Красный снег

В префектуре Ишияма было очень холодно. Почти всю неделю шёл снег, и теперь там, где его не убрали, возвышались большие сугробы. В местном зале игровых автоматов Канзаки, Широяма и Нацумэ настолько громко и весело набирали очки, что другие посетители жаловались менеджеру на шум, но тот лишь со вздохом качал головой. По телевизору, висящему над стойкой администратора, передавали дневной прогноз погоды, в котором говорилось, что буря утихнет к полуночи, а завтра утром будет ясное небо. Для Нацумэ так бы всё и было, если бы отец не вызвал его в главный дом. И дело было даже не в том, что до него долго добираться, или что Нацумэ злился из-за пропуска очередного похода в зал игровых автоматов — он просто не выносил своего отца... Пожалуй, это было ещё мягко сказано: он ненавидел своего отца и всё, что тот сделал с ним в прошлом. Видите ли, «Нацумэ Шинтаро» не было его настоящим именем. Он получил его, когда начал жить с нынешней семьёй, семьёй Нацумэ. На самом деле его звали Ниигата Шинтаро, и он являлся четвёртым сыном организации Ниигата, семьи потомственных якудза, известных своими грязными делами. Ниигата Шинтаро родился в тайне и воспитывался в главном доме до семи лет, после чего его отдали в семью Нацумэ, чтобы он начал выполнять свою «миссию». Шинтаро был сильно расстроен разлукой с матерью и братом и каждый день просил вернуть его домой. Но отец отклонил все просьбы и сказал, что единственный способ снова увидеть семью — продолжить возложенную на него «миссию». Этим он и занимался последние одиннадцать лет. Нацумэ понятия не имел, почему его так внезапно вызвали в главный дом. Конечно, у него были свои предположения насчёт этого вызова, но ничего определённого. Он знал, что не узнает причины, пока не увидится с отцом. Ожидание аудиенции оказалось неожиданно коротким — его позвали сразу, как только он прибыл. Это сильно обеспокоило Нацумэ, так как это было плохим знаком. Сейчас он больше всего на свете надеялся на то, что это никак не связано с какими-то его действиями. Когда Нацумэ снял зимнее пальто и шарф, подручные отца быстро обыскали его на предмет спрятанного оружия. Они легко нашли нож, который он обычно носил с собой, и забрали его вместе с пальто. Нацумэ сопроводили в комнату, где для него был положен дзабутон. Пройдя внутрь, он увидел, что его уже ждали. Нацумэ сел напротив отца, лицо которого было скрыто традиционным японским занавесом. Из-за миссии ему не разрешалось его видеть. По обе стороны от отца сидели его старшие братья: один из них был родным братом, а другой сводным, которого он лишь изредка встречал. Сводный брат был следующим в очереди на пост главы организации Ниигата. Нацумэ действительно не очень заботила внутренняя политика дома, но его правда беспокоило то, что его сводный брат всегда был хмурым. Сегодня ничего не изменилось, но, как показалось Нацумэ, хмурился тот больше обычного. Сводный брат прошептал что-то отцу и, похоже, получил утвердительный ответ. Нацумэ замер. Он реально хотел бы оказаться где угодно, но только не здесь. — Шинтаро, — голос отца вернул Нацумэ в настоящее. — Да, сэр, — ответил Нацумэ. — Вы... вызывали меня? — Точно. Вызывал. — Отец сделал паузу, чтобы прочистить горло. — Мне интересно, почему ты не выполнил задание, которое я поручил тебе. Нацумэ сморщил лоб в растерянности и посмотрел прямо на отца: — Вы ничего не поручали мне сделать. Отец засмеялся, но смех сразу же перешёл в кашель. Сводный брат Нацумэ заглянул было за занавес, но быстро схлопотал оплеуху от отца. — Ублюдок! Не смей нарушать традиции нашей семьи! Тот согнулся в поклоне: — Мне очень жаль, я просто хотел проверить ваше состояние. — Дерьмовое у меня состояние! Просто будь хорошим ублюдком и делай, как тебе говорят! — Кашель наконец отступил. Нацумэ сидел с каменным лицом. Потому что знал, если он скажет или сделает что-то не так, то последствия могут быть намного серьёзнее, чем простая оплеуха. Но хуже всего было то, что отец обвинял его в невыполнении приказа. Нацумэ внутренне дрожал. Он знал, что отец накажет не только его, но и семью Нацумэ. Он не хотел видеть, как они пострадают из-за того, что он чего-то, по-видимому, не сделал... «Мне придётся позвонить Химэ-чану, если ситуация изменится к худшему...» — мысли Нацумэ скакали, пока он пытался придумать какой-нибудь план спасения для своей приёмной семьи. Но у него было не так много времени на размышления, потому что отец снова обратился к нему. — Значит, ты хочешь сказать, что не получал от меня задания? — сурово спросил он. Нацумэ покачал головой: — Я не знаю ни о каких ваших заданиях для меня. На этот раз отец холодно рассмеялся: — Притворяться незнающим — это не сработает со мной, Шинтаро. Должно быть, он отдал тихий приказ, потому что его братья спустились и встали по обе стороны от него. Нацумэ напрягся, поскольку знал, что теперь его попытки двинуться будут жёстко пресечены. «Это плохо... Но что, чёрт возьми, случилось?» Всё внутри Нацумэ требовало, чтобы он действовал: нашёл выход из этого положения, возможно, атаковав своих братьев и отца, вырвал контроль над ситуацией из их рук. По мнению Нацумэ, это было невыполнимой задачей, потому что его братья наверняка гораздо лучше натренированы, чем он. — Отец, о каком задании вы говорите? — Голос Нацумэ звучал более отчаявшимся, чем он того хотел. — Я не получал от вас никаких сообщений! — Лжец! — повысил голос отец. — Несмотря на то, что ты можешь потерять, ты всё ещё готов рисковать... — Он вышел из-за занавеса. Одновременно с этим брат надавил Нацумэ на плечи, удерживая его в сидячем положении. Глаза Нацумэ широко распахнулись. Его отец выглядел намного, намного старше, чем одиннадцать лет назад. С течением времени морщины на его лице стали глубже, и теперь он стоял с согнутой спиной. Но как бы он ни выглядел, Нацумэ не мог не бояться взгляда старика — в нём было так много ненависти и презрения... Нацумэ был убеждён, что его отец действительно был источником зла в этом мире: если бы один человек мог воплотить в себе всё зло, то это точно был бы он. Отец снова заговорил: — Что за жалкий щенок. Нацумэ посмотрел на него и закричал: — Чёрта с два! Чего вы пытаетесь добиться? Вы не отправили ни одного послания за последние три месяца. Как я должен был получить… — Он почувствовал, что его ударили тупым предметом по лицу, причём удар был таким сильным, что его голова мотнулась, а в глазах потемнело на несколько мгновений. Нацумэ снова посмотрел на отца и увидел в его руке пистолет. — Тебе чертовски не хватает манер, — бесстрастно произнёс тот, и от его голоса по спине Нацуме пробежала дрожь. — Но это не имеет значения, потому что твоим лжи и обману пришёл конец. Нацумэ грубо схватили за волосы, и он, не сдержав тихого стона, начал бороться с болью. Но это длилось недолго, потому что он почувствовал, как что-то холодное засунули ему в рот. Сфокусировав взгляд перед собой, он понял, что в его рот вставлен ствол пистолета. Он тут же прекратил сопротивляться и закрыл глаза. «Если это конец, то, я, чёрт возьми, не хочу этого видеть». — Открой глаза, — сказал брат справа. Но Нацумэ застыл и не шевелился. — Шинтаро, открой глаза, — приказал отец тем же холодным тоном. — В жизни есть мало вещей, которые мне нравятся. Но наблюдать за тем, как жизнь уходит из тела — действительно одна из величайших радостей жизни. Шинтаро, открой их. Что-то внутри Нацумэ надломилось... и его глаза широко распахнулись.