А потом случился Микеле

— Кому вообще пришло в голову везти нас в Альпы в октябре? — снова спросил бытие Флоран, когда третьи классы уже шли в отель под внимательными взглядами учителей. Ну как внимательными… Солаль и Мерван шли впереди, ведя всех к отелю по маршруту из гугл карт, и что-то негромко обсуждали. Микеле был замыкающим и то и дело отставал, фотографируя что-то. — И что тебя не устраивает? — поинтересовалась Мелисса, поудобнее перекидывая сумку через плечо. — Да всё меня устраивает, просто нормальные люди сюда ездят зимой и катаются на лыжах, а мы в начале октября! А раз всякие лыжи пока недоступны, то как пить дать поведут по всяким музеям! — возмущался Флоран. — А что тебе мешало не поехать и эту неделю ходить в школу вместо музеев? — подключилась к ним Клэр. — Да в том-то и дело, что я подумал логически: Альпы в любом случае лучше школы. А сейчас приехал, понял, что только октябрь, и думаю: школа или музей? — Ну ты уже выбрал музей, значит, заткнись и ходи по музеям! — А прикол в том, что снега мы не увидим, а всё равно отморозим всё, что можно и нельзя. Прогноз погоды вообще печальный, — Мелисса поёжилась, застёгивая верхнюю пуговицу пальто. — Всё-таки хороший вопрос, почему нас сюда везут так рано. — Месье Локонте! — обратилась она к наконец-то нагнавшему всех учителю. — А в чём прикол ехать сюда осенью? Ни тепла, ни снега… — Да у нас, учителей, тот же вопрос, — хмыкнул Микеле. — Если бы я это решал, я бы вас или куда-то южнее повёз, или повёз бы в Альпы, но зимой, или никуда бы не повёз вообще. — А вы не замёрзнете? — поинтересовалась Клэр, пряча руки в карманы тёплой кожаной куртки. — Всё-таки октябрь, ещё и в горах. — Да мне не холодно, — пожал плечами Микеле. Флоран окинул его взглядом: куртка и джинсы, кажется, совсем тонкие, и это в плюс семь. Он точно в Альпы собирался, а не в свою Италию?       А между делом они пришли, и пока Мерван и Солаль разбирались с бронью номеров, Микеле опёрся спиной о стену и залип в телефон, делая вид, что занимается важными делами. — Микеле? — послышался через какое-то время голос Мервана. — Тут проблемка одна возникла… — Какая? — Микеле даже телефон убрал в карман. В голове прокручивались версии одна страшнее другой. Все номера заняты, включая те, которые они забронировали ещё в сентябре? В отель помимо них приехали странные люди на какую-то сходку, игру или концерт? Здесь есть пауки?! — В общем, они там что-то напутали, и номеров на всех не хватило. И тебе придётся жить с учеником. Вот, — рассказал Мерван. — А, ну это смотря с каким учеником, — пожал плечами Микеле. Не всё так страшно, как он мог подумать. Внезапно его взгляд зацепился за Солаля, говорящего что-то Флорану. Тот спокойно кивал и что-то отвечал, но как только Солаль вернулся на ресепшн, расплылся в улыбке и что-то начал говорить Клэр и Мелиссе, украдкой поглядывая в сторону Микеле. Это вызывало подозрения. — Мерван, только не говори, что… — Именно. С Фло. Прости, но он единственный из парней поехал, а селить тебя с девочками — сам понимаешь, — Мерван развёл руками. — С Фло в одном номере. Три дня. Вау. Супер. Класс, — пробормотал Микеле. — Всегда мечтал. Ну, что поделать. — Может, махнёмся? — неуверенно предложил Мерван. — Я в одном номере с Солалем, и можешь пожить там, если сможешь заснуть под жуткий храп. — Да ладно, переживу как-нибудь, — махнул рукой Микеле. — И не такое бывало. — Стесняюсь спросить, но что такого бывало? — поинтересовался Мерван. — Да много чего, но ты не пугайся, не в этом смысле бывало. Пойдём, — он поднял рюкзак с пола и кивнул на Солаля, раздающего всем ключи от номеров. — Ну что, как будем жить? — спросил Флоран, заходя в номер. Имел он в виду «какие установим правила, чтобы не довести друг друга окончательно» или «как жить в этом мире» — загадка. Видимо, и то и то. — Как-нибудь будем, — пожал плечами Микеле, заходя следом и окидывая комнату взглядом. Слава богу, хоть кровати раздельные. — Моя эта, — он сел на кровать, которая ближе к окну, и начал что-то искать в рюкзаке. — Хорошо, — Флоран кинул свой рюкзак на пол возле кровати и плюхнулся на неё, растянувшись во весь свой высокий рост. Кайф-то какой вытянуть ноги после автобуса. — А что и когда будет? — Слушать надо было, — проворчал Микеле, наконец-то вытащил из рюкзака зарядку, подключил телефон и начал что-то в нём искать. — Сказали всем через час быть внизу. И ты бы разулся, а то на кровати в обуви лежать как-то не очень. — Так она застелена, — отмахнулся Флоран, подкладывая руки под голову. — И вообще я хотя бы могу нормально здесь ноги вытянуть. Я в прошлом году ездил в Ниццу с семьёй и там в отеле были очень короткие кровати. Брат ещё мелкий, родители невысокие и им было нормально, а вот мне с моим ростом пришлось чуть ли не пополам складываться.       Послышался непонятный звук, похожий на вопли раненого тюленя. Флоран в испуге обернулся, но это оказался всего лишь смех Микеле. Оказывается, он ни разу не угорал при учениках. И пусть и не делает этого. — Каждый раз, когда слышу такие истории, радуюсь, что я метр семьдесят три, — заметил он, отсмеявшись. — Зато я всегда всё достаю с верхних полок. — Ой, да ну тебя.       Оказывается, с Флораном можно общаться по-человечески. Без этих его дурацких попыток подкатить. И даже не о математике. Удивительно. Но вроде как прикольно. — А мы тоже со всеми идём? — уточнил Флоран, улыбаясь. — Разумеется, — процедил Микеле. А нет, показалось.       Через час их повели, но не по музеям, как предсказывал Флоран, а по всяким церквям и каким-то красивым зданиям. Хотя от этого ему интереснее не особо становилось. Экскурсовода нормально слушали буквально человека два-три, кто-то любовался архитектурой и пейзажами, а кто-то просто ходил за всеми и ждал, пока всё это закончится. Учителя забили на учеников: Мерван пытался заинтересовать Солаля всей этой красотой, Солаль пытался заинтересоваться, но не выходило, а Микеле всё фотографировал. Изредка они проверяли, не потерялся ли кто. А потеряться многим хотелось: кто-то хотел ходить и ходить здесь, а кто-то — свалить в отель, на ближайшую тусу или пешком обратно в Париж. Но когда часов в семь стемнело, температура понизилась и все дружно начали мёрзнуть, учителя сжалились над ними и, к всеобщей радости, повели обратно в отель. — У вас всегда тут так холодно? — спросила Клэр, ёжась. — Обычно нет, но этот октябрь удивительно холодный, — ответил экскурсовод и приготовился было подробно рассказать о климате Сен-Жерве, но, видя, что Клэр быстро переключилась на разговор с друзьями, начал выискивать себе другую жертву. — Кто меня просил покупать чёртово пальто без карманов и кто его вообще придумал? — пожаловалась Мелисса, дыша на руки и пытаясь хоть как-то их согреть. Клэр молча отдала ей свои перчатки. — Я, если честно, Локонте очень сочувствую, — как бы между прочим сказала она. — А что с Локонте? — спросил Флоран, но обернулся и всё понял. Микеле молча шёл позади всех, уже не фотографируя ничего и, видимо, даже не собираясь доставать руки из карманов куртки. Слишком лёгкой куртки. Даже легче, чем джинсы. И это в плюс три и мерзкий холодный ветер! — Он серьёзно?       Когда они вернулись в отель, Флоран сразу пошёл в душ — во-первых, погреться, во-вторых, потом ему будет лень, — а Микеле рухнул на кровать, забравшись под одеяло и даже не сняв куртку, только разувшись. Было слишком холодно, его знобило и через пару минут он догадался, что, возможно, если ходить целый день вот так вот налегке, то нетрудно заболеть. Тут, кажется, в двух минутах ходьбы от отеля он видел аптеку. Надо бы сходить туда. Ещё какое-то время поколебавшись, он всё же встал. Чёрт, не надо было так резко. Закружилась голова, в глазах потемнело, и Микеле ухватился за стену. — Микеле? — его кто-то подхватил под локти и помог сесть обратно на кровать. Вскоре темнота исчезла, и этим кем-то оказался Флоран, сидевший рядом и глядящий с беспокойством. С беспокойством? И обратившийся к нему по имени? Это странно, но Микеле было не до странностей. — Всё в порядке? — Да-да, всё отлично, — он едва заметно, чтобы не вызвать ещё более сильную головную боль, кивнул. — Уже вроде всё прошло, — он снова встал, но уже аккуратнее, и пошёл к входной двери, возле которой кое-как валялись его кеды и ботинки Флорана. — А вы куда, собственно? — поинтересовался Флоран. — В аптеку, — безразлично ответил Микеле, думая, как бы обуться, чтобы опять не закружилась голова. Опёрся о стену боком, подцепил носком один кед, поднял ногу и попытался в таком неудобном положении зашнуровать его. Это особых успехов не принесло, и Микеле даже начал падать, то ли пытаясь ухватиться за стену, то ли просто размахивая руками. Но его словили, и вовремя. Где-то между делом с его ноги упал кед. — Думаете, что дойдёте до аптеки в таком состоянии? — усомнился Флоран, помогая Микеле подняться, и неожиданно дотронулся губами до лба. — Так у вас температура, и походу высокая, а вы ещё куда-то идти пытаетесь! — Флоран отпустил офигевающего Микеле, убедившись, что тот стоит на ногах, и начал обуваться. — Идите лежите, я сам схожу в аптеку, а лучше к Солалю. И не смотрите на меня так, у меня замёрзли руки и я ими бы не смог измерить температуру!       Дверь хлопнула. Микеле сел на кровать Флорана, потому что та была ближе, и снова забрался под одеяло. Вообще, если подумать логически, то Флоран прав: когда ты два раза чуть не падаешь по пути к двери, то стоит ли идти в одиночку в аптеку? Явно нет. Но Микеле логикой не отличался, как вы уже догадались. А вот к Солалю он бы и сам без проблем дошёл, если бы додумался. И вообще с чего это Флоран стал таким добрым? И это измерение температуры…       Флоран и сам недоумевал. Думал об этом, пока шёл к номеру Солаля, пока ожидал всяких лекарств и невольно слушал его спор с Мерваном о чём-то, пока шёл обратно. Пришёл к выводу, что это обычная человеческая доброта. Ну в самом деле, отпускать кого бы то ни было вот так вот… К тому же это хороший шанс приблизиться к выигрышу спора. — Я вернулся, — оповестил он, прикрывая дверь. Микеле зашевелился и принял из рук Флорана градусник. — И чем же вы, простите, думали, когда ехали в горы в такой лёгкой одежде? — И мне задаёт вопросы о мыслительных процессах человек, который хоть и отличник, но второй месяц не может запомнить Виета, — отозвался Микеле. Поправив одеяло, он лёг поудобнее и прикрыл глаза, поэтому не мог определить, где находится Флоран — его голос постоянно доносился с разных сторон. — Вы же это вроде проходили в прошлом году. — Во-первых, я из прошлого года ничего не помню, а во-вторых, сами же сказали, что я отличник, и сомневаетесь в моих мыслительных процессах, — парировал Флоран. — Вот зайдите как-нибудь в класс, оглянитесь вокруг и подумайте: а в чьих мыслительных процессах вы сомневаетесь меньше, чем в моих? — Хм, даже не знаю, дай-ка подумать… Как насчёт своих? — Так вы пытались пойти в аптеку, при этом два раза чуть не упав, пока шли два-три метра от кровати до двери. Какие тут мыслительные процессы? — Не груби учителю, — устало отмахнулся Микеле. Был бы он в адеквате, придумал бы что-то поинтереснее, но сейчас его мыслительных процессов хватило только на это. Он приоткрыл глаза, достал термометр и присмотрелся. — Тридцать восемь ровно. Вау. Вы молодец, — прокомментировал подошедший Флоран, забрал термометр и протянул таблетку и стакан воды. — Иди ты, — а мыслительных процессов хватало на всё меньшее и меньшее. Но их хотя бы хватило на то, чтобы выпить таблетку. Невкусно. Но надо. — Пойду родителям отзвонюсь, — стакан куда-то делся, мелькнула тень — Флоран куда-то пошёл, и вскоре послышался его негромкий голос, рассказывающий родителям о сегодняшнем дне. Микеле закутался в одеяло ещё больше, как-то и забыв, что всё ещё лежит на чужой кровати. Было просто очень холодно и хотелось спать. Кажется, погас свет. Он начал проваливаться в дрёму, периодически из состояния «спааать» переключаясь в «твою мать как же холодно» и обратно. Но из-за холода было трудно заснуть, а спать хотелось настолько сильно, что было плевать на холод. Такой вот парадокс. Скрипнула кровать, что-то рядом зашевелилось, и он бы продолжил дальше лежать спокойно, если бы не тот факт, что в номере всего два человека. — Ты чего? — широко распахнув глаза, прошептал Микеле, потому что говорить в полный голос уже не было сил. — Ложусь, — также шёпотом просто ответил Флоран, ложась рядом и пытаясь распутаться в той части одеяла, в которую не замотался Микеле. — Фло… — Микеле, конечно, всё понимал, но когда твой вообще-то ученик ложится рядом с тобой, то это как минимум странно. Тем более если это Флоран. — Я от этого клацанья челюстями заснуть не могу, а так, может, хоть теплее будет, — его крепко обняли, и Микеле продолжил бы возражать, если бы не так мёрз и были силы думать. Он закрыл глаза и придвинулся ближе. Господи, как же тепло.       «Тут точно что-то не так», — мелькнула мысль, но Микеле отмёл её. Конечно, что-то было не так, и он прекрасно знал, что, но думать не хотелось. Сейчас можно всё свалить на болезнь и на то, что Флоран — всего лишь источник тепла. А завтра он подумает. Всё завтра. Спааать…       А вот Флоран ещё долго не мог уснуть, прижимая к себе Микеле и замечая, как он перестаёт дрожать и начинает дышать ровно. Тёплое дыхание щекотало шею Флорана, и от этого он сам переставал дышать, недоумевая, что происходит.       «А ничего не происходит, просто я не привык заботиться о людях и вообще пытаюсь выиграть спор», — решил он про себя. Да, пусть пока будет так.       Так спокойнее.