Простите, но я люблю неудачников

      В этот раз моя встреча с богом этого мира — шаман звучит так потешно и воистину забавно, что в скором времени Кавахира просто запретил мне так его называть — произошла неожиданно и спустя несколько дней после происшествия с Найто: я просто упала в обморок от вида расплющенного на дороге голубя (зрелище то ещё даже для моих ментальных лет), когда мы поехали группой в какой-то ботанический сад, и очнулась уже на поляне с различными цветами, на которой уже находился мужчина и умело плёл венки из одуванчиков.        — Ой, дядюшка Кавахира, — от неожиданности тявкнула я, наблюдая за тем, как высший разум и хранитель данной вселенной занимается милым, детским делом. Пальцы у шамана были длинные: они ловко вплетали пушистые белоснежные бутоны вместе со стеблем в узелок и создавали образ лёгкого колоска. — Я же не… Умерла, да?       Я всё ещё была в своей повседневно-унизительной одежде: каком-то голубом комбинезоне и лёгкой жёлтой куртке поверх оголённых плеч. В принципе, я тут в этом детском наряде очень даже сюда вписывалась — одуванчиковое поле и маленькая милая Кёко, вся такая невинная и в коротких шортиках.       Ужас.        — Почему сразу умерла? — лукаво переспросил мужчина, устало откидывая голову и подставляя лицо под солнечные лучи. Свет скользнул по его очкам — и зайчик отзеркалил мне прямо в глаза, заставив зажмуриться и фыркнуть от неприятного ощущения. — Так вот… — вдруг вспоминает шаман, приоткрывая глаза и смотря на меня лёгким взглядом, будто я натворила какую-то хрень, но он не желает меня сильно ругать за неё, ибо настроение слишком хорошее и хочется делать добро во всём мире. — Почему ты пытаешься не подпускать к себе Ямамото Такеши? — Кавахира тяжело качает головой, будто я этим ему всю жизнь ломаю. — Он весёлый и добрый мальчик, хочет с тобой дружить, а ты…        — А я умная, — качаю я головой. — И вообще… У вас дел больше нет, раз вы можете беседовать тут со мной? — спросила я это больше с интересом, однако прозвучало так, будто я пытаюсь его обвинить в ленивости и некомпетентности, поэтому мне пришлось тут же менять тон своего голоса и добавлять более оптимистично: — Равновесие достигнуто? Наступил мир во всём мире? — но получилось все равно как-то цинично и… токсично что ли.       Я прикусила язык.       Шахматноголовый весело закатил глаза, словно я была цирковой зверушкой, за которой весело наблюдать. Возможно, так оно и было… Раз я являюсь попаданкой, значит, за мной нужен глаз да глаз. Значит, это бесплатное телешоу о моих ошибках, неверных словах и страданиях от этого нового мира и своего окружения, которые старательно пытаются меня прибить либо морально, либо физически. Случайно, конечно… Но тоже считается.       Поэтому это шоу было весьма таким интересным, увлекательным даже и смехотворным, «ДОМ-2» отдыхает прям.        — Я наблюдаю не за этим, цыплёнок. Моя задача — Три-Ни-Сетте. И именно тебя она выбрала, поэтому мы следим за тобой вместе.       Система мира выбрала меня? Звучит бредово… Чем же я, интересно, её так зацепила? Фанфиков много написала? Со всем фандомом этого аниме передружилась? Так в этом ничего такого нет, русский фандом как деревня — небольшой, все друг друга знают и каждое третье лицо знакомое.       В общем, тут явно вышла какая-то ошибка. Если Три-Ни-Сетте и впрямь живая и разумная, то она наверняка сейчас рыдает горючими слезами из-за того, что кто-то так ошибся и направил мою душу в тело этой светлой девочки-зайки с большими глазами и рыжим пушистым каре, которое я решила не обрезать, а продолжить отращивать.       Всё, в общем, испоганила, что могла и не могла.        — Ну, расскажи тогда, как у тебя дела с твоими новыми подружками. Курихара Наги и Миура Хару, верно? — шаман откинулся на траву, наблюдая за мной из-под тёмных стёкол своих очков. — Я слышал, что ты стала авторитетом у девочек, цыплёнок.       Я вспыхнула. Это детское «цыплёнок» преследовало меня, будто лиса — сочную, упитанную курицу, которая сбежала со двора и пошла гулять по полям в поисках червяков. Отвязаться от него я никак не могла, ведь у Кавахиры память, к сожалению, хорошая. Да и при взгляде на мои глаза, которые действительно имеют жёлтый, ярко-яичный оттенок, в голову так и просится образ канарейки, либо маленького цыплёнка с пушистым пухом вместо перьев.        — Пока у меня не появятся уши и хвост, авторитетом мне всё равно не стать, — пожала я округлыми плечами, надеясь, что щёки у меня не настолько яро полыхают. Смущение всё ещё не желало отпускать меня из своих горячих объятий, прикладывая обжигающие ладони к моим скулам, заставляя их позорно краснеть.       Кавахира заинтересованно улыбнулся.        — Уши и хвост? Ты так желаешь их заполучить?        — Не то, чтобы… — мне пришлось повернуться к нему полностью, несмотря на всё ещё горячие щёки и покрывшуюся краской шею вместе с ушами. Я поскребла коготком лоб. — Но к детям, у которых они выросли, прислушиваются. Мне не помешал бы некоторый… авторитет не только среди девочек из детского сада, но и некое подобие уважение от другой малышни и взрослых.       Мужчина серьезно кивнул. В его седых волосах запутались семена одуванчика, но я решила промолчать — выглядело очень атмосферно и приятно. Такие картины можно было наблюдать на каком-нибудь хостинге на главной обложке, чтобы привлечь чужое внимание — красивый мужчина, в отличных трусах… Стойте, это не оттуда.       В общем, выглядело очень красиво, поэтому я просто подперла щеку рукой и промычала что-то согласное, жалея, что не взяла с собой камеру в экскурсию — перенеслась бы сюда с ней и запечатлела эту красоту.        — Если дело только в ушах и хвосте, то это ведь легче лёгкого, — кивнул сам себе Кавахира, поднимаясь с земли и тут же отряхивая от пыли и семян свою юкату, тут же переходя на волосы — все одуванчики оказались сметены жестокой рукой. — И да, мне приятно, что ты считаешь меня красивым, цыплёнок, — я удивлённо тявкнула. Это меня бесило больше всего — звериные повадки. В детском возрасте это ещё ничего, а что же будет, когда я вырасту? В общем, это нужно контролировать, — но про волосы могла и сказать.        — А что ты имел ввиду, говоря про неполную трансформацию? Ну, хвост и уши, в смысле, — тут же попыталась я перевести тему, вновь чувствуя небывалое смущение.       Идиотка, он ведь шаман и умеет читать мысли!       Шахматноголовый хитро прищурился, мол, а вот, тебе скажи — ты знать будешь, мне оно не надо, и, легко прикоснувшись подушечками пальцев к своим губам, будто послал в мою сторону воздушный поцелуй — я почувствовала, как глаза закатились, а тело начало проваливаться в темноту.

***

       — Кёко-сан! Кёко-сан! — звала жалобно Наги, кружа вокруг моего тела, будто курица-наседка, а Хару твёрдо командовала:        — Дать ей воздух! Вот так, да, теперь — массаж сердца!       Понимая, что они меня скорее угробят, чем спасут, мне пришлось распахнуть глаза как раз перед тем, как дрожащие ладошки Наги потянулись к моей груди.        — Стоп! — поспешила подскочить я с места, о чем тут же пожалела — виски стрельнуло болью.       Меня все ещё немного мутило, поэтому я поспешила отойти от места своего первого обморока, чтобы не грохнуться во второй. Не думаю, что Кавахира удивится, увидев меня вновь, но будет немного неловко.        — Ты какая-то глупая, — фыркает Найто и тут же улыбается, подхватывая с земли длинную палку. Его оленьи уши, которые были больше похожи на листья из-за того, что выросли ещё не до конца (всё же, Найто был старше меня почти на два года, я не была бы удивлена, если бы он мог уже полностью контролировать трансформацию) предвкушающее дёрнулись, а я мигом почуяла неладное — ну не может быть такой хитрой ухмылки у такого, как он! Обязательно придумал какую-то подлянку, это ведь Лонгчемп.       Найто подбросил подобранную ветку, крутанув ею в воздухе на манер волшебной палочки, начал медленно приближаться к голубю, держа впереди себя ещё живое оружие, с которого даже кора не слезла и не обсохла, чтобы её можно было считать обычной палкой, и…       Меня начало мутить от отвращения.        — Видишь, он мёртвый! — весело подметил, с учёным интересом выворачивая внутренности бедной птицы из его тела. — Даже вон, пахнет уже так.       Не менее бледная, чем я, Наги всё равно подскочила на месте, когда я сорвалась в сторону туалетов, мысленно костеря красноволосого мальчишку и обещая себе подкинуть ему парочку тарантулов в шкафчик. Девочка захлопала заслезившимися глазами и заменила за мной:        — Кёко-сан!        — Найто Лонгчемп, ты идиот! — заорала Хару, сжимая маленькие узкие ладошки в кулаки и топая ногами, чем не привлекла внимание отвлекшийся от нас воспитательницы, зато вокруг них столпились другие дети, желающие тоже поучаствовать в споре.       Мальчишка пожал плечами, мол, а что тут такого-то, а Хару зарычала на него и побежала жаловаться воспитательнице.       Тем временем Курихара нарезала вокруг меня, сгорбившейся, почти напополам сложившейся около клумбы, и периодически вытирала накопившиеся от страха за меня слезы рукавом кофточки.        — Я, — Наги испуганно шмыгнула носом, — принесу воды! И позову воспитателя с доктором, с тобой же всё в порядке будет?        — Наги, зайка, — сквозь тошноту и резь в желудке улыбнулась я. — Меня просто мутит. Воды будет достаточно.       Естественно, воды мне не хотелось от слова «совсем», но мне нужна была свобода. Не в обиду моей прекрасной девочки, но у Наги был слишком… сладкий, омежий запах. Несмотря на то, что наш вторичный пол всё ещё неизвестен, я была более, чем уверена, что обе девочки — омеги. Слишком яркие, слишком сладкие ароматы и кукольная внешность — такого не может быть ни у бет, ни у гамм, ни уже тем более у альф. И эта сладость, некоторая даже приторность вечно забивалась в ноздри, иногда вызывая приятные чувства, а иногда желание чихнуть.       Вот и сейчас: мне и без того хреново было, а Курихара очень близко наклонялась. Неправильное у меня обоняние: чересчур острое, не как у бет, что уже обидно.       Наги быстро закивала головой, проморгалась, чтобы слёзы не стояли в глазах поволокой и не мешали обзору, и сорвалась с места, да так, что из-под её красивых туфелек брызнула земля, словно испуганный кролик, увидевший лисицу среди заснеженного поля.       Стоило девочке покинуть меня, я вздохнула с облегчением. Тошнота никуда не исчезала, зато хоть немного притупилась — теперь у меня была возможность открыть рот без страха, что сегодняшний завтрак попросится наружу.        — Кёко-чан? — вдруг услышала я мальчишеский голос и мигом приложила ладони ко рту, однако никаких сигналов от организма не последовало — мальчик всё ещё стоял далеко, поэтому запаха я не ощущала. В отличие от тошнотворной сладости цветов из вот этой уродливой клумбы…       Я глубоко вздохнула через нос.        — Меня зовут Такеши, я из твоей группы, — продолжал голос, а я, едва заслышав имя, резко обернулась. И вправду: передо мной стояла маленькая версия Десятого Дождя Вонголы — взгляд карих глаз мягкий, добрый и щенячий, ворох чёрных жёстких волос на голове и смуглая кожа. — Помнишь меня? Я хотел с тобой подружиться, а ты убежала.       Мне не нужна дружба с мафией, родной, мне нужен покой и отсутствие любых запахов!       Словно услышав мои мысли и решив поступить назло, мальчик начал приближаться ко мне — и мои ноздри постепенно заполнялись чужим ароматом. Ямамото Такеши, видимо, был альфой, да и оно не удивительно.       Я попыталась прогнать его, но желудок свело судорогой. Тем временем маленький Дождь все продолжал:        — Ты, правда, очень интересная, — честно признался Такеши. — И ты… ну, нравишься мне! — мальчишка солнечно улыбнулся. — Я бы очень хотел с тобой дружить, ведь ты такая клёвая, и…       Резко прерывая чужой монолог, я закашлялась от его запаха — тот был не тошнотворный, приятный и лёгкий, словно морской бриз и асфальт после дождя, однако мне сейчас любой запах, словно красная ткань для быка — и меня стошнило прямо на красивые цветочки, которые росли в клумбе сердечком.       …Твою мать. Романтика, чтоб её.       Ками, как же неловко… Не выдержав, я сбежала, не замечая того, что мальчик что-то говорил мне вслед — кажется, о том, что у меня на голове что-то есть. Мне было плевать, да и чувствовала я себя неважно: помимо жжения в горле и стыда, который сжирал меня изнутри, копчик и макушка дико чесались, будто оттуда что-то растёт. Пришлось откинуть глупые мысли и бежать быстрее.