Подружка дьявола

      Мы приехали в ресторан в Каннаме, в котором почему-то не было ни души. Позже выяснилось, что, оказывается, его величество Дракон не хотел трапезничать с недостойной его чернью, поэтому ресторан закрыли для посещения. Было дико, как-то глупо по-моему, находиться вдвоем в столь огромном помещении, в котором даже свет приглушили, отчего обстановка меня совсем не радовала, а напрягала всё больше с каждой секундой пребывания.       Мужчина сел за столик, а я, смущенная и растерянная, жалась у окна, пытаясь что-нибудь разглядеть на улице, зацепиться взглядом и мыслями, чтобы только не накручивать себя по поводу сложившейся ситуации. Если отбросить в сторону то, кем являлся Дракон, прошлое, которое свело нас таким витиеватым образом, вполне можно было сказать, что у нас свидание. Эта мысль не давала мне покоя, хотя и была глубоко противна, хотя нет, я сама себе стала противна от того, что посмела такой мысли родиться на свет.       В эдакой неформальной обстановке, находясь тет-а-тет, я бы, наверное, могла лучше рассмотреть или узнать этого человека, так восхваляемого и вызывающего столько восторга у окружающих его людей. Однако пользоваться ситуацией мне определенно что-то мешало, а, может быть, и не хотелось вовсе, просто какая-то разумная часть меня, в которой еще жили какие-то представления о вежливости, твердила о том, что не совсем подобающе вот так стоять в углу и мучительно, молча ненавидеть этого мужчину.       — Если бы мне была нужна статуя, я бы ее заказал, — прокомментировал Квон Джиён, посмотрел на меня и кивнул головой на стул перед собой, словно отдавал приказ, но у меня только ноги подкосились от его взгляда, и стало вдруг как-то резко нехорошо, стоило мне оторваться от любования видом на улицу.       — Я не голодна.       — Не спрашивал.       Он повел одной бровью, при этом сохраняя невероятное спокойствие и даже некоторую холодность во взгляде, который словно говорил: «Ты это серьезно? Знай свое место!». Меня пробило током, я поежилась, медленно подошла к нему, понимая, что такое долгое растление взглядом не выдержу, и присела на стул напротив мужчины.       — Как ты относишься к экстриму и нестандартным ситуациям?       — Это что? Собеседование?       — Итак?       — Эм, — в голове что-то словно надломилось, заставляя напрягать мозг сначала из-за самого вопроса, а потом из-за причин, побудивших задать его. — Э, если вы про секс в общественном месте, это не ко мне, — каким образом я пришла к такому заключению?       — Хм, но рукоблудствовать позволительно? — он выделил эту фразу, напоминая разговор в машине, отчего у меня возникал лишь один ассоциативный ряд: делаешь или говоришь что-то, что не угодно Его Величеству, — получаешь пощечину или иное телесное наказание.       — Я же собачка Соён, а не ваша.       — Почему же пёс не при хозяине?       — Его бросили наверное.       — Собаки чувствуют своих хозяев. Где она?       — Аналогичный вопрос.       — С этим пиздюком развлекается опять где-нибудь, — мужчина откинулся на спинку стула, поглядывая в сторону окон, что давало мне повод подумать, что это он таким образом свою ревность пытается скрыть.       — Вы ее ревнуете?       — Нет.       — Тогда почему…       — Она всё равно вернется. Погуляет и вернется. Как и положено домашней собаке.       Меня бросило в жар от того, как он это сказал. Так значит, вот в чем смысл всех их отношений! Ему просто нужна рядом податливая псина, с которой можно делать, что угодно, ведь она всё равно будет предана ему. Мне и до этого периодически становилось жаль Соён, какой бы дрянью она не была, но в сравнении с этим злодеем она казалась невинной монашкой. Сжав кулаки под столом и прикусив губу, сдерживала себя от излияния своего гнева, ведь от того, что я взорвусь, станет хуже только мне, а до этого идиота всё равно не достучусь.       — Мой вопрос, — мужчина как-то неожиданно оказался рядом, схватив меня за подбородок и приблизив свое лицо к моему, пристально глядя в глаза, которые я отводила в сторону, словно боясь обжечься и умереть, если посмотрю ему в ответ.       — Я не понимаю…       — Смотри на меня, — он вдруг сказал каким-то нереально тихим голосом, полным нежности, что меня нехило тряхнуло, и я несмело посмотрела в его глаза, которые совершенно противоречили его голосу: они полыхали адским пламенем, который сжигал всё вокруг в доли секунд и мою душу, похоже, тоже, и я вдруг наконец-то поняла, почему его называли Драконом. — Ты сегодня очень красивая, — столько сладости в голосе мужчины заставляли меня бояться его еще больше, отчего я резко отмахнулась от него и чуть не слетела со стула, пока поднималась в попытке убежать.       Однако он резко обхватил меня за талию со спины, крепко прижимая к себе так, что я почувствовала напряжение его груди и плеч. Сердце забилось так часто, что, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди и разорвется на куски. Несколько мгновений его неровного дыхания, опаляющего мою шею и открытое надплечье, показались мне адской пыткой, но выбраться мне не удавалось. Он словно удав сдавил меня в своих объятиях и медленно душил, обездвиживая и уничтожая все шансы на выживание.       — Не двигайся, идиотка, — прошептал мне мужчина в ухо, прикусывая мочку, отчего я впала в краску и отчаяние. — Не пали контору! Забыла, кого заменяешь?       У меня всё внутри перевернулось после его слов, и я задрожала, краем глаза угадывая чью-то фигуру на балкончике за окном. За нами кто-то следил. Кто-то проверял, настоящая ли я Соён? Но ведь это было глупо и немыслимо! Хотя я не совсем понимала всей их иерархии взаимоотношений, но понимала, что Соён играет ключевую роль лишь в жизни Дракона, так что остальным должно быть глубоко плевать на нее. Если только использовать ее в целях воздействия на Дракона, но ведь в таком случае его самого рядом быть не должно, ведь он точно так просто не отдаст ее никому — весь смысл терялся бы. Голова закипела от непонимания всей ситуации, и я осторожно схватилась рукой за край рубашки мужчины, тихонечко ее потянув и кивнув головой.       Мужчина развернул меня лицом к себе и, обхватив ладонью шею, поцеловал в сжатые губы, после чего послышался звук разбивающегося стекла, а я чуть не поцеловалась носом с полом, с которым столкнулась из-за того, что мужчина резко опустил меня вниз. Затем начался какой-то хаос: несколько оглушительных выстрелов парализовали меня, поэтому я ничего не могла делать — лежала и сотрясалась от страха и ужаса, зажав глаза и мечтая о том, чтобы всё происходящее было сном. Хлопки, удары, выстрелы, чьи-то крики — всё смешалось в одно непонятное месиво.       В какой-то момент я всё-таки осмелилась открыть глаза и приподнять голову, но лучше бы этого не делала: из груди вырвался крик ужаса. Мои руки были в крови какого-то мужчины, который лежал передо мной, и меня стошнило. Я не понимала, что с ним произошло, но из его головы, шеи и груди стекала кровь, образовывая огромную лужу под ним, в которой всё это время частично лежала и я, толком не чувствовавшая до сих пор эту теплую жидкость, которая медленно стекала по рукам. Смотреть на нее было противнее, чем чувствовать на себе, поэтому закрыла глаза, но пришлось вновь их открыть, потому что меня позвал чей-то голос.       — Иди сюда! Живо! — в голове творилась каша, поэтому по голосу я не могла определить человека, пока не посмотрела перед собой в дверной проем с кухни ресторана, из которого выглядывал Сынри и стрелял в кого-то позади меня, куда я даже обернуться боялась, поэтому еле заставила себя подняться и на ватных ногах, запинаясь, падая, закрывая уши и чувствуя, как слезы рекой льются по щекам, добежала до мужчины, схватившего меня в охапку. — Живая? — он щупал мои руки, ноги, плечи, спину, голову и поглядывал за дверь, пока я сидела на полу перед ним в амебном состоянии. — Блять, безрассудный придурок! Я же предупреждал, что такое…       — Что…       Раздался какой-то слишком громкий звук, похожий на хлопок с тряской пола, после чего в ушах зазвенел ультразвук, а в помещение кухни повалил какой-то дым. Сынри дернулся за дверь, но я перехватила его за руку, крепко прижимаясь.       — Прошу, не оставляйте меня!       — Всё будет хорошо, детка, я быстро.       — Пожалуйста.       — Вот, — он вручил мне заряженный пистолет. — Если вдруг появится кто-то, просто наведи курок на него и нажми сюда, — его руки казались невероятно горячими, пока объяснял мне, куда нажимать. — Я скоро вернусь, — и вышел за дверь в зал кровопролития, из которого всё еще валил дым, отчего становилось трудно дышать.       Силы покинули меня еще тогда, когда увидела мертвого человека перед собой, поэтому теперь я сама себе казалась безжизненным камнем или куклой. Мне казалось, что несколько раз я словно отключалась, но сознание вновь приходило и совсем меня не радовало. Спустя неопределенное время шум стих, а я вроде бы начала приходить в себя, с интересом и ужасом обнаруживая в своих руках пистолет.       Сынри еще не вернулся, что заставляло меня дрожать от страха, но всё-таки переборола себя, с трудом поднялась, всхлипывая и обтирая руки о платье, и медленно вышла в зал. Руки тряслись, но я пыталась сильнее сжимать пистолет, со страхом оглядываясь назад и по сторонам. Запах стоял отвратительный, всё было задымлено, но четко увидела валявшиеся на полу трупы. Это точно были мертвые люди, отчего со мной случился очередной приступ тошноты. В ушах звенело, в глазах застыли слезы, а в горле — крик ужаса. Оцепеневшая, продвигалась вперед, пытаясь найти Сынри или хотя бы Квон Джиёна, но их не было. Горло и легкие сжало от недостатка свежего воздуха, и в глазах всё помутнело, отчего я облокотилась об единственный столик, за которым какое-то время назад сидела с Драконом. Кто все эти люди? И куда пропали Сынри и Дракон?       Откуда-то стали доноситься голоса, но мне было так хреново, что я была не в силах обернуться, надеясь, что кто-нибудь заберет меня из этого ада. За какие грехи Бог послал мне такие испытания?       — Это она… она… кто? Она… Сделала это… Кровавая бойня… Опять разборки мафии, — до меня долетали лишь обрывки фраз, всё остальное словно приглушалось какими-то другими звуками.       — Держите ее! —  почему они кричат, чтобы держать меня, я же никуда не убегаю, стою себе, блюю?       Мои руки скрутили за спиной и согнули меня так, что я лицом упала в тарелку с салатом. Меня ведь как раз стошнило туда, так логично это было сделать с их стороны.       — Дрянь, где твои дружки? — кто-то сзади схватил за волосы, в которых застряли теперь салат вперемешку с блювотиной и кровью — замечательный фуршет. — Отвечай, шлюха! — на меня смотрел мужчина с каким-то слишком деловитым видом, чуть позже заметила, что он в какой-то форме, военной или полицейской.       — У меня нет дружков, ублюдок, — мое нормальное состояние упорхнуло, видимо, вместе с Сынри и Квон Джиёном отсюда, потому что дальнейшее поведение не было характерным для меня.       — Если не будешь говорить, я пущу тебя по кругу, — оскалился мужчина, а я отметила, что он был довольно симпатичен.       — Ебанутый что ли? Я же отвечаю на твои вопросы. Нелогичный придурок, — получив удар в живот и согнувшись напополам от тупой боли, поморщилась, отмечая про себя, что для полицейского этот мужчина поступал как-то слишком беспечно.       — Где они?       — В пизде.       — Ты меня не поняла?       — Да вы заебали все меня пугать тем, что выебите! Давайте, блять, уже! Хоть узнаю, что это такое! — мужчина вдруг убрал мои волосы со спины и надорвал платье, касаясь холодной ладонью кожи и что-то там подтирая.       — Придурки! Это не она!       — У нее пистолет, она же всех тут убила! — раздались другие голоса сбоку, но я не смогла увидеть, кому они принадлежат, так как всё еще была в согнутом состоянии.       — Э, не надо тут на меня всё это вешать, я тут не при чем, — напомнила о себе, но получила новый удар поддых.       — Хрен с ней, разберемся позже. Грузите.       Меня арестовали за чужие проступки. Как замечательно! Вся суть нашей полиции.