Подружка дьявола

      Меня впихнули в противно пахнущую камеру для так сказать временного содержания, где моими соседями на неопределенное время оказались парочка бомжей, один алкоголик, который спал всё время, и проститутка, девушка с нереально красивым лицом и фигурой, одетая в минимальное количество одежды и со следами боевого раскраса, оставленного, видимо, то ли кем-то из клиентов, то ли их женами.       Девушка, поморщившись, смерила меня оценивающим взглядом и усмехнулась:       — Кто это тебя так отделал?       Мне казалось странным разговаривать неформально с неизвестным человеком, но нужно было чем-то себя занять, чтобы не свихнуться окончательно.       — Как вы сюда попали?       — Этих попрошаек нашли у входа в метро тут рядом, помешали кому-то, — девушка кивком головы указала на двоих мужчин, ютившихся в углу камеры. — Этого спящим с фонтанов притащили, — посмотрела на спящего мужчину, от которого знатно несло перегаром. — А на меня мудак один донёс, потому что видите ли я у него отсасывать в долг не хотела. Вот ведь офигевший придурок. Еще и побил, урод! Как мне вот работать с таким лицом? — она посмотрелась в маленькое зеркальце и устало выдохнула. — А ты откуда? С борделя или так?       — Чего? Разве…       — Я слышала, как эти увальни говорили про то, что ты кого-то убила. Совсем отвратительный был, да? Или делать просил что-то…       — Нет! — воскликнула, выставив руки вперед. — Я не из борделя и никого не убивала!       — Ммм, а чего руки и платье в крови? И пахнет от тебя не очень…       — Я никого не убивала…       — Меня скоро заберут, правда тумаков получу. А за тобой кто-то придет?       Стало даже смешно. Я засмеялась во весь голос, и сокамерники косо на меня поглядывали, наверняка, предполагая, что к ним по ошибке закинули умалишенную. Собственно, мне, наверное, была туда дорога заказана, если вспомнить всё то дерьмо, что происходило и происходит со мной. Однако даже дом с мягкими стенами казался теперь чем-то невероятным и недостижимым. Я понятия не имела, что мне делать: мне даже некому было позвонить, чтобы попросить о помощи — ни телефона, ни родных в городе. Точнее, я ведь даже не знала, куда мои родители уехали. Странное ощущение, что не живешь, а просто существуешь и плывешь по течению, потому что любые попытки что-либо предпринять оказываются полным провалом или еще глубже утянут вниз. Но ведь теперь дело приняло более серьезный оборот: я была в тюрьме! И если в борделе были хоть какие-то шансы на спасение, то тут их уже не оставалось, но (ох, эта извечная оптимистичность) здесь меня хотя бы никто не домогался.       На следующий день моего пребывания в новом месте разрешили даже помыться, хоть и в сопровождении конвоя. От меня воняло так ужасно, что было абсолютно плевать на то, что кто-то будет за мной наблюдать, хотя первые несколько минут после этой новости мне было не по себе.       Нацепив наручники, меня повели в подобие душевой комнаты: это был какой-то длинный коридор, вымощенный плиткой, которая местами отваливалась и потемнела. Пахло плесенью и хлоркой, хотя по-моему мнению всё равно помещение нуждалось в частой уборке. Собственно душ — трубы с бежавшей из них водой — даже не отделялся от соседнего ничем, отчего все, кого сюда приводили, совместно проводили водные процедуры. Я старалась не обращать внимания и не смотреть на соседей по душу, встав под один из них, не снимая платья. Не видела смысла в том, чтобы его стягивать, ведь оно итак было местами порвано благодаря полицейским, которые не церемонились со мной при задержании.       Приятная горячая вода ударила в лицо, и я закрыла глаза, стараясь угомонить бешено бьющееся сердце. Моя жизнь полна дерьма, а я скатывалась всё глубже, медленно и верно утопая в нём. Мне нужно было что-то с этим делать, как-то вытаскивать себя из всей этой пучины, ведь теперь я оказалась не где-нибудь, а в тюрьме! Нужно было выбираться своими силами, чтобы больше не быть ни у кого в долгу. А я была уверена, что свой долг перед Соён искупила сполна. Вероятнее, если бы она была на моем месте, с ней бы обращались совсем иначе, ведь для сотрудников полиции она представляет собой более ценный экземпляр, чем я. Она знала всё о Квон Джиёне, обо всех его преступлениях, да и сама, наверняка, была замешана не меньше.       — Кстати, мы ведь так и не познакомились, — запел знакомый голос рядом, и я открыла глаза, посмотрев на голую девушку-сокамерницу, стоявшую под душем рядом. — Я — Ку Хесу. А тебя как зовут?       — Кан Минсук, — тихо отозвалась, словно голос пропал.       — Красивое имя. Я подумала. Если за тобой никто не придет, то могу попросить, чтобы нас забрали вместе. Но нужно будет отработать конечно же…       — Что?       — Выкуп. Ты думаешь, нас так просто выпустят отсюда?       — А разве нет?       — Э-э, подруга, ты в первый раз тут что ли?       — Как бы да…       — Либо здесь отсосешь, либо на свободе. Я предпочитаю на свободе, там за это хотя бы платят…       — Погоди, что? Что сделать?       — Ты думаешь, тут мужики как монахи? Они своего не упустят.       — Но я же свободный человек и вообще по ошибке…       — Паспорт есть?       — М?       — Паспорт у тебя с собой есть?       — Нет…       — Так о какой свободе ты говоришь?       Это впервые заставило меня задуматься о том, где находились мои документы. И правда, если мой паспорт не находился у Бан Шихёка, то какое право он имел распоряжаться моей свободой? А у Соён или Дракона? В последний раз мои документы были со мной только дома, а тогда…       — Вот чёрт! Меня что ли реально продали?       Я медленно сползла по холодной, мокрой стене, упираясь об нее спиной. Родители действительно меня продали, как и говорила Соён. Жестокая правда пришлась таким ударом по сердцу, что даже слезы остались стоять в глазах, не в силах двигаться дальше. Я до сих пор не верила до конца, мне казалось, что это всё лишь какие-то условности. Поэтому отец и не смог тогда приехать, не смог смотреть мне в глаза после всего, что натворил. Он не нашел другого выхода?       Весь день Ку Хесу рассказывала о своей жизни. Ее родители всегда вели нищенскую жизнь и даже не пытались как-то улучшить. У нее было двое братишек и одна сестренка. Родители спивались и бродяжничали, братишки связались с плохой компанией, и в итоге сейчас оба со сломанными ногами и руками лежали дома. Ее сестренка, которой всего лишь тринадцать лет, сама за ними ухаживала, смотрела за домом, готовила, а деньги добывала Хесу. Образования у них не было, а легкие и быстрые деньги заработать можно было лишь несколькими способами: лечь под кого-то, украсть или убить.       Если сначала у меня вызывало отвращение ее отношение к миру, то теперь я стала понимать, почему она так себя вела. На ней висела ответственность за ее братьев и сестру, никто в этом мире не пытался ей помочь, поэтому она не видела смысла в том, чтобы унывать и отчаиваться, ведь в конечном итоге всем плевать на твои проблемы.       Я столько времени убивалась из-за своего положения, когда рядом были люди с еще худшей судьбой, так что заплакала и обняла несчастную девушку, которая оттолкнула меня от себя, глядя как на сумасшедшую.       — Эй, только не надо меня жалеть, поняла?       — Но ведь… твоя судьба такая жалкая…       — Не смей, слышишь? Я просто рассказала о себе. Ей богу, как ты вообще еще живешь в этом мире? Ты что ли в парнике росла?       Вечером пришел какой-то мужчина за Хесу. Она с ним переговорила, поэтому меня отпустили вместе с ними. Позже уже она мне сказала, что якобы у полицейских уже не было оснований так долго меня держать: они просмотрели камеры, на которых была запечатлена перестрелка, и как я выползла в зал с кухни. Сутенер Хесу сказал им, что я — обычная шлюха, которую он отправил для развлечения, поэтому ни в чем не виновата. Наверное, он им неплохо заплатил, потому что мне казалось, в эту сказку вряд ли бы так просто поверили.       Мы вышли из здания полиции, и Хесу глубоко вздохнула и выдохнула:       — Запах свободы так прекрасен, не правда ли?       — Угу.       Сутенер, высокий плечистый мужчина, которого Хесу называла Джин, подвел нас к черному БМВ, открыв заднюю дверь.       — Джин-а, а куда мы едем?       — Отрабатывать, я слишком дохрена за вас заплатил. А с тобой у нас еще длинный разговор, — он прихватил девушку за подбородок и сжал его. — Одни проблемы из-за тебя…       — Ты самый лучший!       Мы сели в автомобиль, а меня начало по-новой трясти. Да, я выбралась из тюрьмы без помощи Ханбина, Соён, Дракона. Однако теперь я оказалась в должниках у других людей, с которыми вид расчета был только один. Но почему-то тот факт, что мне придется с кем-то переспать, уже не так сильно пугал, сколько то, что со мной могут вытворить нечто, что случалось с моим бедным Тэхёном. Он ведь был сильным, ему было ради чего жить, а в моем случае желание жить пропадало всё больше, ведь вокруг было столько печальных судеб, среди которых моя совсем не к месту приходилась.       Нас привезли к какому-то дому, а затем провели внутрь в подвальное помещение. Мы блуждали по каким-то сырым, темным и заплесневелым коридорам, пока нас с Хесу не впихнули в относительно светлую комнату. Я сразу не поняла, где мы оказались, потому что сощурилась от света и еле разомкнула глаза. Это было что-то вроде гримерной комнаты, в которой бегали из стороны в сторону разные девушки. Стояло несколько туалетных столиков, заваленных косметикой и украшениями, а между ними и по территории комнаты находились стоячие вешалки с нарядами. По углам комнаты стояли урны и пара стульев, на которых сидели и курили еще девушки. Вытяжка тут была ужасная, отчего в комнате смешались все запахи: духов, сигаретного дыма, мусорных отходов и еще какой-то, похожий на запах уксуса. Я и опомниться не успела, как кто-то подхватил меня за руку и усадил за стульчик перед туалетным столиком и принялся протирать мое лицо и руки влажными салфетками.       — Это что? — попыталась сопротивляться.       — Успокойся, — сказала рядом сидевшая Хесу. — Сейчас марафет наведут и отправят наверх. Блин, как хорошо, что Джин-и не злопамятный и не отправил меня на улицу!       Нас накрасили и привели в порядок волосы, а затем мне всучили мой наряд — короткое черное платье на лямках и туфли на шпильках. Выбора не было — либо это, либо в нижнем белье, вид которого вызывал у меня много вопросов относительно практичности. Всё происходило быстро, в темпе, так что времени опомниться и осознать всю ситуацию не было. Джин отвел нас наверх: оказалось, что в этом огромном доме живут богатые дельцы как правило черного рынка. Точнее, не живут, а лишь арендуют на какое-то время, чтобы не оставлять следов своего пребывания.       Мы оказались в огромном зале, в котором всё было в темных тонах, даже освещение не было ярким. Музыка звучала громко, но была приятной слуху, отчего не надоедала. Рядом с баром прогуливались мужчины, довольно однотипной наружности: одетые в черное, словно тут проходили чьи-то поминки. К Джину подошел молодой парень, на вид лет семнадцати, и смерил нас с Хесу похотливым взглядом, от которого у меня пробежался холодок, — так противно не было, даже когда Сынри меня домогался.       — Два часа у каждой, как договаривались. Больше — двойная оплата, у нас график забит, — отчеканил Джин и скрылся.       — За мной, — парень кивнул головой в сторону лестницы, ведущей на второй этаж.       Я послушно поплелась за ним и Хесу, а позади нас — двое охранников, словно мы действительно могли ускользнуть из этого места незамеченными. Нас проводили к двум комнатам на втором этаже, и парень принялся нагло лапать Хесу, которая относилась к этому, как к какому-то естественному положению вещей. Он смял ее грудь, а затем засунул руку под платье, на что я смотрела с неподдельным возмущением. Когда его внимание переключилось на меня, я прикрыла себя руками.       — Это просто проверка, — пояснила Хесу, кивнув головой и последовав за одним из охранников в комнату.       — Чего там проверять? На мне одна тряпка! — парень возвел глаза к небу и посмотрел на охранника, который в одно мгновение схватил меня за руки и скрутил их за спиной, так что мальчишка смог беспрепятственно продолжить свои махинации.       Я сжала зубы, когда его холодные руки коснулись моей груди, а затем скользнули под трусы, сминая кожу, словно прощупывая ее. Прошло несколько минут, показавшихся мне вечностью унижения и бесконечного стыда, а затем охранник провел внутрь комнаты.       В комнате был приглушенный свет, какой-то красноватый, отчего даже светлое постельное белье на кровати казалось кровавым. Из мебели присутствовала большая двуспальная кровать, стоявшая посреди комнаты и занимавшая основную ее часть. По правую сторону от нее стоял небольшой журнальный стеклянный столик, рядом с которым находилось кожаное кресло, в котором собственно восседал клиент. Это был молодой мужчина, которому чисто внешне я не дала бы больше тридцати лет. Выглядел он довольно неплохо, отчего возникли вопросы, что он делал в таком месте, ведь со своей внешностью он мог бы без проблем снять девушку в каком-нибудь клубе.       Я стояла у входа, приобняв себя за плечи. Мужчина поднялся с места, закурив сигарету и оценивающе осмотрев меня с головы до ног.       — На колени, — выдохнул он, а я непонимающе огляделась вокруг — он это серьезно? — На кровать, идиотка.       Содрогаясь и пытаясь одновременно взять себя в руки, медленно прошла к кровати и стянула каблуки, неловко забравшись на кровать. Это произошло бы рано или поздно и вряд ли по моему желанию, так что нужно было принять это как данность и перестать переживать. Мужчина подошел позади меня, заставляя встать на четвереньки, отчего мне казалось, что меня изнасилуют как какую-то собаку. Он забрался на кровать и принялся ласкать мою грудь, теребя ее и сжимая, прижимаясь своим телом к моему, отчего спустя несколько минут этих пыток, он не удержал свой вес и свалился на меня, отчего я чуть не задохнулась. Однако он задрал платье, стянув мои трусы и принявшись одной рукой ласкать клитор, а второй стягивать свои брюки и надрачивать. Он тяжело дышал в мой затылок, отчего мне становилось жарко, поэтому убрала волосы со спины набок.       — Твою мать! — я не поняла, что произошло, но мужчина отпрянул от меня, как ошпаренный.       — Я что-то не так сделала? — меня даже стал умилять тот факт, что каждый раз, когда я уже смирялась с необратимостью изнасилования, постоянно происходило что-то, что прерывало этот процесс.       Мужчина в спешке натянул брюки и схватил меня за руку, опасливо выглядывая за дверь.       — В вине был яд? Или в меня выстрелить должны были, когда я начал бы трахать тебя? — он стал похож на чокнутого, когда бешеными глазами смотрел на меня и тряс за плечи.       — Вы о чем?       — Кого я спрашиваю! Блять, что я наделал!       — А что вы сделали? — я откровенно не понимала этого мужчину, хотя немного радовалась, что мое изнасилование отложилось до некоторого времени.       Он вновь выглянул за дверь, позвав кого-то. Этим кем-то оказался встречавший нас парень.       — Что не так? У вас еще есть время…       — Ты, блять, не смотришь, кого сюда приводят? За что тебе платят, молокосос! — мужчина отвесил парню оплеуху.       — Я всё проверил!       — Да, полапать ты ее успел, а мозги свои включить не пробовал? — мужчина резко развернул меня спиной к парню. — На это ты, тупица, не обратил внимание?!       Почти минуту стояла гробовая тишина, и до меня немного начало доходить, в связи с чем был предположительно связан весь этот переполох, так что я неосознанно усмехнулась, чем только, вероятно, больше убедила в догадках мужчину, который побледнел и выставил меня за дверь.       — Кто тебя прислал? — уже серьезным тоном заговорил парень со мной, пытаясь напустить на себя важности, но ему это не удавалось, так как первое впечатление уже ничем не исправить.       — Никто, — пожала плечами в ответ.       — Он сам тебя прислал? Или кто-то из его помощников тебя отправил?       — Вы о ком?       Парень стрельнул глазками стоявшему поодаль охраннику, который тут же подлетел ко мне и схватил за руки.       — На всякий случай ее подружку тоже заберите и отведите боссу. Пусть он разбирается с ними. Только следите, чтобы она с собой ничего не сделала…       Я не переставала терять оптимизма, нервно посмеиваясь, пока меня и ничего не понимающую Хесу вели вверх по ступеням дома. Если бы боссом данного заведения оказался даже сам Дракон, я бы не удивилась. Его влияние было вездесущим, весь этот преступный мир знал его и дрожал в страхе. Всего лишь какая-то смазанная татуировка на теле девушки чуть не заставила преждевременно покинуть этот мир нескольких мужчин. Вероятно, меня вновь приняли за Соён или просто за человека, принадлежавшего Дракону.       Мы стояли в пустом коридоре около часа, пока из одной двери не вышел старый мужчина в смокинге и очках. Он подозрительно взглянул на меня, трясущуюся и нервно хихикающую, а затем на охранника. За дверью оказалась крутая, круглая лестница, уходившая глубоко вниз. Мне казалось, что мы спускались в этой темноте минут десять, пока не оказались в помещении, больше похожем на складское. Наверное, это так и было, так как кругом стояли бесконечные ряды полок с неизвестным товаром на них. Местами суетились мужчины, разнорабочие, совершенно не обращавшие на нас внимание. Мы прошли между парочкой рядов и вышли к еще одной двери, охраняемой двоими широченными охранниками и за которой оказался кабинет босса.       Хотя я предполагала встретить тут Дракона, увидеть его оказалось чем-то нереальным. Он сидел в кожаном крутящемся стуле напротив мужчины в белом костюме, сидевшего за столом и сложившего ладони домиком.       — А вот и она, — мужчина холодно улыбнулся, словно дополнительно пытался указать свое неудовольствие видеть меня. — В целости и сохранности.       Квон Джиён сидел молча ко мне спиной и не оборачивался, так что я не видела его лица.       — Ты же знаешь, как мне не нравится, когда вы свои дела пытаетесь решать на моей территории. Однако из уважения к тебе я позволю ее забрать, только… Сыграем? — мужчина ледяным взглядом стрельнул по мне, отчего я поежилась: Квон всё еще молчал, что явно усугубляло ситуацию.       Похоже, все знали об его слабом месте — Соён, поэтому ему было неприятно, когда Его Величество вот так тыкали носом в собственное дерьмо. Ему было не по себе от того, что кому-то нужно было целовать ноги, чтобы забрать свою, пусть и подставную, возлюбленную. Но ведь я не была ею, так что он вполне мог бы и отказаться, заявив, что я — ужасный дублер, не справившийся со своей задачей. Да и я не желала вновь оказаться в должниках у этого человека.       — Я хотела бы сказать, — осторожно начала говорить, привлекая к себе внимание мужчины в белом, взгляд которого оставался таким же непробиваемым и холодным.       — Во что? — словно опомнился Дракон, чуть встрепенувшись, но всё еще пребывая в каких-то своих тяжелых думах.       — Русская рулетка, скажем так, — мужчина достал из выдвигающегося шкафчика стола револьвер и вложил один патрон в пустовавший барабан, закрепив его и прокрутив. — Только правила немного изменим. Каждый будет прикладывать его к голове соседа справа. Один круг, и я позволю вам выйти отсюда, даже могу сопроводить.       — С чего ты взял, что некому меня отсюда вытащить и без этой игры? — ехидно заметил Квон, немного подавшись вперед к мужчине в белом.       — Единственный верный твой человек тут, в моих руках…       — Не единственный.       — Я думал, ты не раскидываешься друзьями.       Я не понимала, почему Дракон так тянул с решением. Если он не собирался забирать меня, то с какой целью приехал? Почему он самолично явился в это место, ведь мог бы послать кого-то еще уладить этот вопрос? Для чего он так рисковал?       — ХёнСок, когда ты сообщил, что у тебя есть нечто интересное, я сомневался. Теперь я разочарован, — Квон поднялся со своего места, демонстрируя свое нежелание продолжать дальнейшие дискуссии.       — Джиён, куда ты так торопишься? Давай, я тебе кое-что покажу? — мужчина заулыбался как хитрый лис, но его глаза оставались безэмоциональными. — Тебе точно будет интересно, — он достал, раскрыл ноутбук перед ним и что-то включил.       Краем глаза я заметила на видео, что это была онлайн-запись с какой-то камеры, а на ней были люди Дракона с приставленными к головам ружьями и пистолетами. Среди всех этих лиц я увидела Тэяна и Ханбина! Ханбин вернулся, а, значит, и Соён тоже. Только где же она скрывалась в этот момент, когда ее драгоценному Дракону нужна была помощь?       — Ты умеешь убеждать, — снисходительно усмехнулся Квон Джиён, словно всё это было для него шуткой. — Где гарантия, что ты их не тронешь?       — Думаю, так как моему честному слову ты не поверишь, то гарантий нет, — мужчина засмеялся, вероятно, довольный собой.       Помощники мужчины поставили четыре стула и дали нам вытянуть палочки для того, чтобы распределить очередность. ХёнСок должен был выстрелить в меня, я — в Квон Джиёна, он — в Хесу, а она — в ХёнСока. Я поражалась стоическому терпению Хесу, которая то ли действительно была такой храброй, то ли до конца не понимала, что это игра со смертельным исходом. Стало страшно: неужели пришел конец всему? Неужели моя жизнь должна была окончиться из-за какой-то глупой, ненормальной игры? Меня нещадно трясло, но я пыталась успокоить себя мыслями о том, что если это конец, то я хотя бы умру не напрасно; что родители мои находились далеко, в безопасности и, возможно, нескоро узнают о том, что жизнь их единственной дочери так ужасно и глупо оборвалась.       ХёнСок оттягивал момент, наслаждаясь моими терзаниями, когда дуло револьвера коснулось моего виска. Сердце ухнуло вниз, и я закрыла глаза. Курок щелкнул, я сжалась. Глухой выстрел. Машинально схватившись за голову, медленно ее нащупала и, не обнаружив никаких изменений, открыла глаза. Меня не убили!       — Как ощущения? — ХёнСок сощурил глаза, вкладывая револьвер в мои руки. — Ты следующая.       Меня застряло с новой силой: в глазах всплыла картина из ресторана, где кругом валялись тела погибших людей, и стало нехорошо. Как меня могли заставить взять в руки оружие?       — Я… не… не могу…       — Соберись, детка, — злорадствовал ХёнСок, с удовольствие поглядывая то на меня, то на Квон Джиёна, который продолжал сохранять спокойствие. — Игра не закончилась.       — Я правда не могу, — голос сорвался, и я хотела отдать оружие Дракону, но он вдруг обхватил рукой мою, крепко сжав.       — Ты должна это сделать. Вспомни о своей ненависти, — мужчина прожег во мне дыру своим взглядом, но мне стало еще хуже, ведь уверенности он в меня не вселял.       — Никак, — прошептала дрожащими губами, но мужчина крепче обхватил мою руку, заставляя меня ее поднять и приставить дуло к его лбу. — Нет! — слёзы хлынули из глаз.       Наверное, стоило убить, ведь от его рук погибло немало людей, большая часть из которых была ни в чем не виновата. Однако понимала, что если он умрет сейчас, в этом месте, то и с этими другими, которые находились по ту сторону видеокамеры, разделаются таким же образом. А я не могла допустить мысли, чтобы из-за моих действий кто-то мог пострадать, тем более, погибнуть! Не в этот раз, не в этот день, не в такой момент — но он, наверняка, заслуживал отправиться на тот свет. Но я ведь не была Богом, чтобы иметь право распоряжаться чужими жизнями и смертями; не я его родила и вырастила, чтобы иметь какое-то влияние; я не была палачом, чтобы столь безэмоционально принять всю эту их так называемую игру.       — Прекрати думать. Нажми на курок, — Дракон словно слышал все мои мысли и начинал нервничать: он не делал это открыто, но я чувствовала по сменившейся интонации его голоса. — Просто нажми, — он смотрел прямо мне в глаза, которые были полны слёз, отчаяния и сожалений.       — Непривычно, когда тебя не слушаются? — вставил свое ХёнСок, довольно ухмыльнувшись, словно он ожидал нечто подобное.       — Сделай это ради них, — Квону совсем не нравилась возникшая атмосфера, а меня терзало на части, отчего я в итоге вскрикнула, не выдержав этого напряжения, и резко поднялась со своего места, выронив оружие на пол.       Раздался оглушительный выстрел, и я машинально упала на пол, закрывая уши и неистово закричав. Почему-то стало резко тихо на некоторое время, и я неуверенно открыла глаза, обнаруживая, как один из охранников схватился за бок, спускаясь медленно на пол. Хесу упала в обморок, а Дракон и ХёнСок недвижно стояли на своих местах, вероятно, соображая, каким образом стоило поступить. Мой взгляд вновь вернулся к охраннику, на чьей белоснежной рубашке проступало красное пятно. Быстро подскочив к нему, попыталась помочь ему зажать поток крови.       — О господи, простите, простите, — шептала, дрожа от страха и ужаса. — Только не умирайте, пожалуйста! Ну что вы все стоите?! Человек ранен! — охранники вокруг словно только после моих слов осознали произошедшее и кинулись помогать своему товарищу.       Увидев кровь на своих руках, я снова почувствовала приступ тошноты и с горечью обернулась к мужчинам, решившим «поиграть».       — Довольны? Вам это приносит удовольствие? — на меня вновь напало то странное чувство непоколебимой уверенности, что всё дозволено. — Вы — нелюди! Изверги! Психопаты! — я кинулась к Хесу, которая всё еще находилась в обморочном состоянии. — Хесу! Хесу, что с тобой?       — Передоз, — прокомментировал Дракон и собственнически схватил меня за предплечье. — ХёнСок, думаю, мы в расчете.       — Гм, да, — почему этот мужчина вдруг спасовал, я так и не поняла, пытаясь вырваться из хватки Дракона.       — Отпустите! Ей нехорошо, я…       — Она — наркоманка, ты ей ничем не поможешь.       — Откуда вам знать? Вы ее совсем не знаете, а называете так грубо!       — Не раздражай меня, пошли.       — Я никуда не пойду!       — Ну и в пизду тебя, — мужчина отпустил и гордой походкой направился к двери. — Ты — ужасная псина!       — Я — человек!       Он ушел, а я немного ошалела от его поступка. Так он не за мной сюда приехал или я чего-то не понимала? Он действительно думал, что здесь могла находиться Соён? И почему ХёнСок при всей его невообразимой крутости вот так легко нас отпустил? Почему всё это произошло? Что он вообще замыслил?       — Я никого не планирую убивать, так что уходи. Какие интересные у вас отношения, — напомнил о своем присутствии ХёнСок, усевшийся вновь за свой стол, словно ни меня, ни лежавшей на пыльном полу Хесу не было — охранники все ушли, унесли на руках раненого товарища.       — Сообщите мне, как он? — насупив брови, посмотрела на мужчину, который уже не вызывал у меня чувство страха, а лишь отвращение и ненависть, хотя, наверное, стоило его опасаться, раз даже сам Дракон поджал перед ним хвост.       — Кто ты такая?       — Что?       — Кто ты?       — Не понимаю вас…       — Будь ты собачонкой Дракона, уже давно побежала бы за ним, а не тряслась над какой-то шлюхой-наркоманкой.       — Но она же…       — И уж точно бы сразу заметила, что она сидела всё это время под кайфом.       Меня осенило: так вот почему Хесу была такой отрешенной всё это время! Однако она мне ничего не говорила про наркотики, лишь только про свою нищенскую жизнь… и… Мой мозг наконец-то дал мне дивную информацию, когда-то прочитанную, а теперь вдруг пригодившуюся: она могла солгать. Если она давно принимала наркотики, то для нее стирались границы морали, хотя мне не было понятно, для чего это вранье ей было нужно.       — Ты решила остаться у меня? — напомнил ХёнСок, указав кивком головы на дверь.       Всё еще сомневаясь, с жалостью взглянула на девушку, чей пульс был в относительной норме, и, обреченно вздохнув, вышла из кабинета. Я не могла подставляться и перестать играть порученную мне роль, тем более, что делалось всё это ради будущего. За дверью меня ожидал охранник, который проводил к выходу из здания на улицу.       Когда мы вышли за ворота, то я увидела три бронированных черных Гелендвагена, рядом с одним из которых стояли Ханбин и Тэян в сопровождении двоих охранников. Мне стало неловко перед ними за свой откровенный наряд, и я поймала себя на мысли, что перед Драконом мне ни на секунду стыдно не было. Наверное, потому что его мнение являлось последним, о чем я хотела бы думать. Поежившись и опустив глаза, несмело улыбнулась, словно отвечая на немой вопрос в глазах обоих мужчин.       — Принцесса, ты точно в порядке? — уточнил Тэян, накинув на меня кожаную куртку со своих плеч, аккуратно убирая волосы и тихонечко сжимая плечи. — После той перестрелки в ресторане мы уж думали, что тебя зацепили…       — Да…       — Хорошо, что Соён вовремя вернулась и смогла найти тебя.       — Она вернулась? — я невольно взглянула на Ханбина, который, вероятно, тоже чувствовал себя не в своей тарелке, ведь последний наш диалог закончился на выяснении отношений.       — Да, поедем домой.       Тэян, приобняв меня за одно плечо, помог залезть в машину и сел рядом, позволив уткнуться носом в его плечо и закрыть глаза, чувствуя невероятное тепло и поддержку, словно мой отец был рядом, просто его дух переместился в чужое тело. Я мысленно благодарила Бога за такой ценный подарок, мечтая, чтобы у моих родителей было всё в порядке, отчего вспомнила о просьбе мамы потерпеть пару лет в этом обществе. После недавних событий выяснилось, что мне придется не просто терпеть. Мне реально нужно было выживать, хватаясь руками, ногами и зубами за эту никчемную, жалкую жизнь, которая имела ценность только в далеком будущем. Лишь бы только наступил завтрашний день…