Побег в другую жизнь

Девушка сидела, оперев подбородок на ладони. Напротив нее сидел Натаниель. Он спокойно повествовал свои мысли. Ужин был почти съеден. Лампы освещали небольшую комнату, отбрасывая легкую тень на лица присутствующих. — Прости, кажется, я насильно задержал тебя, — мужчина постоянно держал с ней зрительный контакт. Вечер прошел допросом, Джинжер никак не хотела брать инициативу. — Мне любопытно послушать тебя, тем более, почему бы не уделить тебе время, если ты хочешь этого? — она улыбнулась и наколола кусочек картофеля и курицы. Лоруа посмеялся. Аккурано протерев рот, он поднял бокал. Чокнувшись, они испили вино и воду. За вечер Натаниель выпил примерно бутылку питья, но все еще был трезв. Возможно, вино было настолько слабоалкогольным, либо он пьянеет от чего-то намного крепче. Поставив опустевший стакан, девушка встаёт и слегка проходится. Затянувшийся вечер изрядно вымотал ее. Ноги затекли, а в голове все не унимались мысли о Дюрконте: «Он бы точно прибил меня». Лоруа наблюдал за действиями Джинжер, слегка закусив губу. На девушке было все тоже светло-голубое платье, но ей пришлось повозиться, чтобы оно пришло в презентабельный вид. Отрезав изорванную и «покусанную» часть подола, она аккуратно завернула ткань и прошлась иголкой. Теперь платье было слегка выше колен, это одновременно и порадовало и разозлило Кастиелья. Особенно, в преддверии ужина. — Уже поздно, пожалуй, я отправлюсь к себе, — молчание рассеялось. Борегар стояла подле окна, а возле нее, непозволительно близко, возвышался Натаниель. Он склонился к ее волосам, его ладонь слегка касалось ее локтя. — Не желаешь ли ты задержаться? Всего лишь на пару дней? Твой союзник будет доставлен до материка в лучших условиях, не беспокойся, — он приобнял ее, словно она уже дала согласие. — Мы планировали добраться до Броуда вместе. Может, мы когда-нибудь увидимся еще, но сейчас мне придется отказать, — она смотрела прямо, на успокоившиеся море, вовсе не обращая внимания на мужчину. — Моя дорогая, я обеспечу тебе все, что ты пожелаешь, — он говорил томно, дыша ей в шею, — прошу, ты самый желанный гость для меня.. Он слегка оттянул ткань платья и поцеловал ее плечо. Плавно, он добрался до уха, ключиц. Его руки уже плотно прижимали ее талию, слегка придавливая грудь. Плотно прижавшись тазом, он аккуратно повернул ее голову, сильнее открывая шею. Никакого сопротивления со стороны девушки не было. Словно по указке, она поддавалась его действам. — Он узнает, что ты прикасался ко мне, — Джинжер стояла неподвижно, ее руки легли поверх его. — И он и пальцем тебя не тронет, моя любовь, — его дыхание остановилось возле мочки уха, Борегар замерла. «Зато он тронет тебя. И тронет еще как» — Он может узнать, что меня не было ночью. Я не хочу сориться с ним, — его длинные пальцы ловко орудовали со шнуровкой, он покрывал поцелуями ее лопатки. — Натаниель.. Время тянулось медленно, кажется, они стояли в обнимку вечность. Лоруа остановился и повернул ее к себе лицом. Джинжер смотрела прямо в глаза, она порозовела и слегка прерывисто дышала. Мужчина провел большим пальцем по ее щеке, усмехнувшись, он поцеловал ее. Это были не нежные и влюбленные поцелуи Кастиеля, это был глубокий и грубый поцелуй Натаниеля. Его ладони уже забрались под платье через открытую спину, большими пальцами он массировал грудь. Отстранившись от него, девушка не успела ничего сделать. Он целовал ее шею, сильнее стягивая платье, оголяя ее. — Н-ната..ниель.. — она тяжело дышала, слабо отталкивая его. — Моя любовь, я.. — он не успел договорить, над их головами раздался грохот. Что-то очень тяжелое упало. Резко отстранившись от Джинжер, он прижал ее к себе, словно закрывая от обрухи потолка. Джинжер пискнула и заставила его голову опуститься. Встретившись с его лицом, она испуганно заговорила: — Я-я..пожалуй, пойду, — он с серьезным видом кивнул, — и, пожалуйста, будь осторожен.. Он не останавливал ее, наоборот, если в такое время что-то так шумит, безопасней будет идти проверять одному. Ну, не с ней в напарниках, по крайней мере. Он на скорую руку стянул веревки ее платья, не упустив шанса в последний раз коснуться груди. — Я провожу тебя до твоего этажа, — он накинул на нее свой белый пиджак. Натаниель крепко сжимал ее ладонь, пока Джинжер еле поспевала за ним. «Еще одна, шпала ходячая, поотращивают себе метровые ноги, бегай потом за ними» Лоруа окликнул проходящего стражника, кажется, он тоже пришел на шум. Пока он говорил с хозяином, на его глаза изредка попадалась Борегар, которая старалась одной рукой сильнее закрыться тканью «накидки». Натаниель так же быстро поднимался по лестнице. Проходя этаж выше, он успел осмотреть коридор. Вроде, ничего не обычного, но что-то же так нашумело. На пролете, ведущем на этаж Джин, он резко замедлился. Девушка не сориентировалась и влетела в его спину. — Ну-ну, осторожней, — он приобнял ее и поцеловал в лоб. Смущенно улыбнувшись, она продолжила подниматься, стараясь не встречаться с ним взглядом. Этаж был пуст, лампы слабо освещали коридор. С приближением к двери, Лоруа все сильнее обнимал девушку. В конце концов, он прижал ее к двери, остановившись в нескольких сантиметрах от ее губ. — Спокойной ночи, моя дорогая, — он поцеловал ее шею, норовя еще раз стянуть ткань одежды. — Спокойной, — она смущенно улыбнулась и, слегка оттолкнув его, юркнула за дверь. Натаниель еще постоял несколько секунд. Возбуждение граничило с невинной влюбленностью. Шумно выдохнув, он направился вниз.

***

Скатившись по двери, Джинжер поежилась. Она чувствовала себя грязной. — Черт, поубивал бы обоих, — сложив ногу на ногу, Кастиель сидел на кресле. В темноте, его серые глаза блистали. Лунный свет освещал его, слегка затемняя другую сторону тела. Темный жакет, белая блуза и вельветовые брюки: он был, как всегда, прекрасен. — Сама бы не прочь, надеюсь, ты достал, что хотел, — Джин полностью стянула платье, оголившись перед мужчиной. Невольно вздрогнув, она направилась в ванную. — Нужно будет перекрыть его поцелуи, — Кастиель всплыл подле нее, но Борегар лишь показала язык и заперла дверь с другой стороны. Мысли Дюрконта все же отличались от мыслей белобрысика. Тот так жаждал девушку, что казался вовсе растерянным, хоть вида и не подавал. Все же, прошлое оставило Кастиелю множество навыков, кои забыть он не мог при всем желании. Соблазнить горничную, взломать дверь — раньше это не было чем-то особенным. Конечно, Джинжер знала о его не светлом прошлом, но все же не решалась расспрашивать о подробностях. И это облегчало задачу Дюрконту. Вряд ли бы он смог быстро сообразить и назвать двух бывших, а не всех... кажется, он даже сосчитать бы не смог их количество. Впрочем, не больше двадцати, это точно. В отличие от Лизандра. Он был настолько не брезглив, что любая блудная покупательница, после миловидных трехминутных разговоров, была раздета и в его постели. Бухнувшись обратно в кресло, он расслабил шею и, уложив голову, закрыл глаза. Так и знал, что Лоруа причастен к Совету. Блять, все же малышка это слишком большая цена, чтобы знать больше. В его голове невольно появились очертания фигур: Натаниель, ничего не подозревающий о плане, оголённый, Джинжер же под ним. Тряхнув головой, он выпрямился и, уперев локти в колени, закрыл ладонями лицо. Замок щелкнул, и из ванной повалил пар. — Все в порядке? — Борегар присела возле него. Она была лишь белом полотенце, ее мокрые волосы струились по плечам. Ткань была мала для ее тела: грудь выпячивала, а низ оставался не прикрытым. Она дразнила его, или действительно невинно надеялась на его сдержанность? — Более чем, — притянув ее за шею, он впился в губы. Конечно, с Лоруа все было понарошку, лишь для плана и разведки Кастиеля, но Джин невольно сравнивала их. Кастиель был резок, но все его движения нежно отзывались на ее теле. С каждым движением, стоном и вздохом, она все больше желала его, что было взаимно. Не удержавшись, Джинжер повалилась на пол, а Кастиель на нее. Девушка лежала на спине, полотенце развернулось, оголив ее полностью. Дюрконт возвышался над ней, целуя глубже. Обхватив его спину ногами, она расстёгивала жакет. Ублажая, он мял ее грудь. Постепенно избавляясь от одежды, они перебрались на кровать. На мужчине остались лишь расстёгнутые брюки. Оседлав его, Джинжер ногами стягивала их, блуждая руками по его торсу. Оторвавшись от поцелуя, Кастиель стал оставлять засосы на шее. Постанывая, она терлась промежностью об его возбуждённое достоинство. Их разгоряченные тела сливались в страсти и вожделении. Как долго они вынашивали свои потаенные желания? Движения были полны ненасытной жаждой вперемешку с невообразимой нежностью. Словно не чувствуя тяжести, он ловко поднял ее и опрокинул на спину. Нависнув над ней, он оказался между ее ног. Втянувшись в новый поцелуй, она обхватила его спину, оставляя мелкие царапины. Его ладони бродили по ее телу, изучая. Он мог насладиться ею целиком, ощутить мягкость ее бюста, тепло ее учащенного дыхания. Подтянув Джинжер за бедра, он остановился, слегка касаясь головкой влагалища. На миг они оба остановились. Улыбнувшись, она прижалась к нему, целуя. Поначалу он был нежен и нетороплив, его возбуждало быть первым. Девушка стонала, моля с каждым разом, чтобы он был быстрее, глубже. Но Кастиель играл. Дразня ее, он лишь слегка вводил член, после нескольких плавных движений он повторял действа. Борегар, не выдержав, снова оседлала его. Он наблюдал за ее движениями, даже в полутьме он видел ее слегка растрепавшиеся волосы, приоткрытые губы и закрытые глаза. Оперившись руками на его торс, она, с каждым разом ускоряясь, двигала бедрами. Дюрконт целовал ее шею, игриво проводя языком по ключицами. Такой он видел ее впервые, и ему определенно нравилось это.

***

Был это порыв жажды, или же порыв любви, пожалеет она, или же нет, но это было уже содеяно. Впрочем, он, вкусив сладострастие её тела, ощутив её мягкость и тепло, вряд ли сможет отпустить ее. Перепробовав стольких женщин, только с ней он получил что-то большее, нежели просто удовлетворение. Ее неопытность заводила его, и все же, она контролировала процесс. Сладкие стоны, разносящиеся по комнате, она не могла сдерживаться, хотя стоило. Ведь, еще несколько минут назад она играла влюбленную в другого. Но это было тогда. Сейчас, чувствуя сильные руки Кастиеля, прижимающие ее все ближе, она вовсе позабыла Лоруа. Дюрконт, приоткрыв глаза, сверился с большими напольными часами. Третий час утра. Расслабив голову, он упал в омут мягкой подушки. На груди возлежала Джинжер. Ее грудь периодически вздымалась. Она вплотную устроилась под боком Дюрконта, изредка поглаживая его торс ладонью. Джинжер и вправду была запутанней, обычной бойкой добрячки. Днем она веселилась, дурачась, рассказывала глупые фантазии; встретившись с незнакомцем, стала хладна и серьезна, словно опытный убийца в работе; она сыграла роль влюбленной и даже не побрезговала поцеловать другого, по просьбе любимого. А ночью...Ночью она раскрылась как «женщина», не стесняясь учиться новому у своего мужчины. Все же, она взяла от родителей самое нужное, но не всяко лучшее. Ее мать, как и отец, были не самыми честными людьми. Мари-Терез Борегар — контрабандистка, баронесса, убийца и мать. Сильвен Борегар — аристократ, аферист, зачинщик множества убийств и отец. Конечно, список достоинств так себе, тем не менее, в первые года жизни Джинжер это были дружные и любимые родители. Позже, отец вернулся к работе, и Мари-Терез стала сама воспитывать дочь. Оставив буйное прошлое, она потратила все во имя светлой жизни любимого отпрыска. Сильвен лишь работал, и его дочь была побочным эффектом удавшейся сделки. Первое время он даже обрадовался, сочтя это знаком свыше. Со временем любовь угасала, и вот, покинув дом, он вернулся к более возлюбленой жизни: деньги, смерть и шлюхи. До одного игрока. Тогда малышка Джи уже была девушкой. Он вернулся, в слезах, на коленях, прося прощения у семнадцатилетней дочери. Мари-Терез вернулась к работе, имея прекрасные отношения с оплотом любви, проконтролировать возвращение Сильвена она не смогла. Борегар простила отца, мысленно благодаря того мужчину, который «бесчестно и подло уничтожил мое состояние! Ублюдок вовсе не думал о стране, родине и вообще..». Дальше она не слушала. Искать «ублюдка» она не думала, но если бы они встретились, она бы даже разродилась на поклон. Мать учила многому, и маска доброй милашки тоже входила в программу. Конечно, идти на более близкий контакт она не смогла бы. В отличие от матери, искренность в чувствах она считала неприкосновенной. — Малыш, — слегка касаясь губами ее щек и губ, Кастиель будил девушку, — давай, радость моя, скоро будет просыпаться прислуга. Маятник часов метнулся в другую сторону, стрелки показывали четверть пятого. Сквозь белую узорчатую тюль бился свет, от недавно взошедшего солнца. Джин слегка поморщилась, вздернув носиком, она ткнулась в его грудь. Вытянув ноги, она зевнула и приоткрыла глаза. — Уже? — Кастиель сел, потягиваясь, а Джинжер бухнулась на освободившееся место. — Выйдем с прислугой, а там уже до порта сами как-нибудь, — он потер глаза, — тем более, они в легкую поверят, что мы от.. того. Борегар молчит, хмурясь. Выпрямив руки, они поднялись. Дюрконт выпрямился и размял плечи, а девушка внимательнее всмотрелась в его спину. На лопатках, плечах и даже пояснице были царапины, а на шее несколько засосов. Опустив глаза, она увидела множество засосов и на самой себе: грудь, руки, живот, следы уходили даже ниже, скрываясь под одеялом. — Черт. Черт, — поправив растрепанные волосы, она села, укутавшись одеялом. — Ты чего? — Кастиель обратно лег, оказавшись на ее коленях, он улыбнулся ее слегка испуганному лицу. — Малыш? Сжав губы, она прикрыла его улыбающиеся лицо ладонью. Почему-то паника охватила ее. Кажется, ночью она действовала эмоциями, а разум пришел только сейчас. Н-ну..Я же люблю его, да? Да.. Да. Пф, что глупые вопросы? Люблю. Странно улыбнувшись, она опустила взгляд на мужчину. Он, кажется, слегка задремал. Однако он прекрасно понимает, когда нужно дать ей подумать. Сглотнув, она закрыла глаза. Возможно, она не контролировала «переходы» от серьёзности к детской глупости. Голый. И я. Господи, чем я думала? Ведь..Нужно же будет как-то одеваться..Он же не выйдет и не отвернется! После всего, что было уж тем более! Господи, я не смогу спокойно шастать перед ним голой! — Малыш, ну я же не съем тебя, — он усмехнулся, все еще лежа с закрытыми глазами. — Если конечно удержусь. Твой прекрасный вид не оставляет меня равнодушным, детка. — Дурак! Слегка пристукнув его по лбу, она вскочила, завернутая в одеяло, и направилась в ванную. Открыв один глаз, Кастиель с ухмылкой наблюдал дверь и ждал. Через несколько мгновений раздался легкий визг. Она, все еще завернутая, с гневом и смущением, вышла из комнаты и направилась к шкафу за одеждой. — Тебе помочь, радость моя?! — прикрикнул Дюрконт, и на него прилетела его рубашка. — Молчи и собирайся, — буркнула она и снова закрылась в ванной. Она такая милашка.

***

Отворив дверь, Кастиель вышел в коридор, ожидая, пока Джинжер снова проверит, не забыла ли она чего. Девушка ходила из стороны в сторону, осматриваясь. — Да что ты вообще могла забыть? — цокнув, парень облокотился на дверь. — Ну, мало ли! Никогда не будет вредным проверить! — на мгновенье она остановилась около проёма двери. Дюрконт с надеждой улыбнулся, но, сорвавшись с места, девушка быстро зашагала в ванную. Чертыхнувшись, парень склонил голову. Это она еще быстро собралась. Отпрянув от двери, он слегка потянулся. Его взгляд остановился на заправленной кровати. Тепло улыбнувшись, он направился в комнату. — Прошу прощения?! — с этажа раздался грозный голос. Повернувшись, Дюрконт застал Натаниеля, собственной персоной. — И вам добрейшего утра, Натаниель, — язвительно улыбнувшись, Кастиель приклонился. — И что же ты делаешь у покоев Джинжер?! — презрительно прошипел Лоруа. — Твое судно у причала, будь добр, — он, взмахом руки, указал в сторону лестницы. — Радость моя, поторопись, кажется, нас уже гонят со двора! — с улыбкой крикнул Кастиель и слегка склонился в сторону комнаты. — Да как ты смеешь?! — Натаниель явно не собирался шутить: от одного его выкрика, в коридоре появилось с пять стражников, которые оперативно взяли контроль над Дюрконтом. — Ну, чего ты кричишь? Иду, иду, — сетовала Джинжер, выходя из комнаты. — Кто это тебя гонит, скажи на.. Она умолкла, узрев скорчившегося Кастиеля. Натаниель стоял пред ним. — Прекрасное утро, милая, — Лоруа склонился в поклоне, целуя ее ладонь. Слегка улыбнувшись, девушка аккуратно убрала руку и снова осмотрела все происходящее. — Э-э-э! — на этот раз Дюрконт без единой трудности вырвался из рук офицеров, дернув Натаниеля за ткань пиджака, он отодвинул его, заняв место подле Борегар. — Позволенья не давали! Удивленно смерив парня взглядом, он, поправив пиджак, со спокойным лицом прошипел: — Казнить, — принц, видно, впервые столкнулся с такой дерзостью. Мужчины в форме ринулись к красновласому. — Помиловать, — спокойным голосом процедила Джинжер, заслонив Кастиеля ладонью. Офицеры замерли в недоумении, а Натаниель на этот раз не смог скрыть возмущения. — Любовь моя, изволь, это мы решим сами, по-мужски, — Лоруа говорил слегка надменно, будто она опозорила его. — По мужски? Пять офицеров и он один, дай-ка подумать, — она прислонила указательный палец к подбородку, — и вправду, самый мужской поступок. Кастиель молчал, восхищаясь переменой ее поведения, а Натаниель, кажется, почувствовал бунт на корабле. — Ты намерена защищать его? Что ж, я не буду спорить с тобой. Уверен, мы сможем обсудить это позже. А пока, — он поднял руку, и охрана выстроилась возле Дюрконта, — твоему гостю пора на борт. Дюрконт желал сострить, но предпочел дать девушке самой разобраться. Все же, это по его недоплану она вчера была «влюблена». Да и, здесь его слово не значит ровным счетом ничего. — И не только ему, — слегка приклонившись, она подпихнула Кастиеля в сторону ступеней. — Безмерно благодарна за Вашу помощь, быть может, мы свидимся вновь. Когда-нибудь. — Обожди, мы же вчера.. — Я дала отрицательный ответ, вы, кажется, упамятовали, — она обернулась в последний раз. Принц стоял неподвижно, созерцая их удаляющиеся фигуры. Стражники стояли в непонятках, но никто не осмеливался и пикнуть. Эта девушка первая, которая осмелилась противиться его воли. И он ничего не мог с этим поделать. Со своим статусом, материальными благами и всем прочим. Он лишь молча наблюдал. В омуте гнева, зарождалось восхищение ею.