Совместимость

      Под потолком мигала раздражающим синеватым светом единственная лампа, застарелый иней на стенах морозильной камеры мерцал ей в такт. Снизу натужно гудел старый компрессор, выпущенный, кажется, ещё в далёких десятых годах, а значит совершенно невосприимчивый к бесконтактным попыткам его выключить. Чтобы добраться до него, понадобилось бы вскрыть пару сантиметров металла, устилавшего пол их невольной тюрьмы. На этот подвиг не был способен ни Коннор, ни Гэвин Рид, волей судьбы запертый с ним в огромном промышленном рефрижераторе. Вся ситуация была ужасно неловкой, и можно было счесть её даже смешной, если бы ходящий из угла в угол человек очевидно не мерз всё больше с каждым понижающимся градусом температуры окружающей среды. Коннору замерзание в обозримом будущем не грозило, но это не радовало.       — Нас скоро найдут, я уверен, — попытался обнадежить он человека.       Тот искоса глянул на него и ничего не ответил. Ещё час назад он был куда более разговорчив и обещал Коннору все бюрократические кары, какие мог придумать, за то, что тот так неудачно влез в его расследование. И даже не принимал в расчет, что снова самостоятельный детектив Коннор вел собственное дело, и не его вина, что у них оказался общий свидетель, а теперь уже общий главный подозреваемый.       В углу рефрижератора стояли две большие картонные коробки, и нарисованные на них радостные курицы сообщали, что счастливые птицы на вольном выпасе с экофермы исключительно вкусны. Внутри коробок лежали лысые и замороженные тушки бройлеров, хорошо набитые пакетиками с красным льдом.       — Это становится неприятной традицией, — буркнул Рид ни к кому не обращаясь.       — Что «это»?       — Застревать с тобой в безвыходных местах.       Остроумный ответ как-то не нашелся. Традиция и правда складывалась неприятная. Уж лучше застрять на корпоративе, чем в морозильнике.       Все доступные варианты спасения были испробованы, и в каждом их постигла неудача. Не зная, чем бы себя ещё занять, Коннор принялся наблюдать за человеком и непроизвольно активировал участок памяти с разговором, посвященным тайне располосованности лица Рида.       — Так и всё же, — Коннор уселся поудобней и как можно более выжидательно посмотрел на Рида. — Что случилось с вашим лицом?       Рид перестал мерить шагами помещение и остановился спиной к Коннору. Неторопливо развернулся и одернул поплотней куртку, чтобы спрятать мерзнущие руки в рукава.       — Тебе-то что? — спросил он, но не подозрительно, а раздраженно.       Впрочем, как только «новый разумный вид» стал вливаться во все сферы жизни на равных, ну или почти равных правах, стало понятно, что любопытство — это одна из основных его черт. И когда оно перевешивает, о тактичности с их стороны можно забыть. Ладно, что андроиды не интересуются, как человек внутри устроен, и на том спасибо… их создателю, конечно.       — Мне интересно.       — Ну, — начал Рид после минутного обдумывания, — давно дело было. Я ещё патрульным был. Тогда наркоотдел вел крупное дело, в Детройт занесло колумбийского наркобарона. Все гадали, что он забыл в нашем унылом городе. Наверное, позарился на красный лед.       Коннор подался вперед, всем своим видом показывая искренний интерес. Рид переступил с ноги на ногу, встал к нему чуть боком и недовольно глянул.       — У этого недо-Эскобара был шикарный особняк на Палмер Вудс. С высокой лестницей, витражами и всем таким.       — Витражами? — уточнил Коннор.       — Ага. На полфасада здоровый такой витраж был, цветной. Даже жаль, что его разбить пришлось шумовой гранатой.       — Он на вас упал? — с нетерпением спросил Коннор.       Рид нахмурился.       — С чего ты взял вообще? Так вот, дом брали штурмом два отряда спецназа и отряд К-9. Собаки там всё обнюхали и нашли нехилый такой запас размером с пожизненное. И ещё парочку прячущихся подельников. Знаешь, служебной собаке при исполнении дорогу лучше не переходить, а то зашивать будут долго…       — Вы наступили собаке на лапу? На хвост? Оказались в хранилище раньше неё?       — Нет! И хватит перебивать! — вспылил Рид. — Либо я рассказываю историю, либо ты сам её додумываешь. Выбирай.       Коннор сделал жест в молчаливой просьбе продолжать рассказ.       — А вот сам барончик предусмотрительно попытался сбежать, как только начали ломать дверь, — рассказывал Рид. — У него на заднем дворе за живой изгородью был запаркован бронированный грузовик. Конечно, об этом было хорошо известно руководителям операции, так что далеко он уехать не смог. Однако же выезд его через чужие дворы был очень эффектным…       — А вы случайно не застревали ногой в заземлительной цепи?       — Коннор! — рявкнул Рид. — Я что, совсем дурак что ли? Это кем надо быть, чтоб такое случилось?!       — Извините, — Коннор пожал плечами. — Продолжайте, пожалуйста.       В камере заметно холодало с каждой минутой, однако же ждать помощи оставалось всего ничего. Рид потер руками лицо и прижал ладонями уши, видимо пытаясь их согреть. Он выдохнул облачко пара и продолжил рассказ.       — Ну вот. Пока этот цирк с грузовиками и собаками разворачивался на Палмер Вудс, я с бывшим однокурсником обмывал планируемое повышение в Мексикантауне. Там есть один злачный бар, пиво у них отменное, а вот публика — все отморозки отборные…       Тут Коннор совершенно не выдержал и вскочил на ноги:       — То есть вы не были в доме наркобарона?!       — Конечно нет! — шарахнулся от него Рид. — Я был патрульным! Кто бы меня пустил на задержание наркобарона?!       Коннор замер, пораженный внезапной мыслью.       — А зачем вы про это рассказывали?       — Чтобы ты узрел всю комичность моей ситуации! — процедил Рид, начиная постукивать зубами: сарказм ему согреться не помог.       — Тогда в том баре случилась потасовка?       — Нет! Ну, и в общем, — нехотя выдавил он, — мы нажрались и пошли в зоопарк…       — В зоопарк, — растеряно повторил Коннор.       Не успел Рид продолжить, как тяжелая дверь морозильной камеры начала со скрипом открываться. Ещё до того, как она оказалась нараспашку, Рид протиснулся в щель. Снаружи доносились хорошо знакомые голоса, а падающий свет разбавлялся красно-синими вспышками. Коннор поспешил выйти. Он почти не обратил внимания на задававшего вопросы Хэнка и побежал к машине скорой помощи, чем изрядно напугал парамедиков. Мимоходом извинился перед ними и, раздираемый любопытством, выпалил в спину Риду.       — И что там было?       Рид выхватил у остолбеневшего парамедика согревающее одеяло и мгновенно закутался в него с головой.       — Что-что. Там была первая в мире выставка зоодроидов. Естественно, это были динозавры в полный рост.       — А… — начал было Коннор, но его коллега уже шагал к патрульной машине. — Лейтенант Рид!       — Коннор, — ворчливо и с лёгким раздражением окликнул его подошедший сзади Хэнк. — Тебя не дозовешься! Пора ехать.       Коннор проводил удрученным взглядом уехавшую машину и направился к припаркованному неподалеку антикварному транспортному средству Хэнка.       — Отчет я скинул, можно и не торопиться.       — Ты что, забыл? Сегодня отмечаем успешно закрытое дело твоего брата-акробата. Мы и так прилично опоздали.       Коннор оглянулся на рефрижератор, из которого криминалисты начали выносить коробки фаршированной красным льдом курятины.       — Я мог бы остаться и помочь.       — Грузчиком поработать захотел? Оставь это ребятам из другого отдела.       В машину все-таки пришлось сесть. Ремень безопасности как обычно пристёгиваться не хотел совершенно. Коннор подергал его по-разному, но тот крепко заел. Пришлось ехать так. Олдсмобиль вырулил на улицу и помчался к дому. Хэнк попробовал завязать разговор.       — Ну чего ты унываешь, за себя не рад?       — Рад, вполне.       Хэнк, видно, хотел сказать ещё что-то, но не мог подобрать слова. В получившейся ситуации это было не удивительно: такой экзистенциальный опыт, какой получил Коннор недавно, людям даже теоретически доступен не был. Коннор решил не приходить на помощь с поиском нужных слов, а подождать и послушать человеческие умозаключения. Не доезжая пары домовладений до общежития Коннорсов, Хэнк свернул и остановил машину у тротуара. Они сидели в тишине и смотрели на целые наконец фонари уличного освещения.       — Тебе обидно? — неожиданно спросил Хэнк.       Коннор думал над этим чувством, но всё-таки это было не оно.       — Нет.       — Он ведь занял, считай, твое место. Если учесть, что он это ты.       — Он не злой близнец, как в фильмах. Ему тоже тяжело, я думаю.       — Вы ведь так толком и не поговорили.       Коннор не считал, что в разговоре есть надобность. Пока не считал. Однажды они все равно заглянут в мысли друг друга, но он предпочитал дождаться, когда они достаточно разойдутся на жизненном пути. Он задумчиво провел пальцем по передней панели и ощутил подушечкой шершавую кожу обивки. Длинный черный коготь скрежетнул по бардачку. Коннор пригладил уши лапой и посмотрел в окно, поймав в стекле взгляд собственного отражения. Мимика медвежьей морды стала совсем человеческой, нахмуренность была очевидна.       — Давай отметим его возвращение в должность.       Хэнк помолчал с некоторым сомнением, но выкрутил руль и машина вернулась на дорогу. Через пару минут они остановились у дома и молча покинули машину каждый со своей стороны. Олдсмобиль покачнулся с одного бока на другой, скрипнув амортизаторами.       Хэнк позвонил в дверь, с той стороны тут же загавкал разноголосый собачий хор, и буквально через полминуты им открыла Элли. Из-за ее ног выглядывали любопытные и радостные песьи морды, самой слюнявой из которых был Сумо, гостивший здесь с утра. Все получили свою порцию приветствий и ласки. Коннор тоже не остался в стороне и потрепал когтями, как чесалкой, собак по холкам. В этот раз в доме собрались буквально все RK, чтобы поздравить виновника торжества, вернувшегося в почти полностью родной корпус Коннора, с возвращением и на прежнюю рабочую должность и с красиво закрытым делом. Тедди сегодня был с ночевкой у новых друзей с этой же улицы, но и без него вечеринка получилась шумной и весёлой, хотя и не настолько, чтобы соседи вызвали полицию. Собаки всеми силами старались быть в центре внимания, приставая к каждому в надежде на печенье. Больше всего печенья им удалось вытрясти из Нормана, который в гостях бывал редко и, следовательно, угощал щедро. Лэнс старался не отставать, и вскоре Джесси отобрал у него коробку, чтобы прекратить этот угощательный беспредел. Келли, Элли и Энни развлекали Хэнка, выспрашивая, что это за таинственная мисс К., которая шлет ему десятое сообщение за вечер, и которой тот так быстро печатает ответы. Они, конечно, знали, кто скрывается под этой буквой, но не могли отказать себе в удовольствии ввести Хэнка в смущение, насколько это возможно. Реакция с появлением румянца на человеческом лице их забавляла. В конце концов тот решительно спрятал телефон в карман брюк и перевел тему на рабочие байки. Клэнси обсуждал с Алексом что-то из недавней криминальной хроники, и вернувшийся Коннор-андроид присоединился к их беседе. Другой Коннор наблюдал за ним и случайно поймал его взгляд. Пару секунд они переглядывались, а после занялись каждый своим делом, ощутив странную неловкость. По обоюдному согласию они не стали менять имена, решив, что в мире достаточно тезок, чтобы это создавало какие-то неудобства. Это не было проблемой среди людей, и среди андроидов изначально тоже.       В конце вечера, когда в спальном районе было принято готовиться ко сну, Коннор вышел на заднее крыльцо дома и тихо прикрыл за собой дверь. Сел на слегка скрипнувшую ступеньку и сложил лапы на коленях так, что со стороны стал выглядеть как прилежный, но крайне большой и косматый ученик младших звериных классов. Ночь была очень тихой, в чистом, но засвеченном городскими огнями небе можно было разглядеть звезды. Декоративные низенькие фонари в саду освещали пару клумб с подогревом, появившихся тут совсем недавно благодаря садоводческим талантам Теодора. Любовно и аккуратно высаженные из горшочков галантусы склонили закрытые белые цветки к земле. Синенькая пролеска сидела словно на альпийской горке между двух живописных булыжников, ниже укоренилась кустовая ромашка и зеленела рассада васильков. На второй клумбе росли не расцветшие пока флоксы и лилейники. Вокруг них были видны бороздки почвы, из которых тянулись нити посаженых чуть ранее семян люпинов. Парой клумб тут точно не ограничится, к следующей зиме двор должен был превратиться в небольшой ботанический сад с полноценными мини-оранжереями.       Посидев на ступеньке с полчаса, Коннор ощутил, как механические мышцы окончательно расслабились, а мысли перестал занимать дом за спиной и находившиеся там личности. Воздух на улице пах по-зимнему, но цветы во дворе и отсутствие снега делали настроение весенним, и было в этом что-то удивительное. Коннор понял, что и сам ждет весну. Это было исключительно его желание, не продиктованное программами, своими или чужими. От этого внутри стало так легко и спокойно, как никогда не получалось при глубокой перезагрузке и очистке логов и реестра.       Это было настоящее умиротворение. Сейчас он был живым и, пожалуй, полностью довольным своей нынешней жизнью.