто и сколько заплатил вам за охрану этой женщины? Хотя, неважно, кто… Сколько? Я заплачу вдвое больше, если вы дадите мне забрать жену.       — Ещё одно такое предложение — и разговор будет окончен, — спокойно предупредил Ксавье. — Так что?       — Хорошо, я буду сдержаннее, — нехотя пообещал граф. — Теперь я могу войти?       — Входите. — Ксавье с показательной любезностью открыл дверь, пропуская собравшихся. Дождавшись, пока все рассядутся, он захлопнул её и встал, прислонившись к стене. — Начинайте, что же вы молчите?       — Диана, — помявшись, обратился к дочери месье де Лален, — я поговорил с вашим мужем… — он оглянулся на закинувшего ногу на ногу графа, — он готов простить вам эту глупую историю и забрать вас домой, если вы пообещаете, что этого больше не повторится. Он готов прямо сейчас извиниться перед вами за всё, чем он вас мог обидеть.       — Тогда мы не закончим до утра. — Улыбка чуть тронула губы Дианы.       — Ну, послушайте же совета взрослого человека, нельзя детям расти так, при живом-то отце! — всплеснул месье де Лален руками. — Он же будет их воспитывать, не вы.       — Сами-то верите в то, что говорите? В монастыре меня прекрасно воспитывали почти десять лет. Вас, насколько я помню, не было там и близко.       — Я зарабатывал на вашу учебу, — отмахнулся месье де Лален. — И вообще, какая разница, каким отцом я был для дочери? Куда важнее, каким я был для сыновей.       — Скажите об этом Рене, когда встретитесь, — холодно ответила она.       Месье де Лален приподнял брови.       — Вы в чем-то хотите меня обвинить? В том, что я был плохим отцом для вас? Возможно, не лучшим, но неужели вы в чем-то нуждались?       — В родителях, — честно ответила Диана. — Несмотря на то, что мой отец жив, у меня не было никого ближе тетки. Вы считаете, после этого я захочу для своих детей такого отца, как он? — Она кивнула на графа. — В чём он там хотел признаться? Когда именно он, по его мнению, меня он оскорбил? Когда раздел на глазах у половины дома? Когда искал существующего только в его пьяном воображении любовника у меня под юбкой? Ну-ну, пусть попробует что-то сказать в своё оправдание.       — Не было такого! — тут же возмутился граф. — Не помню!       — А вы получше подумайте.       Она читала, когда на пороге её комнаты появился взбешенный муж. Он, сжимая кулаки, тут же огляделся, явно пытаясь кого-то найти. Удивленно взглянув на мужа, Диана отложила в сторону книгу и осторожно спросила:       — Вы кого-то ищете, месье?       — Ты одна? — без лишних церемоний поинтересовался граф. Диана, взглянув ещё более удивленно, пожала плечами. — А если я загляну, к примеру, за штору, я не найду там никаких гостей?       — Не понимаю, о чем вы говорите, — она, начав догадываться, к чему клонил муж, встала и отодвинула штору. — Вы можете посмотреть сами, если хотите. Здесь никого нет.       — И если я сейчас загляну к твоей служанке, то никого, кому там не место, не увижу? — граф прищурился.       — Коко, — окликнула Диана, начав уставать от сцены ревности. — Месье зовет тебя.       — Я здесь, месье, — дверь в ее комнатку распахнулась и Коко, с книксеном, вышла к хозяевам.       Граф тут же заглянул в комнатку и не увидев ничего, кроме разостланного платья и кружевных рукавов, лежавших рядом, разочарованно протянул:       — Всё-таки сбежал, подлец. Ну ничего, он мне еще попадется.       — Вы что-то хотели, месье? — в недоумении спросила Коко, глядя то на раздражённого хозяина, то на сидевшую со скучающим видом хозяйку.       — Да, — он окинул жену взглядом, не предвещавшим ничего хорошего. — Раздень её. Я пришёл потребовать исполнения супружеского долга.       Диана побледнела. Внутри всё похолодело, сердце бешено забилось в груди, но она всё же смогла как можно сдержаннее ответить:       — В таком случае выйдете, пожалуйста, месье. Вас позовут, когда я буду готова.       — Ну вот ещё, — он неприятно усмехнулся, садясь на стул. — Я не идиот, дать тебе скрыть следы измены. При мне раздевайся.       — Как угодно, месье. Совсем или рубашку можно оставить?       — А он как предпочитает? — хитро прищурившись, спросил граф, закинув ногу на ногу.       — Кто? — устало переспросила Диана, пока Коко распускала завязки корсета.       — Мишо.       — Откуда же мне знать? Приличные люди подобные вещи с кем попало не обсуждают, — не скрывая раздражения, ответила Диана. — Можете спросить у него лично, если месье это важно.       — А ты мне не указывай, что делать, пока голой на улицу не выставил.       — Извините, месье, — с явной неискренностью ответила Диана. — Так что я должна делать с сорочкой?       В ожидании ответа она молилась всем святым, чтобы муж не требовал снять ещё и рубашку. Но ей не повезло.       — Снимай, если не хочешь признаваться, — пожал плечами граф, и жестом велел Коко разбирать кровать. Выполнив приказ, она, дождавшись разрешения, скрылась в комнате.       — Мне не в чем признаваться. Я ни к кому не ходила, ко мне никто не приходил. — Сорочку она всё же сняла, едва удержавшись от желания швырнуть её мужу в лицо. — Что-то еще, месье?       — Тряпку положи и покрутись. Может быть, на этом будет всё.       Диана выполнила его требование. Он, ещё раз окинув её пристальным взглядом, протянул:       — Да, со вкусом у моего так называемого сына дела обстоят явно плачевно… Это ж надо было на такое глаз положить. Так что, клянешься, что никого сегодня не было?       Диана за цепочку приподняла крестик:       — Богом клянусь, этого достаточно?       — Ах, да… — протянул граф. — Но я, как вы сами сказали, был очень пьян, особенно в последнем случае. Зато какая прекрасная дочка у нас после этого родилась.       — Да что вы? — Диана усмехнулась. — А как же ваше «называйте как хотите, все равно эта уродина скоро издохнет»? — Граф поменялся в лице. — Тоже, скажете, не было этого?       — Не припоминаю, — скрипнул зубами он. — Эй, жандарм, слышали, она признала себя моей женой. Уйдите с дороги, мы уезжаем.       — Не слышал, — пожал плечами Ксавье. — У меня, знаете ли, слух плохой.       — Не думал я, что до этого дойдет. — Граф вытащил откуда-то свёрток и, положив на стол, развернул его.       Диане стало дурно, когда она увидела проданный на севере бабушкин крест.       — Как это понимать? — дрогнувшим голосом спросила она.       — Очень просто. Я выкуплю все украшения, которые вы пожелаете, в обмен на согласие вернуться домой. Вы, кажется, дорожили вот этими серьгами? — Он вытащил ещё один сверток, откуда извлёк серёжку с красивым голубым топазом. — Кажется, они принадлежали вашей матушке?       Диана вытащила из кармана обручальное кольцо и положила его перед графом.       — Забирайте и его и оставьте меня в покое. Что хотите сделайте, хотите — смерть инсценируйте, только прошу вас, исчезните.       — Что? — ошарашенно переспросил граф.       — Уходите, — повторила Диана.       — С чего бы вдруг?       — Разговор окончен, вам же ясно сказали, — Ксавье распахнул дверь. — Прошу. Не пойдёте ножками — выведу под ручку. Считаю до трёх. Один…       — Что это вообще такое?! — возмутился месье де Лален.       — Два. Ещё секунда, я выведу и вас. Два с половиной…       — Я ещё вернусь, — уходя и унося с собой украшения, пообещал граф.       Диана схватила со стола кольцо и швырнула в спину мужу.       — Не спешите, месье, по вам тут никто скучать не будет, — крикнул ему вслед Ксавье, поплотнее закрывая дверь. — Ну и муженёк у вас, слов приличных нет!       — Серьги жалко, это всё, что от мамы осталось, — пожала плечами Диана.       — Проткну в следующий раз его шпагой и верну вам эти серьги, хотите?       — Не хочу, — вздохнула она, качая головой.