Доктор Чхве

В кабинет вламывается тот самый настойчивый пациент. Он уже успел заглянуть три раза, когда доктор Чхве осматривал предыдущего больного. - Теперь можно??? – скрипит он, словно старая телега. Доктор указывает на стул около своего рабочего места. Парень садится, показывая талон и карту. Сынхен отмечает его маленький рост и полураздетость. Несмотря на зимний день и простуду, юноша в белой тоненькой майке и кожаных шортах. Хорошо хоть додумался одеть под шорты шерстяные колготки, но все равно, выглядит это странно. - На что жалуетесь, Дон Енбе? – спрашивает врач, раскрывая чистый лист в амбулаторной карте и ставя сегодняшнюю дату и общий статус больного. - ДоХтор, кашель замучил, - вновь сипит пациент. На него находит новый приступ кашля. Енбе бухает громким грудным кашлем, выплевывая ярко-желтую мокроту на салфетку. Обильно сморкается. Сынхен опасливо отодвигается подальше, доставая из ящичка медицинскую маску. Надевает ее и кивает вновь. - Как давно у вас это началось? - Неделю назад где-то, раньше не мог прийти - работа. - А кем работаете? - Я танцор, - гордо произносит Дон. Сынхен разглядывает его накаченный торс, выглядывающие тату из под майки и хмыкает: - Стриптизер, что ли? - ДоХтор, вы что, я танцор! – возмущается пациент. - Все стриптизеры так говорят, - ставит перед фактом Чхве. Его начинает раздражать, как Енбе коверкает слово «доктор». Да и Сынхену точно виднее, сколько таких танцоров тут ходит. – Не надо стесняться своей профессии, все мы люди. Простудились на работе? Енбе слишком быстро смиряется, махая на врача рукой: - Да, думаю, там. - Раздевайтесь по пояс, послушаем ваши легкие, – безразлично отвечает доктор, беря стетоскоп. Пациент послушно кивает, берет края ворота майки и разрывает ее на себе в мелкие клочья. От неожиданности фонендос у Сынхена выпадает из рук, и если бы не маска, пациент еще увидел бы его дебильно приоткрытый рот. - Вы всегда так раздеваетесь? – наконец очухивается Чхве, тряся головой и подбирая инструмент с пола. Енбе скромно пожимает плечами: - Да я что-то по привычке. - Ну, ясно... - Чхве тщательно обрабатывает антисептиком стетоскоп, подходит к пациенту, слушая его хрипы. Картина, конечно удручающая. Откладывая инструмент в сторону, Сынхен проводит руками по торсу Енбе, отмечая упругость и рельефность мышц. В голове возникает совсем неприглядная мысль похлопать ладошкой по этому каменному животу и просто прокричать «вот это пузззиииикооо!». Он также отмечает, что в кабинете становится жарко, особенно в этой маске, прямо хоть сам раздевайся и рви на себе халат. Енбе в коматозе, совсем не понимает, что с ним делает врач и зачем. Он думаем совсем о другом - быстрей бы домой в кроватку, быстрей бы прошел кашель. Дверь внезапно открывается - это медсестра, с большой стопкой анализов в руках, за которыми она пару часов назад ходила. Подозрительно оглядывая картину - один мужик держит за грудь другого, медсестра корчит мину «а что это вы тут делаете?», но корректно молчит. Чхве быстро ориентируется, кладя левую руку вдоль ребер пациента, а правым указательным пальцем постукивает на манер молоточка - так создается звук. На медицинском термине называется перкуссия. Очень важно и манерно он простукивает всю зону грудной клетки и обреченно качает головой. - МинЯн, проводи молодого человека на рентген и спирографию. И... - он смотрит на его ошметки от майки, - выдай верх от хирургического костюма, негоже пациенток смущать, в самом деле. - Док, со мной плохо все? - обеспокоенно хрипит Енбе. Чхве поправляет очки, размышляя. - Подозрение на пневмонию, что же вы голым бегаете, неделю болеете, а обратились только сейчас. – Сынхен смотрит на его татуировки вновь, теперь они видны полностью, и он может наблюдать много крестов и лицо Бога. Хмурится. - Я вижу, вы верующий? Не помог вам Бог-то? – интересуется он. Не то чтобы Сынхен был атеистом, нет, в Бога он верил. Просто считал, что не стоит просить у него таких вещей как излечение от пневмонии, потому что для этого есть простые смертные – такие, как он. А недоверие совсем меняет дело - если человек не верит своему врачу и надеется на другие средства, эффекта от лечения не будет. Нет, пациенту не становится стыдно, он оскорбляется, как любой верующий в Бога человек. Но с религией у медицины всегда были теплые отношения, поэтому Чхве особо не задумывается, обидит ли он этими словами его или нет. МинЯн довольно кивает, берет из шкафа Сынхенову рубашку и вручает ее пациенту. Доктор задумчиво смотрит на это дело - когда он говорил «выдать», подразумевал немного другое, нежели ЕГО личную вещь. Как очень брезгливому человеку, это ситуация ему не нравилась, но как чуточку озабоченному, ему стало приятно от мысли, что он будет носить то, чего касались эти мышцы. Как только пациент одевается, они с девушкой уходят. Доктор стремительно выходит из кабинета за ними, заворачивая на лестничную площадку, и закуривает. Курить плохо – Минздрав предупреждает. Но он почему-то не предупреждал Сынхена о том, как он будет сдерживаться и лишаться веселого досуга из-за своей профессии. Курнув одну сигаретку, доктор Чхве направляется обратно в кабинет, где его уже ждет последний пациент.