Скажи, кто твой друг

      Если до отъезда Чонгука я чувствовала усталость и желание пойти и хорошенько выспаться, то после… оно испарилось. Вот кто так делает? Кто всё время ходит и притворяется твоим другом, чтобы иметь возможность быть ближе всех, а после раскрывает свои истинные мысли? Хотя… скажи он мне с самого начала, что заинтересован во мне, то я бы, пожалуй, вела себя так же, но более внимательно. Старалась бы замечать то, что скрыто, ведь в чувствах и отношениях всегда нужно уделять внимание деталям.       Говорю так, словно собираюсь заводить отношения с Чонгуком. Нет, разумеется. Да и мне никто не сказал, что поцелуй был ради чего-то, а не просто так, для размятия губ. Гукки ничего толком не прокомментировал, а просто сказал, что сделал это по своему желанию. И мне понравилось. Как это может не понравиться? Дело даже не в том, что он богат и знаменит… Будь он тем самым Гукки, с которым у меня когда-то была любовь, я бы с ещё большей охотой поцеловалась с ним.       Поцелуй приободрил меня, заставил почувствовать окрыление и чувство лёгкой эйфории, потому что я, погружённая в вечные раздумья о наших с Джи отношениях, уже совсем забыла, что можно быть просто женщиной и абсолютно ничего не решать. Возьми Джиён всё в свои руки, скажи, что всё наладится, что он исправится, хотя на самом деле это было бы неправдой, но я бы поверила. Мне нужен лишь толчок, чтобы решиться на что-то и я бы с радостью упала вновь к нему в руки, не смотря на свои попытки забыть о нём. Но он не хотел врать и дарить призрачных иллюзий, предпочитая истину.       Я тоже её предпочитала, но желание иметь семью превосходило все недостатки мужчины. Конечно же, мне приходил в голову и совсем иной выход. Ведь можно иметь семью и не зависеть от отношений с кем-либо. Я даже подумывала, а не переспать ли с Джиёном без какой-либо защиты, чтобы забеременеть? Но в таком случае это уже будет неким обманом. Вдруг ему не хочется детей и этим поступком я привяжу его к себе насильно или же, наоборот, оттолкну, после чего больше никогда не увижу. Я ведь знать не знаю, как он к этому относится и чего он хочет получить от жизни. Возможно, съёмки порнофильмов это единственное, что приносило ему то удовлетворение от жизни, которое обычно получали люди от исполнения своих желаний и достижения целей.       Пока я этого не знаю — ничего не поменяется… Может я зря бегаю от Джи? Может стоит остановиться и поговорить об этом? Тогда всё станет ясно мне и ему, мы сможем что-то решить и, наконец, разойтись или сойтись окончательно.       — Ты долго будешь смотреть ему вслед? — с каплей раздражения спросил Джиён, возникая из-за моей спины и беря меня под руку немного резко.       Да, как уехала машина с Гукки, я так и зависла на месте, размышляя о своём. А Джиён, судя по всему, решил, будто я всё ещё не могу отойти после нашего с ним поцелуя. Поцелуя…       — Ты что, подсматривал? — спросила я с иронией.       — Пойдём, голову простудишь, а она у тебя и так побаливает… — недобро отозвался мужчина и потянул меня ко входу.       — Не надо меня волочить, я и сама ходить умею, отпусти… Ответь лучше, подглядывал?       — Тут не особо было нужно прятаться и подглядывать, видно было замечательно со всех ракурсов, странно, что вы оба не заметили меня. Хотя нет, не странно…       — О чём ты?       В ответ было молчание, но мы уже двигались к дому. Должна признать, что, разорвав отношения с Джи, я перестала так сильно трястись из-за него и больше не страшилась, что ему что-то не понравится. Во мне проснулась какая-то вредина. А всё потому, что теперь я явственно видела, что мужчина ко мне не безразличен и совсем не собирается меня терять. Это придавало уверенности в себе и подогревало желание издеваться над ним, чем я, собственно, и занималась всё это время.       Теперь же, я подумала, возможно, этого достаточно? Умом я понимала, что Джиён издевался надо мной гораздо дольше, но я почему-то не могла позволить себе поступать так же. Всё казалось, что стоит мне заиграться, и остатки отношений разлетятся в пух и прах. Мужчины не настолько терпеливы, как мы.       Тёплота окутала меня, как только мы вошли в особняк и я вдруг ощутила необычайную лёгкость. Я поняла, что отпустила тот случай в Лондоне и перестала злиться. Мне не хотелось больше одёргивать руку, когда её касался Джиён, огрызаться ему и уходить, только лишь услышав его голос.       — Поговорим? — спросила я, не глядя в лицо идущему рядом.       Особняк ещё наполняли гости, однако празднование потихоньку сворачивали. Официанты больше не разносили алкоголь, а всё чаще сновали со стаканами сока или попросту с чашками чая. Гостевых комнат достаточно, чтобы разместить тех, кто остался, поэтому служанки разносили стопки полотенец и постельного белья.       — Что ты хочешь услышать? — спросил Джиён.       Нет, он явно был ранен, пусть и старался не показывать этого, но сегодняшний мой поцелуй с Чонгуком его зацепил. Мне бы впору порадоваться, ведь у меня, наконец, вышло сделать ему больно. Вот только от чего-то не радовалось… совсем. Хотелось оправдаться, зачем-то сказать, что всё это ерунда и совсем несерьёзно, ведь так и есть.       Чонгук вспомнил каково это, быть со мной, а завтра он снова окунётся в свою жизнь, перед ним замелькает куча красивых лиц, интересных девушек, а обо мне он и думать забудет. К чему возвращаться в прошлое, к тому же такое болезненное?       — Что тебя связывает с Карэн или Кэрол, как там зовут твою даму сердца?       Джиён глубоко вздохнул, выражая этим своё недовольство.       — Она мне никто. Я устал повторять.       — Как и я, собственно…       Джиён вздохнул ещё раздражённей.       — Складывается ощущение, будто ты вытягиваешь из меня какие-то признания.       — Ну, так мы будем разговаривать? Или я пойду спать… Если тебе нечего мне сказать, то...       — Пойдём, не хочу, чтобы кто-то услышал, о чём мы говорим.       Как бы странно не было, но Джи повёл меня в ту самую комнату, в которой я познакомила Топа с Чонгуком и Дэгу. Она всегда была в полумгле и располагала к подобным разговорам. Яркий свет, казалось бы, мог всё испортить. Я села на диван рядом с мужчиной, однако на некотором расстоянии от него, и забросила ногу на ногу, ожидая, когда тот начнёт.       — Ты наверняка не в курсе как работает порноиндустрия… — начал Джиён неуверенно. Было видно, что говорить об этом мне, не из лёгких занятий. Он потянулся рукой к волосам, чтобы заправить прядь за моё ухо.       — Без касаний, пожалуйста. Особенно, когда говоришь мне об этом. — Я отвела в сторону его руку.       — Ты брезгуешь… Я так и думал, что мой бизнес будет вызывать у тебя отвращение.       — Ты и твой бизнес не одно и то же…       — Если бы между нами всё было хорошо, ты бы смогла выйти за такого, как я, не смотря на род моей деятельности?       — Да. Но мы сейчас не об этом.       — Ладно. — Джи облизал губы и продолжил: — Девушки приходят к нам за лёгкими деньгами, кто-то хочет по дороже продать свою девственность, кто-то просто желает подзаработать или воплотить свои фантазии в жизнь. Врать не буду, у меня со многими был секс. Первое время мне даже нравилось участвовать в кастингах для женщин, сниматься… Я уже лет пять так не делаю. Так вот, когда я был в отъезде, пришла эта сука, хотела единоразово сняться, предъявила документы о том, что совершеннолетняя, подписала соглашение. Но документы оказались фальшивыми впоследствии… Ей легко их было достать, отец — высокопоставленный человек… А придурки, что работали на меня даже не по трудились перепроверить, пробить по базе.       Я слегка развернулась к Джиёну, слушая.       — Кто мог подумать, что она ещё малолетка… Карэн так красится и одевается, что становится похожей на двадцати пяти летнюю как минимум. Видимо, я как-то затусил с ней в клубе, дал визитку и она припёрлась в нашу студию. Так вот, после того, как отсняли материал… с ней, она пришла ко мне, но я её отшил. После того, Кэрол поставила условия и сказала, что засадит и меня и всех наших подчинённых, мои счёта арестуют и бизнес пойдёт в зад, если я не буду её трахать. Блять…       Ноздри Джи раздувались шире при вдохе, челюсти сжаты, а руки связаны невидимыми нитями. Он сам виноват в том, что случилось, но я, отчего-то ему сочувствовала…       — Всё плохо, Джи… — констатировала я факт, стараясь не трястись из-за вызваной ревности. — Что ты собираешься делать?       Мужчина сменил позу, повернувшись ко мне в пол оборота и забросив одну ногу на диван.       — Тебе так нужна моя фамилия, Юкари? Все эти формальности? Мы можем быть вместе, как и раньше, можем и ребёнка завести…       — Да, только всё время ты будешь трахать эту свою Карэн, а меня навещать по выходным или на праздники? Чёрт, Джи, ты правда считаешь, что я на это пойду? Что я этого достойна? Для тебя может и так, но я себя повыше оцениваю! — Я вспылила. Мне хотелось пойти на уступки и одновременно с тем дать мужчине пощёчину. — Я теперь публичная личность, если не забыл. Мне нельзя рожать детей не пойми от кого! В непорочное зачатие вряд ли кто поверит. И скандалы не нужны ни мне ни Сынхёну.       — Топ сделал всё возможное, чтоб ты мне отказала…       — Не обольщайся. На тебе весь мир не сдвинут, чтобы все делали всё из-за тебя.       Наступила тишина, напряжённая и неприятная. Я уже была не рада, что затеяла разговор. Лучше бы пошла спать со сладкими ощущениями после поцелуя с Гукки.       — Если бы ты с самого начала дала понять, что хочешь большего от наших с тобой отношений, то всё было бы иначе, — так же резко отвечал Джиён. — Ты всегда требовала, чтобы я предохранялся, с чего мне было думать о том, что тебе хотелось бы ребёнка?! А эти мои приезды раз в полгода… Тебя это устраивало, никто не возражал! Моё внимание к другим девушкам тебя не бесило. С чего мне было знать, что тебя это цепляет, если ты скрывала это так тщательно?!       — Ты приезжал так редко и я вовсе не дура, предполагая, что за это время в твоей постели никто не кувыркался! Поэтому я хотела предохраняться. Я получала тебя хоть как-то и так редко, потому что боялась раздражить своей привязанностью и желанием быть постоянно рядом. А ты никогда не приглашал меня к себе домой, будто не хотел подпускать близко. Откуда мне было знать, что ты это делаешь ради меня же?!       — Да, я не хотел подпускать тебя, потому что вариться одному в этой каше был не намерен. Если бы я подозревал о твоих чувствах… если бы знал, что мои чувства ответные, то не потерял бы столько времени зря.       Джиён, не умеющий говорить о подобном, ловко избегал прямых признаний, но говорил так, что теперь мне всё становилось ясно. Отчего же раньше я лишь подозревала об этом, почему ничего не говорила?       — Ты потерял явно нечто большее, нежели время, Джи… — отозвалась я и собралась таки встать уже с этого чёртового дивана и уйти, потому что сидеть рядом было невыносимо. Сидеть, зная, что мои чувства взаимны, но не иметь возможности стать счастливой, потому что мы оба просрали эту самую возможность на счастье.       Мужчина заставил меня сесть обратно.       — Ничего не потеряно… Рано или поздно Карэн надоест быть со мной и я делаю всё возможное для этого.       Джиён в считанные секунды смягчился, его взгляд и даже голос потеплели. Он притянул меня к себе ближе за локоть и я ощущала насколько напряжённым он был.       — Ждать, когда ей надоест с тобой спать? А если не надоест? Если она снова поставит условия и заставит тебя жениться? Этих «если» так много, что я не могу даже предположить, что счастливый финал когда-либо случится.       Голос дрожал и мне нужно было уединиться, чтобы привести себя в норму. Да только теплота Джиёна окутывала меня и давала мнимую опору. Тянуло довериться ему и поверить, что он сможет всё уладить. Может и правда…       Но напряжение не спадало и мне хотелось отпихнуть мужчину точно так же, как и обнять. Я готова была молниеносно ответить на любое его движение чем-то резким. Но неожиданно было получить эту резкость от Джи. Черты лица его во время негодования казались острее, как и сейчас, ровные брови сошлись у переносицы, полуприкрытые глаза угрожающе смотрели в мои, а губы сжимались в тонкую линию. Он наклонил голову, словно собирался столкнуться со мной лбами, но вместо этого взял меня за плечи и сказал:       — Ты хотела заставить меня чувствовать тоже самое, что и сама, когда увидела Карэн рядом со мной… Да только облажалась, потому что я к ней ничего не чувствую в то время как ты к своему Чонгуку неравнодушна.       Мотнув головой, я попыталась возразить:       — Ты оши…       Договорить мне Джи не дал, сдавливая пальцами одной руки щёки и целуя грубо, но со страстью. С таким напором трудно тягаться. Именно так он завладел мною в тот самый первый раз, когда я хотела послать его куда подальше. И только один бес знает, как у него получается сочетать эту грубость с нежностью и лаской, как, стискивая зубами мои губы, ему удаётся не прокусить их до крови и тут же слизать все неприятные ощущения. Невозможно было думать о чём-то другом, когда Джиён решил не останавливаться на поцелуе и тут же уложить меня на диван, покрывая своей тяжестью моё тело. Ноги путались в юбках платья, не имея возможности освободиться. Пальцы впивались в плечи и волосы мужчины, сжимая их, притягивая. Наконец-то этот запах снова окутывал меня. Я вытянула шею, желая получить массу хаотичных поцелуев в это место. А получив, меня одолели эмоции, удерживаемые до этого. Я заплакала, совсем тихо, почти неслышно, позволяя рукам Джи найти мои ноги под длинным разрезом платья и сдвинуть края трусиков в бок.       Всё случилось бы быстро, если бы Дэгу не влетел в эту комнату со словами:       — Он должен быть где-то здесь…       Свет декоративной лампы освещал комнату и придавал ей интимной атмосферы. Дэгу замер на входе, но это длилось не долго. Я пришла в себя и отпихнула Джиёна, вставая и поправляя юбку.       — Он… сделал тебе что-то? — спросил мужчина, заметив, что мои глаза блестят из-за слёз.       — Нет, всё в порядке… Спасибо и доброй ночи, — отозвалась я, собираясь уйти.       — Ну что, нашёл телефон? — спросил Сынхён, входя в комнату следом за своим гостем. Он, по всей видимости, тут же почувствовал напряжение между нами тремя. Джи уже сидел, забросив одну ногу на другую и, отвернувшись ото всех к окну, за которым всё равно ничего не было видно. Мне стало стыдно. За то, что не удержалась и почти позволила себя поиметь… снова. И тот факт, что нас застали врасплох, лишь усугублял всё. Держать голову прямо и притвориться, что у меня всё прекрасно, не вышло.       Топа редко можно было увидеть злым, но сейчас он был просто вне себя… Пройдя мимо Дэгу и своего босса, я спустилась вниз, на кухню, где всё ещё мельтешили люди, взяла начатую бутылку вина с бокалом и решила напиться сегодня, как никогда.       Что же это такое? Чем я думала? Полный дом гостей, а я… Да может и не в гостях дело, а в моей слабости. И это было чертовски неудобно, особенно то, что нас видел Дэгу в тот момент, когда Джи уже собирался расстегнуть ширинку, а я ждала этого с разведёнными ногами.       Ужасно… И, я надеялась, что он не станет делиться этим с Чонгуком. Хотя надеяться на это глупо с моей стороны. Дэгу всегда был болтлив и теперь вряд ли изменится. Да, конечно же, мне хотелось сохранить лицо в глазах моего бывшего, ведь почему-то считала его близким для себя человеком. Мне было не всё равно как он себя чувствует и как живёт. И меньше всего я желала, чтобы на нашу встречу, спустя столько времени, лёг отпечаток именно этого события…       Сейчас, прокручивая в памяти недавно случившееся, пытаясь увидеть всё это со стороны, понимала как сильно облажалась. И продолжаю вести себя отвратительно, так как не хочу отпускать Джиёна. Скажи я ему, что он мне не нужен, чтобы шёл своей дорогой, что мне ничего от него не надо, возможно, в этом случае он бы действительно ушёл. А так… это было просто издевательством, издевательством над ним и над собой тоже. Ведь я не соглашалась на его предложения и не отказывалась полностью, всё ещё на что-то надеясь. Столько времени работы над собой и всё бестолку. Я всё так же готова была впустить его в свою спальню и, если бы не Сынхён, то сделала бы это уже давно.       Выражение лица Топа, когда он вошёл в комнату… Меня даже в дрожь бросило, потому что этот человек злился очень редко, практически никогда. За всё наше знакомство, я видела его в таком состоянии дважды, но и причины для этого имелись веские, не то, чтобы сейчас… Просто большая дура никак не могла совладать с собой и своими желаниями.       Занимаясь самобичеванием, я всё пила и пила, моментами даже залпом, пока не закончилась уже вторая неполная бутылка, а мои ноги перестали быть твёрдыми и начало клонить в сон.       Я попросила налить мне ещё бокал чего-нибудь и, пока его наливали, меня выключило. А может и нет, однако дальше я уже не помню, что происходило.

***

      Первая половина ночи прошла в глубоком сне, а вот вторая — в вечном верчении по кровати. Я не понимала, как там оказалась, но мне было даже всё равно, главное, что мягкая подушка под больной головой — значительно лучше, нежели твёрдая кухонная столешница. Меня мутило время от времени, покрывало потом, бросало в дрожь и жар, отчего я крутилась и не могла найти нормальное положение. Однако присутствие Топа ощущалось довольно часто. Его запах, шуршание одежды где-то в тишине комнаты, тихий шёпот и стакан с лекарством, которое он заставлял меня пить время от времени.       Чрезмерное употребление алкоголя всегда сказывалось на мне не лучшим образом. И благо, что в этот раз Топу не пришлось держать мои волосы, пока я сгибалась над унитазом. Сынхён мог казаться брезгливым или поверхностным со стороны, однако это вовсе не так. Брезгливости в нём не было ни грамма, когда дело касалось близких ему людей, он предпочитал быть рядом и уделять своё личное внимание и теплоту.       Однажды я спросила, отчего он так заботится обо мне, ведь наши отношения нельзя было назвать дружбой, хотя именно так он их и интерпретировал. По моему мнению, мы больше походили на родственников, к примеру, брата и сестру. Но Топ ответил мне, что я единственный человек в мире, которому он дал имя. Пусть не с рождения, пусть оно было моим вторым и олицетворяло возможность прожить жизнь так, как хотелось, перечеркнув всё то, что было ранее. Мне не были известны причины, по которым Сынхён не хотел обзаводится семьёй и детьми, но те его слова тронули меня до глубины души, отчего слёзы лились сплошным потоком. Я сама должна была признать, что Топ для меня не просто босс, а некто более ценный. И теперь было довольно глупо с моей стороны не прислушаться к его советам, ведь он действительно оказался прав на счёт Джиёна.       — Бедная моя, Юкари… — Эти слова сквозь бредовый сон проникли в сознание и заставили очнуться.       Я спала, почти полностью уткнув лицо в подушку, а Сынхён приятно массировал пальцами мою шею. Сам же вид меня спящей вряд ли заставил бы кого-то восторгаться. Подушка под приоткрытым ртом была влажная из-за слюней, которые натекли во сне, волосы скомкались в непонятный узел, я уже молчу за, должно быть, расползшийся по лицу макияж, ведь не похоже, чтобы меня кто-то вчера умывал.       — Прости… — промямлила я, едва разлепив глаза и потёрла рукой лицо, подмечая, что на меня надето нечто просторное. — Помассируй и плечи, пожалуйста.       Топ тихо засмеялся с моей непосредственной наглости, словно в комнате был ещё кто-то спящий и он боялся его разбудить.       — Эх, Юкари… Дэсон создал для тебя такое прекрасное свадебное платье. Уж явно не для того, чтобы, надев его, ты целовалась с одним, потом переспала с другим, а в результате стянул его с тебя я.       — Так бывает, если имя жениха неизвестно… И я не спала с Джи, хотя была очень недалека от этого. — Ненадолго замолчав, я потянулась и продолжила: — Я безнадёжная… Отдай меня Джиёну и лиши наследства.       — Ещё самое утро, а ты уже о серьёзном заговорила, — сказал Сынхён и правда перешёл к моим плечам, отчего я расслабленно замычала. — Я уже не такой резвый, чтобы тебя по дому таскать.       — Тогда почему не пришёл раньше, пока я не напилась?       — Ждал пока все гости разъедутся по домам и разойдутся по своим комнатам. Не думаешь же ты, что вид того, как я несу тебя на своём горбу, никого не шокирует? Мне надо поддерживать имидж… Даже для самых близких знакомых.       Мужчина вздохнул и на минуту его пальцы расслабились, отчего я поводила плечами, будто прося продолжения. Движения возобновились.       — Я было подумал, что Джи что-то тебе сделал из-за Чонгука… Дэгу был настолько в шоке, что вся его игривость испарилась в миг. Но, оказалось, всё намного проще.       — Проще некуда, — я приподнялась на локте и поправила подушку выше, а после повернулась лицом к Сынхёну и села. — Просто силы воли у меня совсем нет. Я ослушалась тебя…       — Юкари, ты правда думаешь, что я давал тебе наставления, чтобы ты им непререкаемо следовала?       — Нет, но всё же… Я признаю, что ты прав, и тем не менее, мне сложно принять это. Бред какой-то…       — Мои желания не обязательно должны совпадать с твоими. Да, мне казалось, что вы с Чонгуком прекрасная пара и мне до сих пор так кажется. Однако, если тебя бесконечно тянет к Джиёну, тут я ничего не могу поделать, разве что…       — Разве что, что? — спросила я, ожидая продолжения.       — Могу напоминать тебе о существовании "другой" и ты должна понимать, что Джи в раз мог бы избавился от проблемы.       — Как? — Вчера, когда мы говорили с Джиёном, всё казалось мне безвыходным и теперь от слов Топа меня бросило в жар. Неужели есть выход, но Джи не сказал мне о нём? Наверное, я совсем «не умная» раз сама не поняла этого.       — Он может спокойно слиться из этого бизнеса. Глупо было бы предполагать, что такой, как он, не сможет подкупить необходимых ему людей, дабы отмыть руки. И дело-то всего лишь в этой малолетней засранке… Проблема в том, что Джи не хочет терять бизнес и деньги. Ему нравится всё как есть, поэтому он не принимает решительных действий, ждёт. А вдруг удастся сохранить и тебя и бизнес? Бинго… Но иногда нужно чем-то жертвовать. Вопрос в том, тобой ли он собирается жертвовать ради бизнеса или бизнесом ради тебя?       Кажется, у меня даже щёки раскраснелись, жар не покидал тело и я осознавала, что совсем не хочу задавать подобный вопрос Джиёну. В этом случае я старалась придерживаться мнения: меньше знаешь, крепче спишь.       — Ему сейчас нужно твоё согласие. Если он будет знать, что ты готова ждать, то всё затянется на века. Я давно знаю Джиёна и, насколько могу припомнить, он вечно встревал во всякие проблемы из-за девушек. Жизнь научила его многому, но только не тому, как избегать подобных ситуаций.       Мне хотелось оправдать Джи, ведь это его дело и, наверняка он тоже долго шёл к богатству, пробивал себе путь и бизнес тоже был его целью. Терять его из-за меня? Наверное, чисто по человечески я его понимала, но обиженная женщина внутри меня желала подвигов, которые никто не собирался совершать.       — Мне необходимо отвлечься…       Сынхён растянулся в коварной ухмылке.       — Нет! — Меня резко прорвало на хохот, когда я поняла о чём он подумал. — Я не об этом!       — А кто сказал, что я об «этом»? — спросил Топ, привставая со стула и откатывая рукава.       В дверь постучали и мужчина медленно, разминая ноги на ходу, пошёл открывать. Как ожидаемо… Это была Исин. Немного дёрганная, она с внимательностью осмотрела Сынхёна, который отошёл в сторону и с насмешливой улыбкой на лице пропустил её внутрь.       — Доброе утро… Я принесла завтрак. — Взгляд девушки упал на меня, после чего она проморгалась и опустила глаза. — Тебе уже лучше?       Все они такие… Начинают мнить себе невесть что, не смотря на пункты в контракте и мои пояснения этих пунктов. Но, видимо, Топ обходился с девушками, как с королевами, раз все они в итоге задирали подбородок и пытались поставить меня на место. Ведь я просто рабочий элемент, звено в цепочке бизнеса Сынхёна. А когда осознавали ошибку, то бывало поздно. Подобное стервозное поведение отбивало у Топа любое желание продолжать отношения дальше. Однако Исин повезло, потому что мой босс увидел лишь ревность, а не желание утвердиться где-то сверху. Возможно, он был прав, а может и нет. Это уже решать ему.       — Как видишь… — отозвалась я нехотя. Желание мило общаться с ней после её выходок отошло на задний план, поэтому я тут же вернула взгляд к Сынхёну и сказала: — Нужно добавить ещё один пункт к контракту, не находишь?       После этого я поднялась с кровати и медленно проследовала к своей уборной. Исин, осмотрев меня, поняла, что никто другой, кроме Топа не мог помочь мне снять вчерашнее платье и переодеться в ночнушку. Да и ночнушка сама вызывала явный дискомфорт у девушки, отчего она отвела глаза к мужчине.       Умывшись и расчесавшись, я вернулась обратно. Поднос с едой стоял на прикроватной тумбочке, Топ сидел подле и грыз тост с джемом, ожидая меня.       — Что, обиделась?       — Нет… Всё переживает, думает, ты её изжить теперь хочешь. Не будь так строга, на ней и лица то нет последнее время. Она мне не для того нужна была, чтобы смотреть на её кислую мордашку, хоть и симпатичную.       — Пусть немного помучается.       Сынхён ничего не ответил на это и продолжал хрустеть тостом.       — Если хочешь отвлечься, возвращайся в Сеул, заройся в дела и помощницу свою пристрой, расскажи что к чему, познакомь с кем нужно… Тэян, думаю, тоже был бы рад прогуляться… хотя…       — Хотя теперь мне нельзя гулять, вообще никак… Разве что в маске, но в таком случае я и сама не хочу. — На пару минут ко мне вернулась уже пережитая злость, отчего я резко распахнула шкаф в поиске одежды. Но Топ тут же запротестовал.       — Нет, нет, я сам тебя одену.       — Надеюсь, не буквально?       — Вчера тебя ничего не смущало, — усмехнулся мужчина. — Но если ты собираешься выйти на люди, то одежду выбираю я.       — Значит всё-таки выправаживаешь меня? Ханбин же со мной поедет тоже? Конечно… куда я без него? И без помощницы так же.       — Привыкай быть в окружении приближённых людей. Может когда-нибудь твоя помощница займёт твоё место, а ты — моё.       — Сынхён, мне крайне тяжело слышать это… Ощущение, что ты собрался покончить с собой… Точно, всё хорошо?       — Точно, — ответил так непосредственно мужчина, что ему невозможно было не поверить. — Не знаю что должно случиться, чтобы мне взбрело в голову наложить на себя руки…       — Ты мне скажешь, если что-то будет не так?       — М-м-м… Нет, не скажу.       — Ну, Топ! — я выпучила глаза, не понимая на самом деле, что за тайны у моего босса.       — Это не твои проблемы. И я не собираюсь в них впутывать тебя.       — У тебя проблемы?       — Нет, Юкари, но могут быть. А могут и не быть. Так что не напрягайся раньше времени.       Я хотела ещё что-то сказать, убедить его довериться мне, но он был серьёзен и непреклонен в этом вопросе, поэтому пришлось замолчать и перестать допытываться правды.       Мне ещё было не совсем хорошо, однако Топ был прав. Отвлечься я смогу только вдали от Джиёна. Потому что здесь он обязательно найдёт способ поговорить, обсудить, смягчить меня и снова покорить. Поэтому я нашла свой телефон, чтобы позвонить своей новоиспечённой помощнице. Весть об этом Сынхён донёс до меня ещё с неделю назад, а у меня было время свыкнуться с ней. Ын Монин довольно приятная девчушка, которая тоже некоторое время пребывала под крылышком Топа, как и я когда-то. Он заметил в ней что-то и подобрал себе, то есть дал возможность выучиться и работать. По его мнению, мы должны хорошо поладить. Пока, не смотря на своё недовольство наступившими переменами, я всё же могла лишь похвалить Монин. Она довольно щепетильно и со всей тщательностью относилась ко всем видам просьб, прекрасно говорила на английском и имела невероятную память. Мне оставалось только не разлениться и продолжать выполнять свою работу.       Мысленно я вернулась к той просьбе, о которой хотела попросить Чонгука. Думаю, он не откажется и поймёт меня.       — Наверное, мне стоит снова заглянуть к семье Юн…       — Я говорил тебе не влезать туда, помнишь? Все эти люди и дети, да, страдают, умирают, как и тысячи других по всему миру, о которых мы никогда не слышали и никогда их не узнаем. Если будешь взваливать на себя столько скорби, никогда больше не сможешь почувствовать счастье. Ты понимаешь меня? Юкари, это тяжело.       — Я понимаю и помню, что ты говорил, просто обещание нужно сдерживать. А после… после я просто доверю ответственность за благотворительность Монин и перестану туда ездить.       При одном лишь воспоминании на глаза наворачивались слёзы и я громко шмыгнула носом, пытаясь их сдержать. Ужасно, когда болеют дети, ещё ужасней, если эти болячки неизлечимы.       — Твои слова значат, что ты действительно собиралась сдержать своё обещание той девочке? Или же просто воспользуешься тем, что я пригласил Чонгука и оживил ваше общение?       — Нет… Я и так собиралась, — подумав, ответила я. Хотя долго сомневалась в этом и действительно думала, что его менеджер даже откажется с ним связывать. Но, когда узнала о его уходе со сцены, уверенность во мне прибавилась. И даже если Гукки решит использовать этот случай на пользу себе и своей репутации, я не была бы против. Подумать только… Это слишком заманчиво, чтобы оставить в секрете, пусть и цинично. Так и вижу заголовок в журналах: «Всемирно известный Чон Чонгук исполнил последнее желание смертельно больной фанатки и спел на её последнем дне рождении…»       Монин приобрела авиабилеты уже на этот ночной рейс, поэтому совсем немного и я буду снова в Сеуле. А Джиён останется с Топом, ну, по крайней мере, тот обещал его задержать и провести беседу.       Сынхён снарядил меня в то, что мне совсем неподходило, по моему мнению. Мои формы требовалось подчёркивать, не смотря на моду… А вот эти бесформенные штаны с завышенной посадкой и слишком короткие внизу, меня раздражали. К общему ужасу они были клетчатыми, как и пальто-пиджак, не имеющий к тому же талии, а рукава его широкие и немного длинные… Из обуви — туфли на слишком толстом каблуке. Зато мои голые щиколотки будут прекрасно выделяться на фоне всего этого безумия. Я вздохнула слишком порывисто, рассматривая себя в зеркало. Благо, что берет не нацепили и моего дыхания после перепоя никто не почувствует.       — Топ, скажи «нянечке», что с Тэяном мне можно гулять без охраны. — Я просяще уставилась на босса, игнорируя косой взгляд Ханбина. — Мы по культурному, никаких клубов и тату салонов…       — Хорошо, но… Ханбин, всегда звони мне и уточняй, Тэян это будет или не Тэян, неважно.       Настала очередь моего телохранителя скосить лёгкую ухмылку в мою сторону. Если честно, я знать не знала, почему он ещё здесь после того, как я сбежала от него в торговом центре. Это заставляло меня понимать, что Ханбин в действительности хорош в своём деле и Сынхён об этом прекрасно осведомлён. Невольное уважение к нему временами проступало наружу, а желание извиниться за свою выходку увеличивалось. Зато сам Ханбин стал воспринимать меня ещё более недоверчиво и предпочитал получать указания напрямую от Топа, меня и слушать не хотел, считая моё поведение ненормальным для взрослой женщины.       — Госпожа Гото, машина ожидает и время поджимает уже, нужно торопиться, — с небольшим поклоном затараторила Монин и прищурилась, словно ожидала от меня всплеска гнева.       — Да, сейчас идём.       Ханбин не стал подолгу мозолить мне глаза и вышел, обещая встретить у дверей. Монин засеменила за ним. А мы с Топом шли медленнее. Я привыкала к этой непривычной обуви, а Сынхён слегка поддерживал за локоть.       — Сбегаешь? И как же быстро вы всё это организовали…       Джиён нагнал нас. Будучи во всём чёрном он меня безумно привлекал, а эта его водолазка так облегала мужской торс, что я невольно прошлась по нему глазами.       — Джи, Юкари нужно подумать, а тебе следует оставить её в покое на время, идём. — Мой босс подхватил его за руку чуть выше локтя и потянул в обратном направлении, говоря: — Счастливой дороги.       Но тот увильнул от руки друга и, обхватив моё лицо и шею двумя ладонями, запечатлел прощальный, но глубокий поцелуй, а после уже ушёл добровольно.