В двух словах

[Soulmate! AU, в котором у родственных душ одинаковые метки. Тайлер — простой студент, а Эллисон — молодая и известная певица] Фотокамера щелкает едва ли не непрерывно, вспышка за вспышкой озаряет улыбающееся лицо Эллисон: на ее щеках появляются такие задорные и очаровательные ямочки, когда она улыбается… — Бог ты мой, для Тайлера это будет настоящим прорывом! Эти фото обеспечат ему успех, он сможет наконец доказать всем, насколько талантлив… — Тайлер слышит голос свой матери, хотя она и находится даже не в соседней комнате, а на кухне на первом этаже. Она так взбудоражена происходящим, что голос ее звучит слишком громко и почти визгливо. Тайлер не может винить ее: он и сам взволнован. Его ладони вспотели и дрожали, во рту ощущался какой-то неприятный привкус то ли горечи, то ли чего-то медного, пока он ждал свою гостью. Нервно расхаживая из угла в угол, он пытался заставить себя дышать глубже, но это было непросто — ему хотелось кричать от страха, что он все испортит. Испортить было нельзя — он и без того в глазах Эллисон был едва ли не обузой, робким пареньком с фотокамерой, которого зачем-то навязала ей судьба. Да, за те три года, что у них проявились метки, она ни разу не заявила ему в лоб, что он ее недостоин, что она слишком успешна и хороша для него, безвестного студента, понятия не имеющего, где его путь и куда он ведет, но Тайлеру ее снисходительное молчание было даже невыносимей мыслей о том, что она не воспринимает его всерьез. Быть чьим-то соулмейтом вовсе не значило, что нужно положить на это всю свою жизнь. Эллисон прекрасно обходилась и без него — она ездила по миру с бесконечными гастролями, ходила на свидания с лощеными красавчиками из светских хроник и никогда в интервью не упоминала, что у нее есть кто-то, с кем у нее особая связь. Связь была — просто для Эллисон она оставалась платонической, сестринской. Никто и не обещал, что связь обязательно перерастает в любовную. У Тайлера она, конечно, предсказуемо именно в любовь и переросла — но, наверное, только потому, что он сам себя вечно программировал на неудачи. Эллисон звонила ему пару раз в месяц. Иногда писала в фейсбуке, иногда присылала забавные смс-ки — Тайлер не мог упрекнуть ее в том, что она его игнорирует. Даже фотосессию эту устроила для него, пообещав подарить права на снимки, чтобы он мог использовать их в фотошколе как эксклюзивные. Она в самом деле относилась к Тайлеру хорошо, но Тайлера не покидала унылая и обидная мысль, что для Эллисон ничего бы особо не изменилось, если бы его не было в ее жизни. Для него самого Эллисон была солнцем, вокруг которого он и вращался — без нее остались бы только тьма, тоска и безысходность. Когда Эллисон пришла, с ней был ее агент — с ним-то, парнем по имени Бойд, мать Тайлера потом и разговаривала на кухне, без конца подливая ему в чашку кофе. Тайлер старался не прислушиваться, но и сосредоточиться на работе никак не получалось. Да, стоило ему взять камеру, как руки перестали дрожать, но что-то внутри него продолжало неприятно подрагивать — наверное, это была агония безответно влюбленного сердца… — Думаю, на этом все, — спустя почти три часа, Тайлер наконец решил, что у него набралось достаточно метериала. — Я умираю от голода! — тут же сообщила Эллисон. — Сходим куда-нибудь пообедать? В тихое местечко. Бойд посоветовал мне несколько заведений, так что помоги выбрать, ладно? Поедим, поболтаем немного, ты расскажешь мне, какие новости. — Да, конечно, — Тайлер ощутил, как невольно улыбается. Эллисон, такая светлая и позитивная, всегда умиротворяла его. Он сотни раз обещал себе быть с ней холоднее и не превращаться в того, кто буквально ест у нее с руки, как прирученный зверек, но один только звук ее голоса уже превращал его в послушного мальчика, готового на все. Пусть она ходит на свидания с другими, пусть игнорирует тот факт, что никто не полюбит ее так же сильно, как он, главное — она всегда возвращаетсяк нему. Быть может, однажды вернется навсегда и осознает, что вселенная не просто так отметила их одним и тем же знаком. Тайлер Доун умел ждать — пожалуй, это было единственное, что он в самом деле умел делать хорошо, кроме фотографий.