Замена

Самый большой тактический экран на явинской базе достался координационному центру, и сейчас в центре было не продохнуть. Айрен был уверен, что лишь ограниченные размеры зала мешали набиться к экрану всему свободному персоналу станции. А посмотреть было на что. Далеко, почти на границе системы, три большие красные точки завязли в окружении синих. Нет, уже две. Одна из синих точек пошла на таран. А посреди экрана упорно и обманчиво медленно (на самом деле до выхода на позицию поражения оставалось полчаса) ползла Звезда смерти, и вот ей рой красных и синих точек вокруг совсем не мешал. Многих из пилотов Альянса завербовали люди Айрена, и он мог поручиться за мастерство каждого, кто вылетел на этот бой. Толку от этого не было. Имперцы настолько превосходили силы Альянса в количестве, что синие точки гасли одна за другой. От луны к месту боя несся кореллианский грузовик, но исхода боя он все равно не преломит. Синих точек у Звезды смерти осталось всего две. - Красный-пять, почему отключили систему наведения? – А ведь это об Органе! Что с ним? - Все в порядке, центр, - даже через статические помехи голос Люка звучал… потерянно. А через несколько мгновений в эфире заорал Антиллес: - Он сделал это, ОН СДЕЛАЛ!!! - Уходим отсюда, пока не накрыло взрывом, - а это, наверно, пилот грузовика, - береги бок, красный-два. - Красный-пять, противник на десять часов, плоскость полета, и разворачивайся уже! Красная точка, погнавшаяся за одной из синих, закрутилась и сошла с курса, три синие совершили плавный поворот и полетели на луну. - Красный-два, красный-пять, доложите происходящее, - вклинился наконец в разговор телеметрист, не верящий пока в исход боя. Ответ полыхнул на тактическом экране. Вместо Звезды смерти по экрану полетела взрывная волна. Ян Додонна привил своим людям дисциплину на уровне имперской армии, и до этого момента в зале разговаривали только телеметристы. Зал взорвался криками вместе с взрывной волной, а Айрена стиснули с двух сторон, но разведчик пока не мог радоваться. На экране три синие звездочки убежали-таки от взрывной волны. Выжили, сумасбродные. - Красный-пять, доложите обстановку! - Центр, говорит красный-два. Красный-пять не выходит на связь с момента взрыва, но корабль и пилот в норме. Предполагаю поломку передатчика, слежу за кораблем. Теперь пришла очередь Айрена обниматься с первым попавшимся соседом. *** Истребители и кореллианский грузовик вошли в атмосферу луны. В ангар набился весь свободный персонал базы, да так и стоял – почти неподвижно и безмолвно. Первые места заранее отвоевали себе техническая бригада, 2-1В с новенькой помощницей и начальник разведки. - Адмирал, а скажите, Люк выжил? – девушка в униформе технической службы долго мялась, прежде чем задать этот вопрос. - Коммандер Органа? Да, выжили он и Антиллес. - Ура! – бросилась на шею Айрену техник, - ой, простите, адмирал… Айрен уже простил и не успел сказать, что он генерал. Два обожженных победоносных кораблика выпускали шасси, притом на корабле Вежда одна из опор не встала с первого раза, а на корабле Люка больше всего досталось астродроиду. Сзади кореллианец наконец вписался в ангар. Вот Антиллес выскочил из машины и посылает всем воздушные поцелуи, вот кинулись к машинам техники… фонарь машины Органы удалось открыть только снаружи. Пилот обмяк в ложементе, склонив к плечу голову. Антиллес и помощница медика бросились к истребителю. - Пульс есть, - радостно доложил Ведж, помогая спустить тело на землю. Айрен вдохнул. - О состоянии коммандера будете докладывать мне лично. Молодец, Ведж, сегодня вы избавили Галактику от величайшей угрозы. Толпа расступилась, пропуская медика и вновь сомкнулась, чествуя Веджа и экипаж грузовика. *** - Как он …? - голос Вежда звучал как в тумане да еще и заглушался каким-то гомоном. Люк решил было сказать другу, что хочет сдохнуть уже, настолько паршиво жить, повернулся удобней… и опять провалился в забытье. От Звезды смерти он убегал вопреки мутящемуся сознанию. Благодаря сумасшедшему Соло ни Люка, ни Веджа не сбил Вейдер, который сполна использовал то время, которое Органа потратил на сброс торпеды… три корабля оставили реальный взрыв далеко позади. Засасывающая безжизненная пустота, наоборот, вырвалась далеко вперед, а потом пришла вторая волна, и третья… и вот здесь пришло жгучее желание то ли опустить дефлектор и мучительно погибнуть от разгерметизации кабины (мусора вокруг было – будь здоров), то ли расстрелять кого-нибудь. Если бы у Люка тогда остались чувства – он бы точно опустил дефлектор от одного отвращения к себе. Безжизненный холод наполнял собой все тело, но не замораживал, а сообщал мышцам приятную силу и дарил нечеловеческую точность движений. В наушниках надрывался Ведж, но горло свело спазмом, даже дышать было тяжело. Где-то на границе сознания что-то огромное и черное делало невозможное – пожирало пустоту. Тягучая, смачно чавкающая, с каждой секундой все более горячая масса с легчайшими цветными сполохами становилась все больше, росла и тянула к себе. Зрение отказало почти полностью, и Люк не знал, что садится на четвертую луну Явина. Он не помнил, в который раз видит одно и то же и не знал, что потерял сознание за несколько минут до приземления. В его сне пустота, ледяная и безжизненная, каждый раз оборачивалась и делала то, что свойственно делать пустоте – уничтожала тягучую тьму, такую вещественную и… живую. И каждый раз не оставалось… ничего. - Ааааааааа! - Да возьмите его кто-нибудь за руки! – кто-то очень старательно кромсал пустоту на кусочки и заполнял пробелы сонным теплом. Пустота корчилась и орала, словно живое существо, и с ней корчилось человеческое тело. Наконец молодой человек в оранжевом комбинезоне затих на койке. Тсубаки Ариэ, три часа как помощник медицинского дроида, рада была бы сделать то же самое, но откровенно боялась. Сама она задолго до взрыва закрыла сознание от всего мира. Чувствующий Силу никогда не будет видеть мир как обычный человек, и смерть полутора миллионов выбила из легких весь воздух, но не Тсубаки боролась со всей неотвратимостью и масштабностью этой смерти. Люк Органа действительно был одарен, и одарен необычайно, если смог совсем без обучения раскрыться Силе с такой полнотой. А вот закрываться юношу никто не учил. Смерть высвобождает ни с чем не сравнимую энергию. И даже темные не сразу падают так низко, чтобы наслаждаться этой абсолютно лишенной жизни и чувства пустотой. И эта пустота была первым, что увидел в Силе молодой пилот… Рука потянулась к стакану с очень сладким молоком, но взять так и не смогла. Нет, нельзя спать, нельзя терять сознание, не после того, от чего целительница избавила этого пациента.