Do you love me?
Or am I just another trip
In this strange relationship?
You push and pull me
and I'm about to lose my mind
Is this just a waste of time
Keep acting like you own me
I keep running, watch me walking out that door
I hear you behind me
— Может быть, ты уже перестанешь злобно цыкать и пялиться в экран телефона с таким выражением лица, будто компания Эппл сделала что-то непростительное лично тебе? — проникновенно уточняет Женя, опуская перед ним американо без кофеина. — Меня двадцать минут не было, а ты всё на той же отметке в договоре. — Да-да, — рассеяно отвечает Мирон, кивая. — Обязательно. Он протягивает руку к подношению, берёт весёленький стакан с логотипом известной кофейни, отпивает, кривит губы. Вот вроде бы и жизнь хороша, и жить хорошо, но необходимые поправки на окружающую реальность как обычно, проявляясь в мелочах, портят общую картину. Сигареты без никотина, кофе без кофеина, безлактозное молоко, снотворные и те врач отменил, посоветовал принимать мелатонин и соблюдать режим дня. Мирон тоскливо кривится, следующей стадией, согласно одному небезызвестному баттл-рэперу, должна бы стать порнуха без баб или что-то в этом духе. Впрочем, учитывая его вкусы, отличную память и живое воображение в просмотре порно, хоть с девочками, хоть с мальчиками, хоть с собачками или растениями, распускающими тентакли, Мирон Фёдоров не нуждается. Ему не нужны дополнительные стимуляторы, чтобы кончить от одних воспоминаний о том, насколько хорошо ему может сделать его Альфа. Бывший. — Земля вызывает Мирона, — полушутя произносит Женя, но вновь не получив внятного ответа решительно подходит, наплевав на личные границы, и невежливо щёлкает пальцами прямо перед носом Окси. — Что там случилось на этот раз? — увидев, что друг даже после мельтешения пальцами прямо у своего носа соизволил перевести на неё свой взгляд, терпеливо уточняет девушка. Она знает много очень личной информации, в том числе и про таблетки, которые иногда делают Мирона чуть более медленным, притупляя некоторые реакции. Но, кажется, очередной курс должен был быть завершён ещё несколько дней назад, как раз в преддверии наступающей течки. В этом андролог и психотерапевт Мирона сошлись единогласно: смешивать нормотимики и гормональные препараты без крайней надобности не стоило. Женя всё прекрасно понимает, не один раз общалась со специалистами лично, она и не зверствует как правило, но Мирон вот-вот выпадет из жизни дней на десять, а это в их случае, достаточно длительный срок. — Да какой-то очередной хуеплёт лохматый! — скривив губы, недовольно отвечает Фёдоров, вырвав Женю из размышлений. — И где он их только цепляет! Вот, взгляни: и фиток записали, и на концерте выступить Слава его позвал! С предыдущим придурком только стримил, да в Тае на пляже зависал. А этот оказался попроворнее, окрутил лопуха! Женя тактично не напоминает, что с Артёмом Моргуновым бывший альфа Мирона записал как минимум два альбома. Да и в целом, стоит заметить — Слава Карелин, вовсе не из тех людей, которым легко задурить голову. Гнойного можно купить, предложив достойную оплату за участие в коллабе, можно раскрутить на «слабо», если он сам захочет сыграть в поддавки, но Славка далеко не наивный простак. К себе на фиты зовёт только тех, кто его зацепил содержательно. Однако, Женя помалкивает, разумно считая, незачем давить на больное и раздражать человека ещё больше. Если Мирону удобнее думать, будто это его «глупенького» Славика окрутили и насильно заставили брать деньги за торговлю лицом, пусть будет так. Сам Окси подобные эксперименты за музыку-то не считал, вот и не особо обращает внимания. Точнее, конечно интересуется, но концентрирует внимание не содержательно на продукте, а на альфе — Славике. Женя временно отступает и честно терпит ещё несколько минут. Как женщина, подруга и человек она полностью на стороне Мирона и всячески готова его поддерживать, но времени для безделья у них сейчас категорически нет. Необходимо утрясти некоторые дела, и да, сделать это следует прямо сейчас. Нависнув над Мироном девушка заглядывать через его плечо в экран и не может сдержать себя, издавая звук, больше всего похожий на аудиальное обозначение вселенской тоски. Мирон в очередной раз пересматривает записи с прошедшего на днях сольника Славы КПСС в Москве. Она уже пять раз слышала про полный зал, солдаут и то, что Славик старается. Когда Карелин находится вне зоны слышимости, а рядом нет посторонних, Мирон достаточно часто склонен нахваливать бывшего на все лады. — Кстати, а скажи мне, почему совместные валяния с Моргуновым на пляже тебя смущают меньше, чем вот эти умеренно голодные взгляды Илюши Мазелова? — без особого интереса к ситуации спрашивает Женя. — Пляж-вояж, всё хуйня. Если у них реально что-то мутилось, Слава бы ни одной фотки Артёму не позволил выставить, — уверено отвечает Мирон. — Личное, не публичное, это у него философия такая. Пунктик, если хочешь. — Значит ли, что именно поэтому вы не стремились афишировать свой роман? — больше для собственного понимания уточняет Женя. — Давай так, Слава умеет быть очень напористым, звучать и действовать крайне убедительно, когда действительно чего-то хочет, — невинно улыбнувшись кивает Мирон. За этой фразой, Женя уверена, скрывается нечто максимально интимное и стыдное, особенно если принять во внимание стремительно порозовевшие кончики Мироновых ушей. — А вот фит, это уже не просто совместно проведенное время, не роман, как ты элегантно выразилась о поебушках, но плод совместного творчества. В него вложены силы, деньги, время, талант. Карелин к таким вещам серьёзно относится. — Да? Странно. Мне как раз всегда казалось, Слава КПСС вообще лёгкий в этом плане, не заморачивается, — пожав плечами говорит Женя. — По крайней мере я больше не знаю ни одного рэпера, наваявшего тьму каверов буквально на коленке. Кстати, Илья ведь омега и, вроде мальчик весьма приятный. Выглядит как подающий надежды артист. Может, Карелин твой решил пустить поток свежего воздуха не только в свои треки? — Мальчик приятный, — слепив недовольную гримасу шипит Мирон, — ты правда так считаешь или дразнишься просто? По-моему, просто кусок свежего мяса. Тьфу, блядь. — Мир, слушай, я, может быть, чего-то не понимаю, нам, бетам, такие страсти не ведомы, но ты же сам его послал? Славу, я имею в виду, — искренне желая помочь другу разобраться с собственными противоречиями, спрашивает Женечка. — А этот Илья, вроде, там с кем-то в отношениях. Не переживай. — Отношения — хуяшения, если омега видит подходящего альфу, срабатывают инстинкты, а вот с этим уже нужно реально бороться, и многим, особенно тем, у кого нет метки, проще уступить, — со знанием дела вещает Мирон. — Славу, ну, да, твоя правда — сам послал. Ну он мне такое предложил, Жека, это был просто пиздец. Вот я и… Понимаешь, я думал он станет меня завоевывать, поедет за мной по миру, будет умолять вернуться и всё такое прочее. Вроде как проявлять максимальную заинтересованность, соблюдая положенный ритуал. — Только ради этого? Серьёзно? — стараясь звучать максимально не осуждающе, удивляется Женя. — Я всегда считала тебя современным и прогрессивным омегой, а ты туда же. Завоевания, подношения, обещания. Извини, конечно, но какая-то турецкая драма получается! Мирон бросает на неё очень красноречивый взгляд, молча блокирует телефон и сухо произносит: «Давай займёмся делом», обозначая своё нежелание продолжать разговор. Женя не обижается. Она прекрасно знает, что несмотря на все внешние факторы, его внутренняя омега очень ранимое и нежное существо, от того Мирону и сложно с ней уживаться. Но рано или поздно эта волшебная фиалка, одаренная упорством осла и целеустремлённостью гончей, все равно опять утащит Мирона к своему Альфе. И в этом-то, как раз, нет совершенно никакой катастрофы: ни гуманитарной, ни техногенной, если только немножко социально — экономической, ведь оказавшись в одной комнате с Карелииным они сначала непременно навешают друг другу люлей, возможно даже физически, а потом отчалят в мир плотских утех. Слава, как Альфа, хоть и старается быть суровым и непреклонным, в конечном итоге Мирону всегда поддаётся. Относится бережно, заботится, старается не причинять вреда. Карелин, по сути, не самый плохой человек, просто им с Фёдоровым сомнительно повезло встретиться не в том месте и не в то время. Будь Мирон посговорчивее-помягче, да и Слава хоть немного более уступчивым… К сожалению, на данном этапе он просто бойкий и ласковый, заботливый, очень внимательный, а значит совсем не приспособленный уживаться с самолюбивым, стервозным, требовательным и крайне ревнивым Мироном. Мироном, который на самом деле очень скучает. Остаётся надеяться, что предстоящая течка хоть на этот раз, да расставит все по своим местам. Как раз на дворе четверг, а по прогнозам синоптиков возможен дождь.— ххх —
Фёдоров звонит Жене в шесть утра, чтобы сообщить — он едет в аэропорт, откуда спустя два часа планирует вылететь через Москву в Екатеринбург. — Что? Зачем? Господи, Мирон, да подожди ты немного, год не виделись, два дня как-то можно потерпеть? — стонет его менеджер в трубку. — Он же послезавтра будет в Питере! Я сама лично уже купила вам обоим билеты… — Прости Детка, так надо, — ласково, но без капли сожаления отвечает Мирон. — Я решил, пусть будет сюрприз! Женя вот прямо сейчас может поклясться на любой из священных книг мира, что она не слышит в его голосе даже намёка на раскаяние! Зато предвкушения — хоть отбавляй. Сюрприз, конечно. Просто кто-то очень хочет зачем-то поймать своего бывшего на горячем. Для чего вот только, если, как утверждает Мирон, кроме контракта на секс в ежегодные течки их больше ничего не связывает? Может быть кто-то немного преуменьшает чью-то роль в своей жизни? — Перенеси, пожалуйста, все мои встречи на ближайшие дни. Я позвоню, когда освобожусь! — тем временем продолжает Фёдоров раздражающе бодро. — Будь уж любезен, пожалуйста, — ворчит девушка в трубку, стараясь вложить в свой голос всю сокрушительную силу испытываемых ею эмоций. Она уже сейчас предвкушает массу обиженных воплей и часы совершенно дебильных объяснений, в которые ей придётся пуститься, чтобы хоть как-то разрулить насущные вопросы, не спалив истинные причины побудившие Мирона отменить переговоры и посиделки. — Люблю тебя, ты лучшая! — бессовестно припечатывает Фёдоров, отключаясь. Женя залезает с головой под одеяло, утыкается носом в подушку и громко, протяжно стонет. На непонятные, странные звуки тут же приходит Коко, вислоухая британка окраса табби. Кошка взволнованно мяукает и Женя приподнимает одеяло, впуская любимцу к себе. После пяти минут терапевтических обнимашек и собственнических поглаживаний, Коко ловко выскакивает из постели, принимается намывать шёрстку, а её хозяйка, разбуженная ни свет, ни заря, направляется в душ. Женя точно знает, что оставшиеся до сигнала будильника полтора часа для неё лучше будет провести с пользой, а не бестолково валяться, отлёживая бока. Тем более теперь, когда заранее продуманный план на день пошёл в расход, и следует срочно перестраиваться, ей, педантичной до безобразия, не светит даже задремать. Всё время, что она приводит себя в порядок, завтракает и в целом собирается, Женя раздумывает о Мироне, гадая, что за клин он словил на этот раз. Внезапный подарок от биполярки, преждевременная течка, какая-то новенькая неведомая хрень? При прочих равных ей больше всего не нравится вариант физиологии, никак не связанной с диагнозом от психотерапевта. Второе корректировать, как ни странно, проще, да и Мирон с некоторых пор не сопротивляется, понимает, ремиссия лучше любого другого состояния, хоть мании, хоть депры. А вот если взбунтовались гормоны, их воистину ждёт время удивительных сюрпризов и неожиданных приключений. Женя знакома с Мироном чуть больше десяти лет и будучи сначала его менеджером, а потом уже и хорошим, близким другом, чего она только не видела. В самом начале их совместной работы она успела зацепить немного очень посредственного БДСМ-экшена, когда Мирон мутил с Шоком и Ромой Жиганом одновременно. Оба персонажа прекрасно знали, с кем ещё развлекается омега, и, видимо, соревновались в степени извращенности и изощренности оставляемых на Мироне следов близости. Приезжая в офис и на студию звукозаписи в те месяцы Окси выглядел так, словно его пожевала и выплюнула обратно какая-то очень экзотическая плотоядная штука, типа Венериной мухоловки. Он отсвечивал бордовыми синяками засосов и сразу двумя метками, подчас перекрывающими друг друга, и при этом выглядел до безобразия довольным происходящим. Возможно в какой-то момент он и правда испытывал кайф, по своему усмотрению распоряжаясь сразу двумя сильными альфами, и заставляя их ультимативно терпеть друг друга в условно одной постели. Но у всего есть предел, а того что на долго этой эндорфиновой отключки не хватит ясно было сразу. Проблемы не заставили себя ждать. Скандал был громкий, разрыв ещё более пугающий и по-человечески мерзкий. Фёдоров остался один, с весьма подмоченной даже по меркам современного, крайне далекого от благочестия общества, репутацией. Дима уехал, считай сбежал. Рома узнав, что вожделенная Омега теперь свободна, отчего-то не поспешил предложить Окси перевести отношения в серьёзную плоскость, а наоборот, обозлился и опустился до шантажа, обещая обнародовать записи особенно пикантных моментов их сессий. Мирону пришлось публично просить прощения за действия, в которых участвовали все трое и это было отвратительно. Женя, будучи спокойной, уравновешенной, счастливой в браке бетой, испытывала истинный ужас от самого осознания всей отвратности поведения любовников Мирона. Его, по сути, бросили, оставили одного справляться с навалившимися проблемами. И это учитывая, насколько сильно порой инстинкты альф и омег перекрывают и здравый смысл и общую логику. Тогда им очень помог выпуск «Горгорода» и последующий тур. Находясь в дороге, среди друзей, выступая в маленьких атмосферных клубах, Мирон смог потихонечку прийти в себя морально, окрепнуть физически. А вот психологические последствия этих отношений, был вынужден прорабатывать ещё очень и очень долго. Где-то через полгода после окончания спасительного тура в жизни Мирона появилась альфа-оторва Соня Грезе. Этот период Жене, честно говоря, нравился ещё меньше, чем опасные для здоровья, ментального и физического, параллельные загулы с двумя неуправляемыми самцами сразу. Соня не отличалась разборчивостью в постели и пропагандировала открытые отношения, на которые Мирон, приняв имеющийся опыт, легко согласился. Новая дева Окси практиковала групповой секс ничуть не скрываясь и сливала в сеть не только свои домашние видео, но и кадры с вечеринок, где они светились вдвоём. Наткнувшись как-то утром на новости о публикации интимной фотосессии Оксимирона, первым не выдержал Мамай. Орать не было смысла, фотографии разнеслись по пабликам со скоростью света. Не имея других вариантов, Мамай, Ваня и Женя просто-напросто запретили Окси видеться с Соней, подробно и доходчиво объяснив, что неадекватная, неразборчивая в половых связях и веществах альфа может не только испортить ему имидж, но и наградить чем-то похуже нежелательной беременности. Мирон поначалу сопротивлялся, но как-то без огонька, и вскоре прислушался к доводам друзей. Он улетел в Англию, зализывать раны, писать треки, отдыхать и не отсвечивать, пока его команда спешно выкупала очередной компромат. Следующий тур преподнес им новый сюрприз. Где-то в центральной России Мирон ухитрился замутить весьма экзотические по тем временам отношения в триаде с женатой истинной парой — омегой Олегом и его альфой Ромой. Чего и сколько они ухитрялись употреблять Женя старалась не подсчитывать. Себе она могла позволить лишь сто грамм виски в очень плохой день, не более, и от этого мысли о висящем над другом передозе постоянно крутились у неё в голове. Она боялась за Мирона и даже открыто об этом говорила. То, что этот алкогольно-наркотический роман Мирона закончится в рехабе было очевидно всем. Удивителен был факт добровольного решения Мирона попросить помощи у друзей. Окси пришел к этому сам, без уговоров и шантажа, как-то вечером позвонив Илье и сдавшись ему на милость. Он был болезненно худой, измотанный и очень уставший. И только после смерти Ромы, как признался позже, осознал, что путь, с которого он так своевременно соскочил — реально вёл в никуда. Не просто к творческому забвенью, а к физическому, под глубину двух метров чернозема. Дальше в ход пошли группиз. Новая тактика Оксмирона гласила — никакого стресса, никакой ответственности. Лёгкое винишко, приятные знакомства, одноразовый секс. Из всех возможных вариантов Мирон выбирал исключительно бет, спокойных, адекватных, без завязок на гормонах и запахах. Тем более забеременеть от омеги бета не могла, что мгновенно снимало какие-либо проблемы и возможные манипуляциях с отцовством в случае банального разрыва гондона. И дело было вовсе не в том, что Мирон не хотел детей или боялся ответственности. Тонны лжи, сплетен и манипуляций, через которые ему теперь постоянно приходилось проходить, привели к тотальному недоверию. Внутренний интроверт всё чаще и чаще прорывался во вне, заставляя отдаляться от социальных ролей более глубоких и значимых, чем те, что на него уже были навешаны. Никто ведь не ждёт, что известный репер, в прошлом наркоман и алкаш, вдруг воспылает желанием обзавестись потомством, будь он хоть трижды омега. Никто не обращает внимания на новые выходки, ведь все уже привыкли к скандалам вокруг его имени. Омега Мирон Фёдоров спит и живет с другим омегой? Не удивляет. Встречался с девушкой едва достигшей возраста согласия? Ну, он тоже был молод и вообще, скажите спасибо, что ей уже было шестнадцать. И всё в этом духе. Он теперь сознательно строил свой образ так, чтобы никто не ждал от встречи с ним ничего хорошего. И это стало отличной стратегией, на ура подогревавшей интерес поклонников и хейтеров. Мирону было плевать, он щелкал оппонентов как орешки и жил свою лучшую жизнь, пока не переключилась фаза. В преддверии баттла, неоднократно переносившегося из-за апатии Мирона, ходило много слухов. Всё ждали, что Окси отделает зарвавшегося ноунейма как Боженька черепашку, но вот чего не ожидал никто, так это совместного отъезда соперников, недвусмысленно сосавшихся в ожидании такси около служебного входа в «Оперу». Встреча со Славой Гнойным подняла эмоциональный и гормональный фон Мирона на качественно более высокий уровень. Находясь в Питере Слава и Мирон почти не расставались, а Карелин, принялся ухаживать за Оксимироном с тем же азартом, с каким раньше критиковал. Они вели себя как настоящая влюбленная парочка, всюду таскаясь вдвоем, держась за руки и обмениваясь обжигающе-горячими взглядами. Жене грешным делом даже показалось, друг действительно и на полном серьёзе остепенится, настолько счастливым и удовлетворённым жизнью он выглядел рядом с этим молодым и наглым альфой. Каково же было общее удивление, когда спустя чуть более полугода отношений Мирон и Слава сообщили друзьям, что расстаются. Это произошло без скандалов, интриг и по обоюдному согласию. Мирно и ровно. Как никогда ранее в жизни Фёдорова. Всё недоумевали, что послужило причиной разрыва, но и на прямые вопросы друзей и на различные домыслы тусовки оба отвечали лишь загадочными улыбками, ссылаясь на разницу в мировоззрении. Оба в итоге зажили своей жизнью и лишь узкий круг ближайших друзей, спустя какое-то время, узнал, что течки Мирон всё же проводит со своим Альфой, Славой Карелиным. Хоть способ регулировать эти редкие встречи Окси выбрал крайне своеобразный.— ххх —
Вопреки ожиданиям Мирона, Слава встречает его очень спокойно. Словно не было целого года в разлуке, когда они общались лишь в редких телефонных разговорах. Так, будто он и не удивлён внезапному появлению Фёдорова в собственной гримерке. Карелин заваливается в отведённую ему комнатку, вытирая голову полотенцем, счастливый и мокрый, очевидно крайне довольный прошедшим концертом. Поначалу он даже ничего не замечает. На ходу, едва не врезавшись ногой в низкий столик с напитками, он посмеивается своим мыслям, а когда улавливает аромат, которого здесь в принципе быть не должно, ни капли не удивляется. — Привет, — отбросив полотенце говорит он просто. Чуть наклонившись, мягко целует Мирона в щёку, игнорируя уже подставленные, капризно сложённые бантиком губы. — Ты чего здесь? В отеле было бы комфортнее и не так палевно. — Хотел сделать сюрприз, — отвечает Мирон очень уверенно, будто не он пять минут назад трясся, что его незамедлительно выпиздят за нарушение договоренностей. — Получилось? — Вполне себе, — благодушно отвечает Карелин. — Ты голодный? Давай я по-быстрому сгоняю в душ и сходим куда-нибудь поужинать? Погугли пока, что тут рядом есть, только не пафосного и бестолкового, как тот раз с мидиями и белым вином, а попроще. — Шаверма тебе подойдёт? — подняв бровь, уточняет Мирон. — Мне-то да, хули, — хохотнув отвечает Слава. — Но со мной пойдет одна премиленькая омеженька, даже не знаю, согласится ли чистенькая дорогая детка на такое нищебродство? — А мы что, кого-то ещё с собой возьмём? — невинно интересуется Мирон. Слава, широко улыбнувшись, качает головой, подходит близко-близко, и наклонившись шепчет ему прямо в губы: — Я иногда забываю, что ты такой идиот. Мгновенно сцепившись в объятиях они целуются, голодно и жестко, переплетая языки в борьбе за право верховодить. Слава, как истинный джентльмен, безусловно уступил бы своему Омеге, но Мирон не дожидается и сдаётся сам. Закидывает руки Карелину на шею, пропускает пальцы в волосы, прижимаемся всем телом и буквально впечатывает себя в Славу. Карелин умело сдерживает беснующегося внутри альфу, подставляется под лёгкие укусы, позволяя вкусно пахнущей, манящей, идеально подходящей ему омеге делать всё, чего требует её природа. Тело Мирона готовится к ежегодной течке, инстинктов в его поведении сейчас гораздо больше, чем разума. Омеге важны все эти ритуалы с множественными невесомыми касаниями, урчанием, обменом слюной. Слава послушно обнимает Мирона, не мешая тому ластиться, удовлетворяя сначала тактильный голод. Альфа внутри довольно жмурится, наслаждаясь насыщенным запахом сливочной ириски, а Слава невесомо поглаживает урчащего Мирона по спине, легко целует его лоб, виски, скулы. Он на опыте знает, что и как нужно делать со своим Омегой, чтобы тому сначала было комфортно, а потом действительно хорошо. Когда возбуждение начинает ощутимо перекрывать здравый смысл Карелин, не даром гордящийся своей выдержкой, мягко отстраняет Мирона. — Тише-тише, Мирош, — просит Карелин шёпотом, — давай чуть притормозим. Здесь небезопасно и тебе не будет уютно, да и я не смогу полностью сосредоточится одновременно на контроле периметра и непосредственном процессе. Мы же не хотим ненароком сделать друг другу физически больно или тупо спалить тебя? Мирон отрицательно качает головой, смотрит на Славу удивительно ясными глазами. Отстраняется. Омега внутри начинает скулить, не понимая, почему их Славик уходит, но в разумную часть мозга быстро приходит понимание правильности слов альфы. Они действительно никуда не спешат, да и проводить часы сцепки на постели как-то поудобнее. Фёдоров мимолетно думает, что ему все-же очень повезло. Его пара, Слава, даже в ущерб собственному комфорту, всегда предпочитает выбрать удовольствие и высокий уровень защищённости своей омеги. — Подожди минут пятнадцать, я перетру с пацанами и поедем, хорошо? — больше предлагает, чем спрашивает Слава. — Ты, конечно, пока ещё не пахнешь, но, на всякий случай, закрой дверь и никому не открывай кроме меня, ладно? Мирон кивает. На самом деле ему не так-то уж и плохо, он вполне мог бы сдержаться, даже перетерпел бы сегодня без секса, будь Слава вынужден отправить его в отель, а сам остаться на афтепати. Просто он соскучился и немножечко поплыл от опьяняющей близости и аромата крепкого чёрного чая с бергамотом, так хорошо и правильно заполняющего лёгкие. — В этом году истекает пятилетний контракт, — произносит Мирон в спину уходящего Славы. — Ты готов подписать продление? — Мы могли бы обсудить это после течки, Мирош, — обернувшись, мягко предлагает Слава. — Думаю, не особо честно с моей стороны будет принимать такие решения на эмоциях. Пока ты чувствуешь себя уязвимым. — Гормоны, если ты на это намекаешь, тут не при чём! Мне нужно знать прямо сейчас, — продолжает гнуть своё Мирон. — Хочешь ли ты быть моим вариантом для течек и дальше? — Да, — четко и ровно произносит Слава, проигнорировав умышленную едкость формулировки. — Я готов проводить с тобой течки каждый год и разделить опеку над малышом, и взять на себя ответственность за вас обоих, если у тебя получится забеременеть. Главное, чего хочешь ты, Мирон? — Это потому, что мы идеально подходящая по биологическим параметрам пара? — всё не успокаиваясь, продолжает допытывать Фёдоров. — Ты поэтому? — Вовсе нет, — спокойно и честно отвечает Слава. — Объяснись, — требует Мирон, внутреннее обмирая от собственной смелости. Он определенно не готов, ожидая услышать любую дичь в качестве мотивации Карелина, но чувствует себя одновременно оглушающе счастливым и удивительно бестолковым, когда тот произносит: — Я всё ещё жду, что на заданный мною вопрос, из-за которого мы вроде и расстались, ты когда-нибудь ответишь мне «да». Это же очень просто, Мирон. Я хочу быть с тобой и никогда не перестану надеяться. Слава уходит, а Мирон, закрыв за ним дверь на ключ, достает из-под ворота худи простую серебряную цепочку, на которой болтается хамса и массивное, резное, вычурное обручальное кольцо. Он поглаживает нагретый о тепло собственного тела металл, смотрит на игру света в углублениях резьбы, а после легко надевает на безымянный палец. Сидит точно также как и в 2018, — идеально. Мирон вздыхает, шевелит пальцами, разглядывая дорогую сердцу вещицу. Слава нарисовал дизайн сам, уверяя, что для полного соответствия владельцу, останется только добавить россыпь каких-нибудь эксклюзивных бриллиантов. На счёт последнего они долго спорили, но в итоге обошлось. Мирон улыбается. Снимает кольцо и прячет обратно. Вновь возвращаясь к мысли, в последнее время посещающей его всё чаще: а что он, собственно, может потерять? Теперь — то? Не настала ли, спустя столько времени, пора наконец-то перестать бояться быть счастливым и ответить согласием?