Бедный пастух

Выглядел пастух печально и виновато. Он окинул долгим взглядом овец, которые разбрелись по протянувшейся вдоль лесной опушки поляне, и тяжко вздохнул. — А что Буллко? — напомнил о прерванных на полуслове жалобах его собеседник — тот самый парень, который совсем недавно объявился в усадьбе землевладельца Онара. — Да как обычно — ничего не делает, только пьянствует на кухне у Теклы со своим дружком Сильвио. Хотя выследить волков поручили ему! — горестно воскликнул пастух. — Когда Онар узнает, сколько овец осталось от его стада, он меня прибьёт. Иннос свидетель, пришибёт собственными руками! — Да-а, приятель, не позавидуешь тебе... — с сочувствием протянул чужак. — Помоги, а? — проникновенно заглянув ему в лицо тёмными печальными глазами, выдохнул пастух. — Ну, не знаю... Ты же говоришь, их там целая стая? Одному справиться с ними будет нелегко... — с сомнением ответил тот и не без намёка во взгляде уставился на пастуха. — Я понимаю, тебе нужна награда за эту опасную работу. Вот только денег у меня нет, я всего лишь бедный пастух, тружусь на землевладельца за миску каши и крышу над головой. — Тогда даже и не знаю, чем тебе помочь, — пожал плечами чужак и повернулся, чтобы уйти. — Погоди! Ты же хочешь присоединиться к наёмникам Онара? — торопливо окликнул его пастух. — А что? Можешь помочь? — заинтересованно обернулся чужак. — Правда, я ещё не решил, стоит ли становиться наёмником. Была мысль податься в монастырь и поступить в послушники... Пастух просиял лицом и разве только с удовлетворением не потёр ладони, почуяв, что парень проглотил закинутую им наживку. — Ты сам подумай! Если защитишь стадо Онара от волков, то это непременно зачтётся тебе при вступлении в наёмники. А решишь уйти в монастырь, я недорого продам тебе одну из овец... Да хотя бы вон ту. Её зовут Бетти, она очень послушная. Ты же знаешь, что при поступлении в монастырь обязательно надо принести овцу в жертву Инносу? — Да, мне об этом говорили. — Ну вот! А всего и делов-то — прикончить пару-тройку волков. — Ладно, договорились. Попробую разобраться с твоими волками. Но если ты потом откажешься от своего обещания, то горько пожалеешь! — насупившись, показал ему увесистый кулачище чужак. — Ты что! Разве я враг самому себе? — замахал руками пастух. — То-то же... — проворчал в ответ доверчивый парень. Потом он снял с плеча лук, проверил, хорошо ли натянута тетива и зашагал к опушке леса. Чтобы заметить волчьи следы на лесной подстилке, которая в тени деревьев всё время оставалась влажной, не нужно было иметь навыков опытного следопыта. Чужак наложил стрелу на тетиву и, следуя отпечаткам звериных лап, скрылся в зарослях. Пастух, который провожал его взглядом, довольно хмыкнул, достал из висевшей на поясе сумки яблоко и захрустел сочной мякотью. *** Вернулся чужак часа через два или три. Он оказался весь изляпан своей и звериной кровью. Щёку его рассекала свежая царапина, рукав кожаной куртки был порядком изодран, но зато через плечо висела связка только что содранных волчьих шкур. — Как ты сказал? Убить пару-тройку волков? Да их там пять штук оказалось! Насилу справился! — приблизившись к пастуху, проворчал он. — Ну так справился же! — радостно вскричал тот. — Ты настоящий герой! Все эти наёмники — бездельники, трусы и пьяницы. Две недели не могли разобраться с проклятой стаей. А ты пришёл и всё решил одним махом! Уверен, что Онар сразу же примет тебя на службу, как только узнает о твоём подвиге. Чужак старался не подавать вида, однако от проницательного взгляда пастуха не укрылось, что он польщён. — Знаешь, приятель, что-то мне расхотелось поступать в наёмники. Пожалуй, я лучше пойду в монастырь. Как, говоришь, зовут твою овцу? — проговорил он. — Её имя Бетти. Видишь, какая упитанная? Да ещё и смышлёная на удивление! Смотри-смотри, как взгляд потупила! Понимает, что мы о ней говорим, — принялся нахваливать свой товар пастух. — Сколько она стоит? — Всего сто золотых. — Сколько?! Эй, приятель, ты не обнаглел? Я только что рисковал ради тебя жизнью, а ты заломил целую сотню за эту скотину! — возмутился чужак. — Да ты что, разве ж это дорого по нынешним-то временам! Народу на острове полно, еды не хватает, особенно качественной баранины. В городе, говорят, вообще чуть ли не голодают. Торговец Эрол уверял на прошлой неделе, что мясник Альвин каждую тушу меняет едва ли не по весу на магическую руду или золото. А тут жалкая сотня монет! Ты хоть понимаешь, как я рискую, делая тебе такую огромную скидку? Но ты мне помог, показал себя настоящим другом. А ради друга можно и рискнуть, — оглядевшись по сторонам — не подслушивает ли кто — громким шёпотом зачастил пастух. Чужак не выдержал его напора. Он задумчиво тряхнул собранными в хвост волосами, вздохнул и полез за кошельком. — Для монастыря овцу так и так покупать. Заодно будет, на ком испытать зелье Игнаца... — пробормотал он. Отсчитав пастуху сотню, чужак позвал за собой овцу и зашагал прочь. Бетти звонко заблеяла и, кокетливо виляя кучерявым задом, послушно побежала следом. Пастух припрятал полученное от чужака золото и взглянул на небо. Времени до заката оставалось ещё много, поэтому он решил перекусить. Вразвалочку приблизился к облюбованному ещё в начале лета большому пню, присел возле него и принялся раскладывать снедь, извлекая из сумки то кусок сыра, то краюху подсохшего хлеба. *** Пришельцы появились после захода солнца, как только сгустились сумерки. Пастух уже собрал стадо и вознамерился гнать его к усадьбе. По гнусным рожам, одежде из какого-то тряпья и шкур, а также обилию разномастного оружия в них с первого взгляда можно было опознать бандитов из числа беглых каторжников. После того, как исчез магический купол, накрывавший Долину Рудников, это отребье просто наводнило окрестные леса и горы. Крестьяне, каждый раз выходя из дома, молили всех трёх богов о том, чтобы не встретиться с кем-нибудь из этих мерзавцев, готовых прирезать за бутылку пива или старые штаны. — Привет, Пепе! Пастух, окинув взглядом троих вышедших из-за деревьев бандитов, даже бровью не повёл. — Что-то вы долго, я уже собрался загонять овец в хлев, — приветствовал он троих головорезов. — Да там какой-то лесоруб шлялся возле тропы. Хотели было его прирезать, но не стали. Больше трупов — больше шума. А нам Декстер велел пока сидеть тихо. Так что пришлось ждать, когда белиаров лесоруб уберётся ко всем демонам, — ответил один из бандитов, скривив покрытую шрамами рожу в паскудной ухмылке. — А-а, это Гром был, скорее всего. Он усадьбу дровами снабжает... — с пониманием кивнул головой пастух. — Сколько возьмёте сегодня? — Голов пять надо. Оголодали ребята. Цена прежняя? — Да, сто монет за овцу. Хотя могу взять и рудой. — Шлышь, Пепе, может, шкидку жделаешь? Мы ж у тебя поштоянные покупатели, — подал голос второй бандит — лысый верзила, который сильно шепелявил из-за неумело удалённых или, наоборот, умело выбитых передних зубов. — Сдурел, что ли?! Какую ещё скидку? Я и так постоянно из-за вас рискую! Сегодня вот чуть из собственной шкуры не выскочил, лишь бы не дать Буллко и его дружкам прочесать окрестности в поисках волчьей стаи. Хорошо хоть догадался нанять на это дело какого-то бродягу! Одни убытки с вами... — сварливо ответил пастух. — Парни, что-то он дерзкий какой-то. Может, шею ему свернём и заберём всё стадо даром? — предложил третий бандит, тощий, смуглый и крючконосый. — Угу. А завтра утром к нам в гости всей толпой заявятся наёмники, чтоб их Белиар забрал! Хочешь померяться с ними силами? — проворчал покрытый шрамами предводитель. Смуглый неуютно поёжился. Было видно, что драться с вымуштрованными и закованными в броню наёмниками, которых возглавлял опальный полководец Ли, ему хотелось меньше всего. — То-то же... — покосившись на него, удовлетворённо буркнул главный из этих троих и вновь обернулся к пастуху. — Демон с тобой, кровосос, держи свои деньги! С этими словами он отсчитал изрядное количество золотых монет и несколько кусков тяжёлой, даже в темноте рассыпавшей синие искры, магической руды. Пастух, на ощупь пересчитав монеты и попробовав некоторые из них на зуб, ссыпал добычу в сумку. Недовольное ворчание шепелявого бандита и злой блеск глаз смуглого его нисколько не смутили. — Забирайте! — кивнул он в сторону сбившихся в плотную кучу овец. Бандиты выбрали пять животных, показавшихся им самыми жирными, отбили их от отчаянно заблеявшего стада и погнали в сторону ближайшего нагромождения поросших лесом скал. Пастух проводил их долгим взглядом, а потом прикрикнул на овец и направился вслед за стадом в сторону гостеприимно мерцавшей освещёнными окнами усадьбы.