Жизнь бывает трудной

Ну что же, начнём. Меня зовут Хорхе, мне 27, я работаю психологом. В основном мои клиенты дети с психологическими травмами. У кого-то погибли родственники, у кого-то проблемы в семье. Обычно это были частные клиенты, родители которых платили лично мне за каждое посещение. Но сейчас случай совсем другой. Мне позвонил мой друг, который работает в врачом в одной больнице. К ним по скорой поступила молодая девушка, приблизительно 19-20 лет, с многочисленными ушибами и сотрясением мозга. Её нашли в гараже. По предварительным данным она находилась там около двух лет, в рабстве у сумасшедшего мужчины. Соответственно не добровольно. Девушка рассказала совсем мало для ведения дела. Меня попросили с ней поговорить и помочь ей, так как она очень напугана. —Привет, Хорхе. Спасибо, что приехал. Она в палате 211. Как раз сейчас следователи пытаются вытащить из неё информацию. Останови их, она слишком слаба для таких опросов, ей может стать плохо. — мой друг Маркус подошёл ко мне, пожал руку и после сказанного ушёл. Я рванул в палату, так как знаю, какими напористыми бывают следователи. Ещё у двери в палату, я услышал крик следователя о том, что может быть ещё много жертв, если она всё не расскажет. Когда я зашёл в палату, на меня обратили внимание следователь и его помощник. Но не девушка. Очень худая, вся в царапинах и с бинтами на голове, она сидела на углу кровати, обняв свои ноги руками. Она сильно дрожала. —Здравствуйте. Я психолог. Хорхе Бланко. Вы в курсе, что только пугаете её, а так она точно молчать будет? Следователь растерянно посмотрел на меня и сказал: —Да я уже не знаю, что сможет её разговорить. Кроме этого она ещё и отказывается есть, пить и спать. Не даёт руку для капельницы. Её состояние ухудшается. С такими темпами она и трёх дней не проживёт. Вся надежда на вас. Нам пока тут делать нечего. Если добудете какую-нибудь информацию, вот моя визитка. Звоните. Мы придём завтра. После сказанного следователь и помощник удалились, а девушка резко подняла на меня свой взгляд. Изнеможденная, невероятно испуганная девушка смотрела на меня, как на свою смерть. Бедная девочка, такая маленькая, а столько пережила уже. Я открыл дверь палаты, чтобы она слышала шум из коридора и понимала, что мы не одни. Дальше сел на стул, поставив её в паре метров от неё. Главное не спугнуть сразу. —Привет. Меня Хорхе зовут. Я психолог. Работаю с детьми, помогаю им преодолевать жизненные трудности. Я хочу помочь и тебе. Я не желаю тебе зла, только добра, не бойся меня. Твоя прошлая жизнь осталась в прошлом. Ты сможешь сказать мне, как тебя зовут? После моих слов, девочка смотрела на меня, но молчала. Ей нужно время. Она реагировала на каждое малейшее движение с моей стороны. Но через минут 5 её мышцы чуть-чуть расслабились, а глаза уже были не настолько испуганы. Рот начал открываться, она хотела ответить, но сразу закрывала его в страхе сказать что-либо. И так повторялось несколько раз, пока она не ответила: —М-мартина. Голос её был очень хриплым и очень тихим. Начало поставлено. Если доверила имя, доверит и другое. Насколько я знаю, следователи имя её ещё не выяснили. —Мартина, очень красивое имя. Какого ты года рождения, Мартина? На лице Мартины появились сомнения. Не удивительно, что она плохо это помнит. 2 года рабства сбивают с толку, а тут ещё и сотрясение. —Девяносто седьмого… Умница, вспомнила. Старательная девочка, с ней будет приятно работать. Главное не переборщить. Ей уже либо 21, либо 22 года. Дату рождения она сейчас вряд ли вспомнит, да и лишним это сейчас будет. Перейдём к проблемам другого плана. —Мартина, ты хочешь попить воды? Она замотала головой из стороны в сторону, страх вернулся на лицо. Это что-то связанное с последними двумя годами жизни. Проблема в этом… —Не бойся, здесь тебе никто не желает зла. Тебе обязательно надо сегодня попить, хотя бы чуть-чуть, это для твоего блага, Мартина. Я поставил стакан с водой на тумбу, рядом с её кушеткой, а сам вернулся на стул. Мартина потянулась к стакану и взяла его дрожащими руками, чуть не расплескав всю воду. Сделав пару глотков, она остановилась, но буквально через секунду, принялась пить и пить. Выпив весь стакан, Мартина поставила стакан обратно. Благодаря тому, что она молодая, она осталась доверчивой. Хоть и к этому доверию нужно добраться, но это будет не так сложно, как мне казалось сначала. Главная проблема состоит в том, что её нельзя выпускать. Она слишком слабая, если сидела 2 года взаперти. И боюсь, что придётся ей устроить другое рабство… потому что она уже скорее всего разучилась принимать решения и быть ответственной за себя. Но это рабство уже будет в сторону ослабления правил. Будем приучать её к обычной жизни. —Как ты себя чувствуешь, Мартина? Мартина нахмурилась, посмотрела на свою руку. Но рука не была перевязана, выглядела вроде здоровой. Она её беспокоит или с ней связанны воспоминания? —Я в порядке, спасибо. Сжала кулачок и тут же разжала, поёжевшись. Точно беспокоит. Болит. — Не скрывай, я не смогу тебе помочь, если ты будешь скрывать от меня что-то. У тебя болит рука? Почему ты не сказала врачам об этом? — Я в порядке. Рука совсем не болит. Достаточно было одного моего взгляда, как Мартина продолжила: —Хорошо, она и правда болит. Но она болит давно, я привыкла не показывать свою боль, иначе было бы плохо. Он меня всегда наказывает, за то что я жалуюсь. Надо сказать врачам, чтобы выполнили обследование левой руки ей. А о её прошлом поговорим завтра. Не стоит не дорожить её доверием.