Танец Хаоса. Одинокие тропы

Нужно было что-то делать! Обязательно нужно было сделать что-то – это Хэлла Натиф знала яснее ясного, и знание буквально подбрасывало ее на месте, заставив сердце в груди колотиться сильно-сильно, так, что оно едва из горла не выпрыгивало. Нужно было что-то делать!! Но что? Ноги вынесли ее на широкий каменный плац перед манором крепости Вернон Валитэ. Казалось, с тех пор, как она ушла отсюда, прошли целые часы, хотя на самом деле – всего лишь минуты. И после тихих, угрожающе молчаливых предгорий грохот и шум в первый момент оглушили ее. Хэлла Натиф вытаращилась, когда по ушам резко ударил рев набата, к которому присоединялись людские крики, грохот стали, топот ног, инстинктивно вскинула ладони, чтобы закрыть себе уши, беспомощно оглянулась по сторонам. Вокруг нее метались солдаты с белыми лицами и безумными глазами, торопливо натягивающие на себя фрагменты лат и опоясывающиеся оружием. Все они бежали к восточным воротам внутренней стены манора, грохоча подкованными сапогами по брусчатке мощения, и с губ многих из них срывались проклятия и ругань. Кто-то толкнул Хэллу Натиф, и она отлетела в сторону, пискнув и хватаясь за отбитое плечо. Никто не замечал ее, люди смотрели сквозь нее, и когда она попыталась остановить одного из них, робко протянув к нему руку, он только глянул на нее совершенно бешеными глазами, в которых зрачок сжался в маковую росинку, выругался и пробежал мимо. Хэлла Натиф попятилась, отступая под самую стену, туда, где никто не мог бы стоптать ее. Над головой разрывался набатный колокол, в который колотили так отчаянно, что у нее аж в зубах звенело от вибрации. Разъяренные бернардинцы шли мстить за короля, за наследницу, и вряд ли их сейчас хоть что-нибудь остановило бы. Даже если бы сам Владыка Времени приземлился бы посреди двора и дохнул на них раскаленной топкой тысячелетий из своей пасти. Но Милана сказала: любой ценой удержать бернардинцев в крепости, и Хэлла Натиф пообещала ей это сделать. Прикусив губу и приказав себе ничего не бояться, она вытащила лихорадочно трясущимися руками булавку и уколола палец. Руки так дрожали, так тряслись, что попала она не в подушечку, а куда-то в основание пальца, и это было очень больно, так что она даже тихонько ойкнула. А потом, стоило только безглазой, похожей на пиявку Тени любопытно выглянуть на нее из-за Грани, быстро выпалила условия и почти вбежала в открывшийся переход. Он был совсем коротким и вывел прямо в покои наместника, за которым аккурат в этот же миг закрылась входная дверь, оставив Хэллу Натиф внутри. Зарычав от расстройства, что все вот так, она бросилась бегом к двери, распахнула ее и закричала в спину быстро удаляющемуся наместнику: - Лорд Гельден! Постойте! Подождите! Пробежавший по загривку холодок и предупреждающее шипение напомнили ей о том, что плату она так и не внесла, и переход не закрыла. Хэлла Натиф в расстройстве махнула кулачком и вытянула руку в сторону, предлагая Тени самой забрать кровь. А сама тем временем настойчиво поглядела на наместника, который замер на месте, обернувшись к ней и глядя на нее с удивлением. Возле него топтались два его охранника, один из них схватился за оружие при виде молодой ведьмы. - Откуда вы?.. – начал было наместник Гельден, сводя к носу седые брови и с недоумением глядя на Хэллу Натиф, но та не дала ему продолжить и выпалила: - Они уничтожают Мембрану, лорд Гельден! Они готовят вторжение в крепость! Это ловушка! Вам нельзя отправлять поисковой отряд! - Что?.. – нахмурился наместник, а затем мотнул головой и энергично пошел ей навстречу, показывая рукой на свои покои. – Пойдемте, Спутница Хэлла, расскажете мне все по порядку. Торопливо проверив, закрыла ли она переход, чтобы наместник туда случайно не провалился, Хэлла Натиф набрала воздуху в грудь и выпалила все, что видела только что у подножия Островерхих гор, на одном дыхании. Получилось, наверное, не очень связно, потому что лорд Гельден то и дело хмурился и вопросительно вскидывал брови. Лицо его все темнело и темнело, и когда она закончила, взгляд его стал обреченным. - Черный день для Бреготта, - тихо пробормотал он, качая головой, и плечи его бессильно опустились. – Король мертв, а наследница за Черной Стеной. Это конец. - Нет! – вскричала Хэлла Натиф, подаваясь вперед и хватая его за руки. Он даже не двинулся, будто и вовсе не обратил внимания на то, что она тормошит рукава его камзола. Взгляд льдистых голубых глаз Гельдена был наполнен мукой, но она не собиралась сдаваться! И ему тоже не собиралась позволять этого делать! Сильно тряхнув его, Хэлла Натиф почти что закричала ему в лицо: – Милана вернет ее, она так сказала! Милана вернет Гаярвион, вы же сами слышали ее слово! - Из-за Черной Стены возврата нет, - мрачно мотнул головой лорд Гельден, и Хэлле Натиф захотелось ему по щекам нахлестать за такие слова. - Это неправда! – в ярости мотнула она головой, чувствуя, как собственная коса бьет ее по плечам. Ведь Милана же использовала на нем садах убеждения, и он должен был до сих пор действовать! Лорд Гельден должен был прислушаться к ее словам! – Неправда! Милана приведет наследницу, я знаю, никто, кроме нее не смог бы, но она сможет! А вам нужно организовать оборону крепости, потому что совсем скоро начнется вторжение! Ждите ее здесь и верьте в нее, это самое главное! Неужели вы не видели, какая она? Неужели не верите ее слову? По лицу мужчины прошла судорога, огрубившая его и без того тяжелые черты, и он криво усмехнулся. - Я верил еще сегодня утром, когда знал, что значит это слово. Но сейчас я больше не знаю его смысла. – Твердо высвободив руки из ее хватки, лорд Гельден взглянул на нее абсолютно мертвыми глазами: - Я подготовлю крепость к обороне. Мы не пропустим врага во внутренние земли, чего бы это нам ни стоило. Прошу извинить меня, мне нужно обратиться к войскам. - И что вы им скажете? – теряя последние остатки надежды, спросила Хэлла Натиф у его спины, удаляющейся прочь по коридору. - Что мы отомстим, и наша месть будет страшной, - тихо проговорил лорд Гельден, полуобернувшись к ней через плечо, и ушел прочь, тяжело печатая шаг, а следом за ним поспешили его телохранители. И все. Набат продолжал выбивать звон из ее зубов, крепость полнилась людскими криками и звоном стали. Хэлла Натиф застыла посреди коридора, ощущая себя совершенно никому не нужной, бесполезной и беспомощной, будто младенец. Сделала ли она то, что просила ее сделать Милана? Вроде бы да, ведь она уговорила не посылать к Кьяр Гивиру поисковой отряд. Но все в ней твердило, что она сделала это неправильно, что все пошло наперекосяк. Лорд Гельден ведь должен был поверить в то, что Милана вернет наследницу Гаярвион! Он должен был верить и передать эту веру своим людям! Да вот беда, когда Хэлла Натиф волновалась, ей никакие садах не давались, даже самые простые. Не то, что Милане. В расстройстве она притопнула ногой, пытаясь лихорадочно придумать, что ей делать дальше. Милана сказала: «жди в крепости», но разве можно было просто ждать в такой ситуации? Сама-то она стала бы ждать разве? Сидеть у окна, да смотреть на степь, не едет ли кто? Хэлла Натиф фыркнула, отбрасывая эту глупую мысль. Нет уж. Чего-чего, а ждать она просто не могла, пока Милана там за Черной Стеной будет биться с дермаками и освобождать королевну. Нужно было сделать еще что-то, чтобы помочь. Хоть что-то. Сосредоточься! – приказала она себе, закрывая глаза и размеренно дыша, чтобы хоть как-то успокоиться. Мы должны понять, что нам делать. Понять, где от нас будет больше всего проку. Вряд ли имеет смысл просто сидеть в крепости и ждать наступления, так ты только потеряешь драгоценное время. Подумай, что бы сделала Милана на твоем месте. Уж она-то совершенно точно знала бы, что делать. От тревоги за нее как-то разом на глаза навернулись слезы, и Хэлла Натиф всхлипнула, еще сильнее ощущая собственную беспомощность и ничтожность. Милана была такой сильной, такой смелой, как раз вот такой, какой сама Хэлла Натиф хотела стать всю свою жизнь. Поначалу, конечно, она ей не слишком нравилась: замкнутая, молчаливая, посмеивающаяся над молодой ведьмой с высоты своего опыта и прожитых лет, кстати, не таких уж и больших и важных. Но со временем стало понятно, что за этим всем добродушным подтруниваем скрывается огромное и доброе сердце, и что вообще Милана – очень порядочный и хороший человек, неравнодушный, сопереживающий. И вот за королевну она тоже переживала и беспокоилась, хоть без конца и плевалась да рычала на нее все время, что они были в Бреготте. Да только как пришла беда, первой побежала за ней следом, и Хэлла Натиф ни минуточки не сомневалась, что у нее получится вернуть Гаярвион, пусть все и говорили, что не будет того. Кто угодно не смог бы, а Милана вот совершенно точно сможет – это она бы кому угодно доказала. Даже лорду Гельдену? Он и слушать тебя не стал. Горячая обида обожгла горло, и Хэлла Натиф снова шмыгнула носом, обхватывая себя руками и совершенно не понимая, что делать дальше. Перепуганная и выбитая из колеи побрела она к узкой бойнице окна, закрытой толстым, побуревшим от пыли стеклом. Окно выходило аккурат на восток, на плац, где сейчас почти прекратилась паника. Нет, колокол продолжал отчаянно выбивать набат, но люди больше не метались по брусчатке. Теперь они столпились возле входа в манор, на ступенях которого стоял лорд Гельден, поджидая, пока все соберутся. Расстояние и стены глушили голоса, и скорее всего она не услышит, что он будет говорить солдатам. Впрочем, сейчас она была настолько растеряна, что даже не знала, к лучшему это или нет. - Миледи Спутница! Как хорошо, что ты здесь! – послышался из-за спины знакомый голос, и она резко обернулась, вздрагивая от неожиданности. Вот уж его-то она совершенно не ожидала увидеть здесь и сейчас, но сердце в груди буквально к самому горлу бросилось, вновь обретая крылья надежды. Хэлла Натиф и сама не заметила, как оторвалась от стекла и поспешила навстречу лорду Эльгару Антиру, который с приятной улыбкой неторопливой и уверенной походкой направлялся к ней, натягивая на руки перчатки, оббитые металлическими пластинами. О, как хорош он был сейчас! Высокий и стройный, с гордо вскинутой солнцем целованной головой, с зелеными глазами, в которых всегда сверкала смешинка, словно преломившийся солнечный луч в грани изумруда. Бордовая военная туника так шла его сильному телу, только подчеркивая его красоту, и чешуйчатый доспех на ней делал его еще мужественнее и красивее, как и меч на боку, который Эльгар нес со сдержанным достоинством, как и подобало настоящему воину. Хэлла Натиф ощутила, как краснеет, когда он заглянул ей в глаза и наклонился над ее ладонью, чтобы едва коснуться кожи губами: - Как я рад, что ты в безопасности, миледи, - проговорил он, улыбаясь ей. – Я слышал глупые россказни о том, что вы ушли на восток вместе со Спутницей Миланой. И какое же облегчение для моего сердца, что они не соответствуют действительности. - Я и ушла со Спутницей Миланой, милорд, - отозвалась Хэлла Натиф и сразу же добавила: - но уже вернулась. - Какие вести о наследнице? – идеально ровные черные брови Эльгара тревожно изломались. – У нас еще есть надежда? - Ее уволокли дермаки в Страну Мрака, - торопливо проговорила Хэлла Натиф, чувствуя вновь взметнувшуюся внутри надежду на то, что все получится, что все будет хорошо. Вот сейчас, когда Эльгар встал на ее сторону, - а в этом она не сомневалась, - вот сейчас-то точно все будет хорошо. – Спутница Милана пообещала вернуть ее. - Из-за Черной Стены нет возврата, - глаза Эльгара странно блеснули, но Хэлла Натиф не поняла, отчего так. Наверное из-за того, как тревожился он за наследницу. - Но Милана вернет ее, милорд, я точно знаю! Она обещала, и она сделает, - твердо проговорила Хэлла Натиф, и Эльгар взглянул на нее с интересом. Хоть на кого-то ее слова подействовали, хоть кого-то она смогла убедить. – Потому нет нужды ни в какой спасательной экспедиции – это я тоже уже сказала лорду-наместнику. Мембрана рушится, вернее, ее рушат, и сейчас важно подготовиться к наступлению на Вернон Валитэ, а не распылять силы. - Мембрана рушится? – переспросил Эльгар, и Хэлла Натиф поспешно закивала головой: - Да, милорд. Они рушат ее изнутри. Милана сказала, скоро они поведут войска через Кьяр Гивир. - А король мертв и наследница пропала, - пробормотал Эльгар, щуря свои невыносимо изумрудные глаза, а затем вскинул голову и с мягкой улыбкой взглянул на Хэллу Натиф. – Но тебе, Спутница Хэлла, нет нужды ни о чем тревожиться. Я здесь, я приму это тяжелое бремя ответственности на себя, как самый близкий к трону по линии престолонаследия, и я не позволю Бреготту пасть, можешь мне поверить. - Сбереги его, пока Гаярвион не вернется! – сжала его руку Хэлла Натиф, глядя ему в глаза и от всей души надеясь на то, что он действительно сможет справиться с этим. – Вот, что нужно Милане, - время, время на то, чтобы вернуть наследницу. И если ты дашь его ей, милорд, это будет настоящим спасением для Бреготта! - Я постараюсь, миледи, - скромно опустил ресницы Эльгар Антир, а затем вновь улыбнулся ей. – Согласишься ли вместе со мной сойти вниз, чтобы я мог обратиться к войскам? Они должны знать, что в сердце Бреготта нет места панике. Мы вместе встретим эту беду и вместе преодолеем ее. - Конечно, милорд, - улыбнулась ему Хэлла Натиф, чувствуя облегчение и радость оттого, что хоть кто-то сейчас не паникует, что хоть кто-то знает, что нужно делать. И славно получилось, что именно Эльгар Антир был этим человеком. Да, у них с Хэллой Натиф несколько раз возникали разногласия, например, тогда, в Озерстраже, когда он обманом выманил ее на свидание. Но он все и объяснил ей позже, пусть и не слишком красиво получилось с Айреном, и Хэлла Натиф потом еще какое-то время чувствовала себя виноватой. Но она просто понравилась лорду Эльгару, он сам так сказал, а еще сказал, что хотел доставить ей удовольствие тихим любованием луной и ночью на берегу озера без шумной компании и людей, которые могли отвлечь ее от созерцания красоты. И Хэлла Натиф простила его, чего уж там говорить. И сейчас поверила ему, ведь он так это сказал: «Мы вместе встретим эту беду». Поистине, говорить он умел очень убедительно. Лорд Эльгар улыбнулся ей еще раз, а затем предложил руку, согнув ее в локте и с ожиданием глядя на Хэллу Натиф. И она приняла его руку, положив пальцы на его предплечье, позволив ему вести себя вниз по грубо вырубленным в камне ступеням лестницы, ведущей наружу. Внизу было тесно, здесь столпились обитатели манора, слуги и охранники лорда Гельдена. Все шикали друг на друга, прислушиваясь к хриплому голосу снаружи. Дверь в манор была распахнута, и сам наместник стоял на возвышении по другую ее сторону, надтреснутым голосом обращаясь к толпе собравшихся перед ним солдат. Хэлла Натиф вдруг только сейчас поняла, что грохота набата больше не слышно. Колокол замолчал, и в наступившей после этого тишине голос наместника далеко разносился над запорошенным бурой пылью плацем. - … стойкими и храбрыми! В этот день скорби я обращаюсь к вам! Я говорю вам, братья мои, сберегите ярость в своем сердце, закалите ее, как клинок, на огне своей боли! Пусть она будет острой и холодной, как бритва, пусть она будет сокрушающей и неостановимой, как удар мечом! И в день, когда явится враг, пусть разит она без жалости за тех, кого мы потеряли! - Прошу прощения, миледи, - мягко проговорил лорд Эльгар, высвобождая свою руку из ее пальцев и вновь легонько касаясь их поцелуем. Он улыбнулся Хэлле Натиф, встав напротив квадрата двери, и приглушенный дневной свет окрасил его фигуру слабым свечением, добавив огня в глаза и золота в волосы. А затем Эльгар повернулся и пошел через толпу наружу, к стоящему на лестнице наместнику. Наверное, он собирался говорить, и Хэлла Натиф очень хотела, чтобы он сказал что-то еще раз этим своим уверенным и сильным тоном. Люди его послушают. Люди прислушаются к нему, и это остановит панику, поднимет их боевой дух, как и хотела того Милана. - Спутница Хэлла! – окликнул ее кто-то, и она недовольно развернулась, не желая отвлекаться от того, что сейчас скажет людям Эльгар. Кудрявый голубоглазый лорд Айрен Гведар протискивался к ней через толпу. Облегченная улыбка слегка осветила его встревоженное лицо, покрытое веснушками. Вздернутый нос придавал ему растерянное выражение, будто лорд Айрен все время был чем-то глубоко озадачен. Но сейчас он выглядел встревоженным, собранным и непривычно серьезным. Сведя к носу темные брови, Айрен остановился возле нее, высокий, будто аист. Он был едва ли не в два раза выше самой Хэллы Натиф, и на нем бордовая туника военной формы смотрелась как-то глупо, будто мешок, кое-как напяленный на вешалку. – Доброго утра тебе, Спутница Хэлла! – проговорил он, едва кивнув ей головой. – Я искал тебя, но мне сказали, что вы с Миланой покинули крепость. - Так и было, - торопливо кивнула она, - но я уже вернулась обратно. Давай послушаем, что скажет Эльгар. Он прямо сейчас собирается обратиться к народу. Айрен вскинул голову, поверх толпы глядя на квадрат двери и молодого лорда за ним. Брови его тревожно сошлись к переносице, взгляд стал напряженным. Хэлла Натиф тоже тревожилась, но в отличие от него не видела ничего, кроме спин окружающих ее мужчин. Оставалось только слушать, что она и сделала, от нечего делать уставившись на ременную пряжку стоящего рядом с ней Айрена. На ней был выгравирован меч, увитый плющом, и она выглядела очень потертой, словно и не лорду вовсе принадлежала, а какому-нибудь конюху. Впрочем, как и ремень, простой и добротный, из свиной кожи, на котором в обычных ножнах висел длинный меч с оплетенной тканевым шнуром рукоятью. - Храбрые воины Бреготта! Вы все знаете меня, и сегодня я хочу обратиться к вам, переполненный нашей общей болью! – послышался из-за спин окружающих сильный и уверенный голос лорда Эльгара. – Сегодня все мы понесли невосполнимую утрату! Наш благословенный Богами король погиб, и о горе! – его дочь, наследница Трона Коня, Степная Орлица Гаярвион была захвачена в плен и сгинула за Черной Стеной, откуда нет возврата! И это поистине черный день для всей страны! - Она не сгинула! – удивленно и сердито одновременно пискнула Хэлла Натиф, и Айрен удивленно взглянул на нее, опуская взгляд. – Я же сказала ему! Милана ее вернет! - Но мы, сыны и дочери великой страны, великого народа с пламенем в сердце и силой в руках не сломаемся! Мы поднимем головы и отомстим врагу за то, что он сделал с нашим домом! Какое бы время сейчас ни было, какие бы преграды перед нами ни стояли, мы выстоим и выдюжим, как стояли всегда! Не страшитесь и не сомневайтесь, ибо Бреготт не беззащитен! И пусть даже первый из нас пал, как и дочь его, есть люди, готовые поднять и нести их знамя! Мы пойдем вперед и мы вместе своими руками и кровью своей, и своей силой отомстим за невосполнимую утрату! И знамя красного коня будет вновь гордо реять над нашими головами! За Бреготт, братья и сестры! За несломленный Бреготт! - Антир! – заревела в ответ толпа. – Антир и Бреготт! - Месть! – во всю глотку заорал лорд Эльгар Антир, и толпа вокруг забесновалась. – Месть во славу красного коня! - За красного коня и Бреготт! – кричали люди ему в ответ. – Антир! Честь и слава! Стоящий впереди мужчина вскинул руки и нечаянно оттолкнул Хэллу Натиф, слишком увлеченный пламенной речью лорда Эльгара, чтобы смотреть по сторонам. И толкнул так сильно, что она едва не упала, и только стоящий рядом с ней Айрен с трудом успел подхватить ее и не дать опрокинуться. Люди вокруг кричали и потрясали кулаками, они двигались, не в силах устоять на месте, смещались все время, толкая Хэллу Натиф и грозя сбить ее с ног. - Пойдем, Спутница. Давай отойдем в сторону, - наклонившись в три погибели, шепнул ей Айрен, и она закивала, послушно отступая прочь вместе с ним, чтобы ее не затоптали. Они отошли буквально на десяток шагов и остановились возле стены, но люди так кричали снаружи, что их голоса забили уши Хэллы Натиф громче набата. Лорд Эльгар еще выкрикивал что-то, она слышала его голос, но не хотела прислушиваться к словам, чувствуя обиду. Он ведь сказал, что верит ей, когда она говорила про Милану! Ведь сказал же! Или нет? Хэлла Натиф не могла припомнить его слов, слишком уж он заглядывал ей в глаза и целовал руки. Вот дура! – в сердцах выругала она себя. Это я виновата во всем! Надо было убедить его, а не улыбаться почем зря! Я ведь нравлюсь ему, он бы послушал меня, нужно было только быть убедительнее! - Спутница Хэлла, - позвал ее Айрен, и она досадливо поморщилась на свою глупость, вскидывая голову и глядя на него. Странное дело, сегодня он был мрачен и угрюм, и такое выражение на его лице она еще никогда не видела. Обычно Айрен только и делал, что смеялся, и смурная мина совсем не ассоциировалась у нее с ним. – Я хотел спросить тебя, может ты знаешь, ведь ты близка к лорду-наместнику. Что слышно про моего отца? Лорд Торвин написал о нем что-нибудь? Несколько мгновений Хэлла Натиф смотрела на него пустыми глазами, будто и не услышала того, что он спросил. Про его отца? А что она должна была слышать про его отца? И тут ее озарило, и одновременно с этим пришел и стыд. Ведь все началось с донесения, пришедшего лорду-наместнику от лорда Торвина! С донесения, в котором говорилось, что… - …войска не доехали до Остол Офаль! – выпалила Хэлла Натиф, изо всех сил припоминая, что же сказал им с Миланой, казалось, целые века назад лорд Гельден. – Вторжение началось где-то посередине, как я поняла, где-то на Старом Рукаве между Вернон Валитэ и Остол Офаль! - А мой отец? Ты слышала что-то о нем? – настойчиво глядел на нее Айрен, и в глазах его была неподдельная тревога. - Я не помню! – почти простонала Хэлла Натиф, ощущая глубочайшее раскаянье и такой стыд, что аж зажмуриться хотелось. Забыла, она забыла спросить о его отце, а ведь Айрен был ей другом! Изо всех сил пытаясь вспомнить, она вновь повторила: - Торвин прислал письмо, что они чудом добрались до Остол Офаль, и что король мертв. Я не знаю, был ли он один или с кем-то, я не помню! Я так перепугалась из-за смерти короля, из-за падения рва, что забыла обо всем другом, прости, Айрен! - Да-да, я понимаю, - кивнул тот, совсем по-детски кусая губу и глядя напряженным взглядом куда-то в сторону. Словно на что-то решившись, он очень серьезно поднял глаза на Хэллу Натиф: - А если я попрошу тебя закинуть меня туда? Здесь-то я не нужен, здесь куча солдат и Эльгар справится, а от меня никакого прока. Но я просто изведусь, если не узнаю, что там с моим отцом. Может, ты отправишь меня в Остол Офаль, сможешь? Через эту дырку сквозь пространство, которые ты делаешь. Звучал он не слишком уверенно, говорил с опаской, но Хэлла Натиф сразу же закивала без всяких сомнений и отговорок, слишком уж виноватой себя чувствовала. И неужели же она могла не помочь ему? Ведь Айрен был ее другом, как и Эльгар. И раз Эльгар собирался взять на себя все здесь, то уж наверное они с Айреном никому не были пока нужны? Тем более, делать им тоже сейчас было особенно нечего, только сидеть и ждать вторжения. Или вестей от Миланы. Стоило Хэлле Натиф на мгновение представить, что вот сейчас она поднимется в свою комнату и будет там ждать возле окна хоть каких-то вестей, как ее буквально всем телом перетрясло. Вот уж, что она ненавидела на свете больше всего, так это ожидание! Бесцельно потраченное время, которое можно было использовать иначе и действительно с пользой. Потому она твердо взглянула на Айрена и кивнула головой: - Собирайся, Айрен. Я пойду вместе с тобой. - Правда? – лицо молодого лорда осветилось радостью, будто тучи разошлись в стороны, выпустив из хватки упрятанное за завесу бури солнце, и Хэлла Натиф в ответ твердо закивала, ощущая правильность своего решения. - Да. Нам и вправду нечего делать здесь, и без нас справятся. А вот там, в Остол Офаль, от нас будет больше проку. Я не собираюсь сидеть и ждать, как бы она того ни хотела. Я должна что-то сделать! - добавила она уже для самой себя, решительно сводя к носу брови и сжимая кулаки. - Тебе нужно взять свои вещи? – торопливо спросил ее Айрен, и когда она кивнула, почти что волоком потащил ее под локоть к лестнице. – Тогда пойдем. Я обернусь буквально за пару минут и сразу же приду к тебе! Только не уходи без меня, Спутница Хэлла, хорошо? - Не уйду, - пообещала она, чувствуя, как от волнения внутри безумно быстро колотится сердце. Начиналось что-то огромное, что-то удивительное и страшное, она всеми порами тела ощущала, как оно близится. Ощущала свою собственную храбрость и удивительную свободу оттого, что сама решала сейчас, куда ей идти. Раньше она тоже так делала, но почему-то все равно рядом находились люди, которые умудрялись указывать ей, как именно делать ее дело. И если с наставниками оно и понятно было, на то они и были наставники, то потом вот стало уже не совсем понятно, почему так. С той же Миланой, например. Правда, она не указывала. Она посмеивалась и говорила, что думает по поводу того или иного решения Хэллы Натиф, и та уже делала выбор, ориентируясь на ее опыт и мнение. Но только потому, что уважала Милану, по-настоящему уважала, потому что она совершенно точно этого уважения заслуживала. Отчего-то сейчас, когда Айрен едва не толкал ее в спину, пока они оба поднимались по лестнице к жилым помещениям, она особенно остро вспомнилась Хэлле Натиф. Тот момент, когда они прощались. Спокойный, уверенный взгляд ее разноцветных глаз, ровный голос и железная решимость в голосе. «Я сдержу слово, сестренка, обещаю». Никто, кроме Миланы, никогда не называл так Хэллу Натиф, и так тепло было каждый раз это слышать! Так тепло, что за это тепло и доверие она готова была собственными руками хоть все Сетовы войска остановить, лишь бы Милана могла ей гордиться. Наверное, она и гордится. Она ведь дала мне Фаишаль. Пальцы сами сомкнулись на тканевом мешочке, упрятанном под одеждой на груди. Сквозь ткань ощущалась твердая гладкая поверхность кристалла, и от этого тоже у Хэллы Натиф едва глаза из орбит от удивления не вылезали. Самый настоящий Фаишаль, его лепесток, отдали ей, чтобы сберегла. Уж наверное, в таком случае Милана действительно верила в ее силы, иначе бы не отдала или отдала кому-нибудь другому. А раз верила, значит, нужно было эту ее веру не посрамить. Они расстались возле комнаты Хэллы Натиф: Айрен еще раз торопливо попросил ее подождать и убежал прочь на своих длиннющих ногах, в один шаг едва ли не по два метра отмахивая. А сама она толкнула дверь своей комнаты и вошла внутрь, решительная и целеустремленная, совершенно твердо уверенная в том, что ей нужно делать. Да так и замерла на пороге, не до конца понимая, что дальше. Нужно было, наверное, собрать какие-то свои вещи? Только мыслями-то она была далеко, так далеко отсюда, и метались они, будто безумные по совершенно опустевшей голове. Воспоминания о таком далеком детстве, когда наставники говорили ей, что делать, управляли каждым ее шагом. Воспоминания о матери, что горько плакала, провожая ее в Школу Говорящих с Тенями, куда уводил ее за руку Нгуен Шанит, клятвенно пообещав сохранить в целости и сохранности и вернуть, как только обучение завершится. Этого слова он, конечно, не сдержал, но не потому, что не хотел, а потому, что Танец начался. А Хэлла Натиф была одной из сильнейших Говорящих своего времени, наставник Нгуен всегда повторял, что у нее великое будущее, что она станет одной из лучших. В голову неприятно полезли воспоминания, как он орал на нее, когда она делала глупые и совершенно элементарные ошибки по невнимательности или, раздувшись от гордости, что он похвалил ее, и позабыв о том, что собиралась сделать, - но в такие моменты он сам был виноват, нечего было хвалить под руку и раньше времени. Хэлла Натиф поморщилась, прогоняя эти бесполезные мысли, они сейчас совершенно не помогали. Милана доверила ей Фаишаль, наставник Нгуен – быть представителем Говорящих в Бреготте, а Айрен – помочь ему спасти отца и Остол Офаль, ведь не просто же так они туда собирались. И она не могла подвести ни одного из них. Противный червячок сомнения заскребся внутри, и Хэлла Натиф глубоко вздохнула, непроизвольно выглянув в больше похожее на бойницу окошко своей маленькой комнаты. Оно выходило на запад, на ту сторону крепости, что была ближе к Озерстражу, и отсюда не были видны Островерхие горы, за которые ушла Милана. Она просила Хэллу Натиф ждать, и Хэлла Натиф ждала, просто не в Вернон Валитэ. В этом же не было никакого противоречия, не так ли? Они ведь не оговаривали место, где Хэлла Натиф будет ждать ее возвращения. Или оговаривали? В любом случае, она ведь Говорящая с Тенями, ей ничто не мешает хоть в любой миг открыть переход обратно в Вернон Валитэ и вернуться к Милане. А так, хоть время пройдет не зря. Время было слишком дорогой вещью, чтобы ею разбрасываться, это Хэлла Натиф поняла уже очень давно. - Ох, Вседержитель, направь мои шаги! – зажмурившись изо всех сил, попросила она. – Сделай все, как угодно тебе! Надоумь меня и наставь, как умеешь только ты, а уж я, клянусь тебе, не посрамлю тебя, вот честное слово! Все сделаю, как ты захочешь, только, пожалуйста, поумней меня! Потому что без этого вряд ли что у меня получится, ты же знаешь, какая я невнимательная и растяпа, когда тороплюсь! Хэлла Натиф очень надеялась, что это прозвучало искренне и что Вседержитель прислушается к ее словам, он ведь часто прислушивался, иначе она бы уже давным-давно себе шею свернула с ее-то везением. А потому предприняла отчаянную попытку сосредоточиться и все-таки собрать свои вещи, что сейчас было очень сложно. До этого дня делать в крепости было особенно нечего, и от скуки она все свои вещи буквально размазала по комнате, ставя и переставляя их по разным углам так много раз, что, в конце концов, вообще забыла, где что лежит и что ей вообще нужно. А сейчас собраться и вспомнить, что нужно взять с собой в Остол Офаль, оказалось и вовсе невыполнимой задачей, потому что она разволновалась, да еще и не знала, сколько они в той крепости пробудут, когда вернутся обратно. Кое-как запихнув в сумку смену белья, серебряный браслет, подаренный бабушкой еще маме, с которым никогда не расставалась, стопку листков для записей и расческу, она беспомощно оглянулась, проклиная свою бестолковую голову, из которой вылетели все остальные мысли о том, что нужно взять с собой, как в дверь постучали. Ждать он не стал и почти сразу же ворвался внутрь, пробурчав извинения. Кудри Айрена торчали во все стороны, а глаза горели так, словно он и пешком бы побежал в Остол Офаль, коли сейчас она отказалась бы его вести. При виде взбудораженного бернардинца Хэлле Натиф сразу стало немного полегче. По крайней мере, вот он-то сейчас на нее рассчитывал, надеялся и ставил, так что подвести она его просто не могла. Даже если она что-то забыла, это ровным счетом не имело никакого значения по сравнению с разворачивающимися вокруг поистине важными событиями, так что она с достоинством запахнула клапан своей сумки, затянула его и повернулась к Айрену. - Ничего не бойся и ни о чем не думай. Твоя задача – просто сделать шаг вперед, со всем остальным разберусь я. Все понятно? - Да, Спутница Хэлла, - резко тряхнул кудрями Айрен, глядя на нее с уважительным опасением. Да, так было гораздо лучше, чем от всех этих воспоминаний, в которых на нее орал наставник Нгуен. Такое отношение ее здорово успокоило. Больше не торопясь, Хэлла Натиф отстегнула от ворота булавку и проткнула палец. Хорошо, что у нее была запасная булавка, - первую-то она потеряла где-то, пока металась по комнате наместника, пытаясь убедить его в том, что Милана вернет наследницу совсем скоро. Еще один плюс, между прочим, к тому, чтобы считать себя более умелой и относиться к себе с большим уважением, чем она делала. Вот, даже две булавки на всякий случай носила, так что ничего и страшного в том, что могла забыть какую-то часть собственных вещей и хватиться их потом в Остол Офале. Булавка-то – самое главное во всем этом! – у нее была всегда. Потому, совершенно успокоенная, Хэлла Натиф позвала Тень, договорилась об условиях и кивнула Айрену на открывшийся переход: - Шагай сюда. Я прямо за тобой буду. На крутящуюся спираль в воздухе Айрен взглянул так, как мог бы смотреть на внезапно появившегося перед ним врага, но героически сделал шаг вперед, испортив все впечатление, когда изо всех сил зажмурился. Фигура его исчезла, растворившись в спирали, и Хэлла Натиф, поправив на плече сумку, шагнула следом. На мгновение мир крутнулся вокруг самого себя, и ее растянуло, как полотнище на ветру, над бескрайней пустотой. А затем рывком выбросило наружу, и она даже споткнулась, едва не врезавшись в спину застывшего впереди Айрена. Вот что-что, а выходить из проклятых переходов она так и не научилась за эти годы. Потому что во время полета сквозь тело Тени, соединяющей две точки в пространстве, она никогда не могла удержаться прямо, и ее каждый раз крутило, как воду в умывальнике. Это было захватывающе, конечно, и даже весьма приятно, но ужасно перетряхивало все ее тело. И как бы наставники ни бились над ней, а сделать свое передвижение прямым во время перехода ей пока никак не удавалось. Заморгав от яркого света, Хэлла Натиф на этот раз вовремя вспомнила закрыть за собой спираль перехода и отпустить Тень, и только потом огляделась по сторонам. И не сдержала пораженного вздоха. Стены из громадных гранитных глыб поднимались по обе стороны от нее так высоко, что пришлось голову вывернуть и смотреть вверх, где их ровные линии вычерчивали квадрат монотонно-серого неба. Причем одну из стен венчала башня с узкими черными прорезями окон-бойниц, в которые и руку-то просунуть можно было с трудом, разве что стрелу. И над ее приплюснутой, почти плоской крышей на флагштоке полоскалось два знамени: красный конь Бреготта на белом поле и черный орел дома Эрахиров на голубом. - Торвин здесь, и он не опустил королевского знамени, - в голосе Айрена прозвучала горькая гордость, а затем он повернулся к Хэлле Натиф и решительно проговорил: - Пойдем, найдем его. Я должен узнать, что случилось с моим отцом. Огромные стены давили на нее, и на их фоне Хэлла Натиф вновь ощутила себя крохотной и заробела, поспешно следуя по пятам за Айреном. Он, похоже, хорошо знал крепость, потому что вел ее быстро и напрямик, распахивая перед ней какие-то неприметные и тяжелые дубовые двери в стенах, поднимаясь по узким крученым лестницам с бойницами в стенах, - отчего бойницы были прямо внутри крепости, Хэлла Натиф понять не могла, - пробегая насквозь прямые коридоры. Здесь все было еще более скромно, чем в Вернон Валитэ, еще более сухо и собранно, совсем по-военному. На полу – циновки, на стенах только факелы в держателях, никаких тебе гобеленов или украшений. Бойницы изнутри закрывали толстые стекла овальной формы в металлических рамах с большой ручкой по центру – видимо, они вынимались в случае необходимости стрелять наружу. Света сквозь них проникало совсем немного, и окна они совсем не напоминали, не в пример крепости Вернон Валитэ, где они все же были, пусть и узкие. Никакой спешки и паники здесь не было, встреченные ими в коридорах солдаты четко знали, что им делать. Большая часть явно направлялась по делам, и на бегущего им навстречу лорда Айрена они бросали удивленные взгляды, кланялись или били себя кулаками в грудь, но не отвлекали его разговорами. Были и те, кто спешил. Несколько раз мимо пробегали невысокие ребята возраста самого Айрена, юркие и ловкие, одетые не как все остальные в форменные бордовые туники, а в кожаные куртки и простые коричневые штаны. Судя по виду, это были гонцы, спешащие с донесениями, но точно Хэлла Натиф утверждать не взялась бы. Все здесь было для нее чудным и чужим, хоть в Бреготте она провела уже много времени. Но в Вернон Валитэ не было этого разлитого в воздухе ощущения: напряженной готовности, туго натянутой тетивы, с которой в любой момент могла сорваться стрела, а здесь оно было. И еще кое-что было странным: Тени. Сейчас Хэлла Натиф ощущала их присутствие особенно остро, ими буквально был пропитан воздух. И все они тревожились, метались из угла в угол, волновались, то устремляясь следом за движущимися людьми, то вновь прячась во тьме, куда не доставали отблески света от факелов в стенах. И все они были темными – это Хэлла Натиф тоже хорошо видела. Редко-редко на самой границе зрения сверкал маленький золотой комочек сущности, торопливо спешащий убраться отсюда или растеряно мерцающий в воздухе на одном месте, не понимая, куда двигаться, чтобы уберечь себя от недоброй энергии. И это было плохо. Это означало, что надежды в этой крепости почти не осталось. Она еще попыталась выглянуть сквозь бойницу на улицу, пока они с Айреном пробегали мимо, и поразилась тому, как высоко они уже поднялись по бесконечной череде узких лестниц. Далеко внизу виднелся квадрат внутреннего двора, который сейчас как раз пересекал один из гонцов в кожаных куртках, по широкой и мощной – телега бы проехала – внутренней стене ходили часовые, но больше ничего разглядеть она не смогла. Слишком уж узкими были эти крохотные окошки. Айрен сам остановил одного из воинов, что шел по коридору навстречу к ним, неся в руках большой тюк грязной одежды. Это тоже было странно для Хэллы Натиф: в военных крепостях Бреготта как таковых слуг не было, солдаты назначали промеж себя дежурство и выполняли все необходимые работы по хозяйству сами. И все равно мужчина с дубленым, перечеркнутым большим белым шрамом на подбородке лицом и ручищами, подошедшими и кузнецу, странно смотрелся с огромной кучей нестиранного белья. - Где лорд Торвин? Мне нужно поговорить с ним. Солдат быстро оглядел Айрена с ног до головы, бросил взгляд на Хэллу Натиф за его плечом, а затем все-таки склонил голову и почтительно произнес: - Лорд Торвин в зале совещаний, милорд. - Спасибо, - рассеяно бросил Айрен, почти что пробегая мимо него, и солдат проводил их с Хэллой Натиф цепким взглядом. К тому моменту, как Айрен привел ее к высокой арочной двери, которую охраняли двое стражников в бордовой форме и с алебардами в руках, Хэлла Натиф уже окончательно потеряла направление и отбросила все попытки хоть как-то ориентироваться в этой крепости. Айрен постучал в дверь и, дождавшись приглушенного ответа с той стороны, шагнул внутрь, а Хэлла Натиф юркнула следом за ним, круглыми глазами оглядываясь вокруг. Зал совещания представлял собой квадратную комнату с массивным столом из темного дерева, всю поверхность которого закрывали карты. Одна из них, самая большая, была раскатана прямо по центру, и с двух сторон ее прижимали к столешнице меч и ножны для него, богато украшенные серебром и травлением. На полу вокруг стола тоже валялись карты, местами сложенные в рулоны, местами раскатанные так, чтобы с ними можно было сверяться. Под потолком чадила свечами большая люстра с экраном для каплющего вниз воска, а на стенах вместо украшений висели старые знамена с символами знатных родов, видимо, принадлежащих Бреготту. Возле стола стояло трое людей, и двоих из них Хэлла Натиф знала. Заложивший руки за спину и держащийся так прямо, будто вместо хребта у него был вбитый в землю флагшток, человек с холодными голубыми глазами и острыми чертами лица несомненно был лордом Неварном Лэйном, одним из ближайших сподвижников Бернарда и лучших стратегов за всю историю Бреготта, как слышала Хэлла Натиф. Сейчас лицо его было белым, под глазами залегли тени, узкие губы милорд Неварн сжимал так сильно, будто боролся с болью. Рядом с ним устало нагнулся над картой лорд Торвин Найдал. Левая рука его висела на перевязи, исчезая в окровавленных бинтах, лицо было бледным, глаза запали. Когда он поднял взгляд на вошедших, Хэлла Натиф с трудом узнала в этом осунувшемся и истощенном человеке того сильного и могучего воина, что покидал Вернон Валитэ всего какие-то дни назад. Стоял рядом с ними и еще какой-то незнакомый ей жрец в черном балахоне, подпоясанном веревкой, но его Хэлла Натиф толком рассмотреть не успела, потому что лорд Торвин вместо приветствия отрывисто бросил: - Что с Гаярвион? Есть вести? Айрен непроизвольно взглянул на Хэллу Натиф, и она ощутила, как заскреблось внутри. Горящие глаза Торвина тоже обратились к ней, взгляд у них был голодным и обезумевшим, словно у подраненного волка. - Спутница Милана вернет ее, милорд, - твердо проговорила она, постаравшись вложить в свои слова всю уверенность, что только была у нее, всю силу. Садах убеждения она еще не освоила, потому что не открыла пятый узел, и в третий раз уже за это утро ей хотелось последними словами ругать себя за это. Наместник не поверил ей, не поверил и лорд Эльгар. И сейчас у нее был последний шанс исправить все дело, который она упускать не собиралась ни за что. – Наследницу Гаярвион унесли за Островерхие горы дермаки, но Милана отправилась вслед за ней, и она привезет ее в Вернон Валитэ, вот увидите. Несколько мгновений Торвин смотрел на нее, и у Хэллы Натиф не было слова, чтобы описать этот взгляд. Так могла бы смотреть бездна, наверное, или Вседержитель, коли открыл бы свои золотые глаза в самом Конце Мира, выронив Цепь Эпох. А затем он моргнул, и все пропало, и Хэлла Натиф поняла, что трясется всем телом и сглатывает от озноба. Никакой садах убеждения тут ей не помог бы. Ничего-то бы он не сделал. - Если кто и может вытащить ее, так Волчица, - отрывисто проговорил Торвин, а затем перевел взгляд на Айрена. – Что происходит в Вернон Валитэ? - Лорд Гельден поднимает войска. Спутница Хэлла принесла вести от Кьяр Гивир. Они рушат Мембрану, чтобы начать марш на Вернон Валитэ, - отозвался Айрен, как-то разом сгорбившись и растеряв весь свой пыл, с которым бежал сюда. Сжав зубы, он все же спросил. – А что мой отец?.. - Я не знаю, Айрен, - устало покачал головой Торвин, вновь переводя взгляд на карту. – Последний раз я видел его во рве. Он забрал часть солдат, чтобы пробиться к Вернон Валитэ. Больше от него вестей не было. Мне очень жаль. Только сейчас Хэлла Натиф внезапно как-то разом осознала, насколько эти вести были дурными. Бреготт зашатался, подрубленный под корень, будто старое дерево. Власть в нем пала, сломленная волей врага, в границе зияла брешь, сквозь которую, будто вода сквозь дыру в плотине, внутрь страны хлестали войска Сета. Остол Минтиль так и остался в руках врага, Остол Офаль, судя по всему, уже сражался, а Вернон Валитэ вот-вот должна была принять на себя удар. И наверное на фоне всего этого ее лепет о том, что Милана обязательно приведет Гаярвион обратно из Страны Мрака, звучал и впрямь глупым и бессмысленным. Из-за Черной Стены не было возврата, так все они говорили. Хэлла Натиф знала, что Черной Стеной в Бреготте называли и смерть тоже, но не хотела в это верить. Не хотела! - Грозар Пресветлый, охрани нас всех, - тихо пробормотал жрец Черной Руки в наступившей тишине, творя охранный символ поперек лба.