Большая ошибка Шерлока Холмса

      Дома, уложив сопротивляющегося Шерлока в кровать, Джон отправился к себе в спальню, достал волшебную палочку и минут десять смотрел на неё. Надо было наложить защитные чары на дом. Хотя бы минимальные. Хотя бы для того, чтобы сумасшедшая ведьма-шантажистка не влезла в окно и не притащила за собой кого-то из Магического Конгресса.       К тому моменту, как Джон всё-таки решил, что магловский дом под магической защитой куда подозрительнее просто магловского дома и однозначно больше привлекает внимание, оказалось, что шантажистка к ним уже влезла. Похоже, исключительно для того, чтобы вернуть Шерлоку пальто.       В раздражении махнув на пальто палочкой и сказав:       — Ревелио, — Джон был почти разочарован. Пальто оказалось просто пальто. Ни следилок, ни проклятий.       Джон вернулся к себе, раздражённо написал короткое письмо, набросил на себя простую маскировку и аппарировал на Косую аллею.       Раз уж волшебники его нашли и беспокоят, то пусть хотя бы ответят, какого чёрта по Лондону как у себя дома расхаживают американские ведьмы, преследуемые МАКУСА.       По счастью, Гермиона ответила сразу, несмотря на позднее время — Джон не успел допить чай в кафе у Фортескью, когда к нему прилетела серая ушастая сова.       Гермиона благодарила за сведения и обещала разобраться: ни о какой Ирэн Адлер она до сих пор не слышала.       В приписке она спрашивала, не согласится ли Гарри встретиться с ней наедине. Из чистой вредности Джон написал на обороте её письма: «Сижу у Фортескью. Можешь аппарировать, у меня есть ещё час».       И конечно, Гермиона не преминула воспользоваться этой возможностью. Через двадцать минут она села за столик, ни на секунду не усомнившись в его личности, несмотря на чары.       В этот раз она выглядела менее строго и собрано — видимо, он выдернул её из дома. Надо сказать, отсутствие пучка шло ей на пользу — она становилась мягче, женственнее и привлекательнее.       — Гарри, — улыбнулась она, протянула руку и сжала его ладонь.       — Давай кратко, а? — попросил он, отнимая руку. И без того знал, о чём она будет просить.       Гермиона вздохнула и проговорила:       — Я не знаю, за что ты так поступил с нами, Гарри. Мы были лучшими друзьями. Прошли через столько… А ты просто взял и исчез на двенадцать лет.       — Я предупредил, что ухожу. И я просто должен был.       Он выдохнул, пожалев, что встречается с ней у Фортескью, а не в «Дырявом котле». Там хоть выпить можно было.       — Ты не должен был, Гарри. Ты должен был быть здесь, с нами. Разгребать всё то, что наворотил Волдеморт со своими фанатиками.       Джон сказал бы ей, на чём именно он хотел бы вертеть эти обязанности. Но вместо этого приподнял руку и попросил:       — Об этом хватит. Что ты от меня хочешь сейчас? Извини, маховика времени, чтобы отправиться в прошлое и поправить чьи-то косяки, у меня нет.       Гермиона поджала губы, разом став похожей на молодую версию профессора МакГонагалл.       — Я прошу тебя помочь с поисками этого… сумасшедшего. Нет, подожди, не перебивай. Послушай. Кто-то явно указывает на тебя. Покажи ему, что он привлёк твоё внимание. Появись несколько раз в волшебном мире, зайди в Министерство. Если он увидит тебя… — Гермиона покачала головой, — он что-то предпримет, снова. Но мы будем готовы.       Джон покрутил эту мысль и так, и эдак, после чего уверенно заявил:       — Ни за что. Лучше подумай о другом.       Гермиона, явно недовольная его словами, чуть подалась вперёд.       — Я думал об этих случаях. Хорошо, про дементоров знали все. Про Турнир и смерть Седрика — тоже. Нападения василиска Дамблдор старался замять, о них были осведомлены только студенты. Максимум — их родители. Об окаменевшей миссис Норрис, думаю, знало ещё меньше человек. А про зеркало и единорога…       — Только кто-то, кто был к тебе близок, — кивнула Гермиона. — Я знаю. Уже думала об этом, но…       — Не хочешь подозревать друзей? — догадался он. — Люди меняются, Гермиона.       — Миссис Уизли, — обратился к ним Фортескью-младший, — сэр, мы закрываемся.       Джон расплатился и встал из-за столика с огромной радостью, которую Гермиона уж точно не разделяла.       Они вышли на пустую Косую аллею и неторопливо зашагали мимо закрытых лавок.       — Мой друг… — задумчиво проговорил Джон спустя пару минут, — сказал бы, что нужно искать мотив и не упускать детали.       — Твой друг — детектив-любитель Шерлок Холмс? — уточнила Гермиона, и Джон скривился.       — Откуда ты знаешь? Следишь за мной?       — Я сама стирала ему память после случая в Гайд-парке. Гарри… — она остановилась и потянула его за рукав, — надеюсь, ты ничего ему не говорил?       — Если и говорил, это моё дело, — буркнул Джон. Но потом добавил: — Конечно, нет. Он не любитель странностей, знаешь ли.       На лице Гермионы промелькнуло облегчение.       — Что касается мотива, — продолжила Гермиона, — ты прав. Его необходимо понять. Но единственное, что пока очевидно, так это желание преступника привлечь твоё внимание. И поэтому я должна повторить свою просьбу, Гарри…       Джон зажмурился и потёр руками глаза.       — Ладно. Один раз, ясно? Я один раз схожу в Министерство. И потом, на следующий день, покажусь на Косой аллее. Если это не сработает…       Вместо ответа Гермиона порывисто обняла его.       — Спасибо тебе! Я знала, что ты не откажешь! Тогда увидимся завтра в Министерстве?       — Послезавтра, — проворчал Джон. — У меня есть и другие дела.       Кажется, Гермиона и не сомневалась, что он выберет другой день, так что просто улыбнулась, коротко попрощалась и аппарировала.       На следующее утро Шерлок демонстрировал непривычно хорошее настроение. Правда, в его случае это означало, что он больше обычного доводил окружающих. И в особенности — Майкрофта, почтившего их своим визитом.       Майкрофт, разумеется, хотел получить фотографии — Шерлок не только не мог их отдать, но и, кажется, не особо желал искать Ирэн Адлер. Из этого Джон сделал вывод, что сумасшедшая шантажистка его действительно сильно зацепила.       А, ещё: она поставила ему в качестве звука оповещения об СМС свой эротичный стон. И слала сообщения пачками. Джон жалел, что у него нет ни фотоаппарата, ни видеокамеры: снимать лицо друга крупным планом.       — Итак, — шально улыбнулся Шерлок, когда Майкрофт всё-таки соизволил свалить из их квартиры, прихватив зонтик и разбрызгивая вокруг яд, — чем займёмся?       — Как ты себя чувствуешь? — уточнил Джон.       — Чувствую? — нахмурился Шерлок. — А, в смысле, после укола… Отлично. Обыкновенное снотворное, ничего больше.       Джон пожал плечами: укол — так укол. Значит, маглоотталкивающие чары сработали как надо.       — Есть какое-нибудь дело?       Шерлок нахмурился и раздражённо отодвинул в сторону чашку.       — Ничего! Опять ничего!       — А тот водитель? Из… к которому я вчера ездил в шесть утра. Что с ним?       — А… Скука. Дело закрыто. Бумеранг, выхлоп, тупые полицейские. Нужно что-то новенькое, а от Лестрейда, как назло, ни единого сообщения.       Шерлок встал и возбуждённо прошёлся по комнате. Схватился за телефон, судорожно потыкал в него. Отшвырнул на диван. Сел за ноутбук.       Джон допил кофе и развернул газету, краем глаза приглядывая за другом. Но тот вроде как ничего самоубийственного не предпринимал, только выкурил на кухне две сигареты и шёпотом обругал идиотами всех своих знакомых.       — Собирайся, Джон! — внезапно объявил он.       — Эм… — удивленно протянул Джон, — у нас появилось дело?       — Просто прошвырнёмся по магазинам.       Шерлок умудрился уже переодеться и теперь нетерпеливо постукивал носком ботинка по полу. «Прошвырнуться по магазинам», — что ж, это звучало достаточно угрожающе. Переодевшись, Джон уже собирался выйти из комнаты, но потом залез под кровать, достал коробку и вытащил из мешочка волшебную палочку. Сунул её во внутренний карман куртки. Убедился, что ничего не топорщится. И только после этого объявил, что готов к шоппингу.